скачать книгу бесплатно
Кроха присел на кочку – погоревать, как положено, и тут вдруг почувствовал тоненькую струйку жизненной энергии, пульсирующую где-то в глубине.
– Жив, жив Каррон! – обрадовался чертенок.
У него даже сомнений не возникло по поводу того, что это его друг, а не те две ведьмы, которые отправились в болото вместе с Карроном. Впрочем, вскоре Кроха уловил биение жизни и в их телах.
– Нужно выручать приятеля!
Чертенок уже почти нырнул в болотное окно – и вдруг понял, что сигналы из трясины переместились.
– Что такое? Уж не очнулся ли Каррон в болоте? Если так – это конец: захлебнется грязью.
Но биение жизни приятеля не ослабевало, и обрадованный Кроха запрыгал с кочки на кочку, следуя за передвигающимся в пучине приятелем и ломая голову над тем, как тому удается это проделывать?
Кикимора сидела в торфяном гроте и любовалась плодами своего труда. Вот оно, ее будущее счастье, – лежит в коконе из грязи невзрачным серым комом. На мгновение Кика зажмурилась и позволила себе помечтать. Ей виделось, как качает она своего крохотного ребенка, как забавляет его бусами из болотной ягоды, как учит делать первые шаги в тягучей трясине. Тому, кто лежал сейчас перед Кикиморой, не было места в ее мечтах. Он сделает свое дело, продолжит род болотных жительниц – и сгинет навеки.
Кика пошевелила пальцами, готовясь к самой ответственной части ритуала. Сейчас она нащупает тонкую нить жизни, выбивающуюся из грязевого кокона, и станет осторожно вытягивать ее наружу, сматывать в клубок. Нужно не ошибиться, не дать оборваться этой непрочной ниточке, оставить в коконе только самый ее кончик. Клубок же Кика положит в болотную тину – вот она, кучей лежит рядом. Потом нужно нашептать над тиной заветные слова, положить клубок на свои ладони и дать ему размотаться, снова втянуться внутрь тела. Только после этого можно освободить пленника из засохшей грязи и позволить новому болотному жителю познакомиться со своим местом обитания.
Кикимора склонилась над добычей. Главное сейчас – тишина, ведь любой посторонний звук может помешать ритуалу. Она уже протянула руку – начать действо. Пронзительный визг, пробившийся сквозь болотную трясину с поверхности, заставил Кикимору подскочить на месте.
– Это еще что такое? – хозяйка болота занервничала.
Здесь, в гроте всегда было абсолютно тихо.
Вопль повторился, опять и опять. Ни одно поглощаемое болотом живое существо не вопило так неистово. Дрогнули веки тех, кого Кикимора собиралась превратить в Болотницу и Коряжму. Гладкая поверхность грязевого кокона пошла мелкими трещинами.
– Проклятье! – Кикимора метнулась из грота, чтобы заткнуть глотку тому, кто так истошно вопил на поверхности болота.
– Помогите! – кричал чертенок, забыв, что ждать помощи не от кого.
Кроха намертво приклеился к листу хищной болотной росянки. Обычно эти растения совсем невелики. Вся верхняя сторона и края их округлых листьев усажены волосками-щупальцами с красной железистой головкой. Головку волоска окружает прозрачная капелька густой липкой тягучей слизи. Мелкие мухи или муравьи, привлеченные блеском этих капелек, садятся или вползают на лист и прилипают к нему. Насекомое мечется и бьется, пытаясь освободиться из ловушки, и при этом неизбежно задевает соседние липкие капли. Все волоски потревоженного листка изгибаются навстречу добыче и скоро обволакивают ее слизью. Край листа медленно загибается и покрывает свою добычу, которая здесь же вскоре начинает перевариваться.
