скачать книгу бесплатно
Восторженные возгласы и радостный смех вызвали из глубины алкогольных паров старую консьержку. Она приоткрыла дверь и высунула в коридор свою седую кудрявую голову. Кожа на её лице была натянута как барабан и не имела ни единой морщины, вопреки возрасту. Она жила в этом доме столько, сколько Поль себя помнил, и теперь только числилась консьержкой, а все её обязанности выполняли нанятые люди.
Поль поймал её вопросительный взгляд и, наконец, громко произнёс имя нежданной гостьи:
– Джуния! Как же ты выросла!
Мадам Лилит расплылась в улыбке.
– О, мадам! Вы хорошеете каждый раз, когда я вас вижу. Правда, не припомню, когда я в последний раз вас видела. – После этих слов Джуния вдруг покраснела и обратилась к Полю: – Дядя Поль, я хотела извиниться за тот разговор, ты был тогда прав.
– Дядя? – переспросил Поль. – Ах ты нахалка! Тогда я тебя буду звать тёткой… – и они вдвоём, весело смеясь, вошли в квартиру.
Дверь за ними захлопнулась, но старая консьержка ещё несколько минут стояла с выражением полного умиления на лице. Если в молодости мы радуемся собственным чувствам и достижениям, то в возрасте мадам Лилит нас радует сочувствие и сопереживание. Ведь она помнила даже тот день, когда мадам Мартан привезли из госпиталя с новорождённым малышом Полем, и тот, когда появился его младший брат, красавчик Пьер. Все в округе любили эту семью. Когда братья учились в школе, не стало месье Мартана. О, это было тяжёлое время! Поль рано повзрослел, может быть, поэтому у него до сих пор и нет семьи…
– Бедный мальчик, – прошептала она и направилась к двери своих апартаментов.
Джуния в гостях у Поля
Поль усадил Джунию на диван, стоящий рядом с тем, на котором он только что лежал, принёс ей чашечку кофе и уселся рядом с ней.
– Я хотела сказать тебе… – начала она.
Поль не дал ей договорить:
– Если ты о том разговоре и обо всём, что потом произошло, то я сразу хочу тебя предупредить: всего того уже нет. Ведь сегодня, именно сегодня – что за удивительный день! Как раз после пресс-конференции по случаю открытия моего журнала я подумал о трёх людях. Прежде всего о тебе – что я обязательно с тобой помирюсь и ближайшее Рождество, что бы ни произошло, мы будем справлять вместе, как раньше, – помнишь?
Джуния, обронив слезинку, ответила:
– Да-да, конечно! Как можно такое забыть!
– Второй человек, о котором я сегодня подумал, – продолжил Поль, – это комиссар Жорж. Ты помнишь его? Он раньше часто у нас бывал.
– Да, такой важный! В детстве я его даже побаивалась.
– Ха-ха! Это он так заигрывал с тобой.
– Да, я это понимала, он такой шутник.
– А третий человек – это мадам Руж, профессор. Её ты должна хорошо помнить.
– Да. Я слышала, что она последнее время сильно болеет.
– Так вот, дорогая Джуния: вернувшись сегодня домой, я нашёл на полу под дверью письмо. От кого бы ты думала? От комиссара Жоржа! Затем раздался телефонный звонок. Чей, по-твоему?
– Мадам Руж? – догадалась Джуния.
– Именно! Ты представляешь? И тут появляешься ты… А почему я кинулся дверь-то открывать?.. Мне послышалось, что меня зовёт… – Поль оглянулся по сторонам, словно в комнате мог быть посторонний, который не должен узнать того, что он собирался сказать.
– Кто же? – нетерпеливо спросила Джуния.
– Сам Пер Николя Ноэль!..
Глаза Джунии расширились, и она раскрыла рот от удивления.
– Вот сейчас ты точь-в-точь твой отец. Он всегда, когда удивлялся, раскрывал рот.
Джуния, став совершенно серьёзной, взяла Поля за руку и сказала:
– Это именно то, из-за чего я к тебе пришла. Я должна тебе передать…
Глава 4. Загадочные похищения
Завтрак у комиссара Доминика
Было около восьми утра, когда Поль вышел из дома. Его пригласил на завтрак комиссар Жорж Доминик, он обещал рассказать Полю что-то важное.
Поль быстрым шагом добрался до метро и уже через двадцать минут вынырнул из подземки на станции Эколь Милитер. Комиссар занимал казённую квартиру на Авеню де Тревиль, напротив сирийского посольства.
– Проходи, я сейчас открою, – раздался голос комиссара с балкона его квартиры, затем прожужжал электронный замок.
Поль вошёл и услышал, как где-то наверху открылась дверь и голос Жоржа посоветовал:
– Поднимайся пешком, зачем тебе лифт, ты ещё молодой.
Поль так и сделал и через какие-то полминуты оказался перед широко улыбавшимся комиссаром. Хоть прошло уже несколько лет с того дня, как он был торжественно отправлен в отставку, тем не менее он вставал так же рано, как и во время службы, и был уже чисто выбрит, за исключением, разумеется, длинных бельгийских усов. Прежний его помощник Артур, занявший теперь место комиссара, частенько обращался за советом к своему бывшему патрону и даже давал ему поручения касательно тонких дел, где вмешательство полиции могло бы повредить репутации какого-нибудь важного лица. Частным сыском комиссар не занимался, хотя предложений такого рода было великое множество: ведь за время своей службы он прославился раскрытием не одного сложного дела. Все отмечали как его ум, так и деликатность, что в высших кругах общества весьма ценилось.
– А ты молодец, молодец! – начал он вместо приветствия с похвалы. – Я читал твоё интервью по поводу открытия журнала, так и надо отвечать этим журналюгам!.. – Тут комиссар, видимо, вспомнил, что и сам Поль журналист, и уточнил: – Я, конечно, имел в виду тех, кто перевирает твои слова и делает из них не пойми что. А потом читаешь своё интервью и оказывается, что пострадавший стал преступником, а преступник жертвой. Ну да ладно, ты заходи, заходи… – И месье Жорж, слегка подтолкнув в спину Поля, вошёл вслед за ним в квартиру и бесшумно закрыл дверь.
Поль оказался в просторном салоне. Окно на балкон было распахнуто настежь. Возле окна стояли два дивана друг напротив друга, между ними помещался длинный столик с блюдом свежих круассанов и кофейником, из носика которого струился лёгкий пар. На столике были также графинчик с молоком, маслёнка, пара горшочков с джемом, графин с жёлтым как солнце апельсиновым соком и два серебряных клоша, хранящих под собой в тепле завтрак.
– Ну садись же, – с напускным нетерпением произнёс хозяин.
– Я бы хотел прежде вымыть руки, – и Поль продемонстрировал ему свои ладони, словно ребёнок перед родителями.
– Да, конечно, ванная комната вон там, прямо по коридору.
Когда Поль вернулся к столику, окно было уже закрыто, а вместо серебряных крышек на столе дымились два внушительных омлета с беконом.
– Как говорил один полководец – не помню его имя, не то итальянец, не то русский: завтрак себе, обед с другом, а ужин врагу. Ха-ха-ха! Я, конечно, врагу ничего не оставлю, однако плотный завтрак не раз выручал меня в жизни, ибо никогда не знаешь, куда тебя приведут обстоятельства наступающего дня…
И они вдвоём принялись за омлет. Когда завтрак был закончен, два друга, медленно попивая кофе с молоком, сидели с довольными раскрасневшимися лицами друг напротив друга, откинувшись поудобнее на спинки диванов.
Похищенные артефакты
– Ну что же, друг мой, – начал разговор комиссар, – дело, из-за которого я тебя пригласил, может на первый взгляд показаться чем-то несущественным и не имеющим к тебе отношения, но моё чутьё говорит, что в нём что-то есть, хотя я ещё не знаю, что именно. В течение одного месяца из частных коллекций нескольких не связанных между собой семей пропали некие предметы… – при этих словах комиссар вынул из внутреннего кармана сложенный лист бумаги с пометками. – Так вот. Меч из коллекции семьи Норман (это потомки Роло – нормандского короля, известного у нас как Роланд, по крайней мере так утверждают члены этой семьи). Далее: ритуальная маска из Африки из коллекции семьи Дюпон. Шлем обычный германский, никаких знаменитых владельцев неизвестно, разве только то, что хранился издревле у семьи Айхенвальдц. Это германская аристократическая фамилия, в четырнадцатом веке она перебралась во Францию, ничего примечательного.
Поль вынул записную книжку и стал записывать, повторяя вслух:
– Значит, мы имеем: пропажу меча – Норманы, маска – Дюпоны, шлем – Айхенвальдц… Ну и что тут, собственно, необычного, в этом деле?
– Вот так же подумали и в прокуратуре, и в министерстве и не дали хода этому делу, да и сами потерпевшие не считают, что эти артефакты имеют большую материальную ценность. Артур рассказал мне об этом как о курьёзе: возможно, завёлся в городе какой-то вор-антиквар или коллекционер. А мне вот что пришло в голову. Ведь если эти дела по видимости не имеют между собой ничего общего, то это как раз и есть тот признак, который позволяет их объединить.
– Как это? – не понял Поль.
– А вот как. У каждой из этих семей в ходе ограбления не было взято ничего другого, хотя ценностей в их домах было достаточно. А это говорит о том, что у похитителя была не обычная цель обогатиться, а какая-то иная. Ограбления были проведены без единого следа взлома, и не осталось никаких отпечатков. Действовал вор высокого класса – и ради чего он шёл на такой риск? Ведь эти предметы гроша ломаного не стоят. Значит, нам надо ждать, когда случится кража ещё чего-то в этом роде. Если, конечно, вор уже не добился своей цели. Я запросил архив относительно подобных дел, и сегодня Артур обещал мне их подобрать, если таковые найдутся. Что ты об этом думаешь? – комиссар вопросительно взглянул на Поля.
– Я бы хотел взглянуть на фотографии этих предметов, – ответил тот. Потом в задумчивости почесал голову и добавил: – К тому же у меня есть друг-антиквар, у него магазин на площади Сен-Сюльпис. Он интересуется всякими тайнами Парижа, а его брат – архивариус в Лувре. Тоже, думаю, человек весьма осведомлённый. Мы могли бы побеседовать с ними. Что вы на это скажете?
– Прекрасно! Давайте созвонимся перед обедом. Я пока направлюсь в комиссариат и попробую раздобыть фотографии, а ты, мой дорогой Поль, организуешь встречу с твоим другом.
На этом завтрак закончился, и спустя короткое время комиссар проводил Поля к станции метро Сен-Ксавьер, а сам направился на набережную Нового Рынка.
Новое похищение
В префектуре Парижа работа кипит, не стихая ни на минуту, а утро это самое напряжённое время. Почти все ночные происшествия обнаруживаются под утро, только часам к десяти напряжение спадает.
