скачать книгу бесплатно
Верни мои крылья
Татьяна Ветрова
Она студентка академии искусств, ее никогда не волновало небо, как запах масляных красок, льняного масла на кистях и грунтованного холста. Но судьба решила по-другому – внезапно подарив ей крылья. Крылья, которые легко обломать, но сложно склеить… Он парень живущий небом. Пилот, рассекающий гладь облаков, на его счету больше 100 стран мира. На протяжении многих лет его крылья – его самолет. Но судьба распорядилась иначе, столкнув его с девушкой с глазами цвета неба. И она же ее забрала…смысл его жизни. Выход один – они вернут свои крылья!
Татьяна Ветрова
Верни мои крылья
Глава 1
Марк
Не в первый раз замечаю, что летний вечер похож на успокоившееся море после волнения. Яркие события летнего дня к вечеру утихают, щебет птиц слышится отчетливее, становятся заметнее бродящие по дворам бездомные кошки и собаки. Летним вечером лавочки заполняются влюбленными парами и пожилыми людьми. Слышно шум колес велосипедов, роликов и звон детского смеха. Невольно сравниваю вечер с тихой гаванью, куда прибывает корабль после напряженного плавания. И понимаю, что свою гавань с глазами цвета неба я уже нашел. Рядом со мной стоит моя девушка, умилительно маленькая и красивая.
Разве может быть что-то важнее, чем чувство, охватывающее экипаж, когда корабль, плывший долгое время по бушующему морю, случайно заходит в тихую гавань и сбрасывает якорь?
– Вон там, видишь? Свет горит на кухне… – расправив плечи, она показывает маленьким, аккуратным пальчиком на окна пятого этажа, где располагается ее квартира. А я смотрю на нее и не верю, что эта маленькая, хрупкая девушка со мной. Да я самый счастливый мудак на свете, который даже и не подозревал, что будет под каблуком у этой малышки.
– Марк, ну ты меня слышишь?
Черт, кажется, я залип. Да и как тут не залипнуть, когда перед тобой стоит само совершенство. Я уже молчу про то, что сны, в которых вижу ее счастливую, последние две недели стали нормой.
– Да, малыш, вижу. А какой номер квартиры?
– Зачем тебе? – поворачивается ко мне, смотрит своими большими глазами василькового цвета, чуть задумчиво и игриво. Бровки хмурит, носик маленький морщит, губу нижнюю прикусывает, словно задумывает пакость. Изюминка ее внешности – богатая россыпь веснушек на маленьком лице. Невероятно красивая. Моя маленькая ведьма.
– Как зачем? А знакомиться с будущими родственниками? – ехидно улыбаясь, с удовольствием наблюдаю, как потрясающие глаза, которые в один миг становятся больше, смотрят на меня, не моргая. Пухлые губки, сложенные в протяжную букву «о», привлекают внимание. Так и хочется смять их поцелуем, увести ее к себе домой и любить всю ночь напролет.
– Нет, Марк, никогда. Слышишь? Никогда. Нет! Нет! И нет! – она стоит напротив меня, качает головой, а ее длинные волнистые волосы треплет легкий ветерок. Одна из прядок попадает на губы, смотрю, как она пытается сдуть ее, но не получается. Подхожу на шаг ближе и аккуратно убираю прядь, задерживаю взгляд на ее губах, которые и так опухли от наших безумных поцелуев. Интересно, она догадывается, как сексуально сейчас выглядит?
– Лисенок, ну ты чего так распереживалась? Я же не сейчас, годика через два… – моя маленькая ведьма задумывается над этими словами, склонив голову набок. Потрясающие глаза с хитринкой на дне с легким прищуром смотрят прямо в душу. Ну точно, что-то задумала.
– Ну, может, годика через два, я подумаю, если лучше кандидата на роль мужа не встречу.
Нет, ее попка точно просится, чтобы ее отшлепали.
