скачать книгу бесплатно
– Потому что ты персонал, а он гость! – отрезала Вера. – И мистер Карстен не любит, когда персонал фамильярничает с гостями. Вон он идёт, и дал бы нам обеим, если б увидел, как ты стоишь.
Из-за дальней арки между спальными корпусами действительно показался генеральный менеджер. Музыка всё также лилась над барной стойкой, но радостное настроение улетучилось в неизвестном направлении вместе с желанием танцевать. Дарья стояла молча на своём месте и задумчиво перебирала руками поварские колпаки, приготовленные на мастер-класс для гостей.
«А они, оказывается, бумажные, – рассеянно скользили её мысли где-то по краю сознания. – Я почему-то думала, что их шьют из ткани и крахмалят после каждой стирки».
***
Завтрак в отеле (впрочем, как и обед, и ужин) был просто божественным. Йогурт ванильный, йогурт шоколадный, йогурт банановый и мятный, пять видов соков-фреш, сахарные булочки и тосты, персики, гуавы, бананы и яблоки, разного вида чаи, кофе и какао – вот далеко не полный список того, чем могла завтракать теперь Дарья, работая в должности гест-релейшнз. В зоне приготовления горячих блюд повара в бумажных колпаках и тонких латексных перчатках делали на заказ блинчики и омлеты, подбрасывая их одним ловким движением руки, чтобы перевернуть на другую сторону, а в больших металлических кастрюлях под крышками ждали своего часа уже готовые традиционные египетские блюда – сосиски, горячие бобы и та самая острая баклажанная икра «бабаганудж», которую гости должны были готовить на мастер-классе.
Но больше всего Дарью радовало то, что завтракать она могла на свежем воздухе под кружевной сенью крытой террасы отельного ресторана «Магнолия». Каждое утро её новые коллеги – гест-релейшнз и кое-кто из менеджеров – собирались все за одним большим столом на утреннюю трапезу. Намазывая «Нутеллу» на свежеиспечённые блинчики, и попивая свой утренний капуччино, они обменивались последними новостями и анекдотами, шутили и рассказывали о шалостях своих домочадцев. Дарья очень скучала по дому, и эти почти семейные завтраки стали для неё одними из самых душевных моментов её новой жизни.
Но однажды утром, Дарья увидела за столом только Надю и Веру.
– К нам в отель приехала съёмочная группа из Германии, – сказала Надя, когда Дарья взяла свои крусассаны с ванильным капуччино и присоединилась к их трапезе. – Они собираются снимать промо-ролик про наш отель, и я буду их сопровождать. Так что в ближайшие три дня я – где-то на территории, а если вдруг от меня что-нибудь срочно понадобится, то я на телефоне. Как дела? – вдруг обратилась она к Дарье. Надя часто задавала этот вопрос и, не ожидая никакого ответа, отводила глаза в сторону. Но даже несмотря на всю формальность этого вопроса, Дарья по своей старой привычке честно ляпнула первое, что было у неё на уме:
– Не выспалась.
– Да? И кто же тебе мешал? – усмехнулась Вера.
– Муэдзин.
– Кто??? – хором переспросили Надя с Верой.
– Муэдзин. – Повторила Дарья.
– Это кто там у тебя такой?
– Это не у меня, а в мечети местной. Дядька, который в пять утра на минарете «Алаху акбар!» кричит.
– Ах, ну так бы и сказала, – фыркнула Вера.
– Будь проще, и к тебе потянутся люди, – как-то криво усмехнулась Надя.
«Может, мне им ещё что такое „минарет“ объяснять надо? Странно, живут здесь уже по нескольку лет, а до сих пор не знают таких слов, – удивлённо рассуждала она про себя, возвращаясь к себе в комнату после завтрака. – Они, похоже, обиделись, а я вовсе и не хотела умничать. Просто сказала, что думаю».
– Привет! Что это ты такое несёшь? – перед ней, откуда ни возьмись, снова возник Хамада.
Каждый день Дарья старалась уделять пару часов наведению порядка в своей комнате, и её руки покрылись волдырями и трещинами – не то от химикатов, которыми она старательно тёрла все поверхности в комнате, не то от местной водопроводной воды. И чтобы хоть как-то защитить свою кожу от повреждений, она попросила у поваров те самые латексные перчатки, которые они надевали при работе с продуктами. Дарья показала Хамаде свои руки:
– Вот, надо как-то защитить руки от химии.
– О-о-о, – протянул он в ответ, – да эти руки вообще не должны ничего делать! Тебе обязательно нужен какой-нибудь защитный крем. Я поищу что-нибудь для тебя, когда буду в Хургаде.
И тут Дарья заметила в руках у Хамады утюг и гладильную доску. Со времени её приезда в отель, все её вещи так ни разу и не гладились, и только форменные рубашки ей выдали уже поглаженными. По приезде, она сразу же достала все свои вещи из чемодана и разложила их на диване, но всё же вид у них был не самый лучший.
– Ой, а можно и мне утюг! – воскликнула она.
– В комнату нельзя, – отвечал ей Хамада. – Это для гостей.
– Ох, ну что же мне делать? У меня все вещи из чемодана мятые. Я же только приехала, Хамада!
– Ну, ты не переживай, что-нибудь придумаем, – успокоил он её, снова заговорщицки подмигнув.
В тот же день, у Дарьи появилась возможность узнать, что же такое «инспекция комнат». Номера в отеле и вправду были роскошные – огромные по площади и разделённые на «спальню» с двумя кроватями и длинным комодом с подзеркальником, а также «гостиную» с большим мягким диваном, столом с большим плазменным телевизором и круглым столом поменьше, вокруг которого стояло несколько мягких банкетных стульев. В номере даже имелась небольшая кухня с микроволновкой, чайником и столовыми принадлежностями. Так что этот номер вполне мог сойти за квартиру-студию, что выглядело весьма странно при такой замечательной организации круглосуточного питания «всё включено».
Луиза, Вера и Дарья дождались уборщика, который открыл им входную дверь, зашли внутрь и принялись проверять чистоту уборки.
– Проверяешь всё своими руками, – учила её Вера. – Если находишь пыль, указываешь на неё уборщику, и он всё исправляет.
Дарья провела рукой по первому попавшемуся столу и тот час испачкала руку. Луиза и Вера уже проверяли поверхности в ванной. Ходить с грязной рукой Дарье показалось неправильным, и она открыла кран над раковиной.
– Ты что, – замахали на неё руками обе женщины, – здесь всё должно быть сухо! Воду нельзя открывать и спускать воду в туалете тоже нельзя.
– Я не знала, – ответила Дарья, чувствуя себя последней преступницей.
– Делай, что тебе говорят и не оправдывайся. Вечно ты оправдываешься! – проворчала Вера.
– А вот и я! – услышали они вдруг знакомый голос. В комнату вошёл Хамада, держа в руках какой-то зелёный целлофановый пакет. – Это тебе, – обратился он к Дарье, вручая ей пакет. – Только если что, я тебе ничего не давал и ничего не знаю.
– А что там? – попыталась заглянуть Дарья в тщательно запечатанный пакет.
– Потом посмотришь, – ответил Хамада и вместе с Луизой и Верой пошёл по номеру с проверкой.
Пакет был тяжёлый и громко шуршал.
«Куда же его пристроить? – лихорадочно соображала Дарья, пока все остальные с деловым видом ходили между столами и кроватями. – Туда не стань, то не делай, это не возьми, а тут ещё и этот пакет! Как же с ним ходить теперь, с таким тяжёлым?»
Тут она заметила небольшой пуфик возле туалетного столика.
«Положу пока что сюда. Пуфику от этого хуже не сделается, и никто и не заметит».
– Дарья, ты где ходишь? – услышала она окрик Веры с террасы. Дарья обернулась и встала на пороге просторной террасы. Вера проверяла руками чистоту шезлонгов, а Луиза с Хамадой стояли спиной к выходу и о чём-то смеялись.
– Ты – как моя старшая дочка, – говорил ей Хамада.
– А у тебя и дочка есть? – спросила Луиза.
– Есть! Даже три! – отвечал он.
– А жена твоя где?
– Да в Каире. Но я её выгнал, – и он поддал ногой воздух, как будто показывая, как он выгонял свою жену. – Не жена она мне больше! Не жена!
«Вот паразит! – подумала Дарья, незаметно стоя напротив входа на террасу и слушая их диалог. – Бросил в столице жену с детьми, а сам тут подбивает клинья, ищет, к кому бы пристроиться».
Как только они с Верой вернулись в офис, Дарья, сгорая от нетерпения, развернула пакет. В нём лежал большой отельный утюг. Он был с функцией отпаривания и даже не очень старый.
– Ой, ну ты посмотри, что мне этот Хамада принёс, Вера! Как же мне не хватало этого утюга! – воскликнула она, вся сияя от радости.
– Ты это, поосторожнее, – предупредила её Вера. – Из отеля ведь нельзя ничего выносить. Смотри, чтоб охрана на выходе тебя не заштопала.
«Ну вот, – сказала сама себе Дарья, благополучно миновав охрану на заднем дворе отеля. – Теперь я – контрабандистка. Специализируюсь на контрабанде утюгов. Да простят мне силы высшего отельного менеджмента, но не ходить же мне в мятой одежде! – И она первым делом достала из сумки свои концертные костюмы и тщательно выгладила их все, один за другим. – Ведь костюмы не виноваты, что их хозяйке больше не суждено в них выступать».
***
Надя, как и обещала, взялась за сопровождение немецкой съемочной группы, и Дарья осталась на попечении у Веры.
– Забудь, кем ты была раньше, – учила она Дарью. – Мы понимаем, что у тебя были какие-то достижения и опыт – у всех у нас они были! – но теперь здесь всё это никому не нужно. Теперь ты должна молчать и, как губка, впитывать в себя всё, что тебе здесь говорят. Даже если ты пока не понимаешь, зачем это надо, всё равно молчи и делай.
«Звучит, как послание с того света, – думала про себя Дарья. – Грешным душам, попавшим в мир иной, тоже, наверное, предлагается забыть, кем они были до этого, поскольку их земные деяния там уже никому не нужны».
Но, конечно же, Надя не могла подолгу не заходить в офис. Через пару дней она неожиданно влетела в кабинет и сразу же кинулась к одному из рабочих компьютеров, довольно бесцеремонно сказав Дарье освободить для неё место за столом.
– Как тут у вас дела? Что без меня новенького произошло? – поинтересовалась она, не отрывая глаза от экрана
– Да как-то справляемся, – кисло отвечала ей Вера. – А ты что это своих видео-операторов бросила одних?
– Да я на минутку. У меня для тебя новое задание! – обратилась она вдруг к Дарье. Наш шеф-повар подготовил новое меню, оно на английском. Под каждым блюдом на шведском столе должна быть табличка с названием на трёх языках. Луиза переведёт названия на немецкий, а ты сделаешь перевод на русский. Но переводи так, чтобы гостям было понятно, что они возьмут себе в тарелку. Можешь даже в скобках написать пояснение, из чего состоит это блюдо. То есть если это какой-нибудь «бабаганудж», то так и пиши: баклажанная икра со специями.
– А если я не буду знать, что это за «бабаганудж»? – спросила Дарья.
– Тогда ищешь в интернете описание и выбираешь подходящую формулировку. Ты ж у нас переводчик, – ухмыльнулась Надя, – вот и переводи, что ж я буду тебя учить, как переводы делать. А где твоя униформа? Тебе Хамада выдал униформу?
– Выдал, но мне подошли только блузки. Юбка оказалась слишком широкой в бёдрах, и я отдала обратно, чтобы портной убрал её в боках.
– Ну, ясно, – поджала губы Надя. И немного помолчав, добавила:
– Сколько лет тебе?
– Мне тридцать восемь.
– Сколько?
– Тридцать восемь. А что?
– Да нет, ничего. Слушай, Даш, отдел кадров просил твой паспорт принести. У тебя он с собой?
У Дарьи в один момент пронеслись в голове все страшные истории, которые она читала в интернете о паспортах, отобранных у бедных эмигрантов, чтобы держать их «в рабстве» и не платить зарплату, но она взяла себя в руки, достала из сумочки паспорт и вслух сказала:
– Паспорт у меня всегда с собой. Ведь без него я здесь никто.
– Ну, конечно, – согласилась её супервайзер. – А дай мне его, пожалуйста.
– А когда мне его вернут?
– Да не беспокойся ты! Сделают отметку у себя в документах и вернут тебе твой паспорт. Хочешь, вместе сходим туда? Заодно зайдём к портному, спросим про твою юбку. Давно ты её отдала?
– Вчера.
– И что он сказал?
– «Букра, инша’Алла».
– Всё у них «букра», каждый день напоминать надо, – проворчала Надя. – Знаешь что это такое?
Конечно же, Дарья знала. Что бы ты ни делал в Египте, существуют две фразы – «Букра, инша’Алла» – «Завтра, если будет на то воля Аллаха» и «Альхамдуллилля» – «Слава Аллаху!», – которые просто нельзя не знать. Ведь египтяне употребляют их всегда и во всех случаях жизни, благодарствуя Всевышнему за всё, что случается в их жизни, а то, что не происходит у них «букра», всегда поясняют одинаково: на то не было воли Аллаха.
Надя повертела Дарьин паспорт у себя в руках, несколько раз с подозрением посмотрела то на Дарью, то на первую страницу паспорта и, наконец, произнесла:
– Идём, сходим в отдел кадров, потом к портному, а после возьмёшься за перевод меню.
– А как часто его обновляют? – спросила Дарья, прикинув профессиональным взглядом немалый объём работы.
– Ну, здрасьте! Как шеф скажет, так и обновляют!
– Кто меня звал? Я здесь! – вдруг возник в офисе шеф Ислам.
– Да ничего, это мы так, болтаем, – сказала Надя в ответ. – А у нас всё готово к «капитанскому ужину»?
– Готово, – кивнул шеф. – Надеюсь, сегодня будет не такой горячий вечер, как вчера. Я вчера просто мёртвый домой пришёл. Заснул прямо перед телевизором с пультом в руке, пока жена не забрала его у меня.
«Ага, и этот женат. Надо с ними поосторожней тут,» – подумала Дарья, а вслух спросила:
– А что такое «капитанский ужин»?
– «Капитанский ужин», – отвечала ей Надя, – это специальный ужин, куда приглашаются VIP-гости, побывавшие в нашем отеле больше пяти раз.
– А почему он «капитанский»?
– Потому что на нём присутствует сам генеральный менеджер. Но ты постоишь с нами на аперитиве, а потом вернёшься в офис. Начнёшь переводить меню, пока мы будем с гостями на ужине.
***
«Капитанский ужин» начинался весьма многообещающе. Напротив сцены, где обычно проводились вечерние шоу, были расставлены столики для гостей, официанты разносили коктейли, а гест-релейшнз обходили всех гостей и записывали тех, кто желал подкрепиться свеженькой пиццей, пока ужин ещё не начинался. Дарья ни на шаг не отходила от Веры, стараясь запомнить, что именно она говорит гостям, как вплетает в эту светскую беседу вопрос о том, какую пиццу – овощную или мясную – они предпочитают, и как вежливо она завершает разговор, чтобы не задерживаться подолгу возле каждого столика. И всё на этом светском рауте происходило так торжественно, что Дарье казалось, будто ещё немного, и ударят фанфары, а на сцену в свете разноцветных огней выйдет сам генеральный со своей приветственной речью. Но вместо этого, его голос злобно зашипел где-то совсем рядом за её плечом:
– Не ходите толпой между столиками! Работайте каждая по отдельности!
Когда все гости высказали свои пожелания, а списки гостей были отправлены в итальянский ресторан для приготовления пиццы, все гест-релейшнз выстроились в ряд возле генерального, и он начал свою приветственную речь.
– Дамы и господа! – переводила на русский язык его слова Надя, – меня зовут Карстен Шнайдер, и я как генеральный менеджер нашего отеля рад приветствовать вас на этом вечере.
– Мама, мама! – вдруг закричал маленький мальчик, сидевший среди приглашённых русских гостей, – к нам прилетел Карлсон! А он будет с нами кушать пиццу?
От неожиданности, все замолчали, и в повисшей тишине услышали, как мама попыталась одёрнуть своего малыша:
– Тише ты! Дядю зовут не Карлсон, а Карстен. И сиди молча, пожалуйста, а то дядя-директор выгонит тебя отсюда и останешься без пиццы.
Все русские гости дружно расхохотались, а пока Надя пыталась загладить ситуацию, что-то вполголоса поясняя Карстену по-английски, Вера наклонилась к Дарье и тихонько сказала ей на ухо:
