скачать книгу бесплатно
– У него были дети. – Гроза Леса забрал у меня пустые флаконы. – Идем. Чем быстрее доберемся до крепости, тем…
– Тогда уж скачем, – рыкнул Гамильтон, до того стоявший подозрительно тихо, – пешком вы будете плестись несколько часов, а я домчу ее за считаные минуты.
– Синие ногти, – в неверном лунном свете я рассматривала свои руки, – у отца они тоже были синими.
– Он всегда брал с собой печенье с синевельником, – тихо сказал Митар, – запеченный синевельник теряет свой яд и остается просто синей сладкой ягодой.
Я посмотрела Митару в глаза.
– Может, и так, может, и так.
Больше я не сказала ничего, но старый маг меня понял. Кто-то ловко убрал барона, а после, буквально через пару лет, решил так же убрать и дочь. Вот и свет в Гиблой Роще – чтобы заманить к черным сборщикам. Иначе с чего бы им вести себя так неосмотрительно?
– Мина, не время думать, время к целителям торопиться. – Гамильтон сердито толкнул меня плечом. – Давай запрыгивай!
Но я не успела и дернуться, как Кристоф коснулся моего плеча:
– Ты не забыла про леди змейку?
– Я помню, – настороженно ответила я, – но раз она не открыла портал из Гиблой Рощи, значит, она либо не с тобой, либо не может использовать магию.
На что бывший Правитель покаянно ответил:
– Я просто хотел провести с тобой немного времени. Митар, если я не ошибаюсь, вас так зовут, верно? Мы встречались у подножия Хальмы.
– Дважды встречались, – усмехнулся старый маг, – и вы не ошибаетесь.
– Прошу всех в портал. – Кристоф поднял руку, и из-под края его рукава показалась сонная и сердитая змейка:
– С-с-с-с, прош-шу.
– Она линяет, – одними губами сказал Кристоф, – взрослеет и становится сильней. И ядовитей.
– Ядовитей – это хорошо, – промурлыкал Гамильтон.
Первым в портал прошел Митар, следом за ним Гроза Леса. Затем впихнули сборщиков, после них оставшиеся бойцы.
– Почему ты не открыла портал из Гиблой Рощи? Почему ты рискнула и вступила в схватку с хватуном? – Кристоф придержал меня за локоть.
– После того как ты попрощался со мной на отборе, – я хмуро посмотрела ему в глаза, – у меня исчезла магия.
Я недоговаривала, ведь сила не ушла, а лишь потерялась внутри меня. Да и этой ночью получалось колдовать, но… Сейчас не время для подробностей.
– Мина…
Прикусив губу, я коснулась лоснящегося бока Гамильтона и тихо произнесла:
– Ты сохранишь это в секрете, если… Если захочешь.
Кристоф был в ярости, но, смирив гнев, он глухо произнес:
– А если не сохраню, то попрощаюсь с тобой раз и навсегда.
– Верно, – Гамильтон оскалил клыки в дружелюбной улыбке, – доверие – оно такое, хрупкое.
– Я беспокоюсь за твою жизнь. – Кристоф отпустил мой локоть.
А я нашла в себе силы дипломатично произнести:
– Сейчас не то время, мои эмоции вышли из-под контроля. Мне бы не хотелось сказать или сделать что-то такое, о чем придется пожалеть.
Вымучив из себя улыбку, я решительно шагнула в портал, чтобы выйти на улице кузнецов. Какой странный выбор для портала… Но, очевидно, Кристоф не все здесь знает.
– А вот теперь точно запрыгивай, готов поспорить, что наша Тина уже ковер в своем кабинетике протоптала, – рыкнул Гамильтон.
Согласно угукнув, я запрыгнула на спину своего компаньона и, прижавшись лицом к жесткой шерсти, на мгновение крепко зажмурилась. Чтобы уже через секунду горделиво выпрямиться.
Никто не должен понять, что мне плохо и страшно. Никто.
«Хотя от друзей не утаить», – пронеслось у меня в голове, когда уставшая и злая подруга выставляла передо мной батарею баночек.
– Я сходила с ума, представляя, как ты не успеваешь поднять щит, – ворчала Тина. – Садилась в кресло – и бац! Меня накрывало видением того, как ты неправильно доворачиваешь кисть и пульсар взрывается у тебя в ладони, а не…
Тина махнула рукой и без сил опустилась на софу напротив меня.
– Что происходит, Мина? – с тоской спросила она. – Почему весь мир ополчился против тебя?
Поперхнувшись очередным гадким зельем, я возмущенно прошипела:
– Не надо весь мир! Просто какая-то пакость рассчитывает подобрать под себя баронство.
– Да на кой оно?! – взвыла Тина. – Мне нравится здесь, но вместе с тем меня греет мысль, что моя семья живет в безопасной столице! Да я таких ран…
Она не договорила, но я понимала: здесь твари слишком реальны. Слишком близки. Здесь не только бойцы видели эту дрянь, здесь к целителям поступают раненые дети. Просто потому, что кто-то решил, что стоит сходить за ягодами без взрослых. Или весенний ручеек заманил кораблик слишком далеко. Или… Да мало ли какие причины у детей, чтобы быть детьми? Даже в нашем суровом краю дети беззаботны и не думают о смерти.
– А представь, что я налажу прямой контакт со сборщиками, – я коснулась ее руки, – представь, сколько будет золотых монет. Превратить наш край в кошмар можно очень и очень легко. Достаточно начать промышлять тварями, а не уничтожать их. И, клянусь тебе, куш велик настолько, что какой-нибудь столичный лордик мог бы и соблазниться.
– Для этого ему нужен сообщник здесь, – тихо сказала Мина.
– И это самое мерзкое из того, что произошло за сегодняшний день, – кивнула я и допила последний флакон. – Это все?
– Да, теперь тебя ждет мерзотнейшая ванна. Тария уже оценила, теперь и ты попробуешь.
– За что?! – Если Тина говорит «мерзотнейшая», то я-то и вовсе с ума сойду!
– За то, что яд уже в твоем теле, а не только в желудке. Мы будем вытягивать микрочастички яда через поры твоей кожи. Обещаю, тебе не понравится.
«Давно пора привыкнуть, что у Тины слова с делом не расходятся», – подумала я и тяжело вздохнула.
Черная жижа была густой настолько, что я не могла пошевелить даже мизинцем. А еще по ней время от времени пробегала рябь – Тина уточнила, что так и должно быть.
– Мне запретили составлять тебе компанию, – голос Гамильтона стал для меня полной неожиданностью.
– Или попытались? – усмехнулась я, не способная и голову повернуть.
– Или попытались, – согласился мой компаньон. – Я отвел Кристофа в наш дом.
– Там же нет гостевой спальни! – возмутилась я.
– По-моему, он согласен на придверный коврик, – хмыкнул Гамильтон. – Но на самом деле я не удивлюсь, если он разобьет палатку во дворе.
Прикрыв глаза, я сердито выдохнула:
– Нелепость.
– Ты не злишься, – проницательно произнес мой компаньон. – Ты напугана.
– Ты пользуешься тем, что я не могу шевелиться, – проворчала я. – И не могу укусить тебя за ухо.
Ответа не последовало. Судя по топотушкам и шумному выдоху, кто-то удобно устраивался на кушетке для осмотра пациентов.
– Уверен, что она выдержит?
– Здесь все на боевых магов рассчитано, – буркнул Гамильтон.
Мы молчали, жижа рябила, неприятный больничный свет резал глаза. Все это плюс крайне неприятные ощущения от выходящего сквозь кожу яда мешали мне задремать.
Впрочем, с кушетки не доносилось ни храпа, ни сопения, а значит, Гамильтон тоже не спешил расслабляться.
– Отца убили, – произнесла я вслух то, что стало очевидным несколько часов назад.
– Меня не было тогда, – мягко напомнил Гамильтон, – но я всей душой тебе сочувствую.
– Спасибо. – Я прикрыла глаза, а потом продолжила: – Ты ведь тоже думаешь, что нас с Тарией отравил один и тот же человек?
– В силу своей натуры внесу решительную правку: по приказу одного и того же человека, – фыркнул мой компаньон. – Я уверен. Слишком сложно, слишком долго и слишком тихо – кому-то нужна естественная смерть. Как барона, так и его дочери.
Я согласно кивнула. Точнее, попыталась. Но Тина утопила меня в жижу по самый подбородок, так что у меня получилось только судорожно дернуться.
– Тогда остается тот, кто ткнул в меня кинжалом, – я нахмурилась, – это не похоже на смерть по естественной причине.
Но Гамильтон не согласился:
– Очень похоже. Любовник твоей матери пытался тебя отравить. Я и тогда не был с тобой, но помню твои слова. Яблоко, верно?
– Редзийское, да, – я усмехнулась, – целое княжество вымерло из-за горе-скрещивателей. Да, скандал тогда с трудом замяли, и если бы… Да, если бы я тогда погибла, это и правда могло всплыть.
– Этому помогли бы всплыть – раз, и два – его бы убили, якобы чтобы отомстить за твою смерть, – Гамильтон шумно выдохнул, – а на деле – чтобы никто не смог допросить. Тебе нужно озадачить Кристофа.
– Чем? – удивилась я.
– Пусть вспомнит, не пытался ли кто-нибудь наложить лапу на баронство. Может, были заходы издалека, мол, надо бы помочь вдове воспитать дочь. Или что-то в этом роде.
– Ты гений.
– Я просто старше, – устало ответил мой компаньон. – И пусть мне бы и хотелось сказать, что в псовьем мире все живут душа в душу и нет интриг…
Он не договорил, только еще раз шумно вздохнул.
А я прикрыла глаза и все же смогла ненадолго задремать. Проснулась уже от голоса Тины: она что-то доливала в ванну, и черная жижа стремительно белела.
– Вот это и вот это будешь пить каждый день, утром и вечером. – Подруга посмотрела на меня, потом на Гамильтона и шкатулку с зельями передала ему. – Под твой контроль.
– Понял, принял, – кивнул он. – Все будет исполнено в лучшем виде.
– Сколько я проспала? – Двигаться было тяжело.
– Вон за той дверью обмывочная. – Тина еще и рукой показала.
– Может, душевая?
– Нет, – подруга качнула головой, – там мертвые тела от крови, зелий и всякого разного обмывают. Ну, у людей и так горе, не выдавать же им трупы грязными.
– А. Ясно. Но я ведь еще жива, не так ли?
– Палаты заняты, – Тина развела руками, – но если ты хочешь в общую душевую, то пойдем. Правда, она на другом этаже.
Кожа чесалась нестерпимо, так что я, махнув рукой на все, поспешила в обмывочную.
Ну, прямо скажем, это было непросто. Но мне удалось смыть с кожи остатки посветлевшей жижи, что немедленно привело меня в прекрасное расположение духа.
– Внизу тебя ждет Кристоф, – Тина хитро улыбнулась, – у его ног стоит корзина со сладостями.
Я ожидала новой вспышки злости, но… Кажется, тогда, в Гиблой Роще, я была права: та душная ярость принадлежала не мне. Точнее, это было последствием отравления.
«Ох, как же сейчас Тария? Я бы с ума сошла, если бы не только купила травленый сахар, но еще бы и всех им накормила», – пронеслось у меня в голове.
– Надо бы сегодня-завтра навестить Митара и Тарию, – сказала я, и Тина согласно кивнула:
– Да. Она как неживая была и просила ее не лечить. Говорила, что тебе нужней. А я устала объяснять, что для тебя жижа тоже настаивается. И что в тебе яда явно меньше!
Надев чистое – леди Ауэтари постаралась, – я наскоро переплела косу и поспешила вниз. Мне хотелось увидеть Кристофа. И спросить, у кого он позаимствовал окраинную сталь. Может, там еще осталось?
– Корзина со сладостями. – Гамильтон, уходивший на время всех гигиенически-переодевательных процедур, боднул меня головой. – Попробуй объяснить Кристофу, что тарталетки с лососевым паштетом – это скорейший путь к моему благорасположению.
– Мне казалось, что он хочет, мгм, благорасположить Мину, – хихикнула Тина.
– Но между ними стою я – нравственная опора, моральная поддержка и просто обаятельный, оголодавший представитель Псовьего Мира. – Гамильтон потянулся, встряхнулся и потрусил вперед. – Чую!