– Я тебя понял, лисенок. А теперь беги домой и мне пора, завтра еще рейс, – отправляю ее домой, пока еще что-нибудь не сказала, из-за чего захочется ее наказать.
– Куда летишь? – ее любопытный взгляд – настоящая пытка для меня с первой нашей встречи. Отворачиваюсь и принимаю задумчивый вид, смотря на пожилую пару, сидящую на лавочке у соседнего подъезда. Женщина улыбается своему мужу, что-то рассказывая и активно жестикулируя. А он кивает, соглашаясь во всем. Усмехнувшись, прихожу к мнению, что понимаю их счастье. С улыбкой поворачиваюсь к Лисенку и замечаю прищуренный взгляд, скольжу по ней взглядом и натыкаюсь на сжатые кулаки. Когда она злится, часто так делает. Ну я, наверное, мазохист, раз люблю ее доводить. Ничего не могу с собой поделать, но мне нравится, когда она злится. Такая смешная, насупленная и моя.
– Ну Марк… – не выдерживает, топает ножкой и набрасывается на меня с кулачками. Смеюсь и притворяюсь, что мне больно, разыгрываю небольшую пантомиму. Затем, резко повернувшись, обнимаю ее за талию и притягиваю к себе как можно ближе. Зарываюсь рукой в ее волосы и утыкаюсь носом в шею, вдыхая аромат роз. Хочу надышаться ею перед отъездом. Мне это необходимо как воздух. Лисенок не достает и до подбородка, утыкается в мою грудь носом и пыхтит, как ёжик. Такая забавная, такая моя.
– Разворотный. Питер, – шепчу на ушко, потом сразу же нежно прикусываю, наслаждаясь ее реакцией. Мы стоим настолько близко, что я чувствую, как пробегают мурашки по ее телу. Кайфую от осознания, что ей нравится.
– Мне пора, лисёнок. Надо еще выспаться. Ты знаешь, пилот должен быть отдохнувшим, – произношу, прижимаясь своим лбом к ее, смотрю в глаза и тону.
В голову сразу приходит воспоминание о том, как летал с ребятами в отпуск на Бора-Бора. Мы брали на прокат яхту и ходили в море на несколько дней. Тогда я долго смотрел на морскую гладь и пытался посчитать оттенки синего. Сейчас ее глаза напоминают неописуемую красоту океана, они такого же насыщенно-синего оттенка.
– Да, конечно. Мне тоже пора. Завтра зачет у самого вредного преподавателя. Надеюсь, что все сдам, – сцепляет пальцы в замок, выдавая свои переживания, и переступает с пятки на носок.
Для моей девочки учеба очень важна. Она с детства любит рисовать и рисует она потрясающе. А преподаватель? Та еще зараза.
– Лисёнок, все будет хорошо. – Касаюсь пальцами ее нежного лица, от виска спускаюсь к еле заметной венке на шее и аккуратно поднимаю ее лицо так, чтоб наши взгляды встретились. Я вновь в ней тону… Закрываю глаза и накрываю губы своими, она отвечает взаимностью. Тянется ко мне, как путник в пустыне к единственному источнику с водой. Выпивает меня до дна, а я и не против. Наш поцелуй мне кажется безумным. Жадным. Настоящим. Но именно в этот момент я понимаю, как счастлив.
Я хочу быть рядом с ней и любить только её. Я люблю её.
– Беги домой, лисенок, – отправляю ее домой, понимая, что так будет лучше.
Я ведь могу схватить ее в охапку, засунуть в машину и отвезти к себе. К счастью, вовремя понимаю, что нам слишком рано переходить к постельным сценам 18+.
– Хорошо, – она берёт моё лицо в свои маленькие ладошки, быстро целует в губы и убегает, счастливо смеясь.
А я стою, улыбаюсь как дурак и смотрю на уже закрывшуюся дверь подъезда, в котором она скрылась.
Я чертов счастливый мудак.