Росянку, жертвой которой стал крошечный чертенок, Кикимора холила и лелеяла. Вот и выросло растение этаким болотным чудищем с листьями длинной в локоть. Чертенок для такого – добыча не из самых крупных. Бывало, попадались росянке и огромные болотные лягушки, и присевшие на ее лист напиться «росы» птицы.
Длинная рука Кикиморы высунулась из болота и схватила чертенка. От неожиданности тот заголосил еще громче. Кика дернула крикуна, оторвав при этом пленивший его лист росянки. Зажав чертенку рот, чтобы замолчал поскорее, она потянула его вниз, в трясину. Нужно было торопиться, иначе обряд, так успешно начатый, мог и не закончится.
Вернувшись в грот, Кикимора отшвырнула чертенка в сторону и вернулась к грязевому кокону. Проклятье! Грязь, покрывавшая тело мальчишки твердым панцирем, развалилась на куски, а сам он сидел на полу грота и смотрел на хозяйку болота вполне осмысленно. Нужно было снова водворить его в кокон, или хотя бы связать. Да, конечно связать! Снова носить грязь – слишком долго и утомительно. Обряд будет неполным, но все же совершить его можно и со связанным человеком. Кикимора метнулась из грота – принести клубок пряжи.
Чертенок на четвереньках подполз к Каррону и повернулся к нему задом:
– Освободи меня от этой гадости! – жалобно заскулил он.
Каррон ухватился за лист росянки там, где не было клейких волосков, и потянул. Ему пришлось изрядно потрудиться! Наконец Кроха отделился от листа.
– Слушай, нужно улепетывать отсюда, – зашептал он приятелю на ухо. – Вернется Кикимора – худо будет. Знаю я этих пиявок болотных!
– Мы что – в болоте? – Каррон силился вспомнить хоть что-нибудь.
– А то где же! Проклятая ведьма тебя в трясину наладила, а заодно и двух своих сестренок.
– И ведьмы здесь? – Каррон обернулся, но никого не увидел.
– Ого, куда же делись ведьмы? Только что были здесь.
Чертенок резво обежал грот и поманил пальцем приятеля.
– Тут нора какая-то. Бьюсь об заклад – ведьмы в нее ушли. Придется и нам за ними двигать.
– Ты с ума сошел! Я не хочу снова встречаться с ведьмами.
– А с Кикиморой – хочешь? Вот она сейчас вернется и смастерит из тебя жениха. Тогда тебе из болота вовек не вырваться, так и сгинешь тут.
Слова приятеля убедили Каррона. Он заглянул в обнаруженную Крохой нору.
– Да я сюда еле-еле пролезу. Как же ведьмы могли забраться в такую узкую щель?
– Главное, что Кикимора сюда точно не пролезет, – перебил приятеля чертенок. – Полезай скорей, а то она вот-вот вернется.
В норе было тесно и темно. Маленький чертенок резво продвигался вперед, ощупывая стены и пробуя копытцем землю под ногами. Он то убегал, то возвращался и торопил приятеля.
Каррон с большим трудом протискивался вслед за Крохой, недоумевая, как этой дорогой могли пройти ведьмы – ведь они были гораздо крупнее десятилетнего мальчишки! Временами ему слышался какой-то шорох впереди, и тогда Каррон замирал в испуге.
Через некоторое время сзади раздались оглушительные проклятия Кикиморы. Вернувшись в грот и не обнаружив там своих пленников, хозяйка болота сразу смекнула, куда они подевались. Из грота не было выхода – только через трясину. Нора, в которую забились беглецы, не вела наружу, это Кикимора знала совершенно точно. Обследовать подземный ход она не могла – была слишком велика и длиннорука – но уж все закоулки своего болота она изучила отлично. Нет, нора должна была закончиться тупиком.
Пошарив руками в отверстии подземного хода, Кикимора плюнула и уселась перед ним – ждать. Куда им деться, этим бабам и мальчишке? Вернутся, непременно вернутся! Чертенок? Ну, тот, конечно, может и сквозь землю пройти, и сквозь трясину пробраться. Пусть! Чертей в болоте только не хватало! Если бы не этот крошечный рогатый крикун, Кика уже заканчивала бы обряд. Чтоб ему было пусто, рогатому!
