скачать книгу бесплатно
Внезапно толчки пальцев прекращаются, и, не дав мне опомниться, две руки снимают с меня толстовку и отбрасывают ее в сторону. Оставшись без последней защиты в своем небогатом арсенале, я съеживаюсь и машинально прикрываю грудь ладонями.
Рука Кейна ложится на мое горло и, слегка надавив, опрокидывает меня на стол. Ощущаю спиной холодное прикосновение металла: кажется, это вилка или нож. Слышится звук открываемой молнии, шелест фольги, и через секунду две нестерпимо горячие ладони дергают меня к краю стола.
– Будь громкой, – успеваю услышать, перед тем как вторжение тяжелой плоти обжигает лоно. Я вскрикиваю и распахиваю глаза, встречая потемневший взгляд Кейна. Он вдавливает пальцы мне в бедра и, выйдя целиком, упирается членом в мой вход и с тем же непроницаемым выражением лица врезается до упора.
Живот и внутренности тянет от суровости наполненности, и я со стоном скребу пальцами по столу и задеваю стоящий бокал, отчего тот со звоном разбивается. Следом за ним падает стакан минеральной воды, покрывая брызгами мое предплечье и запястье, но Кейна это не сильно беспокоит, потому что он продолжает методично вбиваться в меня, не переставая исследовать глазами.
– Не так уж я омерзителен, судя по тому, что ты течешь на мой член.
Мое возражение тонет в громком шлепке сталкивающейся плоти и собственном крике, потому что в этот момент Кейн дергает мои бедра на себя, одновременно толкаясь эрекцией навстречу. По телу прокатывается волна боли, граничащей со странным наслаждением, которое стремительно нагнетает пульсацию внизу живота. «Неправильно, – проносится в голове. – Неправильно это чувствовать». И словно в попытке меня окончательно растоптать, пальцы Кейна ложатся мне на клитор и начинают его массировать. Это касание мягкое, но настойчивое, и так контрастирует с твердостью, раздирающей меня изнутри, что эти совместные ощущения производят ошеломляющее действие на мое тело. Ноги начинают трястись мелкой дрожью, спина выгибается дугой, и я распадаюсь на части, со стоном выпуская свой оргазм на свободу.
Еще до того, как пульсация во мне стихает и я успеваю открыть глаза, руки Кейна переворачивают меня на живот, и его член вновь врывается внутрь коротким толчком. Положив ладонь мне на поясницу, он начинает быстро и резко вдалбливаться в меня, с силой сжимая ягодицы. Я стискиваю зубы, чтобы заглушить комок стонов, потому что хотя бы так хочу пойти наперекор его приказу быть громкой, но каждый новый толчок выбивает из меня новый крик, словно пыль из лежалой подушки.
Грудь начинает ныть от сурового трения о стол, и каждый шлепок соприкасающейся плоти отдается искрами боли в животе, и когда мне кажется, что больше вынести я не смогу, наполненность внутри меня исчезает. Слышится странный щелчок, и в ту же секунду я ощущаю тяжесть раскаленной эрекции между ягодиц. Руки Кейна сжимают их, и спустя несколько длинных толчков слышится глухой звук, похожий на стон. Вздрагивая, словно от ударов тока, я принимаю ожоги горячих брызг на спине и пояснице. А затем все стихает.
Я разлепляю веки, упираясь взглядом в упавшую бутылку с вином, рядом с горлышком которой растекается рубиновая лужа. Справа валяется разбитый стакан. Слышится звук закрывающейся молнии и короткое распоряжение:
– Не двигайся.
За ними следует стук шагов, звук включившейся воды, и через несколько мгновений я ощущаю прикосновение теплой влажной ткани к своей спине и к ягодицам.
До того как я сама предпринимаю попытку подняться, рука Кейна обхватывает в кольцо мой живот и ставит на ноги. Мои икры походят на некрепкое желе, отчего меня слегка заносит, и мне приходится ухватиться за стол. Кейн что-то тихо говорит себе под нос, после чего его ладони вновь смыкаются на моей талии и сажают на свой стул.
На несколько секунд он исчезает и возвращается с пледом в руках, который набрасывает мне на плечи. Не в силах поднять глаза и пошевелиться после произошедшего, я разглядываю ладони, торчащие из-под мягкой ткани.
– Зачем я тебе? – шепчу.
– Если уж ты на неопределенное время останешься в моем доме, не вижу смысла расходовать его впустую, – доносится ровный голос Кейна сверху. – Пять минут назад ты сжимала мой член и совсем не жаловалась. Можешь идти?
Решив не отвечать, плотнее укутываюсь в плед и поднимаюсь. Мне необходимо поскорее оказаться в спасительном уединении, подальше от его подавляющей энергии и запаха. И даже новая комната для этой цели не так плоха.
– Завтра у тебя намечено несколько дел, – слышу уже у лестницы. – Прайд тебе обо всем расскажет.
9
Когда утром я обнаруживаю себя в незнакомой постели, проходят долгие секунды, прежде чем реальность наваливается на меня своей неподъемной тяжестью. Низ живота слегка тянет, во рту сухо от выпитого вина, а душу царапает ощущение того, что я осталась одна против целого мира. Воспроизвожу в голове события вчерашнего вечера и чувствую, как по лицу и груди растекается жар. То, что произошло – постыдно и унизительно, и я не понимаю, как получилось так, что я с легкостью достигла оргазма. Почему растаяла, как свечной воск, в руках мужчины, который принудил меня к сексу, удерживая возле себя шантажом, ведь это веский повод его ненавидеть.
Нащупав на подушке телефон, вновь набираю номер, с которого мне звонил Артур, но результат по-прежнему остается неутешительным: абонент находится вне зоны доступа. Если знать, что с братом все в порядке, мне было бы проще смириться со своей несвободой. Так я бы, по крайней мере, понимала, что все не зря.
Поднявшись с кровати, иду в душ, где старательно смываю с себя следы минувшей ночи – вчера у меня совсем не было на это сил. Оглядываю в зеркале свое тело, перед тем как завернуться в полотенце, и замечаю на бедрах и ягодицах темные пятна – отпечатки пальцев Кейна, отчего живот стягивает горячий спазм. Да что, черт подери, со мной не так? Я должна презирать этого человека, а не испытывать волнение при мысли о нем.
Порывшись в тумбе под раковиной, я все же нахожу фен и, высушив голову, возвращаюсь в спальню. В сумке, собранной Прайдом, обнаруживаются черные льняные шорты и футболка, и я вдруг вспоминаю, что мое нижнее белье и толстовка так и остались валяться на полу кухни. И как мне спуститься вниз? Кто-то из персонала наверняка их нашел, и одному богу известно, что эти люди теперь обо мне думают. В нерешительности застыв посреди комнаты, гипнотизирую глазами дверь и начинаю пятиться назад, до тех пор, пока икры не упираются в изножье кровати. Сгребаю с покрывала телефон, чтобы вновь попробовать дозвониться до Артура, и вижу сообщение от Кристин:
«Как спалось в пятизвездочной клетке?»
Решаю не мучить себя перепиской и перезваниваю ей. Этого мне еще не запретили.
– Твои пальцы явно целы, если ты звонишь мне, а это уже хороший знак, – слышу шутливый голос подруги, который быстро меняется на серьезный. – Как ты, Эрика?
Рассеянно блуждаю взглядом по идеально ровной поверхности стены и тихо вздыхаю:
– В порядке.
– Ты так не звучишь. Видела Кейна? Он сказал, чего хочет от тебя?
Я молчу, кусая щеку изнутри, потому что не знаю, стоит ли рассказывать подруге об условиях, на которых я попала в логово дьявола, но в конце концов решаюсь:
– Он хочет, чтобы я спала с ним. Вчера это случилось.
– Ни хрена себе, черт подери! – раздается высокий визг в трубке, от которого я невольно морщусь. – Ты переспала с Кейном?! Исполнила мою девичью мечту! Да что там мою… Кто в Нью-Олбани не хотел с ним трахнуться? Думаю, даже Анжела была не против, хотя она и равнодушна к членам. И как он?
О том, что пять лет назад Кейн стал моим первым, я не говорила ни одной живой душе, даже своим лучшим подругам. Не потому что я им не доверяла, а потому что не хотела подвергаться расспросам и вспоминать об унижении, последовавшем за самыми памятными моментами моей жизни.
– Что тебя интересует? – бормочу, ощущая, как уши вновь начинают гореть. – Он взял меня против моей воли. Вряд ли здесь есть что обсуждать.
– Он сделал тебе больно? – осторожно уточняет Кристин. – Удерживал тебя силой?
– Нет. Он ведь угрожает моему брату… я просто делала, как он сказал, потому что…
– Ты кончила? – живо перебивает подруга, и в ее голосе звенит неподдельное любопытство.
– Какое отношение мой оргазм имеет к делу?
– Самое прямое. Кейн до сих пор тебе нравится. Не знаю, хорошо это или плохо, но в сложившейся ситуации твое небезразличие скорее плюс. Спать с тем, кто тебе отвратителен… нет ничего хуже.
– Он должен быть мне отвратителен. Я хочу его презирать.
– Ну а раз этого не произошло, значит, что-то говнюк сделал правильно, – со смехом заключает подруга, отчего губы сами растягиваются в не приличествующей случаю улыбке. Кристин со своим неутомимым оптимизмом и практичным подходом к жизни кого угодно может развеселить.
До того как я успеваю ей ответить, раздается деликатный, но настойчивый стук в дверь.
– Я перезвоню, – быстро говорю в трубку и, не дав Кристин возможности попрощаться, сбрасываю вызов.
Дойдя до двери, обнаруживаю на пороге Прайда, как и вчера одетого в строгий костюм.
– Доброе утро, мисс Соулман. Рад, что вы уже проснулись. Я пришел сообщить, что завтрак готов.
– Я не голодна, – стискиваю дверную ручку при мысли о том, что я вновь сяду за тот самый стол. Ни за что больше не зайду на эту кухню.
– У меня есть распоряжение от мистера Кейна отвезти вас в клинику.
– В какую клинику?
– Плановый осмотр, – не роняя застывшей вежливости с лица, сообщает мужчина. – Ничего сверхъестественного или опасного.
– А что, если я не поеду?
– Вы создадите для меня трудности.
Вздохнув, я в течение секунды изучаю перламутровую пуговицу на рубашке Прайда и согласно киваю.
– Только возьму сумку.
Судя по представительному фасаду из белого камня и внушительной вывеске, Harrisons Medical Centre – клиника, которую я вряд ли смогла бы себе когда-нибудь позволить. Это подтверждают значки именитых автомобильных ателье, красующиеся на капотах припаркованных автомобилей, и царственный интерьер вестибюля.
– Мне назначено на десять, – стараясь не звучать смущенной, сообщаю миловидной блондинке на ресепшене. – Эрика Соулман.
Одарив меня благожелательной улыбкой, девушка начинает активно щелкать по лежащей перед ней клавиатуре, после чего выходит из-за стойки.
– Пройдемте, – взмахом руки указывает в пространство залитого светом коридора. – Доктор Шульман ждет вас.
Доктор Шульман, приятная женщина лет пятидесяти, устраивает мне настоящий допрос с пристрастием, словно собеседует меня на службу в войска специального назначения. Ее интересует, есть ли у меня аллергия, перенесенные операции и название контрацептивов, которые я использую.
– Сейчас мы пройдем в смотровую, – ласково воркует доктор Шульман, поднимаясь со своего белоснежного кресла, – я возьму у вас мазок, а затем вам предстоит сдать кровь в лаборатории.
– Я посещала врача чуть больше месяца назад. У меня все было в порядке, – пытаюсь возразить.
– Повторные анализы еще никому не вредили.
Говоря это, женщина улыбается, но для меня ее слова равносильны пинку в грудь. Я чувствую себя лошадью, зубы которой осматривает потенциальный покупатель. Очевидно, Кейн хочет убедиться в отсутствии у меня венерических заболеваний, и это унизительно. Словно я какая-то шлюха, которую он подобрал на улице и которую нужно отмыть.
Я не произношу ни слова, пока доктор Шульман проводит гинекологический осмотр, и когда круглолицая медсестра заполняет моей венозной кровью с десяток пробирок. Именно сейчас, а не после случая на кухонном столе, я чувствую себя настолько беспомощной и униженной, что с трудом подавляю слезы.
– Результаты будут готовы в течение пары часов, мисс Соулман. Также я хотела предложить заменить таблетки на уколы. Дело в том…
– Мне не нужны никакие уколы, – грубо обрываю ее. – Таблетки вполне меня устраивают.
Женщина пару мгновений изучает мое хмурое лицо и с понимающей улыбкой заключает:
– Как вам будет угодно. На ресепшене вам выдадут бланк с логином и паролем от личного кабинета, в котором вы сможете проверить результаты анализов.
– Мне это не нужно, – обрываю ее. – Я ничем не больна. Могу я, наконец, уйти?
– Конечно, – сдержанно кивает женщина и, повернувшись, сгребает со стола пластиковую визитку с серебристым тиснением. – Если вас что-то будет беспокоить или понадобится моя консультация – звоните в любое время.
Кивнув, запихиваю карточку в карман шорт, мысленно обещая избавиться от нее, как только покину клинику, и выхожу за дверь.
– Как все прошло, мисс Соулман? – интересуется Прайд, который, как оказалось, все это время ждал меня, сидя на диване в приемной.
– В порядке, – не глядя на него, шагаю к выходу. – Куда мы теперь? Шлепнуть клеймо «Годна»?
Прайд игнорирует мой сарказм, не выпуская меня из зоны своего молчаливого сопровождения, и только когда мы подходим к припаркованной БМВ, он негромко сообщает:
– Нас ждут в бутике на Пятой Авеню. Мистер Колдфилд хотел, чтобы вы выбрали себе платье.
Я молча опускаюсь на кожаное сиденье и, забившись в противоположный угол, прижимаюсь лбом к стеклу. Кто я теперь? Золушка? И для чего Кейну понадобилось наряжать меня в платье? Может, он хочет выставить меня на аукцион, где свихнувшиеся от денег и власти богатеи могут покупать людей? Сейчас я бы даже этому не удивилась.
– Для чего мне платье?
– К сожалению, мистер Колдфилд не посвящает меня в свои планы. Могу лишь предположить, что вы вместе пойдете на какое-то мероприятие.
Мое внимание отвлекает вибрация, раздражающая бедро через подклад сумки. Пошарив рукой, извлекаю жужжащий телефон и чувствую, как сердце ускоряет ритм вдвое. На экране мигает номер Артура.
10
Сжимая гудящий телефон в руке, встречаю вопросительный взгляд Прайда, который, очевидно, недоумевает, почему я не беру трубку.
– Вы можете поговорить в машине, мисс Соулман, – правильно оценив мою нерешительность, произносит он. – Я подожду вас снаружи.
Киваю в знак признательности и торопливо ныряю в салон, одновременно принимая вызов.
– Артур! Ты… с тобой все в порядке?
Динамик оглашается родным голосом, при звуке которого облегчение мгновенно топит меня в своих водах и на глазах выступают слезы
– Привет, сестренка. Прости, что пропал… Нужно было решить несколько неотложных проблем. Как у тебя дела?
Как у меня дела? Нет такого слова, которое могло бы описать то, что произошло с моей жизнью буквально за сутки.
– Артур… у тебя возникли разногласия с Кейном? Поэтому ты уехал?
Повисает тягостное молчание, которое прерывается утяжелившимся дыханием на том конце провода. Я сжимаю телефон сильнее, отчаянно желая, чтобы брат опроверг мои слова. Словно смотрю старый фильм на повторе, и хотя знаю, что хэппи-энда не случится, все равно продолжаю надеяться. Что это: неискоренимый оптимизм или человеческая глупость? Хотя какая, впрочем, разница?
– Это он тебе сказал? – немного резко уточняет Артур.
– Да, он.
– Не слушай всю ту чушь, что люди будут говорить тебе обо мне, хорошо, сестренка? Хорошо бы тебе ненадолго вернуться домой. Скоро все утрясется, и тогда я приеду за тобой…
Я чувствую, как ладони начинают холодеть, а под мышками неприятно колет. До меня не сразу доходит смысл услышанного, но одно я понимаю точно: дела обстоят еще хуже, чем я предполагала.
– О каких людях идет речь, Артур? – я пытаюсь не звучать истерично, но вопросы выстреливают из меня, подстегиваемые отчаянием и паникой. – Кому понадобится говорить о тебе плохо? Что происходит?
– Эй, сестренка, успокойся. У меня всего лишь возникли небольшие сложности в бизнесе, которые мне необходимо решить. Я бы не хотел, чтобы на это время ты находилась одна в Нью-Йорке. Я понятия не имел, что так выйдет. Поэтому лучше вернись домой. Я пришлю тебе денег на первое время.
– Я не могу никуда уехать, – говорю тихо и отчего-то в этот момент чувствую укол вины. – Кейн перевез меня к себе… Сказал, что ты что-то забрал у него, и я останусь у него вроде залога. Сказал, что, если я буду сопротивляться, ты пострадаешь.
В трубке слышится какой-то треск, сопровождаемый грязной бранью.
– Ублюдок… – зло рычит брат. – Всегда таким был. Не гнушается ничем, чтобы отомстить мне. Никогда не думал, что Кейн падет так низко.
– Артур… если ты что-то забрал у него… просто верни, и я уверена, что он меня отпустит.
– Он обижает тебя? – звучит быстрый вопрос, но я бы и под дулом пистолета не призналась брату, на каких постыдных условиях Кейн держит меня у себя.
– Нет, он не обижает меня.
Слышится облегченный вздох, и голос Артура звучит бодрее:
