Валерий Вайнин.
Петрушка на балускачать книгу бесплатно – Следователь – Евгений Борисович Бах!.. – рявкнул капитан и тут же прикусил язык. Но было поздно. – Бах? – изумленно повторила Ольга. И захлопала в ладоши. – Хочу к Баху, хочу к Баху! И к Моцарту! И к Берлиозу! За дверью зала приглушенно звучал вальс. Хомяков расстегнул пуговку на взмокшем воротничке. – Что мне с вами делать? – тихо возопил он. – Хороший вопрос, – кивнула Ольга. – Многие на нем сыпались. О’кей, буду паинькой. Только не сутультесь. Капитан воззрился на нее недоверчиво. – Можете вести себя нормально? – Запросто. Не сутультесь, говорю! Хомяков распрямил плечи. – Меня интересует ваш худрук Макаров. Как профессионал и как личность. Ольга сощурилась, как тигрица. – Что, конкретно, вас интересует? В каком ключе? – Да так… – Капитан осторожно подбирал слова. – Чего он добивается в жизни? Вот сейчас, к примеру, вы что-то репетируете… какой-то балет, да? Насколько для него это важно? Если, допустим, балет не соберет денег… – Ах вот оно что! Какая скучища! – Ольга улыбнулась, но глаза ее продолжали щуриться. – А я вас не интересую? Как профессионал и как личность. – В смысле? – опешил Хомяков. Ольга поднялась, расправила на себе обтягивающее трико и сделала оборот на пятке. – Оцените, Виталик: хороша девочка? Вам нравится моя грудь? – Она приподняла ладонями свои рельефные выпуклости. – Без лифчика, между прочим. И никакой хирургии. Красный как рак Хомяков уставился в пол. – Слушайте, что вы за человек? – Еще один хороший вопрос. – Ольга опустилась в кресло, задрав ноги на подлокотник. – Продолжим разговор. Обещаю не ерничать. Глубоко вздохнув, капитан милиции взял со стола блокнот с авторучкой. – Короче, Ольга Николаевна… – Просто Оля. И давай на «ты». – Давай, – неожиданно для себя согласился Хомяков. Ольга протянула ему руку. – Друзья? Перегнувшись через столик, Хомяков ее руку пожал. – До гроба. Они рассмеялись. – Ну так вот, – сказала Ольга, – если ты подозреваешь, что Макаров устроил поджог сам – у тебя не в порядке с головой. Хомяков собрался вспылить, но вовремя вспомнил, что они друзья. – Да какие подозрения, Оль. Просто я обязан отработать версию… – Виталик, я не дура. Варианта здесь лишь два: кто-то поджег или кто-то не погасил окурок. И оба они маловероятны. Однако… – Погоди, – перебил Хомяков. – Разве танцоры курят? Ольга вздохнула. – Некоторые. Я, например. – Ну и зря. Ладно… Почему вы курите в помещении, где хранятся декорации? Что за идиотизм? – Не идиотизм, а суровая необходимость. Здесь, – Ольга окинула взглядом холл, – Макаров курить запрещает. Табачный дым, дескать, просочится в зал… – Он прав, – ввернул Хомяков. – Он всегда прав, черт его дери. Но что нам остается? Лестничные пролеты и закутки? Разумеется, мы идем в «дебри». – Куда-а? – В «дебри». Так мы называем кладовую, где хранятся наши фанерные чудеса. Там уютно и есть где спрятаться.– Прятаться-то зачем? – Чтобы за сигареткой посекретничать, Виталик. А ты что подумал? – Я подумал: если б вы не секретничали, у вас и у меня было бы меньше проблем. Помедлив, Ольга пробормотала: – До сих пор как-то обходилось. Хомяков назидательно поднял палец. – До поры до времени, Оля, многое сходит с рук. Пожар погасили Макаров и вахтер, так? Как удачно они оказались рядом! – Ну и что?! – взвилась Ольга. – Заладил, как дятел! Хомяков миролюбиво выставил ладонь. – Конечно, я не Эркюль Пуаро, я простой мент. Вопросы неприятные задаю, отыскать ниточку пытаюсь… А вы артисты – народ творческий, своеобразный. Мне велено действовать с вами дипломатично, а из меня дипломат, блин… сама понимаешь. Ответишь на вопросы – спасибо. Пошлешь меня подальше… Что я могу? Соли тебе на хвост насыпать? Либо я закрою это дело по-быстрому – и до свиданья, либо глаза вам тут буду мозолить. Оно вам надо, Оль? Ольга пристально смотрела на капитана. – А ты не прост, Виталик, – сказала она. – Ведь ты меня вербуешь. Хомяков деловито черкнул в блокноте. – Завербуешь тебя, как же. С такой грудью и без лифчика. Ольга рассмеялась. – О’кей, мы оба с тобой умные. Так заруби себе на носу: Макаров не поджигал. Дружеский мой совет: не трать время на эту версию. Хомяков откинулся на спинку кресла. – Почему не он? – Во-первых, – Ольга покосилась на дверь зала, – у него нет мотива, который ты ему приписываешь. А во-вторых, если б поджег Макаров, то комар бы носа не подточил, все было бы по-другому. Твои подозрения – аргумент в его пользу. Хомяков обдумал услышанное. – Такой, значит, головастый? Не обижайся, Оль… не странно ли для танцора? Ольга скривила губы. – Он не танцор, он физик. – Как это? – А вот так. Закончил МИФИ с красным дипломом. Танцевать выучился, можно сказать, по книжкам. И теперь, ломая все каноны, прет как танк в мировые знаменитости. А мы за ним следом: кто не успел, тот опоздал. Заинтригованный Хомяков отложил блокнот. – Как ему это в башку влетело? Сменить физику на танцульки. Оль, не обижайся: мне нравится балет и все такое… Но в чем тут фишка? Лицо Ольги вдруг помрачнело, будто осунулось. – Это, Виталик, как в анекдоте, «грустная и длинная история». Вспоминать никакой охоты. Хомяков спешно отыграл назад. – Не хочешь – не надо. – Он протянул лист с фамилиями. – Вот смотри: здесь те, кто был в театре в субботу. Никого не забыли? Ольга отстраненно кивнула, теребя концы красной своей ленты. Взор ее, как говорится, устремлен был в никуда. * * * День рождения Валентина сложился на редкость удачно. Сентябрь в Москве стоял теплый и солнечный – типичное бабье лето. Родители при том рванули в отпуск, оставив сына хозяйничать в трехкомнатной квартире. Велели только сестру опекать и не позволять ей стоять на ушах. Валентин, разумеется, пообещал, хоть не позволить что-то двенадцатилетней Ольке, видит Бог, было непросто. Удачным совпадением оказалось и то, что день рождения выпал на субботу: гулять можно было допоздна, а в воскресенье отоспаться. Подготовился Валентин основательно, так как в группе поддержки у него состояли Серж Макаров и Дина Белых. Само собой, Олька тоже суетилась, но, несмотря на поднятый ею торнадо, к пяти часам стол был накрыт. А к шести собрались гости. Валентин выглядел красавцем. Рост – метр восемьдесят пять, спортивные плечи при тонкой талии, выразительные карие глаза и густая шевелюра – словом, покоритель женщин в широком возрастном диапазоне. Сегодня ему стукнуло 22 года. Столько же месяц назад исполнилось Сержу Макарову. Он был, что называется, крепко сбит, как борец или штангист, и явно уступал другу в красоте и росте. В простецкой его физиономии, однако, было нечто… неуловимая какая-то чертовщинка, заставлявшая всмотреться в него пристально. Дина Белых, стройная миловидная блондинка, взирала на мир сквозь очки, которые очень ей шли и не скрывали умных глаз. И была Дина почти на год младше Валентина и Сержа. Семиклассница Ольга внешностью не слишком походила на брата-именинника, но в девчачьи свои годы была безусловно хороша. Причем разоделась, как взрослая, использовав косметику. Еще на день рождения Валентина пришли кузен Гоша и школьный товарищ Эдик, оба с девушками. Ведя оживленные светские беседы, гости слонялись по комнатам. Пора было за стол, но команды не было. Вроде, кого-то еще ждали. Кузен Гоша (на правах ближайшего родственника) пригрозил, что начнет воровать жратву. На именинника угроза эта впечатления не произвела, но Серж Макаров внес предложение: – Не выпить ли предварительно? – Перебьешься, – ответил Валентин. – Придет Катя, тогда и начнем. – Во-первых, – возразил Сергей, – таинственная твоя Катя уже опаздывает на полчаса, что говорит о ее невоспитанности. А во-вторых, выпьем мы не за тебя, а за окончание института: прощай родной МИФИ! Тост для разминки. Общество одобрительно загалдело. Весомых возражений именинник не придумал, и всем налили: кому – водку, кому – вино. Ольга протянула брату бокал. – А мне? – Может, не стоит? – неуверенно произнес Валентин. Но, поймав испепеляющий взгляд сестры, потянулся за бутылкой «саперави». – Ладно уж, десять капель. Сергей отобрал у него бутылку. – Обойдется. «Пепси» выпьет. Ольга притопнула туфелькой. – Хочу вина! – Макаров, брось, – заступилась Дина. – Немного сухого ей даже полезно. Сергей кивнул. – Угу, от стронция. – И наполнил Ольгин бокал пепси-колой. – За окончание школярства, коллеги! Все выпили и деликатно закусили, не нарушив кулинарного дизайна. Лишь Ольга в досаде сжимала бокал с темной газировкой. – О’кей! – заявила она. – Налью себе сама! Сергей покачал вихрастой головой. – Ни-ни. Если хочешь, чтобы я когда-нибудь на тебе женился. Все рассмеялись. Ольга покраснела. – Нужен ты мне! Подарочек! – Она залпом выпила «пепси». – Умница, – похвалил Сергей. – И сними эти клипсы. Они тебе не идут. Кто-то опять хихикнул. Ольга задохнулась от возмущения. – Слушай Макаров!.. Не нравится – не смотри! Подмигнув другу, Валентин заступился за сестру: – Вот именно: не смотри и баста. – Возразить трудно, – кивнул Сергей и громко объявил: – Таинственная Катя опаздывает на сорок минут! Глядя на вихрастый его затылок, Ольге хотелось запустить в него чем-то тяжелым. Девочка прокралась в родительскую спальню, сдернула с ушей клипсы и швырнула их в мамину тумбочку. Затем также украдкой вернулась обратно. Гости, косясь на блюда со снедью, вяло вели треп. Брат развлекал их, как мог. Макаров и Дина Белых исчезли, что встревожило Ольгу ни на шутку. Недолгие поиски привели ее на кухню, дверь которой была прикрыта. Из-за двери доносились голоса исчезнувшей парочки. С колотящимся сердцем девочка принялась подслушивать. – Не надо мне врать, – произнес голос Дины. – Скажи, у них что-то серьезное? Сереж, я с третьего курса за ним бегаю… – Ну и зря, – перебил голос Сержа. – Сколько тебе твержу: пусть Валька за тобой побегает. Лучше тебя все равно не найдет. Вы идеальная пара. – Брось Макаров: меня бы он и десяти минут не ждал. Кто она хоть такая? Колись, Макаров. – Ей-богу, Дин, понятия не имею. Мне известно не больше твоего… С облегчением переведя дух, Ольга наступила на скрипучую паркетину. Дверь мигом распахнулась. Из-за широкой спины Макарова поблескивали очки Дины. – Подслушивала? Покраснев, Ольга ответила с вызовом: – А что, нельзя? Сергей улыбнулся. – Раз клипсы сняла, можно. – Он втащил девочку на кухню. – Ты нам союзник или враг? – Конечно, союзник! – заверила Ольга. – Тогда выкладывай, кто такая эта Катя и с чем ее едят. Польщенная доверием девочка затараторила: – В глаза ее не видела. Знаю только, что она типа балерина. Недели две назад Валька с ней то ли в гастрономе, то ли в обувном… Тут на пороге возник красавец-именинник с пасмурным лицом. – Пора за стол. Больше ждать смысла не имеет. – Догадался Штирлиц, – ввернула Оля, победоносно глянув на Сергея. Меж тем затренькал дверной звонок. Валентин просиял. – Ну вот! Как говорится, лучше поздно… – Он пошел открывать. Дина устремилась было следом, но Сергей ее придержал. – Спокуха. Ты королева бала, усекла? Девушка меланхолично поправила очки. – Жаль, никто об этом не знает. Сергей взял ее за плечи. – Кем бы эта Катя не была, ты ее подвинешь. Ольга, согласна? – На все сто! – кивнула девочка. Из прихожей донеслись оживленные голоса. Дина шагнула к двери, но Сергей ее вновь удержал. – За тобой придут, не суетись. И действительно перед ними опять явился именинник, на сей раз сияющий как самовар. – Ну! Что вы здесь торчите, оглоеды? – Анекдоты травим, – отрапортовал Сергей. – Про Штирлица, – уточнила Ольга. Валентин сделал приглашающий жест. – Давайте за стол. – И поспешил в гостиную. Трое заговорщиков проследовали за ним. В гостиной кузен Гоша и школьный товарищ Эдик с подругами образовали каре, в центре которого стояла довольно высокая девушка лет восемнадцати. Густые черные волосы ниспадали ей на плечи, а глаза на ангельском лице были синие-синие. Облегающее платье до колен подчеркивало точеную фигуру и потрясающие ноги, обутые в туфельки на шпильке. Впечатление девушка производила, что называется, убойное, и парни рефлекторно поправляли галстуки. Только Серж Макаров, явившийся в свитере и с воротом нараспашку, прореагировал, как чурбан. – Так-так, – произнес он, держа руки в карманах, – та самая невоспитанная Катя. За это опоздание я бы с вами поссорился. Возникла неловкая пауза. Девушка очаровательно покраснела. – Я объяснила Вале, извинилась… – Слушай его больше! – Валентин приобнял ее за плечи. – Серж Макаров – профессиональный склочник. А это – Дина. Мои лучшие институтские друзья. Катя обозначила реверанс. – Много о вас слышала. А это, – девушка взглянула на Ольгу, – младшая сестра, да? Тебя Олей зовут? – Она изящно протянула руку. – Рада познакомиться. Ольга протянула было руку в ответ, но услыхала реплику Макарова: – Почему, собственно, вы с ней на «ты»? Барышня она взрослая, уважения требует. Ольга спрятала руку за спину. – Насколько я помню, – обратилась она к Кате, – на брудершафт мы с вами не пили. Кузен с подругой прыснули. Катя смущенно пробормотала: – Вижу, за меня тут взялись. Именинник нахмурил брови. – В лоб схлопочите! Оба! Наклонившись, Сергей подставил темечко. – От тебя стерплю. Ольга встала с ним рядом и также подставила лоб. – О’кей, – сказала она, – щелкни по-братски. Все рассмеялись и сели наконец за стол. И как-то само собой получилось, что Катя оказалась в фокусе общего внимания: застольные разговоры велись с учетом ее реакции. Даже подруги кузена Гоши и школьного товарища Эдика довольствовались ролями второго плана. Именинник был на седьмом небе. И смотрелись они с Катей, как на обложке журнала: сногсшибательная молодая пара, словно созданная для покорения вершин. Из присутствующих только Серж Макаров, сидящий между Ольгой и Диной, с подчеркнутой галантностью ухаживал за своими дамами и не упускал возможности поддеть новоявленную звезду. Когда, к примеру, Валентин с энтузиазмом завел разговор о балете « Бахчисарайский фонтан» в постановке Голейзовского и Катя посетовала, что спектакля, увы, не видела, только либретто читала, – Серж не преминул заметить: – Нет худа без добра. – Ты о чем? – Катя ждала уже от него пакости и, разумеется, дождалась. – О том, что вы все же прочли либретто. – Местоимение «вы» Сергей подчеркнул особо. – Заодно и с Пушкиным познакомились. Конспективно. – Ну, ты зануда! – улыбнулась слегка захмелевшая Катя. – Возможно, – кивнул Серж. – ВАМ виднее. Когда салаты и закуски понесли ощутимый урон, решено было сделать перерыв: кому перекурить, кому ноги размять, кому другое прочее. Сергея и Дину сестра именинника вновь отыскала на кухне. Дина выглядела потерянной. – Не выпадай в осадок, – шепотом урезонивал ее Сергей. – Твои шансы зависят от тебя. Будешь корчить такие рожи… – Макаров, иди в задницу! – огрызнулась Дина. – Против нее шансов у меня ноль. Разве что могу отступить с достоинством. Сергей поправил на ней очки. – Дурында и трусиха. Вот она бы не отступила, – кивнул он на стоявшую в дверях Ольгу. – Факт, – с готовностью подтвердила девочка. – Учись, – обратился Сергей к Дине. – Веди себя грамотно, друзья тебя не оставят. – Глаза его странно сверкнули. – Друзья помогут обязательно. Это обещание почему-то Ольге не понравилось. Резко развернувшись, она устремилась в ванную и заперлась, чтобы собраться с мыслями. Девочка вдруг поняла, что с этой субботы вся ее жизнь пойдет наперекосяк. * * * – Оля, очнись, – произнес капитан Хомяков. – Оставь свою ленту в покое и просмотри список. Ольга взяла у него листок с фамилиями. – О’кей, давай проверим. – Она принялась читать скороговоркой: – Сергей Петрович Макаров, угу. Валентин Николаевич Ляшенко… Стоп! Ляшенко – наш продюсер, в день пожара его не было. – Знаю, – кивнул Хомяков. – Читай дальше. Ольга забормотала, водя ноготком по списку. – Михаил Зиновьевич Ласкин, угу. Петр Степанович Самойлов… – Можно без отчеств, – ввернул капитан милиции. Ольга погрозила ему кулаком. – Еще разок перебьешь, сотрудничать не буду! – И вновь уткнулась в список. – Так значит… Петя Самойлов, супруги Елецкие – Саша и Лера, угу. Алинка и я, правильно. Колоколина Вера Максимовна, – это имя Ольга произнесла с брезгливостью. – Она, Виталик, не из наших. – Какая, блин, разница? – отмахнулся Хомяков. – Главное, была она в субботу или не была. – Была, но она не балерина, а художник по костюмам и декорациям. Имей в виду на всякий случай. – Поимею. – Капитан сделал в блокноте пометку. – Кто еще? – Леша Галахов. Точно как в аптеке. – Никого не пропустили? – Как сказать. Была тут одна милая дама. Как раз перед пожаром они с Макаровым бурно выясняли отношения. Причем именно в «дебрях», в гуще декораций. Хомяков едва не подскочил в кресле. – Откуда знаешь? С кривой усмешкой Ольга теребила концы своей красной ленты. – Не подглядывала, если ты об этом. Там такой ор стоял – дом содрогался. – Интересный поворот! – Хомяков черкнул в блокноте. – Кто она такая, известно? – Брошеная женщина, и этим все сказано. Пришла, милашка, отношения выяснять. От бурных ее чувств загореться могло без поджога. – Без поджога, Оля, не по нашему ведомству. А балетмейстер ваш тоже орал? Ольга хихикнула. – Кто? Макаров? Сколько его знаю, он в любых ситуациях спокоен как удав. Если в процессе расследования, Виталик, ты выведешь его из себя, ставлю французский коньяк. Хомяков покачал головой. – Лучше водку: от коньяка уши потеют. Имени этой брошенной женщины не знаешь? Ольга помедлила с ответом. – Катя Митина. Екатерина Васильевна то есть. Хомяков повел носом, как взявшая след борзая. – Она тоже балерина? – Екатерина Васильевна, – скривила губы Ольга, – владеет рестораном. Сдались ей наши танцульки. Капитан возбужденно строчил в блокноте. – Что за ресторан? Адресок дашь? Ольга кивнула. – Запросто. – Она продиктовала название ресторана и его адрес. – Если подсуетишься, – добавила она, – наверняка ее там сейчас застанешь. Хомяков собрал бумаги в папку. – Еще как подсуечусь. Спасибо. Ольга поднялась. – Всегда пожалуйста. Считай мы напарники. Капитан направился к выходу. – Ловлю на слове. С улыбкой Джоконды Ольга вернулась в зал. Танцоры с худруком отдыхали на скамье. Взоры обратились на вошедшую. Остроносый парень с «хвостом» на затылке осведомился: – Мент жив? – Спровадила, – усмехнулась Ольга. – Куда? – На кудыкину гору. Балетмейстер, подпирая стену плечом штангиста, негромко заметил: – Вряд ли мы отделались так легко. Капитан Хомяков тем временем, щурясь под апрельским солнцем, осмотрелся на ступеньках театра. Располагался этот театр балета в облезлом заводском ДК, отреставрированном частично, однако требующим еще немалых финансовых затрат. У входа висел рисунок танцора с комичной рожицей, топчущего надпись «Театр «Балбес». Рисунок был выполнен тушью и прикрыт прозрачной пленкой: знай, мол, наших. В воздухе благоухала весна. Хомяков достал сотовый телефон, набрал номер и бодро произнес: – Салют, Евгений Борисович. – О, какие люди! – отозвался следователь прокуратуры. – Нашел поджигателя? – Ну, блин, вы даете! Пока все только запутывается. Оптимизма в голосе следователя поубавилось. – Шутишь? Я думал, ты там раз-два и… – Евгений Борисович! Я осматривал место пожара через четыре дня… – Знаю. Короче. – Не перебивайте: у меня аккумулятор садится! – разозлился Хомяков. – На месте пожара через четыре дня, блин, я обнаруживаю паклю, смоченную бензином. Пакля завернута в обгоревший платок с вышитыми инициалами «С.М.» Сечете фишку? – Нет. Что за «С.М.»? – Евгений Борисович, «С.М.» – наверняка Сергей Макаров. Наш славный покоритель огня. – Хомяков расправил сутулые плечи. – Теперь сечете? Балетмейстер, значит, поджег и сам же потушил, только платочек свой забыл прибрать. Такой вот лох замшелый. Похоже, кто-то хочет, чтобы мы так подумали. Следователь пробормотал: – Н-да, пирожок с хреном! Прижимая к уху телефон, Хомяков шагал к своему латаному «фольксвагену». – А вы говорите «раз-два». Ладно, я погнал это разматывать. Передайте благодарность Тюне. Следователь вздохнул. – И куда ж ты погнал? – Из театра «Балбес» в ресторан «Ностальгия». – Капитан ОВД сел в машину. – Зацепка появилась? – оживился следователь. – Зацепка, не зацепка – на «раз, два» рассчитывать не стоит. Отключившись, Хомяков завел мотор. Латаный «фольксваген» покатил по указанному Ольгой адресу. скачать книгу бесплатно |