Каррон обрадовался тому, что догонявшие его проклятия смолкли, и еще усерднее заработал локтями, протискиваясь в узкой норе. Только вперед! О том, что ждет его впереди, мальчишка старался не думать.
Глава 12
– Тсс! – чертенок остановился так резко, что Каррон едва не отдавил ему хвост.
– Не двигайся. Кажется, мы влипли, – голос Крохи срывался от страха.
– Ведьмы возвращаются? – у мальчишки мурашки побежали по спине.
– Нет, это не ведьмы.
– Тогда кто же?
– Да замолчи ты, наконец! Замри!
Впереди, совсем близко, раздавались какие-то звуки. Их трудно было сравнить с чем-либо, вот разве некоторые из них напоминали шуршание осыпающейся земли.
– Может, это Кикимора пошла в обход? – еле слышно прошептал Каррон и получил пинка по ноге.
Чертенок вскарабкался к приятелю на плечо и зажал ему рот ладошками. Мальчишка почувствовал, как дрожало тельце Крохи. Никогда еще рогатый не был так напуган!
Шуршало уже со всех сторон. Впереди из стены тоннеля вывалился внушительных размеров ком земли. Кто-то протиснулся в образовавшуюся дыру и стал удаляться, издавая глухое постукивание. Потом явственно послышалось хлопанье крыльев и хриплое карканье вороны. В ответ душераздирающие вопли прокатились под сводами тоннеля.
Наконец шуршание смолкло. Кроха перестал зажимать приятелю рот и прошептал ему на ухо:
– Это нежить. Мы пропали, если не выберемся отсюда немедленно.
– Придется возвращаться назад? Но там же Кикимора!
– Пойду-ка я поищу другую дорогу, – извиняющимся тоном пробормотал чертенок и проскользнул сквозь влажную стену тоннеля.
Каррон попытался проделать то же самое, но у него, естественно, ничего не получилось.
– Предатель! – слезы брызнули из глаз мальчугана. – Сбежал, бросил меня.
Потоптавшись немного на месте, Каррон все же решил идти вперед. За очередным поворотом тесного тоннеля он явственно услышал голоса и уже знакомое постукивание. Даже отблески тусклого света замелькали на стенах тоннеля. И вот взору мальчугана открылась обширная подземная пещера.
К тому, что на жертвеннике в пещере Темных Сестер стоял в качестве подсвечника человеческий череп, Каррон привык с детства. Его совершенно не пугали ни пустые глазницы, ни оскал желтых зубов. Но при виде десятков клацающих челюстями скелетов мальчуган впал в ступор. Пещеру наполняли не только выбеленные временем кости, но и трупы на разных стадиях разложения. Нестерпимая вонь казалась осязаемой. И тут же колыхались белые тени с очертаниями человеческих фигур. Каррон никогда прежде не видел привидения, но сразу сообразил, что это именно они.
Нежить! Чертенок назвал их нежитью. Более точного слова нельзя было подобрать. Ведьмы тоже толковали о нежити. И вот теперь мальчуган увидел ее воочию, эту толпу мертвецов, не желающих угомониться навеки.
Теперь Каррон понял, кто пробирался в земле и так напугал чертенка. Вот только зачем собралась вся эта нежить в одной пещере? И что теперь делать ему, Каррону? Дальше ходу нет. Назад возвращаться нельзя. Воспользоваться одним из ходов, которые прорыли собирающиеся на сходку мертвецы? Нет, наружу они не выведут, а оказаться в погребальной колоде под землей мальчугану было ни к чему. И кто только придумал прятать мертвецов под землю? Раньше, когда трупы сжигали на ритуальных кострах, о нежити никто не слыхивал. И вот теперь мертвецы не желают смирно лежать на погостах, а зачем-то шатаются, доставляя живущим массу неприятностей. Даже ведьмам из Сырого Лога не было от них покоя, иначе, зачем бы им варить зелье из детских слез?
