скачать книгу бесплатно
Сев в машину, подкуриваю сигарету. Нахожу глазами окно котенка и чувствую, как за грудиной простреливает. Девчонка стоит напротив зеркала и расчесывается, время от времени смахивая слезы. Резко затягиваюсь и сжимаю кожу руля правой рукой.
В чем-то я понимаю Лусине. На Мариам действительно сложно смотреть без грязных мыслей и фантазий. С ее внешностью можно охомутать любого, у кого в штанах есть член. Будь ему хоть восемнадцать, хоть пятьдесят. И я знаю это по себе. У самого сегодня руки дрожать начали, когда у нее от холода соски встали на улице и через ткань просматривались.
Но держать собственную дочь взаперти не выход. Еще и мотивировать это тем, что их знакомая залетела от какого-то придурка. Мариам девчонка не из глупых, семья для нее святое, но и жить когда-то тоже нужно. Еще раз смотрю в окно котенка, но, похоже, она ушла вглубь комнаты.
Завожу двигатель и отъезжаю от дома Даниелянов, инстинктивно бросив взгляд на часы. Полшестого. В памяти всплывает момент, когда Мариам говорила Давиду, что к шести поедет на английский.
Нога сама выжимает педаль тормоза, когда автомобиль проезжает порядка двух десятков метров. Что я делаю, блядь? Хрен его знает. Сам себе проблемы создаю.
Откидываюсь на сидении и смотрю в зеркало заднего вида, ожидая, когда откроется калитка и покажется девчонка.
Глава 12
Мариам
Хорошо, что сегодня у меня английский. Есть возможность пройтись, успокоиться и немного проветриться.
Спешно выхожу за ворота, чтобы не чувствовать на себе недовольный взгляд мамы, и только закрыв высокую металлическую дверь, могу вздохнуть. Иногда мне кажется, что я начинаю задыхаться.
Шагаю в сторону остановки, когда замечаю припаркованный впереди автомобиль Демьяна. Разве он еще не уехал? Наверное, Давида ждет. Только почему отъехал так далеко?
Стыд затапливает до кончиков волос, стоит дойти до машины. Похоже, он видел сцену на кухне, и теперь показываться ему на глаза ужасно неудобно. Сомневаюсь, что в его окружении есть знакомые, которые в моем возрасте отпрашиваются на прогулки.
Опустив голову, стараюсь как можно скорее пройти мимо и остаться незамеченной, надеясь, что Демьян занят своим телефоном.
– Мариам! – зажмуриваюсь, услышав оклик позади.
Черт… Глубоко вдыхаю, отгоняя приступ смущения. Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы не испытывала подобной неловкости, но тот факт, что именно дорогой сердцу человек увидел все это, вынуждает чувствовать себя жалкой.
Оборачиваюсь. Машина подъезжает ближе и, пригнувшись, из окна выглядывает лицо Демьяна.
– Садись, подвезу.
На мгновение мне кажется, что я ослышалась. Подвезет? Это он меня здесь ждал? Вот только правильная догадка вспыхивает болезненным ощущением. Ну конечно. Демьяну стало меня жаль, и поэтому парень решил хотя бы как-нибудь помочь.
– Спасибо, не нужно. Я на автобусе, – главное звучать уверенно и улыбаться.
Как бы мне ни хотелось залезть в салон, понимаю, что нельзя. Инстинктивно оборачиваюсь на дом, чтобы никто не увидел того, как мы разговариваем. Если мама узнает, может использовать это для запрета Демьяну приходить к нам, а этого я не вынесу. Не знаю почему, но именно к нему она не питает симпатии. К Саше нет такого отношения.
Прижимаю к груди папку с тетрадями по английскому и снова начинаю идти вперед, когда внезапно, свистнув покрышками, автомобиль резко подрезает меня. Сердце от неожиданности подскакивает к самому горлу. Охнув, отшатываюсь и едва не роняю папку. Колеса останавливаются в каких-то паре сантиметрах от моих кроссовок.
– Мариам, садись! Я просто подвезу тебя в город. Мне по пути.
Пассажирская дверь щелкает, и Демьян толкает ее рукой, приглашая внутрь. Снова обернувшись на дом, быстро ныряю в салон. Так безопаснее.
Автомобиль трогается с места, а я не могу поверить в происходящее.
Господи, я впервые наедине с Демьяном. Осознание этого факта появляется после того, когда первый шок проходит. Машина плавно едет по дороге, в нос медленно проникает аромат сигарет и кожи, из динамиков играет какой-то зарубежный рок.
Мы… в машине… Демьяна…
Вдвоем…
Безотчетный восторг, смешанный с лихорадочным волнением, терзает каждую нервную клетку. Мое сердце готово разорваться от излишка эмоций. Еще час назад я и мечтать не могла, что буду сидеть рядом с ним. И если для того, чтобы остаться с ним наедине, ему нужно было стать свидетелем моей ссоры с мамой, значит, я готова пережить ее снова.
Мне хочется, чтобы Демьян что-то сказал, но он молчит, сосредоточенно акцентируя внимание на дороге.
Я позволяю себе рассмотреть мужской профиль в такой непосредственной близи. После того, что произошло между нами днем, я думала, он засмеет меня. Но нет. Ни капли издевки на волевом лице. Демьян выглядит серьезным, а то, как пальцы постукивают по рулю, выдает его нервозность. Застываю глазами на небольшой родинке на подбородке, спрятанной под короткой щетиной. Мне нравится, когда он побритый, хотя и так он все равно очень красивый.
– В центр, котенок? – стрельнув в меня взглядом, Демьян возвращает его на дорогу, и я тоже устремляю глаза в окно.
Этот его «котенок» во второй раз за день взрывает миллион фейерверков внутри. Они фонтанируют, щекочут под кожей и вызывают бурю в животе.
Киваю и поворачиваюсь к нему:
– Спасибо.
Молчание в несколько минут кажется гнетущим, но Демьян первый нарушает его.
– Почему ты позволяешь с собой так обращаться?
И почему я надеялась, что он оставит эту тему без внимания?
– Она моя мать, – пожимаю плечами, – я сама виновата. Знала, что не отпустит, но решила попробовать уговорить.
– Ты виновата? – голос Демьяна впервые звучит настолько резко, что даже пугает, – ты нормальная девушка, желающая гулять с друзьями. Что в этом плохого?
– В этом ничего. Я не должна была спорить.
Ток в двести двадцать вольт пронзает тело, когда Демьян вдруг правой рукой грубо задирает рукав на моем запястье. Красные пятна еще не сошли, и я тут же отдергиваю руку.
– А это должна терпеть?
Темные глаза парня налились гневом, а мне вдруг вместо того, чтобы испугаться, становится эгоистично приятно. Неужели он волнуется за меня?
– Отец знает? – задает второй вопрос, не получив ответа на первый.
– Нет. Ему не нужно знать.
– Почему?
– У него и так проблем хватает. После открытия ресторана папа весь в работе. Да и нечего ему знать. Если я сама веду себя неподобающе, мама в этом не виновата.
– Мариам, ты понимаешь, что говоришь? Она подавляет тебя и ломает.
– Демьян, все не так.
– А как это называется?
– Воспитание.
– Пиздец.
Он резко проводит пятерней по волосам, а я, отвернувшись, вздыхаю.
Понимаю, что со стороны это кажется дико. Но я ведь не могу ему объяснить, что сама не проявила уважения к решению матери. Он не поймет. Здесь, в этой стране все по-другому. Здесь принято спорить с родителями, доказывать свою точку зрения. В моей семье и в деревне, откуда мы родом, подобное поведение неприемлемо. Спорить со старшими категорически запрещается. И в произошедшей ситуации виновата больше я, чем мама. Просто поживя здесь какое-то время, мне тоже хочется ощутить этот дух свободы. Хотя бы немного.
Я люблю оставаться с ночевкой у Оли. Её мать хоть и не подпускает дочь к кухне, но, тем не менее, ведет себя совсем иначе. Оле разрешено гулять до одиннадцати и не отчитываться с кем. Ездить с классом на природу, а я даже эту поездку пропустила.
Демьян довозит меня до языковой школы и уезжает. Мне бы хотелось, чтобы это был не последний раз, когда мы вот так ехали вдвоем, но внутренний голос гадко шепчет, что мечты редко сбываются.
Тем не менее, я чувствую себя самой счастливой. Пусть таким образом, но мне удалось своровать полчаса его времени только для себя.
Глава 13
Демьян
– Давид где? – пожимаю руку Сани и заваливаюсь на диван.
Он пришел первым, поэтому выпивка уже на столе. Не задумываясь, опрокидываю в себя пятьдесят грамм водки и достаю из пачки сигарету.
Завтра с утра на пары, но после физически напряженного дня нам просто необходимо было расслабиться.
Еще и диалог с Мариам весь вечер не выходит из головы. Хочу ей помочь, но понимаю, что не способен. Да и что я сделаю? Заставлю защищать себя? Похоже, у них это не принято.
Ярость подкатывает новой волной. На её мать и на самого себя. Нахрена я лезу? Девчонка не моя. Жить так привыкла, так что я дергаюсь? Проблем у меня что ли мало? Защита диплома маячит на горизонте, а я вот уже три часа как не могу выбросить из головы заплаканные красные глаза.
– Дем, – Саня продвигается по дивану ближе ко мне, чтобы не перекрикивать музыку, – ты что кадришь мелкую Давы?
Замираю с поднесенной к губам сигаретой.
– С чего ты взял?
– Видел, как она тебе сегодня в рот заглядывала, пока ты ее пахлаву с рук жевал. Ты ее глазами там трахнул так, что пожар вокруг спалил на хрен все в радиусе ста метров.
Шумно выдыхаю и глубоко затягиваюсь. Приехали, блядь.
– Никого я не кадрю, – отвечаю на выдохе.
– Мхм. Ты поаккуратнее с ней. То, что она от тебя тащится, я заметил еще с первого дня. Но ты вроде неплохо держался. А то, что произошло сегодня… – Саня наполняет рюмки водкой и подвигает одну мне, – запал на неё или чисто трахнуть хочешь? Потому что если второе, то я понять могу, девка огонь.
На последних словах мне хочется дать другу в рожу, но естественно я этого не делаю.
– Не знаю. – отвечаю как есть, потому что понимаю, что если бы это была чисто похоть, меня бы так не задело случившееся сегодня.
– Ладно, давай!
Мы чокаемся рюмками и опрокидываем их. Спиртное обжигает внутренности, растекаясь приятным и расслабляющим теплом.
– Здорова! – Дава заваливается напротив и сразу же тянется к бутылке. – Давно сидите?
– Минут двадцать. Ты где был?
Обычно Давид приходит первым. Последнее время с ним вообще что-то странное происходит. Стал потерянным, опаздывает, вечно носом в телефоне.
– Да так, – пожав плечами, Даниелян выпивает алкоголь и недовольно кривится, – лучше б коньяка взяли.
– На что у меня денег хватило, то и взял, – разводит руками Саня, а потом говорит: – Слушай, Дав, ты с Олькой мутишь?
Чего??? Сам не замечаю, как впиваюсь глазами сначала в Саню, а потом в Давида. Что, блядь, за вечер откровений? И как это прошло мимо меня?
То, как Дава на пару секунд зависает, уже отвечает за него. Охренеть.
Выдыхает и, также как и я, подкуривает сигарету. Из нас троих не курит только Саня.
– Да. А что?
– Тебе ж уезжать через несколько месяцев.
– И что? Это время могу провести с ней.
– А она в курсе, что ты с ней просто время проводишь? – прищуриваюсь, затушив сигарету в пепельнице.
Даниелян выжигает меня глазами и цедит сквозь зубы.
– В курсе. Я не скрываю ничего. Но обсуждать ее с вами не собираюсь.
Мы с Саней переглядываемся. Интересно, давно это у них? Судя по тому, что распространяться Дава не хочет, Олька не такое уж и простое провождение времени.
– А Мариам знает?
– Пока нет. Но думаю, Ольга скоро расколется. Она любит сестру, долго прятаться не сможет.
– А ты ее любишь? – сам не знаю, зачем снова лезу, но теперь и подавно молчать не могу.
– Кого?
– Мариам.
– Что за вопрос? – ощетинивается Дава.
Боковым зрением замечаю, как Битеев едва заметно отрицательно качает головой, давая мне знаки внимания заткнуться.
– Простой вопрос. Если любишь сестру, заметил бы, что ей, как и тебе, хочется хотя бы иногда жить.
– О чем ты?
– Завтра ее одноклассники в парк идут, она тоже хочет. Слышал сегодня ее разговор с Ольгой.