Но это было тогда… пять лет назад…
Сижу в машине и пустым взглядом смотрю в окно. Новая скамейка, окрашенная в синий цвет, цепляет взгляд, словно в наказание. За ней благоухает пышный, разросшийся куст сирени. Его ветки частично прячут табличку, которая висит около обшарпанной двери подъезда и сообщает адрес: «Лермонтова 18. Подъезд 2». За три года семейного счастья я это выучил и за два года разлуки не забыл. За этой дверью прячется тамбур, где вечно нет света, и лестничная площадка. На пять этажей выше квартира ее родителей. Она снова там живёт, но она давно уже не та…
В синих омутах, так любимых мною, давно нет безграничного счастья, простой житейской радости жизни.
Там пугающая пустота и непреодолимый страх…
За время, на которое судьба развела нас в разные стороны, я здесь не в первый раз. Многие жители, что меня не знают, смотрят с подозрением, завидев машину во дворе, а те, что знают, косятся с жалостью.
Я приезжаю сюда, чтобы увидеть ее. Убедиться в том, что с ней все хорошо и хоть иногда, но она улыбается. Сейчас Лиза не выходит из дома одна, маниакально боясь повторения случившегося. С ней всегда гуляет либо мама, либо старший брат со своей женой Машей. Я же сижу в машине и наблюдаю за ней издалека, как долбаный сталкер. Понимание того, что девушка, которая является центром моей жизни, меня боится, причиняет адскую боль в груди. Безжалостно разрывает все изнутри и словно насмехается, когда я пытаюсь с ней поговорить. Испуганные глаза, как у загнанного зверька, заставляют молча развернуться и уйти.
Сегодня я снова здесь, но не для того, чтобы сидеть в машине и любоваться ею издалека. У отца Лизы, Алексея Николаевича, юбилей. Мужчине исполняется пятьдесят пять лет, но даже несмотря на столько немалую цифру, он еще полон сил. Усмехаюсь, вспоминая, как три года назад ездили с ним и его сыном Егором на рыбалку. Рыбы, конечно же, не наловили, да и не надеялись. Поездка скорее была как прикрытие. У Егора тогда жена ходила беременная вторым ребенком, он, бедный, вешался от ее «хочу». Чтобы спасти квартиру от разгрома и себя от семейных ссор, привез ее к матери и забрал нас спонтанно на рыбалку. Тогда были потеряны не только сети, но и пара удочек куда-то запропастились. Каким-то образом сдулась лодка, и было выпит почти ящик коньяка. А по приезде домой всем нам троим здорово досталось от своих женщин. Лисёнок долго на меня злилась и изо всех сил старалась не разговаривать. Закуталась в плед и, включив любимый сериал, уснула на диване, объявив мне бойкот. Сейчас я согласен даже на него, только бы она была рядом.
Грустно усмехнувшись, покидаю машину, предварительно взяв с пассажирского сиденья два подарочных пакета и цветы. Набираю код подъезда. Щелчок. Медленно открываю скрипучую дверь и пешком поднимаюсь на пятый этаж, игнорируя лифт. Мне необходимо время, чтобы собраться с мыслями и понять, как действовать дальше. Я жутко боюсь ее напугать. Снова.
Поворот направо, квартира с резной цифрой «98». Звонок, топот ног по ту сторону двери, следом одновременно щелчок замка и мой глубокий вдох и выдох…
– Добрый вечер…
Глава 2
Марк
– Добрый вечер, Ангелина Андреевна. Вы, как всегда, великолепно выглядите, – ни грамма не лукавя, вручаю цветы. – Эх, жаль только, моё сердце уже занято… – склоняю голову набок и разочарованно пожимаю плечами, наблюдая, как у этой очаровательной женщины появляется румянец на щеках.
Мама Лисенка действительно в свои годы выглядит потрясающе, даже несмотря на то, что ей пришлось пережить. Только даже это не меняет того факта, что Алексей Николаевич ее ревнует. Его можно понять, так как его жена не только красива, но и очень внимательна и добра – интересная в общении женщина. Стоит на нее взглянуть, и на душе становится спокойно от ее лучезарной улыбки и теплого взгляда.
– Ох, Марк, здравствуй, родной. Проходи, не стой на пороге, мы только тебя да Егора ждем. Он позвонил, сказал, что в пробке стоят. А я вот посмотрела в телефоне, нет там пробок. Маше набрала, она сказала, он на работе задержался, вот и опаздывают, – Ангелина Андреевна, активно жестикулируя, говорит без остановки, видимо, надеясь, что так я не замечу, как она нервничает. – А я-то подумала, что он от Леши получить лещей не хочет за Лизу. Та же психолога себе сменила, нашла нового, а этот находится чуть ли не на другом конце Москвы. Так вот Егор вовремя забрать ее не успел, девочка моя маленькая на такси приехала, хорошо хоть, водителя-женщину попросила. Додумалась, моя хорошая. Боже, Марк, ты бы видел, как она испугалась…
Ангелина Андреевна продолжает говорить, а я уже прикидываю, в каком лесу буду заказать труп Егора. Сука, как он мог опоздать к ней?! Ведь прекрасно знает, что ей еще рано одной передвигаться по городу.
Чувствую, как напрягаются мышцы, сжимаю ладони в кулаки и стараюсь сделать непроницаемое лицо. Вот чего я точно не хочу, так это того, чтобы Ангелина Андреевна заметила хоть малейшее изменение в моем настроении и переживала еще и за меня. Этой интеллигентной женщине и так пришлось пережить слишком много дерьма. Нервы ей знатно потрепали абсолютно все, кто мог до нее дотянуться. Но, несмотря на все те испытания, какие подкинула ей судьба-злодейка, она замечает мое состояние и пытается быстро сменить тему.
– Проходи, проходи. Лиза у себя в комнате, я ее сейчас позову, или сам зайдешь к ней? – невольно останавливается на пороге и переводит на меня встревоженный взгляд, словно боится, что я вдруг передумаю и сбегу.
Да вот только не могу я без нее. Подыхаю.
– Сам, – отвечаю безапелляционно и прохожу в гостиную, где уже слышно много знакомых голосов.
Сегодня собрались почти все родственники и целая детсадовская группа в возрасте от двух месяцев до десяти лет. Пройдя в гостиную, ловлю себя на мысли, что за два года здесь ничего не изменилось. За исключением того, что кто-то смотрит на меня с искренней улыбкой и действительно рад видеть, а кто-то настороженно, будто боится реакции Лисенка на меня.
Усмехнувшись, вежливо со всеми здороваюсь, протягиваю руку Алексею Николаевичу. Поздравляю с юбилеем и традиционно желаю ему всех благ, вручая подарок, обнимаю Он расплывается в счастливой улыбке, обнимая меня в ответ. И дело вовсе не в подарке, я это точно знаю. Он просто рад меня видеть. Искренне рад.
В какой-то момент в комнате воцаряется тишина, и я чувствую, как как-то стоит у меня за спиной. Взгляд прожигает лопатки, пробираясь глубоко в душу, где есть место только для нее. Приподняв уголки губ, поворачиваюсь, как в самом замедленном видео из всех возможных, и вижу Лизу.
Моя Лиса. Моя маленькая, сильная девочка.
Она стоит в дверном проеме в ярко-желтом вязаном платье с тоненьким пояском на талии, идеально подчеркивающем ее стройную фигуру. Когда в первый раз увидел это платье, мне показалось, что она перепутала размер свитера. А это, оказался, всего лишь новый тренд. «Марк, ты спятил? Какой нафиг свитер? Это платье-балахон, между прочим, так модно», – говорила она тогда. Только вот мне стало все равно, когда я увидел счастливо смеющеюся Лизу, прыгающую на кровати. Она заливалась звонким смехом, лукаво улыбалась и пальцем манила меня к себе. «Марк, ну давай скорее, иди ко мне, раздели мою радость», – сказала тогда и неожиданно кинула в меня декоративную подушку. Она прыгала, звонко смеялась, а иногда пела любимые песни Селин Дион.
– Марк, – слышу откуда-то сбоку и моргаю, надеясь, что это не мираж и по щелчку пальца она не исчезнет.
Она все так же стоит и переминается с ноги на ногу, в руке держит плюшевого зайца, которого я когда-то выиграл для нее в тире. Она даже не догадывается, что до сих пор является моим центром, моей вселенной.
С болью в небесных глазах смотрит на меня, заставляя сжать кулаки и спрятать руки в карманах брюк. Один только Бог знает, как я хочу ее обнять, прижать к себе что есть сил и вдохнуть аромат тела. Родного, но такого далекого сейчас…
Ее глаза, их цвет не так насыщен, как был раньше. В них нет тех самых искорок радости, которые были, когда она меня встречала раньше. Сейчас она стоит, трясётся как осиновый лист, прикусив нижнюю губу, и смотрит на меня из-под опущенных ресниц.
Черт, это ужасно больно – видеть её такой испуганной и ранимой. Знать, что нельзя к ней подойти и просто обнять, прижать к себе и спрятать от всего этого страшного мира. Безумно хочется взять и укутать ее в махровый плед, так любимый ею. Приготовить её любимое какао с маршмеллоу и почитать её любимую книгу «Ты будешь моим!» – про любовь просто парня и наследницы многомиллионной империи. И она, как раньше, выпила бы какао, укуталась в мягкий плед и легла рядом со мной, свернувшись в комочек. Она всегда говорила, что мой голос её успокаивает, дарит тепло и защиту. Но только не сейчас…
Мы так и продолжаем стоять и смотреть друг на друга, играя в молчанку. Никто не решается заговорить первым. И дело даже не в том, что нам не о чем поговорить, просто мы боимся, что не справимся.
В гостиной все так же стоит звенящая тишина и все внимание обращено к нам, не сводящим друг с друга глаз.
Она нервничает, боится.
– Здравствуй, Лиса, – не выдерживаю, здороваюсь первым.
С ума сойти, как я хочу услышать ее тихий, мягкий голос. Голос, которого мне так не хватает.
– З… здравствуй, Марк… – произносит негромко, но я успеваю уловить, что голос хриплый, словно она всю ночь плакала.
Чёрт, как же больно. Ощущение, будто нож воткнули в спину и провернули несколько раз. Она нисколько не изменилась с нашей последней встречи. Все еще боится меня.
Прикусив нижнюю губу, она дергает за уши зайца и смотрит на меня. В глубине ее глаз отражается непреодолимый страх. Лиза напоминает загнанного оленёнка и даже не представляет, как мне больно смотреть на нее такую.
Больно, как в тот день, когда она сообщила о разводе. Я долго пытался вникнуть в суть написанного на бумаге, но буквы будто расплывались и не позволяли собрать пазл воедино. До последнего надеялся, что это какая-то глупая шутка, опечатка. Но нет, тогда она твердо решила меня отпустить.
Глупая, думала, что я буду счастлив без нее. Как бы не так…
Тогда я взял отпуск за свой счет и точно помню, что недели две пил, не просыхая. Не понимал, почему она решила так поступить, почему перестала бороться за нас, а главное – за себя. Почему она сдалась? И только спустя месяцы безответных скитаний, я наконец понял, что моя девочка сломалась. Она не смогла собрать себя заново и не позволила сделать это мне.
– Как дела? Слышал, экзамены сдала с отличием, правда? – улыбаясь, смотрю на нее и в какой-то момент чудом улавливаю блеск в ее глазах.
Словно она счастлива, что я интересуюсь ее жизнью, даже находясь от нее на расстоянии.
– Да, Герману Сергеевичу понравилась моя дипломная работа. Хочешь посмотреть? – произносит с энтузиазмом и улыбается так, как только может улыбаться человек с раненой душой.