Гремя костями, на возвышение посреди пещеры взобрался скелет. Только теперь Каррон заметил, что на том же возвышении лежит тело молодой девушки. Конечно, она тоже была мертва, но тлен не коснулся ни прекрасного лица, ни золотистого дождя волос, ни скрывающегося под саваном тела. Каррон так пристально вглядывался в покойницу, что ему даже показалось, будто покрывало на ее животе зашевелилось.
– Сегодняшней ночи мы ждали много лет! – заговорил скелет на возвышении.
Как удавалось ему издавать звуки, было совершенно непонятно, но его слышали все, включая мальчишку.
– Наконец-то ОН родится – наша надежда, наша сила, наше могущество. Все вы знаете, что живые любят живых, что случаи иной любви исключительно редки. Редки – но случаются! Вот она – прекрасная дева, подарившая нам надежду. Ее жених не смог смириться со смертью любимой. Он возлег с ней на брачное ложе уже после того, как дух оставил тело невесты. Девять месяцев и девять дней наливался плод этой любви. Все мы приложили немало усилий, чтобы тлен не разрушил чрево, хранящее будущего младенца. Сегодня, наконец, свершится – роды начались.
Нам несказанно повезло: в наши тоннели попали живые птицы. Их кровь, пролитая на чело младенца, наделит его невиданной силой. Конечно, кровь человеческого ребенка сделала бы Эгона абсолютно несокрушимым, но подойдет и теплая кровь птиц.
К ногам скелета швырнули бесформенный ком перьев. Приглядевшись, Каррон узнал в нем сову и ворону. Так вот каким образом ведьмы сумели протиснуться в тесную нору! Теперь они были связаны и беспомощно разевали клювы.
С роженицы сдернули саван. Ее живот выглядел безобразно огромным. Вот судорога прокатилась по бледному телу. Девушка выгнулась дугой и застонала. Ее тут же окружили призраки, а скелеты отступили подальше.
Роженица больше не проронила ни звука. Вероятно, ей совсем не было больно, ведь душа давно покинула ее тело. Призраки помогали младенцу, который не торопился появиться на свет.
«Он живой, или тоже уже мертвый?» – подумалось Каррону.
Мальчишке не приходилось раньше наблюдать ничего подобного. Он даже забыл на минуту о своем отчаянном положении. Тайна рождения раскрывалась перед ним.
Сквозь прозрачные привидения было отлично видно, как хлынула кровь из тела роженицы. Она была густая и темная, совсем не похожая на ту, что текла из разбитых коленок Каррона и его порезанного пальца. Потом между ног девы показалась голова младенца. Она была огромной и на удивление безобразной.
Собравшаяся в пещере нежить взвыла от восторга и принялась радостно греметь костями. Десятки полуразложившихся рук потянулись подхватить долгожданного малыша.
«Ничего себе – малыш! – подумал Каррон. – Да он размером больше матери! Как такое может быть?»
По мере того, как ребенок покидал чрево роженицы, ее тело сжималось, словно опустевшая оболочка. Возможно, именно так и было на самом деле: до поры, до времени мать являлась только коконом зреющего в нем чудища.
Страшилище! Волосы на голове Каррона встали дыбом.
Иссиня-черная кожа «малыша» бугрилась уродливыми наростами. Они выступали даже из-под обильной слизи, покрывающей все тело ребенка покойницы. Глазницы, прикрытые морщинистыми веками, занимали половину лица. Вместо носа имелись две воронкообразные впадины, а рот растянулся от уха до уха. Уши, кстати, тоже мало походили не обычные человеческие. Огромные, заостренные, густо поросшие щетиной, они скорее напоминали уши свиньи.
