скачать книгу бесплатно
Путь истины. Дмитрий Донской
Василий Арсеньев
На Руси настали тяжелые времена. Княжеские междоусобицы ослабили страну, сделав ее неспособной противостоять нашествию с Востока. Беды множились день ото дня. Народ пребывал в страхе перед иноземцами. Но прошло сто лет. В новом веке начались перемены. Так, появился Праведник, который открыл эпоху духовного возрождения народа. А вскоре на престол Москвы взошел великий князь, который первым бросил вызов грозному врагу и положил начало объединению Руси, что ознаменовалось рождением новой страны под названием Россия…
Василий Арсеньев
Путь истины. Дмитрий Донской
А Русскую землю Бог да сохранит!
Афанасий Никитин Хождение за три моря
Лучше нам смертью
славу вечную добыть,
нежели во власти поганых быть.
Повесть о разорении Рязани Батыем
Памяти матери моей Т.И. Арсеньевой, учителя истории, посвящаю.
Василий Арсеньев
Пролог
Глава первая. Нашествие
В год 1223 от Рождества Христова[1 - Русь в те времена жила по летосчислению от сотворения мира – это был 6733 год (прим. авт.).] в славном русском граде Галиче правил удалой князь Мстислав Мстиславович. Однажды на пятый день седмицы видел он сон. Гнались за князем черти, а он, вскочив на коня, бежал от них. Казалось, нет надежды на спасение, но вдруг впереди блеснули воды могучего Днепра. Ладьи стояли у брега. Князь проворно спрыгнул с коня, но в этот миг его настигли враги рода человеческого, – тщетно он отбивался от них. Погиб Мстислав, – во сне, – он вскрикнул и проснулся в холодном поту…
Поутру донеслась до княжьего двора весть о посольстве половецкого хана Котяна.
Кыпчаки – половцы… Это были те самые кочевники, которые совершали набеги на землю русскую, грабили и жгли христианские селения, уводили в плен людей православных. Порою князья сами призывали их, дабы отнять вотчину у брата своего, а иногда брали в жёны дочерей ханов половецких…
Мстислав и бояре его вышли на широкий двор, запруженный народом, и усладили они очи свои лицезрением даров половецких: лошади, верблюды, невольницы в хиджабах, – все было добыто в набегах на торговые караваны. Между тем, Котян сошёл со своего стройного аргамака[2 - Аргамак – степная лошадь (прим. авт.).], после чего князь русский и хан половецкий обнялись по-родственному.
– Беда великая привела меня к тебе, зятюшка! – молвил гость. Мстислав качнул головой, дескать, о делах – после, и повёл тестя в палату трапезную, где всё было готово к встрече почётных гостей. На пиру князь посадил хана половецкого по правую руку от себя и потчевал его медами и винами заморскими.
– Кто они и откель пришли?
– Никому сего не ведомо, – отвечал на вопрос князя хан Котян. – Величают их разно, наипаче татарами. Давеча они прошли сквозь перевалы гор Кавказских и вторглись на земли наших исконных недругов – ясов и касогов. Послы татарские затуманили очи князьям половецким заверениями искренней дружбы. Но когда татары победили аланов, двинулись в степи половецкие, – они застали нас врасплох и обратили в бегство. Я мыслю так, – токмо купно (вместе) можно одолеть их! Сегодня нашу землю отняли татары, а вашу завтра придут и возьмут…
В тот же день Мстислав послал гонцов во Владимир-Волынский к зятю своему Даниилу Романовичу, а также в Чернигов и в Киев. Прочитав грамоту галицкого князя, Мстислав Романович Киевский усмехнулся:
– Татарской сабле на земле русской вовек не махать!
Прошло немного времени. Во дворце князя киевского собрался военный совет. Мстислав Романович по старшинству первым держал слово:
– Вспомним, братья, дела давно минувших дней. Некогда печенеги терзали нашу землю, – паче ста лет они грабили грады и сёла, уводили в полон людей русских. Наш великий пращур Ярослав Мудрый разбил их под стенами Киева. Печенеги исчезли, но на их место пришли хинови[3 - Хинови – кыпчаки или половцы, – кочевой народ азиатского происхождения (прим. авт.).]. Мы били половцев в те времена, когда были едины! В лета же княжеских браней они приходили на Русь и жгли христианские селения. Теперича с Востока подступают к рубежам Руси новые кочевники. Ныне да выступим на поганых сообща! Лучше мы, братья, встретим врага на чужой земле, нежели на своей. Выйдем в степь половецкую и повоюем сих татар!
***
Князья привели свои рати под крепость Заруб и произвели смотр полкам: сорок тысяч ратников насчитали они. Давно не бывало на Руси столь великих ратей! Но в те дни вражда пробежала между двумя старшими князьями: Мстиславом Киевским и Мстиславом Галицким.
– Должно идти нам под единым началом, – упрямо молвил великий князь Киевский. – Я – старейший в роду!
Но не мог стерпеть обиду Мстислав Галицкий:
– Рано забыл ты, княже, кто тебя возвёл на киевский престол!
Третий Мстислав – князь Черниговский вмешался в котору[4 - Котора – ссора, вражда (прим. авт.). Здесь и далее по тексту – старославянские слова: паче – более, обаче – однако, се – вот, сие – это, иже- который, сретение – встреча и др.]:
– Каждый да ведёт на брань воев своих, но надлежит нам действовать сообща.
Так и порешили! А вскорости в стане русских войск появились послы татарские[5 - Послы были из числа покорённых монголами народов, живших и торговавших с Русью (прим. авт.).] и передали такие слова:
– Мы пришли не на вас и у вас ничего не взяли, а пришли мы на конюхов наших – половцев. Почто вы идёте супротив нас? Знаем мы, что половцы вам много зла сотворили прежде, – у нас общий враг! А посему нам с вами не воевать надобно, а жить в мире и дружбе…
Князья русские стали совет держать и сошлись во мнении:
– Они хотят прельстить[6 - Прелесть – обман, хитрость (прим. авт.).] нас яко прежде половцев, дабы разбить поодиночке!
И тогда двое отроков[7 - Отроки – младшие княжьи дружинники (прим. авт.).] Мстислава Киевского вышли из шатра и пронзили мечами татарских послов, – ещё пожалеет князь киевский об этом убийстве, но будет слишком поздно…
Вскоре русские князья двинули рати вниз по течению Днепра и направили гонца к бродникам[8 - Бродники (бронники) – славянский народ, ведущий кочевой образ жизни (предтеча запорожских казаков). Главное селение бродников находилось на днепровском острове Хортица (прим. авт.).],радея о переправе на левый берег Днепра. Вскоре казачий атаман Плоскиня согласился провести русское войско через Протолчий брод, но днём ранее принял он татар, приходивших с великим посулом…
***
Однажды, завидев на левом берегу Днепра монгольские островерхие шапки, Мстислав Удалой с малой дружиной устремился вброд через реку. На берегу они наскочили на сторожевой отряд татар. Бой был краток, но кровопролитен. Тысяцкий Гонябек в том бою лишился коня и бежал на курган со своими воинами. Татары отстреливались, прячась за половецким истуканом, доколе их колчаны не оказались пустыми. Тогда русичи прорвались к кургану и порубили татар, но тела Гонябека среди павших врагов не нашли. Они уже сходили вниз, когда вдруг половцы, которые были в дружине Мстислава, приметили торчащую в песке камышовую трубку, – раскрыли хитрость, достали татарина из-под земли и отсекли ему саблею голову…
Тем временем, русские князья пополнили запасы в поселении бродников на Хортице, и войско продолжило путь. Неожиданно передовой отряд татарский осыпал их градом стрел и отступил в степь, оставив овец своих. Русские князья со своими дружинами погнались за татарами. Но монгольские лошадки ускакали далеко в степь…
Неделю русские полки шли по следу, и однажды у реки Калки наткнулись на сторожей татарских. Враги опять отступили. Мстислав Галицкий повелел своему зятю Даниилу Романовичу перейти реку вброд с волынскими полками. А в дозор он послал половцев во главе с воеводой Яруном.
Вскоре русское воинство разделилось надвое: одни вслед за Мстиславом Галицким переправились на левый берег Калки, другие – остались на правом берегу реки. Мстислав Киевский разбил стан на высоком каменистом холме, и ратники обносили его частоколом. К началу битвы Мстислав Черниговский не успел переправить свои полки через Калку, его воины даже не были вооружены[9 - Снаряжение воинов в те времена перевозилось на подводах (прим. авт.).].
Князь Даниил Романович, юноша осьмнадцати лет отроду, со своими полками первым бросился на врага. Храбрец налетел на татарского всадника и проткнул его копьём. Однако неприятель успел ранить молодого князя в грудь. И тогда, не чувствуя боли, Даниил, – будущий король русский, – в ярости рубил татар саблею направо и налево.
Вскоре под напором дружины Даниловой передовой отряд неприятеля дрогнул и побежал. Половцы, вдохновлённые мужеством русского князя, устремились на врагов, еще не ведая о том, что опытный охотник, военачальник Чингисхана багатур[10 - Отсюда пошло русское слово «богатырь» (прим. авт.).]Субэдэй заманил их в ловушку…
Внезапно татарская конница выдвинулась из засады и осыпала стрелами расстроенные ряды союзников. Монголы вклинились в половецкие полки, которые не выдержали натиска и бросились наутёк… прямиком на русских, не успевших вооружиться. Ратники были сметены половецкой конницей. Мстислав Удалой бежал впереди своих полков. У Днепра его настиг… Даниил Романович, который был тяжело ранен, но мужественно держался в седле.
Монгольские всадники долго гнались за бегущими русскими войсками. Они опустошили киевские сёла и волости. Шесть князей и множество воевод были порублены татарами, – только десятая часть русской рати воротилась восвояси…
Мстислав Киевский, тем временем, стоял на каменистом холме за частоколом. Три дня сей град был осаждаем небольшим монгольским отрядом. К татарам вскоре примкнули бродники во главе с воеводой Плоскиней, – жаден был до наживы атаман и… ненавидел половцев. После трех дней осады он выехал вперёд и крикнул в город[11 - Город в Древней Руси – ограда, крепостная стена. Срубить град означало обнести его оградой из кольев – частоколом (прим. авт.).] на холме:
– Князья русские, нам не нужны ваши жизни. Мы пропустим вас, коли соизволите выплатить дань. Обещаем, что ни одна капля княжеской крови не прольётся!
Плоскиня побожился и поцеловал свой наперсный крест. И тогда русские князья поверили ворам[12 - Ворами вплоть до 18 века называли всех преступников (прим. авт.).]-бродникам, открыли врата и выехали за стены града. Татары тотчас перебили русскую дружину, схватили князей и ворвались в город. Семьдесят богатырей русских, – в их числе Александр Попович и Добрыня златой пояс из Рязани, – сложили головы в том бою…
К вечеру монгольские воины разожгли костры, достали из своих кожаных мешков сушёное мясо и фрукты. Вскоре привели связанных пленников. Мстислава Киевского и ещё двух князей бросили наземь, поверх них постелили тяжёлые доски, на которые уселись татарские военачальники со своими нукерами[13 - Нукеры – дружинники (монг.).]. Они пировали, громко разговаривали на своём языке и смеялись…
Татары сдержали своё слово – ни одна капля крови не пролилась! Русские князья задохнулись под тяжестью дубовых досок. Это было начало конца старой Руси…
***
1237 год. Рязанское княжество.
Светало. Солнце поднималось над деревянными стенами града, крышами домов и маковкою церкви. С неба падали снежные хлопья. Рано поутру дозорный на сторожевой башне завидел вдали верховых. Звуками труб был поднят по тревоге спящий город. Вскоре на стену взобрался здешний воевода Добрыня Иванович с двумя сотниками. Кмети[14 - Кмети – воины, дружинники (др-рус.).] выстроились в ряд у ворот. Трое всадников в островерхих шапках и меховых тулупах на низкорослых лошадках подъехали к крепости.
«Это не половцы!», – подумал воевода и зычно крикнул со стены:
– Что вы за люди?
– Мы послы великого Бату-хана, – задрав голову кверху, на ломаном славянском наречии прокричал средний всадник. – Путь держим к вашему князю…
– Какого вы роду-племени?
– Монгольского, но нас кличут татарами.
При этих словах воевода невольно вздрогнул. Он и ранее слышал об этом народе – от одного болгарского купца. Тот долгое время торговал в Новгороде, а когда воротился в родной Биляр, нашёл город разорённым и сожжённым дотла. Посреди развалин дома своего этот человек обрёл обгоревшие останки: жена, дети малые, добро… Всё отнял злой татарин! Три дня купец оплакивал своих сродников, а затем ушёл на Русь, прослышав о землях, что жаловал беженцам из Булгарии князь Юрий.
«Это лазутчики татарские!», – рассудил про себя воевода и крикнул со стены:
– Мы не можем пропустить вас к стольному граду, коли не будет на то повеления князя нашего Юрия Игоревича. Сей же час пошлём гонца в Рязань, да как ответит князь, так и будет. До тех пор просим дорогих послов пожаловать к нам в гости.
Лязгнули засовы крепкие, заскрипели ворота дубовые.
– Держите с ними ухо востро, – велел воевода своим людям.
Послы въехали в град, озираясь по сторонам, и спешились. Теперь Добрыня Иванович мог разглядеть татар воочию: глаза узкие, широко посажены, веки под самыми бровями, под маленьким плоским носом жидкие усики.
Кочевник сродни своей лошади. А татарин без коня всё равно, что птица без крыльев! Монгольская низкорослая лошадка несёт на себе невысокого хозяина, а иногда хозяйку… Внезапно румяный татарин привлёк внимание воеводы. «Не может быть, – изумился Добрыня Иванович, глядя на безусого посла. – Неужели баба? И впрямь!» Немного подумав, он пригласил незваных гостей разделить с ним трапезу.
Утро стояло погожее; солнышко залило ярким праздничным светом всю округу. Во дворах резвились дети, – повсюду слышались смешки и весёлые ребячьи голоса. Русоволосый голубоглазый отрок Ваня, сын воеводы, играл в это время в снежки, – при появлении татар на мгновенье он замер на месте, с интересом взирая на гостей и на их лошадок. Добрая улыбка скользнула по устам монголки, которая встретилась с ним взглядом…
Добрыня Иванович не ведал, что монгольские жёны были воинами наравне со своими мужьями. Их учили сидеть в седле и стрелять из тугих луков…
– Что же хочет Бату-хан от нашего князя? – осведомился воевода, когда холопка разливала вино гостям.
– Десятины во всём: в людях, конях, серебре и злате, – сообщил посол и не без гордости добавил. – Наш народ покорил Китай, Хорезм, Болгарию, кыпчаков и ясов с касогами. Днесь наш хан стоит у рубежей вашей земли с неисчислимым воинством. Покоритесь нам и вы спасётесь, нет – пеняйте на себя!
Воевода велел дьяку записать слова послов. Гонец с донесением поскакал к князю Юрию в стольный град Рязань…
К вечеру Ванюша захворал. Видать, утреннее веселье на дворе в студёную пору не прошло даром! Холопка, девица осьмнадцати лет отроду, прикладывала к горячему челу отрока смоченный ключевою водою убрусец[15 - Убрусец – полотенце (прим. авт.).]. Воевода заплакал от горя, – жена его померла при родах, а теперича он мог потерять и единственного сына своего.
Так, Добрыня Иванович сидел на скамье, потупившись, и вдруг услышал чьи-то шаги. Тогда воевода поднял глаза и встретился взглядом с той самой женщиной, что прибыла в составе татарского посольства. Появление этой монголки для него стало полной неожиданностью, как и ее слова:
– У меня есть снадобье, – позволь мне исцелить чадо твоё.
– Откуда тебе ведомо о его хвори? – удивился Добрыня Иванович, поднимаясь навстречу незваной гостье.
Та промолчала. Воевода пребывал в раздумье: «Могу ли я доверять иноземке? Сии люди пришли в нашу землю, дабы поработить нас! Но есть ли выход у меня?» После недолгих колебаний он провёл женщину в избу, где у печи в лихорадке и бреду лежал ребёнок.
– Тёплой воды, – кивнула иноземка девушке, которая с недоумением покосилась на неё.
– Делай, как велено тебе! – закричал воевода, и холопка покорно вышла из избы.
Потом монголка достала из заплечного кожаного мешка несколько кореньев и бросила их в принесённую чашу с водой.
– Пусть настоится, – время от времени сей отвар давайте пить ему, – сказала она и тотчас удалилась.
Вскоре воевода пошёл в церковь, где поклонился трижды до земли иконе Христа и молился так:
– Господи, спаси и сохрани дитя моё!
Наутро жар у ребёнка спал, а на другой день Ванюша был в полном здравии. В церкви по этому случаю отслужили благодарственный молебен. И тогда воевода призвал ту монголку и спросил у неё:
– Как мне отблагодарить тебя?
– Коли князь твой покорится хану нашему и не прольётся кровь невинная, сие будет величайшая награда для меня, – отвечала эта женщина.
– Как свет стоит, не бывало ещё такого, чтобы Русь покорялась врагам! – вспылил воевода.
– Тогда вы обречены! – сказав это, женщина сверкнула своими карими глазами и – была такова.
«Се, чародейка!», – подумал воевода, провожая ее взглядом. Много лет спустя эта чародейка вновь придет на Русь, которая станет для нее новой Родиной.
***
1238 год. Северо-Восточная Русь.
Без малого пятнадцать лет минуло с годины битвы на Калке. И вот враг стоял уж у ворот…
Полчища татарские подступали к стольному граду земли Владимирской. Князь Юрий Всеволодович предпринял попытку остановить их у Коломны, послав сына своего Всеволода с дружиной. Храбро сражались русичи, – в том бою пал татарский царевич Куль-хан. Но силы были не равны…
Бежали русские ратники с поля брани, а татары на пути к Владимиру взяли Москву, маленькую деревянную крепость, некогда построенную Юрием Долгоруким, и там в плен захватили Владимира, сына Юрия Всеволодовича. Сам великий князь, проведав о разгроме своих войск, убежал на север к реке Сить, – собирать новую рать. Победное шествие Батыево по земле Владимирской началось…
Владимир-на-Клязьме в 13 столетии соперничал по красоте и величию с «матерью городов русских» – стольным Киевом. Продовольствия в избытке, рвы глубокие, высокие стены и каменные башни, – город был готов к многомесячной осаде, но продержался всего несколько дней… Увы, сыновья великого князя Всеволод и Мстислав с воеводой Петром Ослядюковичем поддались страху…
– Это кара Господня за грехи наши! – проповедовал в храмах епископ Владимирский Митрофан.
Под защиту крепостных стен бежали посадские, крестьяне везли в город обозы со снедью.
Вскоре подошли к Владимиру вражеские полчища, – со стороны Золотых ворот. Конный отряд татар был послан в Суздаль. Городок они взяли с ходу, поднявшись на стены по приставным лестницам. Татарские всадники теперь гнали к Владимиру толпы пленных, захваченных в Суздале. Босые нагие грязные перепачканные в саже и крови люди в сильную стужу бежали, принимая удары плетей, дабы стать живым щитом[16 - Монголы не любили брать крепости и потому гнали перед собой на приступ пленных, а также использовали их для натяжения верёвок камнемётов (таких пленных называли хашар – толпа), – прим. авт.] и умереть за жестоких захватчиков…
Однажды два татарских всадника подъехали к Золотым воротам и крикнули:
– Не стреляйте!