– Да, конечно. Покажешь? – соглашаюсь слишком быстро, боясь, что она передумает и убежит в свою комнату, снова оставив меня одного.
Улыбнувшись, она разворачивается и уходит в свою комнату, а я остаюсь на месте и провожаю её взглядом, не двигаясь. Боюсь, что если вдруг пошевелюсь, то проснусь, а все это окажется прекрасным сном. Моим сном.
– Марк, ну ты идешь? – Дергаюсь от звонкого голоса и киваю.
– Да, иду.
Прошло два года с того дня, когда я был здесь в последний раз. Видел ее. Она сидела на кровати, прижав колени к подбородку, и раскачивалась, смотря пустым взглядом в стену. Я замер на пороге, боясь сделать шаг ей навстречу. Лиза тогда меня не сразу заметила, слезы катились из ее глаз непрекращающимся ручьем. Моргнув, она перевела взгляд в мою сторону, заставив отступить. Именно тогда, увидев пустоту в ее небесных глазах, я понял, что это наша последняя встреча.
Она убила нас. Нашу любовь.
А потом подала на развод, и я начал жить на автомате: работа, дом, она… на расстоянии.
Сейчас ее небольшая комната немного ожила, наполнилась жизнью. Лиса переклеила обои, сменила ненавистный ей персиковый цвет на нежно-голубой. Переставила мебель, как давно хотела. Центр комнаты занимает ворсистый ковер, единственное, что она забрала из моей квартиры, помимо своих вещей. Обратив внимание на стены, вижу ее картины, в которых живет частичка ее души. И только самый светлый угол у окна отведен для творчества. Полка с красками, небольшой стол, а нем банка с кистями, рядом мольберт и она.
Я подхожу слишком близко, вдыхая аромат ее волос. Невольно смотрю на картину, на которой сосредоточен ее взгляд. Она стоит молча, обняв себя руками, и думает о чем-то сокровенном.
Жутко хочется ее обнять, прижать к себе и, зарывшись рукой в гладкие волосы, поцеловать. Вспомнить вкус ее манящих губ. Провести языком по верхней губе, коснуться мочки уха и спуститься к шее.
Я помню, это её эрогенная зона, одна из… Но вместо это я сжимаю кулаки и прячу их в кармане брюк, от греха подальше отступаю на шаг.
Невозможно. Она так близко. Так рядом. И мне так хочется ее любить.
– Марк, что ты видишь? – спрашивает тихо, и мне приходиться взять себя в руки и вновь посмотреть на картину.
– Ты, как всегда, молодец. Очень красиво, – произношу на автомате, рассматривая картину.
Она правда получилась довольно красивая и живая. В какой-то момент мне даже кажется, что я это уже видел вживую. Лисенок выбрала тему авиации, не знаю почему, правда. Она далека от авиации и рисует только то, что может прочувствовать, пропустить через себя. Неужели она смогла полюбить небо, как его люблю я?!
На картине изображено нереально красивое небо. Она использовала несколько цветов, чтобы передать потрясающей красоты закат. Я лично насчитал не менее десяти оттенков. Она как талантливая художница смогла перенести красоту на холст.
Большую часть картины занимает Boeing 737, взмывающий в небо на закате. Мой Boeing, я на нем летаю больше пяти лет и в состоянии отличить его от воздушного судна другого типа. Лисенок знает мою любовь к самолетам и понимает меня, как никто другой.
Я вижу на пустыре пару: парень и девушка. На девушке белый сарафан, на парне голубое поло. Я стою и смотрю на картину в немом молчании. Впервые за долгие годы у меня нет слов, только эмоции. Восхищение, радость, счастье.
И все это так ярко, так четко она смогла передать обычными красками, что в какой-то момент мне показалось, что я и есть тот парень, а она та девушка.
Память подкидывает кадры из жизни, и я вспоминаю все в немом молчании…
Глава 3
Марк
5 лет назад
