скачать книгу бесплатно
Теперь я знаю все. Женский детектив
Юлия Смолякова
Действие романа происходит в середине 90-х годов. Москва, криминальная обстановка, бизнес только зарождается. Молодая девушка Юлия попадает в сложную ситуацию.Любимый оказался предателем, ей угрожает множество опасностей. Благодаря смелости и находчивости Юле удается избежать беды и обрести настоящую любовь.
Теперь я знаю все
Женский детектив
Юлия Смолякова
© Юлия Смолякова, 2022
ISBN 978-5-4474-3510-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Мы сидели с Янкой в клубе, потягивая красное вино. Янка накануне позвонила мне в расcтроенных чувствах. Дело в том, что она окончательно рассорилась с Леней, своим потенциальным женихом.
– Приезжай, – всхлипывала Янка, – напьемся с горя.
– У меня предложение получше – давай-ка одевайся, причесывайся и приезжай в «Винни». Нечего дома сидеть, киснуть.
– Ну ладно, – всхлипнув, согласилась Янка. И теперь мы сидели за деревянным столом, и я слушала Янкины излияния.
Все развивалось по классической схеме.
Романтическое знакомство – Леня был коллегой Янкиного отца и отчасти его протеже, перерасло в ухаживание – цветы, подарки. Когда Янка угодила в больницу со сломанной рукой, Леня был тут как тут, навещал, практически не отходил от Янки. Дело плавно дошло до объяснений, и Яна приняла предложение руки и сердца. Но тут вмешалась Ленькина мамаша Анна Федоровна.
– Это ужас какой-то, Юль, – жаловалась Янка. – Сначала Ленька один приходил, а потом она стала являться без приглашения, на правах будущей родственницы, чуть ли не каждый день. Все углы вынюхала, как крыса. Что я ношу, чем болела и когда, сколько отец зарабатывает… Видимо, осталась недовольна – «заместитель начальника земельного отдела мог бы и получше жить». А отец взяток не берет, мы не шикуем, сама знаешь. «Бледненькая какая-то» – здоровье ей мое не нравится! А когда я ей сказала, что нечего мой гардероб обсуждать – вообще взвилась: «Иш ты! Характер у нее, видите ли!». И Леньку как подменили – то ходил нормальный, то забубнил – «Ты понимаешь, Янчик, наверное надо подождать, осмотреться, вдруг мы друг другу не пара? Вот и мама говорит…» Знаю я, что она говорит. Дальше – больше, стал приходить и тоже скандалы закатывать, практически слово в слово, что и Анна Федоровна. И я его выгнала! А теперь думаю – может зря? Может, можно было повлиять на ситуацию… С ним самим, без мамаши, я бы как-нибудь справилась.
– Нельзя. Ты все правильно сделала. Сколько ему лет?
– Двадцать восемь.
– Ну, если он в двадцать восемь не может маме поперек слова сказать – все, кирдык. Дальше будет хуже. Будете жить под ее дудку, если она конечно изволит допустить тебя до сыночка. Либо есть еще один вариант – после тяжелой и продолжительной борьбы ты свергнешь мамочку с постамента и станешь на ее место. А тебе разве сын нужен? Тебе мужик нужен нормальный, со своей головой и своей волей.
– Да уж, где его только взять? – вздохнула Янка.
– Не горюй. Найдется, никуда не денется. А Леньку забудь как можно скорее. Знаешь, скорее всего, он тебя не любил. Любил – стоял бы за тебя горой, никого бы не послушал. Так что не думай о нем. Пусть это будут воспоминания. Давай лучше займемся настоящим…
– А что с настоящим? В настоящем-то и нет никого… Кстати, как у тебя-то дела? Появился кто-нибудь на горизонте?
Я пожала плечами. Если бы кто-нибудь достойный появился, Янка бы узнала об этом первая.
– Ну – крутятся вокруг, как всегда. На работе в основном, пытаются ухаживать. Ничего интересного.
– Ничего интересного… – передразнила Янка, – небось все переживаешь из-за Русика, придурка этого? Неужели забыть его не можешь?
– Не говори глупостей, – рассердилась я. – Я давно его забыла. Просто… ну – я стала более требовательной, что-ли.
Этот ответ Янку удовлетворил.
– А этот… как его, ну – Вадим – не звонил больше? – почему-то понизив голос, спросила Янка?
– Нет. Но я и о нем думать не хочу.
