скачать книгу бесплатно
– Ради Дьявола, следите за своей речью. – Голос у орков низкий, да еще клыки торчат. – Не ругайся, говорю!
Плетью силы оторвал беднягу от стены, куда он отполз, и бросил в кресло.
– Сбежать думал? Это зря. – С клыков на бумаги упали капли слюны, документы задымились. Ювелирная точность понадобилась, кислота все таки, но оценить было некому. – Ты теперь мой. Если думаешь, что в тюрьме или монастыре отсидишься, зря. Я не князь и не владыка, я всего лишь сотник по вашему, но и там достану… Кх-кх… Тьфу!
Сделал вид что отплевываюсь, выбрасывая из под плаща вещи, утащенных черным на ту сторону людей. Треугольные когти заскребли по металлу, тоже ни капли восхищения! Я для кого этот спектакль тут устроил? Неблагодарный пошел зритель!
– Что за гадость вы на себя напяливаете! Особенно эта вонючая старуха! Больше не вздумай мне подсовывать подобное! Тьфу! – На столешницу выпал пистолет. – Я то думаю, что за привкус?
Взял оружие, покрутил в руке. Пожал плечами и кинул на стол. Нотариус бросился, схватил пистолет и навел его на меня дрожащими руками. Бахнуло, боль ударила по нервам, но тут же стихла. Черный недовольно заворчал, но быстро зарастил раневой канал и вывел пулю. Блин! А если бы он в голову попал?! Однако надо держать морду кирпичом, точнее орком.
– Игрушка. – Я щелчком сбил пылинку с плаща. – С этим решил на меня охотиться? Да уж, обмельчали людишки, много о себе думать начали.
– Вы… Вы кто?
– Странный вопрос. Ты кого-то другого ожидал встретить?
– Д-д-дьявол?!
– Вот еще! Не дорос ты до таких величин. – Медленно сменил личину, приняв вид женщины. Едва сдержался от ругательств, так было больно, вот не понимаю почему. – Один миллион в год. Авансовым платежом, желательно наличными.
– Что? Какой миллион?
– Юноша. Жить хотите? – Участливо глянул на нотариуса и захлопал длинными ресницами. – Один год, один миллион. Вы поймите, я же не один в системе, приходится делиться. Да, если потребуется защита от правоохранительных органов, то срок сокращается, а сумма возрастает. Сами понимаете, расходы…
– У-у-у ме-еня н-н-нет та-а-акой сум-м-м…
– Как пожелаете. Будьте добры, снимите с себя одежду. Очень не нравится когда шнурки в зубах застревают.
Бледный нотариус свалился с кресла и пополз ко мне, пытаясь обхватить ноги, совершенно забыв об оружии в его руке.
– Прекратите! – Пришлось оттолкнуть пинком. – Вам же сказано, оплата вперед. Нет денег, нет продления, чего непонятно?
Нотариус метнулся к столу и принялся вытаскивать купюры, пачки денег, какие-то договора и контракты, совать их со словами что это деньги. Взгляд его становился все мутнее, речь все более бессвязной. Под конец он захохотал и принялся распевать псалмы, крестясь и крестя все вокруг. Вынул из под рубахи золотой крест, зажал его в руке и закрыл глаза, раскачиваясь и голося обрывки молитв. Свихнулся или пытается вид сделать? Да какая мне собственно разница? Собрал деньги со стола, пистолеты, где-то тут еще наплечная кобура была с запасными обоймами. Наткнулся на связку ключей на столе, о! Раз это мошенники, то и сейф, а то и тайный ход должен быть! Обошел, подвывающего нотариуса, и нашел таки, скрытую за портьерой, дверь. Ха! Еще одна комната и похоже это покои главаря. Железный ящик легко открылся одним из ключей, подарив мне еще несколько пачек денег и коробочку с ювелирными украшениями. Деньги взял, а вот над драгоценностями задумался. Вряд ли это куплено, скорее получили мошенническим путем, значит улика. Пусть остается. Хотя женская натура уже прикидывала, как камушки и золото будут смотреться на шее, подчеркивая грудь…
К черту! Быстрее свалить от сюда и сменить уже образ! Совершенно дурацкие мысли в голову лезут! Как выгляжу, какое впечатление произвожу, какой длины мне подходят ногти… Нырнул в темный узкий коридорчик с лестницей для прислуги. Матерясь, принялся меняться, одновременно пытаясь переодеться. Спустился вниз уже в виде юнкера Алеши, снова не понимая от чего смена личины такая болезненная. Нет, хватит с меня женских образов, я мужчина в конце концов!!! Поправил форму, взвесил в руке саквояж с добычей и зашагал к банку. Есть такая услуга, аренда ячейки, вот ей и воспользуюсь. Две тысячи в год, ужас как дорого, но в саквояже тысяч триста, так что, пусть дожидается окончания учебы.
глава шестая
Доставил таки этот гад нотариус мне неприятности! Через пару дней вызвали к начальнику режима училища, а там меня уже ожидал следователь. Снял отпечатки и принялся расспрашивать с пристрастием. Я, впрочем, ничего не скрывал. Рассказал как получил письмо, как получил увольнительную и искал контору. Про чай, от которого голова кружилась и весь день болела, про попытку обмана и давления со стороны нотариуса и его бугаев.
– Так что же было дальше? – Следователь излучал такое радушие, такую доброжелательность, что поневоле напрягало. – Что вы с ними сделали?
– Что я мог с ними сделать? Отказался подписывать и ушел! Решил в полицию обратиться, потом передумал. Что я скажу, что уговаривали подписать? В общем ушел и постарался забыть как страшный сон. – Посмотрел на начальника режима. – Не правильно? Я подумал, не стоит втягивать сюда училище.
– Кого-то еще видели в конторе? – Следователь недовольно поморщился.
– Сидели там еще несколько людей. Вроде два старика и девушка, красивая. Больше не помню, меня здоровый такой с узкими глазами за дверь выпихнул. – Снова виновато глянул на начальника режима. – Еле до набережной дошел, вывернуло, не сдержался. Хорошо городового не было, а то еще бы в участок забрали, а у меня увольнение до двадцати двух.
– Если вопросов к юнкеру больше нет… – Начальник режима глянул на следователя. – Свободны, юнкер. Передайте дежурному офицеру, что вы получили два наряда вне очереди.
– Слушаюсь, два наряда. – Поднялся и грустно спросил. – Разрешите идти?
Дошел до дежурного, доложился и как будто током прострелило. Четыре жизни и никаких сомнений?! Пусть они были мерзавцы и отбросы, пусть собирались ограбить, а может и убить, пусть! Но я помню свои мысли! Помню, что думал только о том, чтобы триста килограмм живой плоти не пропали даром!!! Что со мной происходит или уже произошло?!
– Чего застыл, юнкер? Сортиры драить все равно придется, тяни, не тяни! – Дежурный хлопнул по плечу и повел на работы.
Механически выполняя порученное, размышлял и никак не мог понять, почему все это со мной происходит. Можно конечно подумать, что ценность жизни для казака, особенно побывавшего в боях, ничтожна. Вот только это не так! Когда отходишь от горячки боя, когда ощутишь снова тепло солнца, щебет птиц, радость от улыбок девушек, война кажется далекой черной тьмой. Когда ты чувствуешь жизнь каждой своей клеточкой, совершенно нет желания снова окунаться во тьму. Мы, казаки, воспитаны на том, что мы эту тьму гоним, защищаем от нее, судьбой своей, жизнью. Как же так вышло, что я в эту тьму окунулся и не заметил?
К летним лагерям так и не определился, в церковь идти на исповедь, или пойти к жандармам и все рассказать. Даже обрадовался когда вызвали к начальнику училища, может полиция уже все выяснила и пришли за мной. Генерал-лейтенант Чернявский с интересом рассматривал меня, сидя в огромном кресле. Рядом стоял начальник режима Васильев, мой ротный капитан Засядько и взводный лейтенант Акимов. Васильев держал открытую папку в руках, другая лежала перед начальником училища.
– Юнкер Камышин по вашему приказанию прибыл! – Отсалютовал и застыл перед командирами.
– Подойдите, юнкер. – Генерал поманил меня ближе. – Как съездили на воды?
Черт! Неужели за мной следили? Подозревают? В чем? Что я не Камышин? Только я ведь и правда настоящий Камышин, любая проверка покажет, даже ДНК правильная! Тогда что? Других преступлений не совершал, ну кроме съеденной козы, хотя разве это преступление?
– Виноват! Отстал от поезда в какой-то глуши, у казаков. Попытался догнать поезд, потом решил вернуться.
Все ведь так и было! В купе мои вещи остались, билет обратно покупал гораздо южнее, в Екатеринодаре. Дома я в своем виде был, там никто юнкера не мог видеть.
– Приключение значит вышло, это хорошо. – Чернявский отложил один лист в сторону. – Виктор Сергеевич, что там полиция?
– Следствие претензий к юнкеру не имеет. Подтвердилось его присутствие на месте преступления, но это произошло до события. – Васильев показал лист из папки. – Вот официальное постановление.
– Что скажут непосредственные начальники? Господин лейтенант, есть претензии? Выскажите свое мнение.
– Дисциплинирован. Строго придерживается уставов, блюдет традиции училища. В общении с сокурсниками ровен, не делит по происхождению или достатку. Пользуется доверием и уважением со стороны курирующего курса.
– Ну, прямо ангел небесный! По сведениям, у него больше нарядов чем у половины его однокурсников! – Генерал взглянул на капитана Засядько. – Что скажете, командир роты?
– Несколько прямолинеен, от вины не увиливает, на других не перекладывает. Думаю этим и объясняется количество нарядов.
– Прямолинеен. Это может несколько осложнить службу, вы как, поможете юнкеру? – Генерал обвел глазами присутствующих. – Думаю, это задача всего коллектива. Хорошо, юнкер Камышин, мы решили присвоить вам звание младшего портупей-юнкера, надеюсь, вы оправдаете оказанное вам доверие.
– Благодарю, ваше высоко превосходительство! Буду стараться!
– Что же, Камышин. У вас есть авторитет среди вашего курса и старших учащихся. Многие подражают вам, ровняются в делах и учебе. Прошу вас помнить, что это огромная ответственность, вести за собой. Это главная задача офицера, прошу вас об этом не забывать. – Генерал-лейтенант поднялся и протянул руку для пожатия.– Идите, портупей-юнкер, приведите себя в должный вид согласно устава.
Две полоски на погон добавили забот, однако выбили лишние мысли из головы. Какие тут сомнения и переживания? Просто стало некогда, помнится фельдфебелем мне также приходилось крутиться авиационным пропеллером. Тут еще курсовой портупей-юнкер к себе вызвал, важный такой, еще бы, пятый курс! Скоро выпуск и станет он офицером. Это так, сарказм, если что. Навалил мне заданий выше крыши! Организовать сбор средств для кассы взаимопомощи училища, все таки второй курс, пора влиться во все дела и заботы училища! Листок курса, поздравление ко дню выпуска седьмого августа, организация приглашений на балы для юнкеров, то же, только теперь для студенток и их классных дам на балы в училище. С осени и мы теперь будем должны присутствовать на всех училищных мероприятиях. Организовать репетиции для мало успевающих по любым предметам, театральную труппу, декламаторов стихов, научные кружки…
– Вы уже придумали эмблему для своего курса? – Пятикурсник похлопал себя по рукаву, где красовался орел с бомбой в когтях. – Обратись в библиотеку, там собраны все эмблемы всех курсов, чтобы не повторяться. Да! На балах во дворцах великих князей не принято танцевать в сапогах, озаботься, чтобы вы не ударили в грязь лицом.
Блин! Причем здесь дворцы? Хотя намек прямой, нас просто не пригласят на более-менее значимый бал, если не будем соответствовать. Только причем здесь я?! Черт! Как всегда виноват фельдфебель, точнее портупей-юнкер! Остается только одно, Рыжий вперед!
глава седьмая
Как говорил мой сотник Дорофеев, задача фельдфебеля не тянуть службу самому, а подбирать нужных людей для выполнения поставленных задач! Пришлось выползать из уютного угла, где я был сам по себе, и налаживать более тесное взаимодействие с однокурсниками. Черт возьми, да если бы не предыдущий боевой опыт, если бы не наставления сотника и дядек казаков, разве справился бы? Рядом со мной ведь не бывалые бойцы, а сопливые подростки, пусть и мнящие себя гордостью императорской армии. Тут ведь как, сначала откройся сам, покажи что любишь стихи, разбираешься в них, тогда и тебе начнут читать. Пришлось вспомнить и посещение театра, дай Бог здоровья профессору Преображенскому!
Летние лагеря промелькнули, осознал что мы снова в училище, только по тому, что выспался. Оказывается каникулы наступили! Однако обрадовался я рано, список дел огромен, а исполнители разъехались! Ладно, есть дела что только мне самому и решать. Одно из таких дел было с приобретением бальной формы. Комитет курса, организованный по примеру круга в сотне, оценил наше общее благосостояние и приуныл. Даже дворяне, а их было большинство, не могли просто так выложить по сотне, что говорить о разночинцах. Собрали почти три тысячи рублей, но это ведь на все нужды курса. Голова идет кругом когда представишь, что требуется и какие ресурсы на это нужны. Одни готовальни для инженерной подготовки сто пятьдесят рублей! Нет, училище выдает на занятия все лучшее, но как тогда проводить репетиции по вечерам? Репетиции… Театр тоже в копеечку стал, пригласить тапера на вечер три рубля! А декорации, а костюмы, а грим?! Пригласить девушек с классными дамами на поэтический вечер? Гостей на театральную постановку? Это не просто стулья расставить, это буфет с напитками и закусками, чай со сладостями, извозчики у подъезда… Теперь вот нужно решить, в чем нам на рождественский бал идти. Бал будет в Зимнем и в сапогах туда не пустят… Конечно никто проверять на входе не будет, юнкеров проверяют сначала офицеры училища, потом дежурный доложит начальнику режима, потом на новичков взглянет сам. Нам каждый раз, когда в воскресные увольнения идем, особенно когда на руках приглашения на балы, напоминают что мы лицо, образ, эталон и так далее. В общем нужно искать сто пятьдесят пар туфель, минимум по две пары на человека! Самые дешевые, но имеющие нужный вид, в лавках от десяти рублей, это полторы тысячи. Мрачно почесал в затылке и решил пройти по сапожным мастерским, вдруг заказать у них станет дешевле? Блин! Надо у курсового спросить, они ведь с такой же проблемой в свое время столкнулись!
– Ха! Есть два варианта решения, попроще и правильный, тебе какой? – Пятикурсник оказался в дортуаре, чему я несказанно обрадовался. – Садись, чаю попьем. У меня вечером поезд, так что время есть.
– Спасибо! Так что там с туфлями?
– Да не торопись ты, никуда твоя обувка не денется. Ладно, слушай. Офицеру при выпуске положено три комплекта формы, полевая, парадная и для строя. Можно написать обращение к службе довольствия, заверить у начальника училища и получить парадную форму без знаков различия. Вся она вам не понадобится, только штаны и туфли, но получить придется весь комплект.
– Это какой вариант? Попроще?
– Сам как думаешь? – Курсовой портупей-юнкер выставил на стол чайник и вазочку с печеньем. – Угощайся.
– Думаю это не лучший вариант. Остаться без парадки к выпуску? Думаю пошив ее обойдется в копеечку.
– Вот именно. Так что, лучший вариант, взять ссуду в кассе взаимопомощи и купить в нашем магазине. Еще можно заказать все нужное. Адреса я дам, люди надежные и качество отличное, если ты не против инородцев.
– По мне, так хоть негр, главное дело.
– Вот и ладно, а сейчас расскажи, как вы там на втором курсе? Эх, молодость…
Хорошо поболтали с Виктором Савельевичем, душевно. Он оказывается поступил в Михайловское по личному гранту императорской семьи, как кавалер ордена Славы третьей степени. Чуть ли не в то же время и на том же турецком получил, что и я! Едва сдержался, когда услышал про то, как описывал бывший рядовой артиллерист бой в ущелье, где наша сотня в прорыв шла. В общем, поблагодарил за науку и пожелал удачного пути, тут же отправившись по адресам.
Пришлось поколесить по Васильевскому острову, сначала на Косую, а потом на Кожевенную линии. На Косой работал портной, естественно еврей, который выслушал, пожевал губами, потом запросил за брюки тридцать рублей. Это при том, что в армейском магазине форменные стоили двадцать восемь!
– Уважаемый, я понимаю, качество, материал. Даже готов поверить, что это вы уступили мне по моей молодости, не имея своего гешефта. – На эти слова портной только улыбнулся. – Согласен даже на цену в тридцать два рубля!
– Да?! – Портной напрягся и во взгляде появилась тоска. – Вы хотите выдвинуть какие-то условия?
– Естественно! Мне ведь понадобятся сотни брюк! Каждую пару будет принимать наш интендант.
– Прошу прощения? Интендант императорского Михайловского училища?!
– Вот именно! Нам ведь перед самим императором…
– Ох… Молодой человек… Прошу вас… Соня, Соня…
Портной посерел лицом и привалился к столу, на лбу выступил пот, губы начали синеть, дыхание стало мелким. У него что, инфаркт?! Черный, мать твою! Мы что-нибудь можем сделать? В дверях появилась девушка и тут же бросилась к портному. Принялась расстегивать ворот, щупать шею, потом рыться в ящике стола. От симбионта пришло понимание, что мы можем воздействовать, нужная база имеется. Тогда чего ждем?
Положил руку на грудь мужчине и прикрыл глаза. Серое лицо дрогнуло, глаза распахнулись, рот открылся, пытаясь закричать… Девушка рванулась ко мне с видом ангела хранителя, бросающегося в бой с чертом! С хрустом моя ладонь отлепилась от груди мужчины, блин! Рубаху ему испортил! На ткани остались дыры и сгустки крови, которые не успел переработать черный. Поторопился, черт!
– Что вы сделали?! – Вопль над ухом заставил подпрыгнуть. – Вы его убили?!
Да чтобы эту девчонку! Чего орать-то? Глянул на портного, тот уже порозовел, да и дышит глубоко и ровно, с чего это она подумала про убийство?
– Соня… Все хорошо. – Лицо портного разгладилось. – Отпустило.
– Дядя! Этот, этот…
– Прошу прощения, молодой господин! Моя племянница сильно впечатлительная. – Портной выровнялся и поднялся со стула, куда упал при приступе. – Позвольте подумать над вашим предложением. Извините, меня ждут заказы…
Вышел из мастерской, только на улице сообразив, что ладонь в крови. Черт! Угораздило же вляпаться! Нашел колонку и принялся отмываться. С пошивом не вышло, наверное придется в магазин обращаться, а не хотелось. Может с обувью повезет?
Армяне в столице, впрочем как и евреи, стали появляться уже после войны, до этого был строгий ценз с чертой оседлости на окраинах империи. После большой войны остались войны малые и население с окраин потекло в центральные области. Оказалось, что это принесло оживление экономики, так что ценз вообще отменили. На рынках появились торговцы из южных областей, евреи ювелиры, стоматологи, портные, обувь теперь прочно ассоциировалась с армянами. Пухлый здоровяк с приветливой улыбкой и черной, трехдневной щетиной на все лицо, обрадовано встретил меня в лавке.
– Заходи дорогой! Гость на порог, счастье в дом! Что мастер Акоп может для тебя сделать?
– Туфли, уважаемый. Мне нужны недорогие туфли для бала. Чтобы отлично смотрелись, но недорого.
– Вах! Ты по адресу, дорогой! – Мастер откинул занавеску с выставочной полки. – Смотри, дорогой! Все это я могу сделать!
– Мастер, в какую цену мне обойдутся вот такие туфли? – Взял в руки приличную по виду туфлю.
– Пять рублей. – Армянин, со странным для моего уха именем Акоп, поднял ладони в успокаивающем жесте. – Это именно за такие! Телячья кожа на подклад, чепрак в доклад и на стельку, ягненок на союзку, а подошва с каблуком? Тут одного воска на варку рубль!
– Уважаемый, вид меня устраивает, теперь давайте с ценой решим. – Поставил образец на полочку. – На сколько дешевле можно сделать? Нам ведь не на плацу в них маршировать, не в снег с дождем.
– Дорогой, ты скажи сколько потратить можешь, а там будем думать. Придется ведь для твоей пары материал искать, а это…
– Не одна пара. Сто пятьдесят.
– Полторы сотни? Это другое дело. – Акоп отер руки о бока. – На сколько выходов нужно сделать? Я к чему, можно ведь только красиво сделать, без крепости.
– Самые дешевые сколько будут стоить?
– Э-э-э… – Мастер задумался. – Копеек сорок. Только такие обычно для похорон делают. Думаю разок пройти и все, на большее не хватит.
– Давай так. Сделай по паре туфель разного качества, от сорока копеек, до пяти рублей. Опробую, тогда закажу тебе для всех наших. Сколько времени потребуется и сколько денег в задаток?
– Пятирублевые можете примерить, они же вам понравились. – Как только разговор пошел о деньгах, мастер стал внимателен и говорить на вы. – За остальные рубль задатка и пару дней на работу, устроит?
– Четыре рубля за готовую, два рубля всего за три пары разного качества, из них рубль задатка и два дня на работу. – Протянул мастеру руку. – Договор?
Уже позже, когда договаривался о всей партии обуви, Акоп попросил меня встретиться с портным.
– Мы ведь все тут друг друга знаем, я за Соней в свое время… Матушка вмешалась, так что я теперь солидный муж, но общаемся. К чему это я, Моисей Израилевич очень переживает, что вы не заходите.
– Что же, зайду. Первую партию получу и зайду.
С туфлями все получилось, несколько пар за два рубля отлично смотрелись и выдержали несколько вечеров бальных танцев, слава Богу не одному мне пришлось их проверять. Бюджет сократился на триста рублей, но все еще был в красном секторе расходов. Предстояло дождаться сбора курса и решить, будем ли мы занимать или все таки выписывать парадную форму.
В очередное посещение обувной мастерской встретил Соню. Девушка смущенно сделала книксен и проговорила.
– Дядюшка очень извиняется и просит вас зайти. Когда вам будет угодно, конечно! – Соня покраснела и опустила глазки.
Хороша девка! Не даром Акоп на нее тогда зарился! Глазищи огромные, реснички длинные, высокая грудь… По мне так полновата, но ей это ничуть не вредит. Так, хватит пялиться, совсем девочку смутил!
– Благодарю, красавица. На днях зайду. Как здоровье вашего дяди?
– Спасибо… Хорошо… – Девушка шумно задышала. – Я передам дяде.