Скрюченное тельце новорожденного на глазах расправлялось, конечности удлинялись. Стало заметно, насколько узловаты пальцы. Они были непомерной величины и заканчивались не обычными человеческими ногтями, а загнутыми к ладони когтями.
Сбросив с ложа опустевшую оболочку матери, нежить возложила на него новорожденного – Эгона. Теперь пришла очередь ритуального помазания кровью. Один из скелетов схватил связанных птиц и, не церемонясь, свернул шею сове. Та же участь ожидала и ворону, но тут случилось то, чего нежить никак не ожидала.
Встряхнув перьями, птица стала быстро меняться. Пара секунд – и вот на ее месте уже стоит живая старуха.
– Ведьма из Сырого Лога!
Стук падающих челюстей ясно показывал, насколько удивлены окружающие ложе скелеты.
У ног ведьмы лежало обезглавленное тело ее сестрицы, а драгоценная кровь медленно впитывалась в землю. Опомнившись, мертвецы схватили оторванную голову и стали мазать кровью лоб и щеки младенца.
– Мало! Этой крови – мало!
– У нас есть еще одна пленница: ее крови будет как раз достаточно. Можно вымазать Эгона с ног до головы настоящей человеческой, а не птичьей кровью.
– Стойте! – завизжала старуха. – Я знаю, что самая лучшая кровь – это кровь человеческого ребенка. Если вы не тронете меня, я открою, где прячется десятилетний мальчишка. Он совсем недалеко отсюда…
Руки, протянутые к ведьме, замерли в воздухе.
– Говори – где?
– А где гарантия моей свободы?
– Она – в сердце того мальчишки, о котором ты говоришь. Как только оно будет в наших руках, ты станешь свободной.
– Мальчишка в гроте Кикиморы, здесь, под болотом. Думаю, вам нетрудно будет протиснуться в узком тоннеле, который ведет туда.
Вся толпа нежити радостно взвыла и ринулась в указанном направлении. Ведьму за волосы тащили следом.
Каррон, за мгновение до этого догадавшийся, какая участь его ждет, если не поторопиться, развернулся и побежал прочь от пещеры мертвецов. Сзади топали, гремели костями, вопили скелеты и полуразложившиеся трупы. Призраки остались охранять новорожденное чудище.
– Скорее! Скорее! – подгонял себя Каррон, но в затылок ему уже дышала вырвавшаяся вперед ведьма.
Смрад от нежити был невыносим, и это показывало, что беглеца вот-вот догонят. В отчаянье мальчишка обернулся и щелкнул пальцами. Это всегда помогало ему раньше, хотя за границей зеленого тумана фокус перестал получаться. Может быть здесь, под болотом Кикиморы, магические способности вернутся?
Ура! Бегущая впереди ведьма вспыхнула факелом. Налетевшие на нее скелеты рассыпались, однако остальные мертвецы, словно бы и не заметили потерь. Он протопали по костям, хрустнули попавшими под ноги черепами и устремились к мальчишке.
Каррон вновь и вновь щелкал пальцами, но нежить не обращала на это никакого внимания. Воняло горелым мясом, тлеющими лохмотьями, но это не останавливало мертвецов. Каррон просто оцепенел от страха. Огонь плясал на трупах, а они все равно напирали на мальчишку. И Каррон побежал. Теперь он надеялся только на быстроту своих ног.
Мертвецы чуть-чуть отстали, но мальчишка понимал, что это ненадолго. Тоннель становился все уже и уже. По нему можно было пробраться уже только на четвереньках. Вот-вот привыкшие к перемещениям под землей мертвецы догонят…
Крохотная лапка схватила Каррона за край рубахи и потянула в сторону.
– Сюда, сюда! – прошептал чертенок, втягивая приятеля в боковое ответвление тоннеля.
Нора была настолько мала, что поместиться в ней можно было, только скрючившись в три погибели. И все же это оказалось спасением.
