скачать книгу бесплатно
Никодим не торопясь попил из крынки молока, затем взял куриную ножку так же не спеша следом съел куриное яйцо.
Степан знал что дед испытывает его терпение, и не торопил его с рассказом, характер деда Стёпка знал если его в рассказе заторопишь то можешь и не услышать совсем его рассказа, и вот наконец дед Никодим поведал Степану такую историю которая несколько лет не давала ему покоя.
Дед Никодим вытирая руки о траву и глядя на внука поведал внуку историю, которую не рассказывал никому, даже родному единственному Силантию:
– Когда я был молодым – конечно намного старше тебя, мой отец приучил меня к охоте, у нас с ним не плохо получалось без пушнины зимой из тайги мы не возвращались.
Дед Никодим в задумчивости посмотрел в то место где стояли сухостойные деревья со вздохом продолжил:
– А в то время этого сухостоя не было, этот сухостой появился после пожаров которые здесь полыхали два года подряд.
Мой отец был заядлый охотник, летом если было время он уходил в тайгу к своим охотничьим домикам, чтобы положить в них припасы на зиму, а если нужно то поправлял избёнку, инструменты были в каждом домике конечно домики охотники строили на расстоянии двух трёх часов ходьбы друг от друга по кругу, от одного домика до другого ставили всевозможные ловушки.
Никодим ненадолго замолчал поглядев на внука как бы убеждался что внук его внимательно слушает, а внук его внимательно слушал следя за каждым движением любимого деда:
– Так вот Степан у моего отца было пять домиков место положение которых я знал и знаю сейчас, а вот место где построил мой отец последний шестой домик я не знаю.
Дед вдруг замолчал и слёзы покатились по его щекам, он глядя на то место где они только что собирали сухостой дрожащим голоcом сквозь слёзы произнёс:
Вот в этом самом месте я последний раз видел своего отца живым, в тот день он меня не взял с собой разрешил только довести его до этого места наказав мне следить за нашей скотиной которая здесь паслась, по прошествии двух дней мы забеспокоились, и я решил пойти нa поиски.
Никодим замолчал рукавом вытер слёзы и попив воды, которую предложил ему Стёпка продолжил:
Но идти было не суждено, так как загорелась тайга, да так что мы думали, что и наша деревня погорит, но слава богу ветер изменил направление, но тайга горела ещё долго пока не пошли проливные дожди, конечно я потом всё- таки добрался до домиков, хотя до них мне и пришлось несколько дней добираться, к счастью домики огонь не тронул, и все продукты были на месте которые отец разложил, но самого его нигде не было, возможно он ушёл в последний домик и что- то с ним случилось, я на поиски этого домика потратил несколько дней но так и ни с чем вернулся домой, мать моя сильно переживала за него и через год скончалась, да и у меня тяга к охоте пропала, а ведь когда- то мы с отцом устраивали соревнования по добычи белки из арбалета, мне не даёт покоя неизвестность судьбы моего отца наверно так с этим и помру.
Степан по тону деда понял, что тот уже всё сказал о чём в основном болит душа у него спросил:
– Деда скажи! -Разве он тебе не намекал в какой стороне тот домик, или ты у него не спрашивал почему он тебе не хочет показывать тебе охотничий домик:
– Он мне говорил про какое- то золото которого там много, но он ни хотел чтобы люди узнали, иначе говорил, что люди изуродуют тайгу из- за этого золота, а направление он мне сказал с загадкой – направление тени правого рога сохатого на рассвете.
Дед Никодим поправив картуз и вставая тяжело кряхтя ещё раз сказал:
– Ты мне Стёпка! -Про то что я тебе наговорил никому.
Стёпка молча собрал в корзину остатки еды и повесив на один из хлыстов лежащих на телеги, спокойно глядя на деда промолвил:
– Нет деда! – Я никому, но ты тоже научи меня пользоваться арбалетом, но и нарисуй примерно где находятся охотничьи домики? и расскажи мне-
какой твой отец был? и на кого он больше любил охотиться?
Никодим усевшись на самый верх груженной телеги, слегка засмеявшись произнёс:
– Что Степан! – Охотничий азарт проявляется, садись родной и поехали, расскажу я тебе про своего отца, а арбалетом научу тебя пользоваться когда мы его с тобой смастерим.
Как только тронулись дед Никодим глядя по сторонам и на деревья, не переставал вслух восхищаться оживающего после зимы леса:
– Похоже после тех пожаров жизнь на эту территорию тайги возвратилась, птицы гнёзда кругом понастроили, белка под ногами опять бегает, соболь вон по деревьям лазит, если бы отец у меня не пропал то и у меня другое настроение было, мы ведь с ним просто с ума сходили если несколько дней не побываем в лесу, мой отец не любил охотиться с ружьём, ему не нравился оружейный выстрел.
Дед ненадолго замолчал выбирая яркие воспоминания своего отца, которые приходили к нему ежедневно продолжил:
– Отец у меня был здоровее меня, хоть я тоже не маленький и силой обладал немереной, ударом кулака мог годовалого быка завалить, однажды в зимнею пору возвращаясь с промысла не доходя пару вёрст до деревни его окружила стая волков ему каким -то образом удалось вожака ухватить за загривок когда тот набросился на него так он и шeл до самой деревни держа на весу волка, а остальные волки шли следом не смея нападать, а подойдя к деревни отец просто швырнул этого волка в сторону стаи которая тут же убежали прочь.
Стёпка слушал деда внимательно с широко открытыми глазами, и когда у деда наступила очередная пауза он спросил:
– Скажи деда! – а на медведя твой отец ходил? – если ходил то какое оружие брал он?
– Конечно хаживал он и на медведя, но основная охота у него была пушнина, а на медведя он хаживал только с рогатиной он был совершенно бес страшный всегда говорил:– любой зверь боится того кто больше его самого и сильнее, вот и нужно показать ему что ты больше и сильнее его, только глупый зверь может кинуться на тебя.
– Расскажи деда мне! – Как он с рогатиной на медведя один ходил.
– С рогатиной на охоту ходить, нужно обладать терпением и без страха встречать опасность, этого у моего отца было достаточно, – он по нескольку дней искал берлогу медведя, затем шуровал длинной палкой в берлоге и как только медведь зашевелился он бежал к дереву где лежала рогатина, он успевал сесть возле дерева до того как вылезет в ярости медведь, отец специально провоцировал его всевозможными разговорами, чтобы медведь увидел его и пошeл на него поднявшись на задние лапы вот в этот момент нужно держать в руке рогатину и смотреть в глаза разъярённому медведю который в ярости не думает, он желает порвать того кто его выгнал из берлоги.
Дед так подробно рассказывал внуку про бесстрашного своего отца, что Стёпка представил себя на его месте с рогатиной лежащей рядом и его рука самопроизвольно сжимала хлыст лежащий на телеге.
А дед всё рассказывал глядя на дорогу по которой не спеша везла их Рыжуха отмахиваясь хвостом от назойливых мух.
– Выбравшись из берлоги медведь увидел обидчика и поднявшись на задние лапы пошeл на стоявшего у дерева большого человека, но когда зверь разьярён он уже не остановится, а будит идти на обидчика ничего не замечая, вот он и не замечает рогатину которую поднял охотник на которую сам медведь накалывается и в порыве ярости не замечает как всё больше и больше в него входит рогатина.
– А потом как он этого медведя до дома тащил? -Ведь он такой большой! -За один раз не унесёшь а если оставить то наверняка птицы или волки растащат.
– Нет ни растащат Стёпка! -На медведя отец ходил только если какой -нибудь барин заказывал медвежью шкуру, так что когда он шёл на медведя он брал с собой салазки в которые и укладывал тушу вместе со шкурой, но а внутренности подкладывал ближе к ловушкам.
Солнце уже висело низко на горизонте, кода они подъехали к омшанику дед Никодим хотел остановиться чтобы закрыть двери, но они оказались уже запертыми, видимо кто- то из деревенских приходил посмотреть и убедиться что с пчёлками всё нормально.
K дому подъезжали под радостный лай любимого пса Тризора который за весь день соскучился по Стёпкиным ласкам.
Деда Никодима Стёпку с нетерпением так- же ждали с нетерпением Силантий, который открывая ворота добродушно как бы ругаясь:
– Что- то наши дровосеки припозднились! -За это время сколько вы пробыли в лесу, можно было три ходки сделать за дровами.
Силантий остановил взгляд на хлысты лежащие горой на телеги с которой слазил кряхтя отец, а ему помогал неутомимый Степка, Силантий закрывая тесовые ворота продолжил их отчитывать:
– Вам что? – У края леса деревьев мало было? – Или вам лень было валить, и поехали валежник собирать вглубь леса такую даль.
Дед Никодим выслушал своего сына, и поглядев на Стёпку слегка подмигнув Стёпки с задором заговорил:
– Ты Силантий! -На нас сильно не серчай, что мы так долго зато вон сколько сухих дров привезли, я тоже хотел у края леса валять деревья, но когда Стёпка увидел, что в лесу полно валежника он просто не позволил мне валить живое дерево, но как ты думаешь мог я его ослушаться.
Дед Никодим ещё раз с улыбкой посмотрел на внука и подмигнув ему отправил распрягать Рыжуху.
Силантий на такое оправдание ничего не мог сказать, так как он хорошо знал, что в тайге много сухостойного дерева а люди стараются брать то что ближе растёт и уже громко сказал чтобы Стёпка слышал, – который уже с лёгкостью распряг коня и подводил к колоде с водой:
– Стёпка хоть и молодой но он верно мыслит! – Если не очищать тайгу то во что она может превратится? – можно только себе представить, ты ведь отец знаешь за какое время мой дед а твой отец доходил до своих охотничьих домиков, а сейчас и за световой день не добраться.
Силантий ещё раз посмотрел в сторону тайги которую уже окутывали сумерки, и показывая рукой на обновлённое крыльцо хвастливо проговорил:
– Видишь батя! – Как я подновил крыльцо любо- любо дорого смотреть, пойдём по нему в дом, а то нас уже за ужином заждались.
Дед Никодим похвалил Сына за работу и за одно внука, который уже управился с Рыжухой, и они вместе вошли в избу где за столом уже сидели все домочадцы, в помещении стоял запах щей и непередаваемый запах свежо- испечённого хлеба.
На деревню опускалась весенняя ночь, затихли петухи и домашняя птица в небе ярче засветились звёзды, изредка слышался лай беспокойных собак, в доме Ступичных ещё долго горел свет от керосиновой лампы ближе к полуночи и этот огонёк потух, деревня вся окунулась в ночную тишину убаюканная дневною суетой.
ГЛАВА 2
В избе Ступичных наступала абсолютная тишина слышался только тихое посапывание засыпающих казалось бы всех домочадцев, но заснуть сразу ни всем удавалось.
Никодим ещё долго лежал на спине вспоминая прожитые годы с неразлучной своей Ефросиньей, которая так-же как и в юности любила засыпать положив свою голову на его мускулистую руку, эта привычка у неё осталась до сих пор.
Никодим перебирая в мыслях всё хорошее, что было у них с Ефросиньей обычно под такие воспоминания с наслаждением он и засыпал, но в этот вечер его мысли были все заняты внуком, который по характеру и тягой к лесу напоминал ему своего отца, о судьбе которого ему так и не удалось узнать.
Дед Никодим уже в мыслях начинал обучать Стёпку всему тому чему учил его отец, самому Никодиму по жизни мало приходилось пользоваться отцовскими охотничьими хитростями.
После ухода отца в неизвестность мать сильно переживала и её обезножила болезнь а ему, как единственному мужчине в доме, нужно было взвалить на себя все заботы по хозяйству, две младшие сестрёнки были тоже работящие и во всём ему помогали.
Но так было недолго вскоре мать умерла, а девчонок сосватали с другой деревни, да и сам Никодим в бобылях долго не ходил, при очередной поездки на ярмарку он повстречал там румяную жизнерадостную девушку, друг другу они понравились и Никодим долго не раздумывая её сосватал девчонку Фросю.
Фрося была трудолюбивой и покладистой хозяйкой, со временем хозяйство у них становилось всё больше и больше но бог дал им только одного пацана, но и он был в радость они его назвали в честь её деда Силантия, а следующим детям имена договорились что будет давать Никодим, но шли годы а детей больше так и не было.
У Силантия в жилах текла совсем другая кровь, он был трудолюбивый целеустремлённый, но тягу к тайге Никодиму так и не удалось привить, но Никодим сильно не расстраивался, он гордился Силантием за его трудолюбие и деловой подход к ведению хозяйства.
Время шло Силантий отслужил на государевой службе, приехал уже совсем возмужавший с наградами, и долго не думая посватал ту самую, которая его провожала на службу, он перед отъездом даже не думал, что такая дивчина его будет ждать все шесть лет.
Свадьбу гуляла вся деревня на радость от свадьбы и обильного урожая собранного в этом году, все желали им здоровья большого хозяйства и много детей.
Все так искренне Силантию с Марией желали всего так много, что со временем у них было действительно всё в достатке, несколько лошадей, коровы, в общем всё то что должно быть в хозяйстве, в знак благодарности за любовь своего мужа Мария родила Силантию пятерых пацанов.
Имена детям давали Мария с Силантием согласовано а вот последнему, которого так трудно рожала Мария не могли согласовать, тут- то Никодим сказал ударив ладошкой по столу:
– Вот этого пацана! – Что бы назвали Степаном, так звали моего отца.
Стёпку дед Никодим хоть и любил от всего сердца, но никогда не баловал даже иногда давал слегка подзатыльника, если Стёпка пытался его ослушаться, но такое было совсем редко, Стёпка чувствовал любовь деда и всячески старался показать, что деда он тоже любит.
Никодим ещё долго лежал с открытыми глазами глядя в сторону комнаты где спал его внук Стёпка, а слабый свет луны освещал детское лицо которое так напоминало ему образ отца.
Послушав ещё недолго, как собаки перекликаются между собой и как только затих, казалось бы непрекращающейся лай собак, Никодим закрыл глаза и моментально уснул погружаясь в приятный не запоминающийся сон.
Утро в деревне наступало более шумное чем наступление ночи, незадолго до рассвета начинали кукарекать петухи, при первых лучах в небо поднимались соловьи распевая песни для весны, живность просит у хозяевов еды, чтобы на пастбище быстрей идти.
У Ступичных в доме тоже старшие проснулись, в основном всегда гремя вёдрами и посудой, поднимались Мария жена Силантия, и Агафья -жена Никодима, Агафья начинала готовить завтрак но а Мария шла с вёдрами в хлев кормить скотину и доить просящихся на пастбище славную Бурёнку и дружелюбную Зорьку.
Силантий тоже проснулся от всей этой утренней суеты, слыхал как его жизнерадостная Мария весело проводила со двора коров, которых погнал пастух Василий дальше к основному стаду громко щёлкая длинным бичом, а по дому чувствовался непередаваемый запах разогретых щей.
Силантий не громко зевнул и обдумав какими делами на сегодняшний день необходимо было заняться подался в угол дома где можно было умыть лицо холодной водой, которую приготовила им мать.
Никодим похоже было проснулся раньше всех, так как когда Силантий вышел из дому он увидел как отец уже освободил телегу от хлыстов и уже устанавливал козлы для пилки дров, Силантий подойдя к нему и помогая устанавливать козлы промолвив:
– Батя! – чего ты один ворочаешь хлысты да эти козлы, мог бы и подождать или позвать кого- нибудь из внуков.
– Мне ещё это не в тягость, да и мне уже не спица а молодые пускай наслаждаются с нами пока могут спать.
Конечно дед Никодим хотел поднять внука Стёпку, но когда он увидел как Стёпка во сне улыбается и что- то не понятное делая руками оставил свою затею.
Стёпке действительно снился сон, ему снилось как в конце завала стояла охотничья избушка и какой- то большой человек ему махал рукой, ему снилось, как он хотел просто пройти через валежник к избушке, но ноги были непослушные и он никак не мог переступить дерево.
Ему снилось как он расшвыривал валежник, делая дорогу к избушке, а рядом с ним ходила волчица с волчатами и когда он останавливался волчата лезли к нему пытаясь его лизнуть, а волчица добродушно смотрела на них добрыми глазами, а он громко смеялся когда кому- то из волчат удавалось его лизнуть.
Стёпка проснулся от всей суеты родителей и кричащих петухов, он открыл глаза улыбка так и не проходила с его лица, глядя в потолок он думал о том что увидел, но насладится воспоминанием сна не удалось так как послышался голос бабушки Агафьи, которая хлопотала на кухни:
– Пацаны прыгуны! -Пора вставать, не то вам солнце обожот вам зад.
Стёпка играючи соскочил с постели и потрепал каждого брата по голове и тут же стремительно убежал, зная что если кто- нибудь из них его поймает то обязательно защикoтают, он со смехом выскочил во двор и подбегая к деду Никодиму закричал всё так же смеясь:
– Деда-Деда! -Защити меня от четырёх разьeрённых братьев, показывая рукой на крыльцо на которое выбежали старшие братья с улыбкой пригрозили Стёпки:
– Ну Степан великан! -Попадёшься ещё нам в руки, узнаешь как наш богатырский сон нарушать.
Дед Никодим взял внука за плечи и направляясь к крыльцу обращаясь к старшим внукам весело сказал:
– А мы с тобой Степа! -Этих богатырей сейчас отмутузим, чтобы не повадно было младшим угрожать.
Стоявшие на крыльце не успевшие обуться внуки, видя такое и как бы испугавшись спрыгнули с крыльца и побежали в разные стороны.
Никодим громко рассмеявшись глядя как разбегаются пацаны и обращаясь к внуку громко произнёс, чтобы все слышали:
– Вот так Стёпушка! – Кто первый встаёт тому Бог первому ложку на завтрак подаёт, так что мы с тобой первые а остальные за нами-весело рассмеялся дед Никодим увлекая за собой Стёпку в дом, где их ждала Агафья накрывающая на стол завтрак.
Семья Скрипичных с аппетитом поедала завтрак не проронив ни слова у каждого домочадца были свои мысли, в конце трапезы Силантий как обычно нарушая тишину промолвил:
– Сегодня Сынки! – Нам нужно несколько пудов зерна смолоть, я думаю многие наши деревенские тоже пожелают помолоть, на днях начнём пахать землю и времени не будет на мельницу.
Силантий оглядел всех сыновей, и обращаясь к старшим Симёну и Николаю промолвил:
– На мельницу поедите вы двое! – после того как я проведаю заезжий двор я тоже подойду помогу если чего.
Силантий замолчал глядя на трёх меньших сыновей, которые с нетерпением ждали, какое указание им даст отец? -Фёдор, который был самый не терпеливый спросил:
– Батя! – А мне что? – Опять на кузню подручным к Ерофею! -Батя я знаю что надо, но не люблю я это железо:
– Я знаю, что ты не любишь но у тебя есть жилка кузнеца и у тебя лучше получится управляться с железом, если что с Ерофеем случится, так что набирайся опыта Фёдор! – пока он живой.
Фёдор никогда не перечил родителям но с недовольным видом промолвил:
– Ну не люблю я батя! – молотом махать, мне любо в поле работать, в кузни надо быть тому кто это дело любит:
– Не серчай Фёдор! -тихим голосом промолвил Силантий-я тебя не принуждаю быть кузнецом, нужно ему просто помочь несколько деньков перед посевной уж больно слаб стал наш кузнец Ерофей, и кроме тебя он в подручные он никого не желает.
Фёдору от таких слов стало стыдно, что он попытался перечить отцу и опустив глаза вниз соглашаясь с отцом, а Силантий продолжил уже обращая внимание на меньших сыновей, которые сидели как на иголках норовя друг друга ущипнуть:
