скачать книгу бесплатно
– Два раза подряд не дают ездить, – всё ещё сопротивлялся Илюха.
– Поэтому мы все разом никогда и не ездим, – резонно заметил Димас.
– Короче, это уже детали, – поморщился Толстый. – Ты не о том думаешь, малой. Ты задницу свою должен думать как спасти, а не о том, как я буду трубку в лагерь загонять. Твоё дело – принять телефон и передать кому надо и когда надо или оставить там, где тебе скажут. Дело нехитрое, палева никакого.
– Экие вы уроды, – обернулся Олег. – Узнает начальник режима, он из вас инвалидов сделает, и ничего ему за это не будет.
– Молчал бы, – парировал Паша. – Хочешь чистеньким остаться?
– Ты предъявляешь, что ли? – вспыхнул Олег.
– Я констатирую!
– Этот невывозян когда писает, в унитаз попасть не может, а вы с ним за серьёзное дело базарите! Поломают вам зубы менты.
– Базарят бабки на базаре! И ты! – перешёл в атаку Паша.
– Ты чего, Олег, хочешь? – поддержал старшака Димас.
– Определить его и не возлагать надежд, – пожал плечами Олег.
Картошин по-настоящему испугался.
– Я согласен, – поспешил он. – Если вы мне скажете, что и как сделать, я сделаю, только не надо меня определять никуда.
– Для начала пятёрку мне сделаешь на этот номер. – Паша протянул бумажку с номером телефона.
– Какую пятёрку? – не понял Илюха.
– Пятерку денег. – Паша снова замахнулся, но бить не стал.
– У меня же нет денег, – захлопал глазами Картошин. – Я же говорил.
– У пацанов в ребике до зарплаты займёшь, – пожал плечами Паша. – По две с половиной всего. Потом отдашь.
Картошин пришибленно втянул голову в плечи.
– А ты думал, в сказку попал? – прикрикнул Димас. – Думал, раз мы тебя не трогаем, так можно перед ментами стелиться, как уличная чувырла? С утра до вечера он на территории веником машет, ремонтами занимается с указки отрядника, заявления бегает собирает для него по бараку!
Димас плюнул на пол.
– Думал, мы с тебя не спросим?
– Короче, – прервал Толстый. – Пятёрку сделаешь в течение недели после того, как выйдешь в ребик. Это будет означать, что ты с нами в одной теме, и мы начнём двигаться по телефону. Если денег не будет, мы поймём, что ты соскочил, и поставим на тебе крест. Понял?
Илюха молчал, будто оглушённый.
– Понял?
– Да.
– Всё. Иди, радуйся. Инструкции будешь получать через работающего в зоне мужика, которого с колонии-поселения возят. Его Серёга зовут. Для них менты вагончик поставили рядом с ребиком. Он там обедает. Будешь к нему заходить, получать наши расклады, выполнять и ему докладывать. Понял?
– Да.
– Попытаешься соскочить, стукануть оперу, отряднику, начальнику колонии, кому угодно, включая двух твоих корешей в ребике, – мы тебя приговорим. Поверь, я сумею до тебя дотянуться.
– Иди, малой, – толкнул его Паша. – Язык за зубами держи.
Илюха медленно поднялся с табурета и вышел из комнаты.
* * *
– Подъём! – Начальник отряда хлопнул ладонью по выключателю, и глаза Илюхе резанул яркий свет. – Встаём, одеваемся, на зарядку выходим!
– Саныч! Погаси свет!
– Я сейчас погашу вам! – Михаил Александрович прошёлся по комнате от двери к окну. – Кто опять носки на батарее развесил? Я выкину, будете босиком лётать!
– Это я, – сознался севший на кровати Илюха. – Я сейчас уберу.
– Убери! А то никакого ребика тебе сегодня не будет!
– Уже сегодня? – обрадовался Картошин. – Разыгрываешь, Саныч? Сегодня же первое апреля. Разыгрываешь, да?
– Всё по-честному. Уже сегодня, – подтвердил начальник отряда.
– Так быстро! Всего пара недель прошла! А когда?
– Когда я скажу. – Отрядник пнул под кровать кем-то оставленный в проходе тапок и вышел из комнаты.
– Картоша, везёт тебе! – похлопал Илью по плечу сидящий на соседней кровати Витя. – А мне вот ребик не светит, у меня красная полоса за побег.
– Не дано тебе, – важно подтвердил Картошин и с колотящимся от радостного предвкушения сердцем принялся натягивать штаны.
– Просто ты шерсть мусорская, – поставил его на место Эдик. – Будешь туалет за замполитом мыть.
– Сам ты шерсть! – огрызнулся Илюха. – Это ты скоро будешь толканы драить во всём бараке, а я буду по граждане с плеером в ушах в ребике на кровати валяться.
– Пошёл ты!
Картошин накинул хэбэшную куртку и вышел из комнаты в коридор. С первого этажа доносились крики Михаила Александровича – наверно, кто-то замешкался, не выполнив команду «подъём», и был сброшен с кровати. Илюха натянул зелёную зимнюю куртку и вышел в локальный участок. С вечера у него была припасена сигарета. Он прикурил от спички и торопливо сделал несколько глубоких затяжек.
– Картоша, братишка, оставь фасануться, – крикнул спускавшийся с крыльца Ваня.
– Оставлю, – впервые без сожаления кивнул Илья. Сегодня его выведут в реабилитационный центр за зону, а завтра он спросит разрешения и сходит за сигаретами в магазин, расположенный рядом с колонией.
Конечно, поначалу будет тяжеловато, размышлял он. Зато можно ходить в граждане, курить, даже посидеть в чайной с девчонкой (если удастся завести девчонку). Пацаны в ребике нормальные. Толя Рыжий вышел пару месяцев назад, а до этого сидел в нашем отряде. Он там главный, наверное, потому что самый здоровый. Под два метра ростом, и кулаки как дыни. Сидит за убийство, подельник старшака Димаса. Конечно, не такой здоровенный, как Михаил Александрович, но тоже лось ещё тот. А второй – Стёпа Очкарик. Говорят, он у замполита вроде секретаря. Стёпу Илюха знал плохо, но худого о нём ничего не слышал. Сидит, мол, за воровайку по мелочи, и всё. В ребике пацаны вообще живут своим государством, им до колонийских проблем дела нет.
Илья протянул скуренную до половины сигарету Ване и пошёл занимать привычное место в строю для утренней зарядки.
– Строимся! – рявкнул, пихая с крыльца остатки отряда, Михаил Александрович. – На зарядку становись!
Пацаны засуетились, разбираясь на вытянутые руки в три шеренги.
– Напоминаю. – Начальник отряда заложил руки за спину и начал прохаживаться вдоль строя. – Напоминаю, что зарядка проводится для того, чтобы подготовить организм после сна к приёму пищи и нормальному функционированию в течение дня. Сейчас вы ещё спите на ходу, хотя не должны! Так?!
Начальник отряда ткнул пальцем в ближайшего воспитанника.
– Так, – качнувшись, отозвался Никита.
– Поэтому упражнения выполнять надо плавно, не торопясь, слушая мои инструкции и под счёт!
– Каждый день одно и то же, – пробубнил себе под нос Серёга.
– Это кто там пукнул? – круто развернулся на каблуках капитан.
– Никто, – взял свои слова назад большеглазый парнишка. – Я просто сказал.
Михаил Александрович подошёл к осуждённому и оглядел его с головы до ног.
– Чего? – дёрнул плечом Серёга.
– Пойми, Серёжа, – обращаясь к мальцу, но имея в виду всех, сказал отрядник. – На зарядку отведено двадцать минут, это факт. Можно все эти двадцать минут махать руками и ногами, а можно стоять и слушать вводный инструктаж. Просто стоять и слушать!
– Да я понял, – начал оправдываться Серёжа.
– Что ты понял?! – натянул ему шапку на глаза воспитатель. – Вот завтра все двадцать минут будете у меня приседать и подпрыгивать, тогда поймёте!
Михаил Александрович грозно оглядел оробевших пацанов.
– Кстати, Картошин, сейчас наведёшь порядок в комнате, потом наведёшь генеральную уборку в отряде и только потом… пойдёшь собирать свои вещи и отправишься в реабилитационный центр.
– А обедать где буду? – робко поинтересовался Илья.
– В центре. Всё, закончили разговоры, первое упражнение – наклоны головы. Исходное положение: ноги на ширине плеч, руки вдоль туловища.
Илюха радостно зажмурился и по команде начал мотать головой под счёт начальника отряда.
* * *
На КПП его сопровождал дежурный помощник начальника колонии.
– Ты не думай, что в сказку попал, – наставлял Картошина пожилой майор. – Тебе там работать за двоих придётся. Режим и распорядок дня ещё никто не отменял.
– Да знаю я, – отмахнулся Илюха.
– Ты под строгим контролем будешь, не забывай. Давай, заходи. – Майор открыл дверь и подтолкнул осуждённого в помещение контрольно-пропускного пункта. – Подойди к кормушке.
Картошин подошёл к толстому стеклу и нагнулся к вырезанному полукругу.
– Здрасьте.
– Забор покрасьте, – отозвался полный капитан с той стороны.
– А он сейчас этим и займётся, – пошутил дежурный и уже серьёзно скомандовал: – Картошин, представьтесь начальнику караула.
– Я… – начал Илюха, – осуждённый Картошин…
Капитан внимательно выслушал воспитанника, сверил данные с бумагами и нажал какую-то кнопку. Щёлкнул замок, и Картошин, толкнув массивную металлическую дверь, оказался за пределами колонии. Он в нерешительности остановился на крыльце, озираясь по сторонам.
Слева метрах в двадцати от кирпичного здания штаба, в котором располагался КПП, находилась двухэтажная дача, обнесённая невысоким красным забором. У распахнутой калитки стоял заместитель начальника колонии по воспитательной работе полковник Николай Иванович Соловьёв. Он поманил Картошина к себе, и Илюха, прищурившись от яркого солнца, заторопился к своему новому шефу.
– Здрасьте, – поздоровался воспитанник.
– Забор покрасьте, – отозвался замполит. Илюха промолчал. – Как зовут вас, молодой человек?
– Илья, – ответил Картошин и посмотрел на выглядывавших из-за спины начальника Толика и Сёму.
– А вот и нет, – отрезал полковник. – Тебя зовут мелкий оленевод. А это, – не оборачиваясь, он указал на стоящих за спиной пацанов, – толстый оленевод и очкастый оленевод. Сейчас они тебе покажут и расскажут, что да как, а потом зайдёшь ко мне в кабинет. Где он, тебе тоже покажут.
Полковник обернулся и глянул поверх очков на улыбавшихся во весь рот Рыжего и Очкарика.
– Оленеводы!
– Да, шеф!
– Подберите бойцу гражданскую одежду по размеру из подменного фонда, проведите ему экскурсию и вводный инструктаж, а потом все трое ко мне.
– Есть, товарищ полковник! – грянули пацаны и салютовали замполиту.
– К пустым головам не прикладывают.
– Так точно!
– Оленеводы, – усмехнулся в усы полковник и, отодвинув Картошина, прошёл в штаб.
– Здорово, Картоха! – протянул руку Толя Рыжий.
– Ну здорово, оленеводы, – ответил на рукопожатие Илья и радостно улыбнулся выглянувшему из-за тучки апрельскому солнцу.
– Пошли, братуха, – обнял его за плечо Рыжий. Троица распахнула дверь реабилитационного центра и зашла внутрь.
– Здесь, на первом этаже слева сидят воспиты, – начал экскурсию Толик. – Прямо – конференц-зал, там проводятся всякие совещания у начальства. Дальше по коридору туалет, который ты вечером намоешь, а напротив кабинет психологов, который ты тоже вечером намоешь. Вообще, за тобой порядок на первом этаже, уяснил?
– Уяснил.
– Поехали дальше.
