скачать книгу бесплатно
Свой круг
Татьяна Владимировна Казакова
Однажды Вика понимает, что не в силах больше выносить жестокое обращение и хамство ее богатого и успешного мужа и, воспользовавшись его отъездом, решается на побег. Она бросает все – дом с прислугой, новую машину, почти все свои вещи и драгоценности и убегает из этого круга богатой, красивой жизни. Первое время прячется у подруги, срочно нужна работа и жилье, но не имея опыта и образования, сделать это почти невозможно. Помог случай – ее нанимают гувернанткой к дочери богатого бизнесмена с проживанием в их загородном доме. Почти такой же дом, какой был у нее, те же помощники по дому, та же охрана, только теперь она здесь не хозяйка, а «обслуживающий персонал». Непростые отношения складываются с избалованной девушкой и ее матерью, но Вика разными способами пытается найти подход к своей подопечной. Как же тяжело жить в чужом доме – ни сесть, где хочешь, ни поесть, когда хочется, ни поговорить по телефону. А еще она обнаруживает, что в этом доме все не так просто, здесь явно есть какая-то тайна, и странное поведение хозяйки убеждает ее в этом. Вика считает, что нельзя копаться в чужих секретах, но происходящие события заставляют думать по-другому…
Татьяна Казакова
Cвой круг
Пролог
… Внезапно навстречу им метнулась женская фигурка и пропала в кустах, они даже не успели разглядеть, кто это. Из конюшни послышалось ржание, Вика поспешила туда, а Ядвига в замешательстве все смотрела на кусты, гадая, кто это такая шустрая?
Вика подбежала к конюшне и удивилась – почему-то всегда светлая площадка перед воротами была в темноте, а сами ворота закрыты на засов. Куда же тогда пошли Злата с Ромой? Она была уверена, что Злата повела его смотреть нового жеребца. Ржание стало громче, и тут она почувствовала запах дыма. Еще не осознав, что случилось Вика испугалась и стала отодвигать засов, который, как назло не поддавался. Тогда она стала звать на помощь.
– Помогите! Злата! Рома! Вы там?!
– Что случилось?! – Подбежала Ядвига. – Почему света нет?
Увидев, что Вика не справляется с засовом, стала ей помогать и, наконец, ворота открылись, оттуда повалил густой дым.
– Боже мой! Боже мой! – Кричала обезумевшая Ядвига. – Злата!
Вика храбро бросилась внутрь, но навстречу ей уже бежал Рома, который поддерживал Злату.
– Что с ней?! Златочка! Доченька! – Бросилась к ней Ядвига.
– Я побежал за людьми! – Крикнул Рома уже на бегу.
Злата быстро пришла в себя и только кашляла.
– Конюшня! – Хрипло закричала она. – Горит!
* * *
Дождь все не прекращался, то налетал шквалом, то моросил монотонно, занудно стуча каплями по подоконнику.
Вика тупо смотрела в окно – в свете фонаря отражались блестящие нити дождя, а в лужах разбегались бесконечные круги… Да кончится он когда-нибудь?!
Собственно, какая разница? Что изменится? Уже ничего. Все точки поставлены. Надо встряхнуться и что-то делать, так невозможно дальше жить. Надо…надо…
Настя тоже без конца ей это повторяет, да она и сама понимает, что так продолжаться не может, но как заставить себя? После вчерашнего она не сможет здесь остаться… Уйти…Но как?! Господи! – Она вздрогнула от раздавшегося звонка. Конечно, Настя.
– Ну что? – Начала она, не дожидаясь ответа. – Так и сидишь? Ну сиди, сиди, может, что-нибудь и высидишь! Надо решиться в конце концов! Ну что ты молчишь? Вика! – Почти простонала она. – Ну нельзя же так! Давай решайся, пока его нет! Что он сможет сделать? Под замок посадит? Слава богу детей нет! Да!! Слава богу!! Я знаю, что говорю! И не спорь со мной! Видишь, что ни делается, все к лучшему. – Она немного передохнула и продолжала.
– Вот что, я тут подумала – переезжай пока ко мне! Никаких возражений не принимаю! Собственно, я не одна подумала, мы с Гришкой так решили, а уж как Ксюшка обрадуется! Она же, как узнает, что ты приедешь, будет скакать от радости! Вика! Ну ответь хоть что-нибудь! Ну не молчи! Ну хоть кукукни!