– Ну и зря! – рассердилась Янка. – Попался нормальный мужик, а она – думать не хочу! Позвони ему сама!
– Янка, уймись, чего разошлась? Закроем эту тему. На нас уже смотрят… – И я обвела глазами зал.
Как же интересно наблюдать за людьми! И не говорите мне, что это неприлично. В публичные места ходят людей посмотреть и себя показать. Тем более мы именно вместе с Янкой заметны вдвойне – полноватая белокожая блондинка с очаровательными ямочками на щеках и небесно-голубыми наивными глазами – Янка. И я – темные волосы цвета орехового дерева и желто-зеленые глаза, которые действительно кажутся темными издалека, худощавая, спортивная. Вообщем, трудно найти двух более непохожих девушек. Но это только плюс. Сколько подруг детства рассорилось по достижении «половозрелого» возраста. Причина одна – мужики… А нам, тьфу-тьфу, не из-за чего. Слишком разным типам мужчин нравимся мы, и слишком разные люди нравятся нам. Так вот мы и дружим уже 15 лет, помогаем друг другу, утешаем в беде.
Итак, конечно две эффектные разноцветные барышни уже привлекли к себе внимание, вопрос только – чье?
Так, этот сосунок, этот – командировочный, радостный какой, что от жены сбежал, а тот – бандюган, везет мне на них, как всегда. Ну уж нет…
– А вот тот милый юноша, – сказала я Янке, – очень хочет пригласить тебя потанцевать, но стесняется.
– Где, где? – завертелась Янка. Встретившись с ней глазами, светловолосый парень встал и направился к нам.
Я наблюдала, как довольная, раскрасневшаяся Янка танцует со своим кавалером, и думала о превратностях судьбы. Наверное, все к лучшему. Не встрянь Янкина предполагаемая свекровь до предполагаемой свадьбы – и получила бы Янка замечательного муженька и мамочку впридачу. Потом попробуй от них отделаться. Потом мои мысли потекли по привычному руслу. Да – я действительно сейчас одна, что называется, в цвете лет, и чувствую, что жизнь проходит мимо. Но я уверена в том, что лучше быть одной, чем жить так, как я жила еще совсем недавно…
Глава 1
…Тогда я жила вместе с Русланом. Руслан был моим первым мужчиной. Я ушла из дома, сильно поссорившись с родителями, снимала квартиру и работала в Москве. Моя самостоятельная жизнь только начиналась.
Мы познакомились при драматических обстоятельствах – на похоронах общего друга, который утонул, и Руся поразил меня своей добротой и отзывчивостью и тем, что на похоронах рыдал, как ребенок.
«Надо же, как он переживает, – подумала я – какой ранимый. А ведь с Левкой был знаком всего месяца три. Близкие друзья и то держатся, не ревут». Мне это показалось признаком большой души.
Потом Руся как-то оказался рядом со мной. Он, как никто, умел утешить, найти нужные слова, сказать то, что хочется услышать.
Он тут же начал клясться, что безумно влюблен, что всю жизнь мечтал встретить такую как я, и хотя он, конечно, ничтожен и недостоин меня, но если я не буду с ним, то он, безусловно, не сможет жить на свете, и все в таком духе.
Признаться, мне было приятно это слышать – мне до этого никто таких слов не говорил – вернее, мне говорили, конечно, комплименты, и пытались за мной ухаживать, но нигде не было такого драматизма. «Наверняка, он испытывает такие сильные, пылкие чувства», – решила я.
И хотя чисто внешне он мне не сильно нравился, и не особенно мне подходил – среднего роста, светлые кудри, огромные карие глаза – слишком смазливенький и не слишком мужественный, но я решила, что это моя судьба, и мы оказались вместе.
Вообще Руся был уникум. Такие люди мне еще не попадались.
Поскольку я была девочка романтическая, мечтала о вечной любви и чем-то там еще, о чем пишут в классической литературе, то он быстро навешал мне на уши необходимой лапши, и зажил припеваючи.
Теперь-то я вообще сомневаюсь, что он что-то знал о какой-нибудь любви, кроме любви к себе, родимому. Эгоистом Русик был законченным. И к тому же талантливым вруном – мог черное сделать белым, а белое – черным, и люди ему верили. Правда, через какое-то время друзья почему-то начинали его сторониться… Но я этого старалась не замечать, или объясняла себе, что почему-то никто не понимает такого трепетного, искреннего человека. Объяснить ведь можно все, что угодно – было бы желание.
Несомненным плюсом совместной жизни было то, что мне было с ним интересно. Не сказать, чтобы Руся был сильно начитанным или образованным, но, безусловно, способности у него были. Он все схватывал на лету и мечтал сделать хорошую карьеру. Правда, Руслан в момент знакомства со мной сидел без работы (был уволен из-за интриг завистников, как он объяснил) и денег в дом не приносил. Он как-то ненавязчиво сел мне на шею – ел, пил, жил в моей съемной квартире, но он так старался найти работу! И я решила, что должна ему помочь.
А уж житейские дела он проворачивал с поразительной ловкостью – умел обаять, кого надо, вовремя сунуть взятку, поговорить, с кем нужно. Короче, в Руслане было то, чего во мне не хватало – житейская ловкость и находчивость. «Без мыла в любую жопу влезет» – выразилась моя мама. Почему-то все мои родственники и знакомые его не любили, считали врунишкой, скользким типом и советовали мне его бросить. Но родители, конечно, не могли воспрепятствовать нашей совместной жизни.
Был, правда, один эпизод, когда я усомнилась, в самом начале нашего знакомства.
Однажды Руслан сказал мне, что моя мать, встретила его на улице и сказала, что больше на порог эту шлюху, то есть меня, не пустит. У меня на тот момент все еще были напряженные отношения с родителями, дома я не появлялась, но чтобы так! Я бросилась звонить родителям, меня встретили довольно холодно, но когда поняли суть дела, возмутились. Мать заявила, что уже месяц не встречала Руслана и сказать такое просто не могла. «Лгун! Просто хладнокровный лгун!»
Я кинулась к Русе за объяснениями. Руся побледнел, потом начал всхлипывать, потом сказал, что он клянется и божится, что именно так оно и было, ну может не недавно, а давно, что наверное моя мать просто забыла об этом разговоре… Он говорил так правдоподобно, рыдал и бился в истерике, что мне же и пришлось его успокаивать. Я была растеряна. Ну не может же человек так хладнокровно врать! Ну может действительно что-то когда-то было, может мать забыла, а Руся что-то не так расслышал и не так понял… Я же люблю его и должна ему доверять! Может он и не очень честен, может у него было трудное детство и его так воспитали, но он любит меня и хочет как лучше… И я постаралась забыть об этом инциденте.
Родители, правда, не забыли и отказались пускать Руслана на порог: «Без него – приезжай, пожалуйста». Я сперва считала, что все его недооценивают. К тому же у предков старорежимные понятия о браке и семье, и им не нравится, что мы живем, не расписавшись в загсе.
Особенно по этому поводу переживала мать.
Боже, какие условности! Живу с кем хочу и как хочу! Мы были выше штампа в паспорте и считали, что сначала поживем вместе какое-то время. Конечно, в перспективе мы собирались пожениться – но потом, потом…
Так что родители просто не воспринимают наши современные отношения, отсюда и предвзятое отношение к Русику – ведь это понятно!
Остальные же просто завидуют и пытаются разрушить наше счастье.
Хотя счастье было каким-то сомнительным.
Сексом, например, я была сильно разочарована, хотя относила это не на счет Руслана, а на счет, собственно, секса. Руслан больше всего обожал лежать на спине и милостливо принимать от меня ласки. Потом, дойдя до высокой стадии возбуждения, Русик приступал к своим «мужским обязанностям», напоминавшим больше всего физические упражнения. Было не очень-то приятно, порой просто больно, но я успешно имитировала оргазм, чтобы не обидеть Русика, и чтобы все это поскорее закончилось. Русик страшно после этого собой гордился и всерьез считал себя половым гигантом. Впрочем, я его не разуверяла. Все неудачи я относила на свой счет и искренне считала, что со мной что-то не так и лучше это скрывать.
Потом меня как-то коробило то, что, так и не начав самостоятельную жизнь, я фактически попала в зависимость от Руслана, мне нужно подстраиваться под него, и вообще – почему-то все жизненно-важные решения принимаются Русланом в его пользу. Нет – я не против компромисов в семейной жизни – ясно, что компромиссы должны быть – но не могу же я до бесконечности идти на уступки? Я попробовала протестовать, когда Руслан попросил у меня деньги, которые я хотела потратить на себя, и наткнулась на пугающее явление. Руслан зарыдал, затрясся. Он кричал – ты мне не доверяешь? Ты не доверяешь любимому человеку? Значит, ты меня не любишь? Я просто испугалась в тот момент – я не ожидала такой реакции. И хотя я умом понимала, что Руслан не прав в этой ситуации, но мне пришлось уступить.
Теперь Руслан регулярно добивался своего истериками, слезами – оказывается, плакал он легко по любому поводу. К тому же Русик очень любил вызывать к себе жалость. У него постоянно что-то болело – то сердце, то почки – его даже забирала скорая, врачи ужасались его бледности и холоду конечностей, и везли его в больницу. Правда, в тот же день он выходил оттуда живой и румяный. «Приступ, уже прошел. Колики закончились. Три дня постельного режима, и все окончательно пройдет».
Потом он научил меня этому нехитрому фокусу – однажды мне не хотелось ехать на работу, нужен был больничный и я симулировала, обмирая от страха, да так правдоподобно, что врачи настаивали на срочной госпитализации. Насилу их уговорили не класть меня в больницу, а оставить дома. Но это уже потом, а поначалу я тряслась от страха каждый раз, когда Русик бледнел и хватался за бок.
Также он оперировал обещаниями уйти из дома или покончить жизнь самоубийством.
Я к такому поведению не привыкла, жутко пугалась и все принимала за чистую монету.
Зато Руся часто говорил, что любит меня, что все для меня сделает, и требовал от меня заверений, что я его не брошу и буду любить вечно.
А поскольку вечная любовь подразумевает самопожертвование, то жили мы довольно интересно.
Возможностей для жертвы у меня было предостаточно.
Как я уже упоминала, первое время, пока у Руслана были проблемы с работой и деньгами, мы жили на мою зарплату. Я же понимала (и Руся это всячески поддерживал), что должна помогать любимому человеку встать на ноги… Правда, я где-то в глубине души надеялась, что способный Русик быстро найдет высокооплачиваемую работу и, может быть, тоже будет тратить на меня деньги. Но получилось иначе.
Через пару месяцев содержания Руслан действительно нашел неплохую работу в одной финансовой структуре, где хорошо платили. Он пошел в гору, быстро стал заместителем начальника, а потом и начальником отдела.
Но для меня ничего не изменилось – Руслан по-прежнему забирал у меня все деньги, мотивируя это тем, что он мужчина, более практичен и контролирует наши семейные расходы. Мне средства выдавались только на самое необходимое – продукты и хозяйство. А иногда в виде большой милости – на меня лично, как подарок.
Если я протестовала или сама покупала себе шмотки, то устраивался скандал со слезами и обещаниями вскрыть себе вены, поскольку это значит, что я не доверяю Русику. «Ты пойми, – говорил он мне после покупки туфель или белья, – если ты будешь так тратиться, у нас вообще никогда денег не будет! А нам еще за квартиру платить в этом месяце…» Мне становилось стыдно за свою расточительность, и я как-то упускала из виду, что Руслан как раз особо себе ни в чем не отказывает. Правда, на одежду он обращал мало внимания, зато был новейший компьютер, сотовый телефон, лаптоп – на дорогие мужские игрушки Руслан денег не жалел. Так мы прожили два года.
Апофеозом же стало то, что Руслан начал мне изменять, притом нисколько этого не скрывал:
– Если ты меня любишь, – говорил он, – то ты должна радоваться, что мне с кем-то хорошо.
Вот эта логика мне совсем уже не нравилась и я устраивала скандалы.
Но по части скандалов Русик был непревзойденным мастером, начинал биться в истерике и все заканчивалось тем, что мне еще и приходилось его успокаивать.
Голос разума периодически вопил мне о моей глупости, но дурман, а вернее, самообман о преданности, самопожертвовании и жизни всю жизнь с одним человеком пока что был сильнее.
Да и не хотелось признавать свои ошибки.
Правда c течением времени все чаще и чаще мне все это казалось полной чушью, и я признавалась себе, что Русик – только умелый врун и ничего больше.
Но тогда на помощь приходила еще одна сказочка – у меня все как у людей, не хуже, чем у других, а даже лучше – у меня есть свой мужчина, не пьет, не колется – чего еще надо? Но в глубине души я понимала, что наша жизнь – большой драматический театр, и я его не люблю, да и почти уже не верю.
Примерно в это время появился Вадим. Он был коллегой Русика, но рангом сильно выше – вице-президент фирмы, один из ее совладельцев.
Вадим периодически зависал у нас обсудить с Русланом какие-то дела, а затем все это перерастало в общее питие пива и дружеский треп.
Потом Вадим уезжал от нас на такси, так как за руль садиться было нельзя. Его машина паслась под окном, изредка повизгивая сигналкой, потом он ее забирал.
Часто мы втроем выбирались куда-то в ресторан или ночной клуб, притом платил всегда Вадим.
Русик был без ума от Вадима – тот был постарше, лет тридцати – тридцати двух, при деньгах, хорошо и со вкусом одевался, был обладателем собственной квартиры и новенькой трешки BMW. Он производил впечатление очень и очень успешного человека.
Русланчик тут же начал подражать ему.
«Он обещал меня научить быть неотразимым для женщин, – хвастался Руся, – знаешь, как они на него вешаются!» Прежде любимой одеждой Руси были джинсы и яркие майки, теперь появился дорогой костюм, ботинки, часы, парфюм, и мы начали копить на вожделенную машину. Также он пытался перенять выражения Вадима, манеру говорить, повадки.
В действительности Вадим обладал какой-то харизмой. Он не стремился подавлять, как это часто бывает в мужской компании. Наоборот, его манеры были исключительно мягкими. Но эта мягкость никого не обманывала – было ясно, что это человек очень жесткий и властный. Было в нем что-то такое, что заставляло людей его слушать, и подчиняться. Вообще, даже чисто внешне он гораздо больше, чем Руслан подходил в качестве героя моих грез – высокий, широкоплечий, сероглазый. Волевое лицо, упрямый подбородок. Не какой-то там классический красавец, а настоящий стопроцентный мужик, властный, уверенный в себе. Сильный человек с сильным характером. Может быть, даже излишне сильный.
И мне было не по себе, когда я порой ловила на себе его взгляд, оценивающий, внимательный. Взгляды эти не были редкостью. Когда мы выбирались в какой-нибудь ночной клуб, многие женщины действительно сразу начинали вертеться у нашего столика и кидать на Вадима призывные взгляды. Руслан тут же пытался воспользоваться ситуацией… А Вадим не обращал на них внимания. Он смотрел, как я танцую, смотрел жадно, не отрываясь. Я знала, что танцую хорошо, и чувствовала, что нравлюсь ему.
Кровь по жилам бежала быстрее, по телу разливалась теплая волна… Мне было приятно его внимание, оно немного скрашивало мою серую жизнь и заставляло почувствовать себя женщиной. Но я запрещала себе мысли на эту тему, так как должна была хранить верность любимому мужчине. Мало ли кому я нравлюсь. Вон тот толстый лысый дядька на меня пялится, извелся весь, да и этот татуированный тип тоже – ну и что?
Руслан, казалось, ничего не замечал – он в это время разливался соловьем перед какой-нибудь броской дамой, или сразу несколькими, кажется, даже стрелял телефончики. Но я ошибалась – Руслан видел все…
Глава 2
Однажды Вадим позвонил мне под конец рабочего дня и пригласил поужинать.
– А Русик будет? – Будет, попозже подъедет. Я за тобой заеду в полседьмого.
Я критически оглядела себя. Сегодня мы не планировали идти развлекаться, но одета я, на счастье, оказалась не в джинсы. На мне было нежно-салатовое платье прямого покроя и мои любимые туфли, секрет которых заключался в том, что при довольно высоких каблуках и изящной форме они были на редкость удобны – чуть ли не как кроссовки. Ну что же, можно идти даже в очень приличное место.
Вадим примчался точно в назначенное время, вышел из машины и галантно распахнул передо мной дверцу. Когда я уселась, Вадим повернулся ко мне, глядя мне в глаза, и протянул руку. Мне стало не по себе, я вжалась в кресло. Он усмехнулся, и аккуратно застегнул мой ремень безопасности. При этом ухитрился меня не задеть, но я почувствовала, как у меня закружилась голова от близости этого человека, от запаха его тела и от серых глаз, выражение которых было очень недвусмысленным.
– Ну надо же, – произнес он.
– Что?
– Я думал, у тебя глаза темно-карие, а они, оказывается, желтые с зеленью. Но это видно только с очень близкого расстояния.
Я промолчала, поскольку не знала, что мне ответить.
Машина завелась и мы понеслись по улицам.
