скачать книгу бесплатно
Излом
Валерий Аркадьевич Кормилицын
События конца двадцатого века, стёршие с карты земли величайшую державу и преломившиеся в судьбе каждого нашего соотечественника. Главный герой Сергей Двинянин, рабочий одного из военных заводов, на котором постепенно, во времена Ельцина и Гайдара, перестали платить зарплату, зато открылось много полукриминальных и криминальных структур, где можно было "зашибить бабки". Вот такую структуру и организовал Сергей Двинянин, став из рабочего человека "новым русским". Но деньги не всегда приносят счастье, и он потерял всё, чем раньше дорожил: друзей, жену и сына. Он решил мстить убийцам своего сына.
Содержит нецензурную брань.
Валерий Кормилицын
Излом
– Товарищи, товарищи, девочки, ребята, слушайте меня! – металась по проходной сухая тридцатилетняя женщина в короткой юбке и голубой кофточке. – Товарищи, большие сумочки – вот у вас большая, – наманикюренный палец нервно ткнул в длинную, цилиндрической формы красную сумку в руках стройной девушки с волнистыми бело-голубыми волосами.
"Слабый раствор чернил, что ли, на себя вылила?" – подумал я.
– Большие сумочки сдайте в камеру хранения, – начинала психовать женщина. Быстренько, быстренько проходите… Молодой человек, стойте! – тот же палец гневно ткнул в одного из двух двойняшек-пэтэушников. Куда пошли? Сейчас пропуска раздам. Как не идёте, что я слепая, что ли? Подойдите ко мне.
– Стой там, иди сюда! – буркнул один из пэтэушников.
"Лёлик и Болек", – мысленно назвал их в соответствии с популярным детским мультфильмом.
Оба невысокие, худые, с наивными глазами и всклокоченными причёсками, называемыми в народе "взрыв на макаронной фабрике". В одинаковых коротких куртках с широченными плечами и множеством накладных карманов и в чёрных турецких джинсах.
– Сейчас подойдёт пожарник, вон он, кстати, появился, пойдёте с ним, – отвлекла меня от пэтэушников нервная женщина.
Пожарником оказался дед, разменявший седьмой десяток. Первым делом он мрачно взял листки у представительницы отдела кадров и прочёл фамилии вновь поступающих. Симпатичная девушка, поправив русо-голубую чёлку, тяжело вздохнула.
– Даже голова заболела! – ни на кого не глядя, пожаловалась она.
Два пэтэушника, как коты на сметану, таращились на неё.
– И у нас аллергия! – радостно подтвердили они.
"Только что не облизываются", – отметил я, наблюдая за двойняшками.
Группа, растянувшись цепочкой, как утята за уткой, поплелась за пожарником. Лёлик с Болеком, о чём-то тихо переговариваясь, шагали за симпатичной девушкой.
"Кого же она мне напоминает?.. Эти голубые, широко распахнутые глаза с длинными ресницами, яркие губы… Ну, конечно! Мальвину, только лет восемнадцати-двадцати. Чёрт возьми! Благодаря Дениске, все сравнения из мультфильмов и сказок", – усмехнулся я.
По обе стороны неширокой дороги высокие тополя покрыли газоны жёлтым осенним листом. Сразу за газонами начинались корпуса цехов и заводских служб. Пожарник затопал стоптанными каблуками по ступеням и галантно раскрыл стеклянную с аляпестым рисунком дверь перед молодой голубоглазой дамой:
– Прошу! – протиснулся сам и отпустил ручку, нимало не заботясь о шедших следом парнях. – Нам на последний, на пятый, лифт не станем ждать, пешком пойдём, – обрадовал двойняшек бодрый дедок.
Недовольные пэтэушники, спотыкаясь и держась за перила, полезли вверх. На пятом этаже, у двери с табличкой "Кабинет по технике безопасности", бедовый старикан велел подождать и исчез.
Взгромоздясь за расшатанный стол, со скукой глянул на электронные часы с цифрами из красных лампочек, сверился со своими, зевнул, приудобливаясь, поелозил задом на столе, подумав, что по возрасту он явно ровесник первых пятилеток, и случайно поймал улыбчивый взгляд прекрасной Мальвины. Стало неудобно за свою раскрытую пасть. Взглянул ещё раз – она увлеклась разговором с двойняшками, выяснявшими её имя. Держалась высокомерно, словно королева с пажами. "Интересно, посмотрела случайно или?.. А, собственно, какое мне дело, уже не мальчик – двадцать пять стукнуло, к тому же женатый человек. Но фигура у неё отличная, – опять покосился на девушку. – Лёлик с Болеком не зря губы раскатали. Тьфу!.. Вот привязалась".
Минут через десять появился дед. Он шёл, довольно улыбаясь и раскручивая указательным пальцем связку ключей на длинной цепочке: "Эх и тягомотный!" – вздохнул я, пока пожарник примеривался ключом. Наконец дверь открылась.
– Вы, ребята, немного посидите, я ваши фамилии с листков перепишу.
В кабинете было довольно прохладно. Поёжившись, стал смотреть в окно, наблюдая, как толстый мужчина в фуфайке и синих мятых штанах тащил за длинную ручку тележку. Наконец раздался голос заводского брандмейстера:
– В случае пожара или загорания первый заметивший обязан немедленно сообщить в пожарную охрану по телефону 8-01, – как из брандспойта, ливанул словами и посмотрел поверх очков куда-то вдаль. В его зрачках бушевали пожары и возгорания. – А что нужно для этого? – спросил он и тут же себе ответил: – Уметь пользоваться первичными средствами пожаротушения, – стал загибать пальцы на руке, перечисляя, что запрещается делать.
Разжав пальцы и пригладив волосы, встал, резко отодвинув стул, дружелюбно улыбнулся и спокойно уже произнёс:
– Подождите, ребята, не расходитесь, сейчас ещё по технике безопасности лекцию прочтут.
Пламя в его глазах погасло, залитое виртуалным пенным огнетушителем.
После нудного инструктажа по технике безопасности я не спеша спустился на первый этаж.
"Надо у кого-нибудь спросить, где этот судьбоносный двенадцатый цех".
Как нарочно, вестибюль был пуст.
Неожиданно за спиной громко хлопнула дверь. Из туалета вышли, встряхивая перевёрнутыми чашками, три симпатичных беременных девчонки в белых халатиках и пошли в мою сторону. Самая маленькая, с удивительно высокой грудью, проходя мимо, неизвестно чему хихикнула.
– Девушки, можно вас?
Остановившись, вся троица строго уставилась на меня, как по команде убрав чашки за спину
– Ну? – важно произнесла самая полная, поглядев на маленькие часики.
– Я ещё плохо ориентируюсь. Как попасть в двенадцатый цех, не подскажете?
Их лица смягчились.
– Новенький? – спросила маленькая, жизнерадостно хохотнув.
– Оля, перестань, – полная поправила левой рукой очки с огромными стёклами.
– Это очень просто, – ответила молчавшая до того третья подруга, – как выйдете на улицу, пройдите по дороге налево, – плавно размахивая чашкой, нараспев объясняла она, – никуда не сворачивайте. Пройдёте синий вестибюль, там термичка, затем высо-о-кое ка-а-менное крыльцо… – говорила она, растягивая слова, – это склад готовой продукции… Самая последняя дверь самого последнего корпуса и будет двенадцатый цех.
– И ждёт меня там самый большой начальник с самым большим производственным планом, но с са-а-амой маленькой зарплатой, – растягивая слова и завывая, продолжил я.
– Только надо подняться на третий этаж, – скороговоркой вставила весёлая Оля.
– Спасибо большое!
– Пожалуйста! – хором ответили молодые женщины и, стуча каблучками, заспешили, вспомнив, что сейчас рабочее время и начальник опять будет недовольно морщиться, подняв голову от кроссворда.
"Неплохо работают", – подумал я о беременных.
– Молодой человек?! – прекрасная Мальвина, улыбаясь, смотрела на меня. – Я слышала, вы двенадцатым цехом интересуетесь?
– Не только, вы мне тоже интересны…
"Чего это я? Казанова нашёлся!.. От Мальвины и Буратине-то проку не было…"
– Господи! Ну ладно, эти мальчишки, – она кокетливо поправила причёску, – а вы бы хоть колечко обручальное прикрыли.
"Точно! Все Мальвины одинаковые… Та Буратино доставала, а эта – меня!
– А у вас ещё нет такого? – удивляясь себе, спросил у красавицы.
"Ловелас хренов! Вот жена-то узнает…"
– Не хотите отвечать, не надо, – фыркнула она, – сама найду.
– Ну зачем, пойдём вместе.
"Единственно верное предложение", – похвалил себя, смышлёненького.
Открыв стеклянную дверь, пропустил Мальвину.
– Какой вы галантный, ну прям, наш пожарник.
– Какая вы ироничная, ну прям, женщина из отдела кадров.
– Не вспоминайте про неё…
Мы рассмеялись.
– Нам туда, – махнул рукой в сторону моего недавнего знакомца, который вдалеке остервенело дёргал застрявшую тележку, энергично пиная её ногами и, видимо, награждая такими эпитетами, что умей она краснеть, то сейчас бы просто пылала. – А вот и термичка, о которой говорили дамы.
Напротив, через дорогу от термички, был разбит небольшой скверик с двумя обшарпанными скамейками, множеством стеблей роз и засыпанными листвой узкими дорожками с выбитым асфальтом. Плакучая ива, низко свесив ветви, закрывала одну из скамеек: "Летом, – подумалось мне, – здесь неплохо было бы посидеть с Мальвиной, да чтоб народу поменьше".
Между скамейками, лицом к дороге, традиционно подняв правую руку с оттопыренным указательным пальцем, стоял памятник Ленину в человеческий рост – неухоженный, с проплешинами облупившейся краски: "Так и есть! Владимир Ильич на дом указывает, – улыбнулся я. – Нечего, мол, батенька, с дамочками мотаться, а ступай домой к жене и деткам… – О'кей! Владимир Ильич. Будет сделано", – кивнул памятнику.
– А где же ваши пажи? Как они смели покинуть свою королеву? – поинтересовался у Мальвины.
– Какие пажи? – удивилась девушка, кокетливо поправив волосы.
– Двойняшки.
– Ах, эти мальчишки… Предпочли сигареты, – она легкомысленно улыбнулась.
"Оказались умнее меня… Сто раз прав Ильич".
Попав, наконец, в производственный корпус, и миновав узкий коридор, мы оказались перед рядами вешалок, навьюченных пальто, плащами и куртками. Слева вход на этаж преграждали два турникета. Откуда-то из-под пальто вынырнула тщедушная бабулька.
– Вы чаво тут? – словно матрос в семнадцатом – винтовку со штыком, крепко сжимала здоровенную швабру с тряпкой.
– Здравствуйте! – Мальвина выступила вперёд. – Нам двенадцатый цех нужен.
– Марковна! – взвизгнула старушка. – Тут двенадцатый цех ищут.
– Пусть тапки одеют да идут, – раздался приглушённый голос таинственной Марковны.
Пройдя через турникет, начали подниматься на третий этаж. Горло пересохло, когда увидел обтянутые красным платьем, мерно покачивающиеся бёдра идущей впереди Мальвины.
"Ну и балбесы эти Лёлик с Болеком. На их месте я давно бы курить бросил".
Перед обитой грязным дерматином дверью с табличкой "Начальник цеха" мы огляделись.
– Давай отдышимся, – волнуясь, предложила Мальвина.
Как-то незаметно мы перешли на ты.
– Слушай, а как тебя по-настоящему зовут?
Тонкие ниточки бровей поползли вверх, красивые глаза удивлённо распахнулись.
– Что значит "по-настоящему"?
Отвечать не стал. Кивнул головой – смотри, какие чудики.
К нам приближались два субъекта в одинаковых тёмно-зелёных нейлоновых костюмах и белых пилотках. Один – худой и высокий, примерно моего возраста, тетешкал длинными руками газетный свёрток. Заглядевшись на Мальвину, споткнулся на линолеуме.
– У-у-ух! Кошёлка! – смачно высказал своё мнение о товарище невысокий пожилой мужчина.
Был он небритый и тощий, с огромной чёрной бородавкой на носу. Подозрительно поглядывая на нас, бережно сунул в карман капроновую розовую баночку.
– Пошли, – дотронулась до моего рукава Мальвина.
В кабинете, за столом с тремя телефонами, сложив пухлые ручки на животике, глядел в окно кругленький дядечка. Увидев вошедших, быстро схватил телефонную трубку и с деловым видом стал набирать номер.
– Здравствуйте, мы к вам.
– А-а! Новенькие! – пухленький дядечка, склонившись к бумаге, что-то стал старательно высматривать.
В центре его густой шевелюры, словно нарочно, была приделана лысинка.
"Ему бы в католические священники следовало податься. Вылитый падре…"
– Так-так! А где же ещё два человечка? – отвлёк меня от раздумий.
Я молча пожал плечами.
– Ну ладно, сейчас распоряжусь, – лицо его стало значительным, – чтоб вас переодели. Видели, в чём здесь ходят? Гироскопия!.. – назидательно поднял вверх палец, а затем почесал им лысинку. – Прежде всего, чистота. Вас как зовут? – обратился к Мальвине.
– Марина, – отчего-то вспыхнула она.
Я почти угадал.
– Пойдёте на осциллографы.
Моё имя его не заинтересовало.