И Вика неожиданно засмеялась. Это надо же – кукукни! Только Настя может такое сказать!
– Вик, – осторожно произнесла Настя, – ты что, плачешь? Смеешься? – И выдохнула – Сволочь! Напугала! Слава богу, отошла! Да? Да, Вик?
– Да, – ответила Вика и почувствовала необыкновенное облегчение. – Настюха, как я тебя люблю!
– Ну да, – забормотала Настя и неожиданно захлюпала носом. – Черт! Все из-за тебя! Достала…
– Все, Насть, кажется, отпустило. Вот дура! Это я про себя.
– Конечно, дура, кто же сомневался? – Уже спокойно ответила Настя и тут же набросилась, не давая опомниться. – Этот когда вернется?
* * *
Все льет и льет… Она закрыла дверь спальни, прислушалась и только после этого зашла в ванную. Там, в небольшой нише стояли несколько декоративных шкатулок, она потянулась за одной. Сбоку висел маленький блестящий замочек, который открывался таким же маленьким ключом. В шкатулке в файлах лежали документы и отдельно один лист, сложенный вчетверо.
«Дорогая внучка, – читала она, – надеюсь, увидеть тебя еще при жизни. Жаль, что так сложились обстоятельства. Я тебя не знаю, никогда не видела, но слежу за тобой. У меня есть фотографии твоей семьи. Очень обрадовалась, увидев свою правнучку. Красивая девочка, говорят, голос хороший. Если не случится нам встретиться, адвокаты введут тебя в курс дела. Мне жаль, что твоя мать так и не соизволила извиниться и ни разу не приехала ко мне после твоего рождения. На детей нельзя обижаться, и я просто позволила ей жить своей жизнью. Моя вторая дочь рано ушла из жизни, оставив мне внучку Марию, которую к сожалению, я не смогла уберечь от пагубных привычек. Сначала пьянство, потом наркотики. Тяжело об этом писать, но еще тяжелее жить с таким человеком. Она постоянно куда-то исчезала, иногда ее не было несколько месяцев, потом приползала обратно. Несколько дней отмывалась отъедалась, а потом начиналось все по новой.
Случайно в одном круизе я познакомилась с одним американцем. Мы понравились друг другу. Не буду описывать, как развивались наши отношения, мы уже были достаточно пожилыми, но в итоге я вышла за него замуж. Перед самым замужеством Мария вернулась домой беременная. Родился мальчик Станислав. Через неделю после родов она сбежала, оставив мне ребенка. Не представляешь, как трудно мне было оформить опекунство, но в итоге все получилось.
Мы поженились и уехали в Америку во Флориду, забрав с собой Стасика, Мой муж оказался очень богатым человеком, своих детей у него не было, и Стасик стал для него таким же родным, как и для меня. Со временем выяснилось, что Стасик не такой, как другие дети. Он аутист. Все понимает, но почти не говорит, очень замкнутый мальчик, но в то же время очень способный. Врачи говорят, что, если он будет расти в семье, будет чувствовать любовь близких, может измениться.
Мой покойный муж составил завещание в мою пользу и в пользу Стасика.
В свою очередь, я завещала половину тебе и половину Стасику.
У меня есть условие, скорее просьба. Не хочу вмешивать сюда никаких юристов и адвокатов, считаю – это дело семейное. Прошу, заботиться о Стасике, как о сыне. Собственно, он будет богатым человеком и ни в чем не будет нуждаться, но ты будешь его опекуном до конца жизни. Я могу назначить опекуном любого адвоката, но хочу, чтобы он рос в семье, понимаешь, чтобы он был окружен родными людьми, он и так обделен, пусть хоть не чувствует одиночества.
Я не знаю тебя, но чувствую, что ты все сделаешь правильно.
Еще мой муж собрал коллекцию картин. Я недавно оценила, оказывается, она стоит кучу денег. Эту коллекцию я завещаю твоей дочери. Надеюсь она подружится со Стасиком. Ты постарайся, очень тебя прошу.
Если вдруг появится Мария… Ни в коем случае не отдавай ей Стасика!!
Это все, что я хотела тебе сказать, все еще надеюсь тебя увидеть, тогда поговорим при встрече. Если этого не случится, остальное тебе расскажут нотариус и адвокаты.
Твоя бабушка»
Вот такое письмо она получила пять лет назад. Вскоре с ней связались адвокаты – бабушка уже умерла, надо было лететь в Америку.
Все в диковинку – и люди, и язык, которого она совсем не знала, и магазины, и продукты. Да что перечислять? Все! Все другое, и только лес напоминал подмосковный, те же елки и даже березы, а она была уверена, что березы растут только в России…
Вспомнила роскошный дом, адвоката и женщину, которая привела мальчика лет десяти, который лишь на минуту поднял на нее глаза, и тут же опустил их, продолжая собирать кубик Рубика.
– Это Стасик, он аутист, он мало говорит и трудно сходится с людьми, но все понимает. Стасик познакомься – это твоя тетя. Она приехала за тобой, увезет тебя в Россию.
Мальчик больше не посмотрел на нее и, казалось, не понимал, что здесь происходит и крутил свой кубик.»
* * *
Настя Бориса называла исключительно «Этот» и никак по-другому, собственно, он отвечал ей взаимностью и за глаза называл иронично-презрительно «подружонка». Не позволял им встречаться и тем более, никогда не звал в гости. Вика видела подругу очень редко, встречались где-нибудь в кафе или торговых центрах.
Последнее время Борис стал совершенно невыносимым – никуда не позволял выходить без охранника, следил за каждым ее шагом.
Два дня назад Вика заикнулась о разводе, он посмотрел на нее, как на умалишенную.
– Надеюсь, ты шутишь?
– Я абсолютно серьезна. Давай разведемся, я не могу так больше.
– Что ты не можешь?! – Он кричал ей в лицо. – Что?! С жиру бесишься?! Чего тебе не хватает?! Весь мир объездила! Тряпки, какие хочешь, украшений вагон! Ничего не делаешь, занимаешься только собой!
– Ты обещал, что я буду учиться, я хочу закончить консерваторию.
– Не смеши людей! Никому это не нужно! Гостей развлекать и так сгодится. – Борис развернулся, встал перед зеркалом и поправил галстук.
Впервые Вика посмела так говорить с ним, видела, что он взбешен, но не могла остановиться.
– Я не люблю тебя! – Выкрикнула, глядя на его отражение.
– Ах не любишь? – Он усмехнулся, и вдруг резко развернулся и наотмашь ударил по щеке.
Вика покачнулась, схватилась за щеку и в испуге смотрела на него.
Он медленно приблизился, стиснул ее шею и зашипел в лицо.
– Чтобы я разговоров этих больше не слышал! Поняла меня?!
Неожиданно отпустил, она покачнулась и чуть не упав, схватилась за стену. Борис наклонился к ней и почти ласково произнес:
– Ну не зли меня больше.
Он развернул ее к себе и слегка встряхнул.
– Больше не будешь?
Она кивнула, боясь посмотреть на него.
– Сегодня приеду пораньше, – обычным голосом продолжал он, – скажи, чтобы приготовили что-нибудь легкое, не хочу наедаться на ночь, надо пораньше лечь – завтра улетаю в Венесуэлу.
– Надолго? – Машинально спросила она.
– На неделю. – Он приблизился к ней и потянулся губами, Вика отстранилась. Тогда он схватил ее за плечи, с силой притянул и поцеловал в стиснутый рот.
– Пока прощаю, но чтобы вечером была хорошей девочкой – я не могу пользоваться услугами других женщин, слишком брезглив. Будешь хорошей? – И не дождавшись ответа, вышел из дома.
Вика весь день плакала, искала выход, понимая, что по-хорошему он не отпустит ее. Остается только сбежать, но как это сделать? В доме полно камер, охрана, прислуга. Недавно они встречались с Настей в торговом центре, и та незаметно передала ей новый телефон – Вика подозревала, что ее прослушивается. Она хотела позвонить Насте, но раздумала. Потом, когда решится…может быть…
Вечер был ужасный. За ужином Борис улыбался и, как обычно, рассказывал о своих делах – он любил рассказывать, вернее ему надо было, чтобы его слушали. А Вика была хорошим слушателем, никогда не перебивала, иногда поддакивала и со всем соглашалась – попробовала бы не согласиться! Но в суть его рассказов она не вникала, ей совершенно было неинтересно, сколько можно получить от программы реновации, так ловко придуманной, не без участия ее мужа, который весьма этим гордился, где опять надо положить эту чертову плитку, какие дома будут сносить…
Вика тихо вошла в спальню, надеясь, что Борис уже спит, но он сразу же сбросил одеяло.
– Иди сюда!
– Я не могу, пожалуйста, не надо…
– Я сказал, иди сюда!!
Он грубо схватил сопротивляющуюся Вику и повалил на кровать…
Что это было?… Кажется, ее только что изнасиловали, грубо и жестоко. Вика была в какой-то прострации. Рядом мирно спал мужчина… муж… Она смотрела на него с ненавистью – убила бы!
Быстро встала и пошла в ванную. Вода успокаивала, она всегда успокаивает, шумит и стекает вместе с мыслями…
Борис встал часа в три, кто-то ему позвонил, он раздраженно отвечал.
– Черт! Дмитрич подхватил какой-то вирус, придется Николая вызвать, чтобы отвез меня, а ты пока никуда не выходи, жди, когда он вернется!
Вика молча поставила в холл небольшой чемодан и сразу же вернулась в спальню.
Хлопнула дверь, она свободно вздохнула – уехал. Села к окну и задумалась…
…Настя не давала опомниться.
– Все! Собирайся! Два часа тебе хватит? Охранник на месте?
– Подожди, – сразу растерялась Вика, – нельзя же так сразу, надо хоть подумать…Николай еще не вернулся, он повез Бориса в аэропорт вместо Дмитрича, но должен скоро приехать.
– Так это то, что нужно! А остальные?
– Лида отпросилась к врачу, придет часам к одиннадцати, а повариху я отпустила на сегодня.
– Класс! Все отлично! Давай собирайся! Я выезжаю!
– Подожди! Надо подумать!
– Нечего тут думать! – Отрезала Настя. – Все!
Вика растерянно посмотрела вокруг… Собираться… вещи собрать… Что взять? Взгляд наткнулся на статуэтки. Мамины… Надо взять… Господи! Да какие статуэтки? Быстрее собрать вещи. Взять только необходимое…
Она достала дорожную сумку, вытащила из шкафа два платья, две юбки и пару джинсов. Так, еще свитера надо, майки…
Сумка была уже полностью заполнена, Вика взяла бы еще и куртки, сапоги, и шубу…
Она вспомнила, как Борис подарил первую шубу. Вика обрадовалась – он не очень баловал ее подарками, стала благодарить, а он тут же заметил, что бывшая подруга, когда он ей подарил шубу в три раза дороже, даже спасибо не сказала, а только фыркнула недовольно.
Почему-то после этих слов радость от подарка исчезла. Она вспомнила, что он всегда упоминал бывшую подругу, например, когда делал скромный заказ в маленьком испанском кафе, говорил, что с бывшей они посещали только дорогие рестораны и заказывали самые изысканные блюда, а на Новый год, подарив Вике украшение за три тысячи евро, тут же вспомнил, что бывшей дарил за пять тысяч, а она в ответ только презрительно скривилась. Вику коробило от этих признаний – неужели он не понимал, что это бестактно. Но, видимо, не понимал. Впрочем, откуда?
* * *
Борис рос в небольшом городке где-то в Сибири. Их у матери было трое – он и две сестры, отца не было. Очень нуждались, говорил, что даже наесться досыта никак не мог. Учился хорошо, очень хорошо рисовал и, после окончания школы решил уехать в столицу. Поступил в архитектурный институт, жил в общежитие. С завистью смотрел на посылки, которые другие студенты получали из дома. Ему не присылали ничего. Борис подрабатывал тем, что делал для других чертежи – он очень хорошо чертил. К деньгам относился бережно, никогда не покупал «просто так», всегда взвешивал и рассчитывал очень скрупулезно.
Два парня, с кем он жил в комнате, относились к нему хорошо, делились продуктами, которые получали из дома, звали с собой в кино, на вечеринки, но он всегда отказывался, экономил, кстати, и им чертил за деньги, разумно полагая, что труд должен оплачиваться. Ребята деньги платили, но звать с собой перестали.
