скачать книгу бесплатно
Жестокость и воля
Сергей Иванович Зверев
Жиган #2
Бывший снайпер-афганец, он же бывший зэк по кличке Жиган, а ныне бизнесмен Константин Панфилов даже не предполагал, что он встанет на пути наркодельцов, уголовников и «азербайджанской мафии». Эти люди понимают лишь язык силы, но им-то Жиган владеет хорошо. Тяжко только то, что в числе его врагов оказались бывшие однополчане.
Сергей Зверев
Жестокость и воля
Глава 1
Стpельцов вспомнил, как пуля вырвала заднюю часть чеpепа его напаpника, как сгусток алой крови и серого мозгового вещества выпал из раны на асфальт, и ощутил неудеpжимый позыв к pвоте.
Его pаз за pазом вывоpачивало наизнанку, а Жиган, лежавший pядом, вспоминал, как с ним было то же самое, когда он заpезал человека ножом… В пеpвый pаз вид близкой смеpти вызывает pвоту у всех, но потом некотоpые пpивыкают…
* * *
Что может быть лучше теплого июньского дождя? Вышедшая из-за леса темная туча ненадолго застыла над Московской кольцевой автодорогой в том месте, где она пересекается с Боpовским шоссе возле Рассказовки.
Вначале на землю просыпалось несколько крупных капель, затем полило так, что казалось, над головой лопнул дырявый мешок с горохом.
Спустя несколько минут темная лента шоссе сверкала, как зеркало.
Двое сотрудников патрульно-постовой службы областной Госавтоинспекции капитан Костенко и младший лейтенант Стрельцов укрылись от дождя в машине. Желто-синие «Жигули» с эмблемой ГАИ стояли на обочине шоссе.
Капитан Костенко, грузный высокий мужчина лет сорока с густыми пшеничными усами, свисавшими до самого подбородка, неуютно ерзал в тесном кресле «Жигулей».
В очередной раз глянув на циферблат наручных часов, он обратился к своему молодому подчиненному:
– Ну шо там, Стрельцов?
В его речи слышался явный украинский акцент, из-за которого многие сослуживцы беззлобно подшучивали над капитаном.
В свое время в поисках лучшей доли уроженец Черниговской области Михаил Костенко приехал в Москву и поступил на службу в органы внутренних дел. Он принадлежал к той породе людей, которых принято называть одним словом – служака.
Костенко начинал службу сержантом и вопреки скептическим ожиданиям коллег смог закончить высшую школу милиции и получить офицерские погоны.
– Не похоже, чтобы быстро кончилось, – выглянув в окно и пожав плечами, ответил Стрельцов.
– От же холера, – ругнулся Костенко, – як же мне на дожди стоять?
– Может быть, опоздают? – с надеждой спросил Стрельцов.
– Не, эти не опаздывают. От же служба наша неблагодарная.
Младший лейтенант Стрельцов шел по тому же пути, что и его старший коллега. Два года назад он отслужил срочную во внутренних войсках и по рекомендации не кого-нибудь, а самого командира полка был направлен в высшую школу милиции.
Получив на погоны первую офицерскую звездочку, Стрельцов перевелся на заочное отделение и поступил на службу в Московскую областную Госавтоинспекцию.
Сейчас вместе с Костенко он ожидал проезда правительственного кортежа.
– Восемь двадцать пять, – уныло заключил Костенко, – пора выходить.
– Так ведь дождь еще не кончился, товарищ капитан.
– Сам бачу, шо не кончився. А що зробишь?
– Может, еще пару минут подождем?
– Не, Стрельцов, выходь.
С явным сожалением младший лейтенант нахлобучил фуражку, до того лежавшую у него на колене, взял в руки полосатый жезл и вышел из патрульных «Жигулей» под дождь. Следом за ним, кряхтя и сопя, выбрался Костенко.
Крупные капли дождя забарабанили по фуражкам. Недовольно глядя на проезжающие мимо машины, водители которых с опаской косились в сторону желто-синих «Жигулей», Костенко поправил униформу и повел плечами.
– Тоpмози, Стpельцов.
Младший лейтенант замахал жезлом, пpинуждая недовольных дачников остановиться на обочине.
Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Костенко тут же повеселел.
– Слава тебе, господи, – выдохнул он.
– А вы боялись, товарищ капитан! – обрадованно воскликнул младший лейтенант Стрельцов. – Все как по заказу.
– Точно, – улыбаясь, кивнул Костенко.
Стрельцов шумно вдохнул воздух.
– Хорошо-то как. Если б не эти вонючие фуры… И куда они с самого утра прут?
– Это ще сезон не начался, а вот через месяц будут круглые сутки переть.
– Все-то вы знаете, товарищ капитан, – не без ехидцы заметил Стрельцов, – везде-то вы побывали.
Костенко не относился к категории людей, знакомых с юмором и иронией. Он никогда не слышал анекдот про барина, которому такие слова сказал слуга в ответ на замечание о том, что в сарае «темно, как у негра в жопе».
– У меня опыт побогаче, – надувшись от осознания собственной значимости и важности предстоящего момента, ответил Костенко.
Со стороны шоссе раздался завывающий звук сирены.
– Едут.
Перекрыв движение с обеих сторон, гаишники пропустили цепочку машин, сзади и спереди сопровождаемых черными «Волгами» с мигалками и сиренами. Собственно кортеж состоял из нескольких длинных, как крокодилы, лимузинов с затемненными стеклами. Завидев их, капитан Костенко вытянулся во фрунт и приложил руку к фуражке. Стрельцов без особого энтузиазма последовал его примеру.
Как только машины проехали, нормальное движение на шоссе возобновилось.
Костенко с облегчением залез в автомобиль, отpапоpтовал по pации о пpохождении коpтежа, снял фуражку и вытер крупные капли пота, выступившие на лбу.
Усевшийся рядом с ним Стрельцов с легкой насмешкой спросил:
– А что вы так переживаете, товарищ капитан? Поди ж не в первый раз?
– Молодой ты еще, – наставительно сказал Костенко, – не понимаешь. Там же важные люди сидят, члены политбюро. Если с ними шо случится, тебя из офицеров так попрут… До конца жизни рядовым останешься.
Стрельцов пожал плечами.
– Хорошо хоть не расстреляют. Сейчас же девяносто первый год, а не тридцать седьмой, – он глянул в окно. – Гляньте-ка, товарищ капитан, какое солнце. Сейчас все подсохнет – и дождя как не бывало. Вот мы тут сидим, коптимся, а кто-то на рыбалочке балдеет. Завидую я вам, товарищ капитан, со следующей недели в отпуск.
– Точно, – осклабился Костенко, – еще два дня – и домой поеду, к маме, на Черниговщину. У нас там такие места. Ты, Стрельцов, на Украине бывал?
– Один раз в детстве с родителями в Крым ездили.
– Не, Крым – то не Украина. От у нас – Украина.
– Товарищ капитан, – неожиданно переводя разговор на другую тему, сказал младший лейтенант Стрельцов, – а что это они так часто ездить стали?
– Як часто? – недоуменно откликнулся капитан. – Ездют як положено.
– Нет, не скажите. Каждый день по три раза туда-сюда. Войны же вроде нет.
– То не наше дело. Ездют – значит, надо.
– Может, заболел кто?
– Кто, Горбачев? – искренне расхохотался капитан. – Дак вин же здоров, як той бычок.
Он продолжал смеяться, хлопая себя руками по ляжкам и даже не замечая, что скаламбурил.
– А хоть бы и Горбачев, что он, вечный, что ли? За три года их сколько гикнулось? Сначала Брежнев, потом Андропов, потом Черненко.
– Дык яны ж старыя были.
– Горбачев тоже не молодой, ему уже скоро шестьдесят стукнет.
– Эх, молодой ты еще, Стрельцов, – Костенко покровительственно похлопал младшего лейтенанта по плечу, – ще не разумеешь, що шестьдесят лет для мужика – самое то.
– Какое ж то, если в шестьдесят на пенсию отправляют? – фыркнул Стрельцов.
– Вин же Горбачев, кто ж яго на пенсию отправит? То ж самый главный человек в стране.
– А хрен его знает.
– Не знаешь, так не говори. Такого не бывало, шоб Генерального секретаря – и на пенсию в шестьдесят. Буде скрыпеть, пакуль не загнется. И нихто не гаукнет, а гаукнет – Райка яму быстро пасть захлопнет. Та ще баба… Мужик у ней в руках, як это… в ежовых рукавицах.
– Это вы правильно заметили, товарищ капитан, – согласился Стрельцов. – Знаете, кто-то даже шутку придумал на эту тему.
– Яку шутку?
– Что означает: КПСС – мир?
– Шо?
– Кто правит Советским Союзом – Миша и Рая.
– От же свистуны, – снова засмеялся Костенко. – Як ты говоришь – хто правит Советским Союзом? Ну дают. Это хто ж такое придумал?
– Народ, кто же еще.
– От народ у нас, над всем смеюца. Моя б воля, я б яго…
Костенко красноречиво сжал ладонь, поросшую рыжими волосами, и потряс кулаком перед лобовым стеклом «Жигулей».
– Я б гэты народ, як Райка Мишку.
Водитель проезжающего навстречу дохленького «Москвича», увидев протянутый в его сторону здоровенный кулачище, испуганно втянул голову в плечи и сбавил скорость. Костенко махнул ему рукой.
– Проезжай.
После этого капитан с удовлетворенным видом повернулся к своему молодому собеседнику.
– Видал? Только кулак и понимают, едрить их у мать. А ты говоришь. – Жалко, што сейчас не тридцать седьмой год. Распустились, кооператоры хреновы.
Стрельцов вытащил из кармана сигарету, щелкнул зажигалкой.
– Да не особенно их сейчас кулаком напугаешь. Свободы понюхали.
– А шо свобода? Тэ ж мне запах, – презрительно скривился Костенко. – Дай-ка мне цигарку.
Выкурив по сигарете, поругав распущенный народ, кооператоров, демократов и Горбачева, гаишники отвели душу.
– Ну шо, Стрельцов, – капитан стукнул здоровенной пятерней по плечу своего напарника, – трэба грошы для сямьи заробляць? Где наш радар?
– Вон лежит, – Стрельцов покосился на заднее сиденье. – Где ж ему быть?
– Давай-ка махнем на трассу. Будем ловить нарушителей скоростного режима.
* * *
Стрельцов подал радар капитану, а сам вышел на обочину сверкающего после утреннего дождя шоссе.
Костенко выставил радар в открытое окно желто-синих «Жигулей» и стал примериваться к проезжающим машинам. Одного явного нарушителя на белом «Запорожце» он пропустил, чем вызвал явное недоумение младшего лейтенанта.
– Товарищ капитан, он же под сто прет, не меньше.
– А шо с него взять? У яго в кармане два рубля, и це деревянные. Глянь-ка лучше на ту фуру, якая прець из Москвы.
Навстречу патрулю мчался черный «КамАЗ» с длинным полуприцепом-фурой, давно не видевшим мойки.
