Убийство как по маслу

– Ну вот видите.

– Нет, это исключено. И точка. Ищите в другом месте. Поймите, Алена мне словно сестра. Или даже дочь. Я точно знаю – она предана мне всей душой. Родственники своих не бросают.

– О, уверяю вас. Еще как! Знали бы вы, сколько раз я видел подобное за годы службы. И ведь не маргиналы какие, не подумайте. Не стану утверждать, будто мои социологические исследования так уж репре… репрезен…

– Репрезентативны, – поспешила я на помощь.

– Вот именно. Не знаю, быть может, мне просто не везло, но… Самые гнусные и подлые предательства я наблюдал в интеллигентных с виду семьях. У простых людей и преступления простые. Напиться там и по голове топором – пожалуйста. Перо, как говорится, под ребро в пылу ревности – за ради бога. На крайний случай мышьяка в суп. А вот у богатых все куда затейливее и причудливее. Наемные убийцы, коварные продуманные замыслы. И главное, все как один – ах, мой мальчик/девочка не мог/могла это сделать. Что вы, что вы – она же еще в утробе исключительно под Моцарта засыпала. Ах, он лучший студент на факультете. Кто угодно, только не он/она.

– Послушайте… – Мне потребовалось немало усилий, чтобы не дать выхода рвущейся наружу ярости. Вонзив ногти в ладони, чтобы не сорваться, я наклонилась к собеседнику, и отчеканила: – Это не она. Делайте что хотите, но ее не трогайте. Можете прямо сейчас отправить меня в тюрьму, если нужно, но Алену оставьте в покое – девочка и так достаточно настрадалась за свою короткую жизнь.

Я ожидала какой угодно реакции, но только не такой.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился Коломойский. – Я вас услышал. Нет так нет. На этом разрешите откланяться.

Мужчина встал и, холодно мне кивнув, покинул сначала комнату, а затем и дом. Никто его не провожал, никто не подал руки и обувной ложки. Нет, ну, что это все-таки за человек? Невозможно просто!

Громко хлопнувшая дверь, поворот ключа в замке зажигания, шелест колес по гравию. Я задумчиво нажала кнопку на пульте, приводя в действие невидимый механизм раздвижных ворот.

Неподвижно посидев минуту, уставившись в одну точку, я неспешно поднялась и через длинный, вспыхнувший светом при моем появлении коридор вышла на террасу, где в кресле-качалке, забравшись в него с ногами, сидела Алена. Я подробно пересказала недавний разговор, не утаив ни одной детали, и подвела итог:

– Прости.

– За что? – Подруга вскочила на ноги и заключила меня в объятия. Я запустила руки в ее волосы. Аккуратно распустила «хвост», намотала на руку спиралевидную резинку. Растопырив пальцы, «расчесала» волосы. Господи, как же давно не было между нами таких минут? Неужели для того, чтобы наконец-то найти время для близкого человека, незнакомцу нужно было отдать жизнь? Быть может, вообще вся эта история – знак? Знак, что мне нужно было замедлиться и задуматься о по-настоящему важных вещах?

– Арин?

– М-м-м?

– А ты помнишь, как мы познакомились?

– Шутишь, что ли? Такое забудешь.

Я невольно рассмеялась. Кажется, поняла, куда Аленка клонит. Конечно, та история – не сегодняшний ад, но и ее приятной не назовешь, а ведь поди ж ты! В итоге все обернулось как нельзя лучше.

Глава седьмая

По волнам памяти

Тот год не был для меня благополучным. Впрочем, сомневаюсь, что подобные вообще случались в моей жизни. Судьба-злодейка словно испытывала меня всякий раз на прочность, подсовывая одно испытание за другим. Но ведь никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Некоторые события, поначалу воспринимаемые нами как позитивные, впоследствии оборачиваются совсем другой стороной и, наоборот, – величайшие трагедии иногда являются стартовой площадкой для величайшей же радости.

Так было и с нашей свадьбой с Владом, и с его внезапной, трагической и загадочной смертью. Что бы там ни говорили таблоиды, мужа я любила. Во всяком случае, вначале. Да и потом… Это сложно объяснить посторонним, я и себе-то не могу, но мое отношение к нему не впихнешь в прокрустово ложе стандартных понятий о любви или ненависти. Там столько всего было намешано. Иногда в хорошие времена мне казалось, что все еще можно починить и исправить. Что внезапные и немотивированные всплески гнева, агрессия и даже насилие – случайные эпизоды, следствие проблем в бизнесе, накопившейся усталости, плохого настроения или просто вспышек на солнце или лунных циклов. Я верила, что вот сейчас, когда наконец-то состоится важная для Влада и такая трудная сделка, пройдет налоговая проверка, выйдет новый продукт на рынок, он наконец-то успокоится, и мы заживем нормальной жизнью среднестатистической семьи. Типичная ошибка жертв насилия. Как можно было это терпеть? Почему сразу не уйти? Не поискать спасения? Не обратиться за помощью? Подобные вопросы часто задают «сильные и независимые» – те, кто и понятия не имеет, что такое нездоровые созависимые отношения. Позднее, когда туман рассеялся и ситуация открылась во всей ее ужасающей простоте, мне и самой было не понять, почему я так долго обманывалась и на что рассчитывала. Но это сейчас, а тогда мне казалось, что оставить Влада будет равносильно предательству. Только не теперь. Не в эту минуту, когда… Сделка, трудные переговоры, налоговая проверка – и далее по списку. Тем более что мой супруг далеко не всегда был монстром. Напротив – в светлые его периоды трудно было найти более внимательного и чуткого человека. Со стороны мы производили впечатление счастливой пары, и мне даже пришлось расстаться со старыми подругами и приятельницами, чтобы мое счастье не слепило им глаза. Понимание того, что и эта идея принадлежала не мне, пришло позднее. Абьюзеры не терпят конкуренции – жертва должна принадлежать только им. Я и принадлежала. Впрочем, потеря старых связей и вынужденное отшельничество тогда не казались проблемой – мне вполне хватало общества Влада и редких светских раутов с его партнерами и компаньонами. Скрыть от них синяки – иногда муж забывал об осторожности – было нетрудно. Я просто запиралась дома, пока с лица не уходила лиловая синева.