скачать книгу бесплатно
– Я… Эрик Манн…, – Нина сглотнула, пытаясь подобрать слова, чтобы объяснить, кто она такая.
Мужчина нахмурил брови.
– Вы не Эрик Манн, – произнес он, хихикая.
Нина стала смотреть по сторонам в поисках чего-либо или кого-либо, кто мог бы вытащить ее из этой неловкой ситуации. Она не хотела обнадеживать человека дальше и врать о том, что она посчитала его городок с населением в две тысячи человек важным для визита и знакомства, а судя по его реакции, именно это его и обрадовало. Надо заканчивать этот фарс и возвращаться в бордель, уж лучше сидеть посреди извращенцев и пьянчуг, чем вот так жестоко пользоваться наивностью людей.
Внезапно, Нина что-то поймала. Какое-то мимолетное ощущение глубокой печали и горя, глубоко засевшие в душе Виктора, приложившего все силы для того, чтоб забыть, успокоиться и жить дальше. Но Нине было видно гораздо больше, чем ему, и она поняла, что нечто утраченное много лет назад, на самом деле все еще существует, и оно ближе, чем Виктор может себе представить.
– Та золотая брошь… гроздь винограда… с аметистами. Она все еще там. Застряла между половицами напротив удачливого капитана, – произнесла Нина.
Улыбка Виктора начала сползать, брови опустились, а глаза выражали немое замешательство.
– Что Вы сказали? – едва слышно спросил он.
Образы стали мелькать сильнее, голоса вернулись и теперь настойчиво твердили о каких-то непонятных и далеких отсюда вещах, событиях, людях. Голова снова закружилась.
– Простите, что-то мне не хорошо, – Нина сделала шаг назад и оступилась на каблуках.
Виктор хотел подхватить, но тут дверь распахнулась, и на балконе показался Фидо.
– Нина, что с тобой? Господин Хаммель? – Фидо удивился, увидев, что на балконе был кто-то еще. Сквозь стеклянную дверь он видел лишь Нину, и даже не предполагал, что все это время она была не одна.
– Фидо, – Виктор натянуто кивнул.
– Я хочу домой, – выпалила Нина.
Ее голова готова была взорваться от бесконечных картин и звуков, она нуждалась в длительном отдыхе, и не в клубе, не у Мии, и не на этом чертовом балконе.
– Идем вниз, – сказал Фидо.
– Нет! Веди меня домой! Иначе, клянусь, я убью тебя!
Нина говорила не всерьез, но Фидо, прекрасно наслышанный о ее талантах, вдруг замер и начал просчитывать варианты. Через минуту он сдался и сказал учтивому Карлу:
– Сообщи Эрику, что везем ее в апартаменты.
Учтивый Карл кивнул и достал из джинсов телефон.
Виктор Хаммель остался на балконе в полном недоумении, так и не узнав, кто эта девушка, когда она была в его городе, и каким образом узнала о том, что известно лишь ему и давно умершему человеку.
***
В этой стране царствовали холода. Соленые, влажные, снежные. Из-за моря осадков тут выпадало немеренно. Зимой снег покрывал толстым пластом весь полуостров, особенно на холмах, испещренных оврагами, там слой снега мог достигать трех метров, потому и ходить там в это время было опасно. Лето не радовало жарой, и температура едва дотягивала до восемнадцати градусов Цельсия, да и длилось оно не больше месяца. Все остальное время года коммуна находилась под управлением нескончаемого моросящего дождя, переходящего то в ливни, то в град. Климат здесь был малорадушным, а потому и людей жило немного, а гостей из других мест еще меньше, в основном это были рыбаки да геологи.
Нина сидит на огромном валуне диаметром в полтора метра не меньше, и наблюдает с высоты холма, как в бухту заходит гигантский рыболовный траулер. Его приезда ждут все, потому что он везет с собой около пятидесяти, одичавших от моря, и разбогатевших на очередном улове, рыбаков. Они заполонят городские пабы и маленькие гостиницы на целую неделю, выпьют тонны пива, щедро отблагодарят местных гостеприимных девушек, закупят сотни безделушек-сувениров для семей, и потом поплывут дальше своей морской дорогой.
Мимо Нины пролетает стая оголтелых чаек, учуявших навязчивый рыбный запах, и летит точно к траулеру, как на пирушку. Небо сегодня невероятно ясное, и даже солнечное, что для этих мест означает примерно следующее: оно поднялось на сорок пять градусов над горизонтом и едва греет землю. Залив простирается далеко за пределы видимости, зато городок, как на ладони. Вдалеке дымят две трубы алюминиевого завода, который едва ли является опорой промышленности городка. В этих землях, вообще, полная безнадега, нет пути вперед, одно лишь сумеречное выживание и ожидание иностранных моряков.
А еще Нина знает, что этот траулер привез не только рыбу. Зайдя в порт в Германии, он загрузил в свой трюм партию оружия и боеприпасов: американские винтовки, немецкие пистолеты, пулеметы из Ливии и разнообразные взрывчатые вещества. Целый коктейль, собранный со всего мира, который впоследствии переправится на нужды ИРА.
Нина знает это, потому что это известно двум парням, которые сидят перед ней на траве и следят за тем, как пришвартовывают траулер.
Парни – совсем еще юнцы, им не больше шестнадцати, но Нина чувствует огонь в их сердцах, такой мощный и прицельный, он разгорелся уже давно, и до сих пор ни на йоту не затух. Они полны решимости, бесстрашия и жажды мести – главной заводилы в их жизненных приключениях. Эти парни близки гораздо больше, чем друзья, теснее, чем братья, они объединены общей клятвой, которая ведет их вперед к намеченной цели, и они ни на секунду не сомневаются в собственной верности, как и в победе.
– Они перегрузят оружие на склад этой ночью, у нас будет два дня, – говорит черноволосый паренек, его куртка изрядно поношена и протерта от постоянных ночевок в подвалах и сараях, а старая вязаная шапка – явно девчачья.
Нина знает, что через два дня мимо залива будет проплывать контейнеровоз, на борт которого и доставят оружие для дальнейшей транспортировки повстанцам. Капитан корабля рассчитается наличными и на этом сделка будет завершена до следующей партии.
А еще Нина знает, что через два дня, русский командир контейнеровоза очень удивится, когда примет на борт двух подростков, но потом решит, что влезать в местные разборки он не намерен и рассчитается с ними за привезенное оружие. В конце концов, какая разница, кому платить? Товар-то на месте. А драки за обладание этого торгового сектора – правило в криминальных кругах, другого способа отвоевать себе место в ряду элиты нет. Поэтому капитан даже спрашивать не будет, что случилось с предыдущими торговцами.
– Скажи парням, что нападаем завтра рано утром, – произнес второй парень, чьи волосы играли на свету темной карамелью.
Первый с опаской взглянул на друга.
– Ты уверен?
В ответ русоволосый улыбнулся хищной улыбкой.
– Я еще никогда не был так уверен, как сейчас, – ответил он.
Этого ответа было достаточно для того, чтобы его напарник набрался твердой веры в правильности решения.
Он слегка поворачивает голову так, чтобы краем глаза увидеть сидящую позади них Нину.
– Все подслушиваешь? – спрашивает он знакомой интонацией.
Нина кутается в куртку от поднявшегося ветра.
– Ты же сам меня пригласил, – отвечает она.
И практически слышит движение его мышц от растянувшейся улыбки.
– Как тебя зовут? – спрашивает Нина.
– Я не вижу смысла в банальном представлении. Ты ведь не за этим сюда пришла.
– А для чего тогда ты вызвал меня?
– А разве я звал?
– Но я же здесь.
– Да, – задумывается он, – и это странно.
– Кто же тогда пригласил меня, если не ты?
Он поворачивает голову и смотрит на друга, смело взирающего на будущую добычу.
***
– Я хочу познакомить тебя с сыном, – произнес он.
Нина удивилась и даже задержала дыхание. На лице растянулась неконтролируемая улыбка. Наконец-то она становится частью семьи по-настоящему. Эрик доверяет ей настолько, что готов не просто представить ее сыну, а ввести Нину в жизнь маленького мальчика. Он будет знать ее, думать о ней и помнить до конца своей жизни.
Но вместе с тем Нина ощущала нечто совсем иное, отличное от ее скоропалительных выводов и наивных ожиданий. По мере изучения этого чувства, она все яснее осознавала, что причина, по которой Эрик решил познакомить их, не в его желаниях сделать Нину частью семьи. Более того, причина совершенно обыденна и проста, словно он в очередной раз хотел прочертить рамки их взаимоотношений. И как только Нина осознала это, до нее дошло, чем все это утро пах Эрик. Это был запах озлобленности и раздражения на нее – Нину. Ей не следовало заглядывать вчера туда, куда Эрик строго настрого запретил. Она будто нагло ворвалась в его интимное пространство, которое он так тщательно закрывал на сотню замков и тысячу засовов. Можешь хоть сколько копаться в его мыслях и воспоминаниях, в его ошибках и раскаяниях, но не смей лезть в его интимные отношения и тем более наблюдать! В тот момент, когда их глаза встретились всего на долю секунды, Эрик почувствовал себя, чересчур открытым, уязвленным, слабым, словно Нина обнажила его нутро, выставила напоказ его душу и прилюдно высмеяла.
Эрик был зол на Нину, и не собирался этого скрывать. И это казалось странным, потому что раньше его нисколько не смущал тот факт, что обо всех его любовных похождениях Нина уже знала все, что можно. Она могла даже назвать имя каждой однодневной женщины, пересчитать количество часов, что они провели вместе, и расписать целый календарь его жизни с комментариями о том, в какой день, и в какую его часть он был с той или иной женщиной в той или иной позе. И для Эрика это не было секретом, иногда он даже позволял себе обсудить с Ниной его интимные приключения и посмеяться. Но с каких-то пор это стало неуместным.
И Нина знала, с каких.
Чертовы Монстры пересекли черту, которой она страшилась, как раскаленного железа. Тот вечер она помнила смутно, потому что Монстры руководили ее телом, пока она заперлась в каморке сознания. Но очнувшись, Нина ощутила вкус Эрика на своих губах. Он сделал это для того, чтобы спасти ее, и, тем не менее, воспоминания о страстном моменте каждый раз захватывал дух и сжимал желудок в кулак. Нина впервые ощутила столь сильное физическое желание мужчины.
Они так и не поговорили о том, что произошло, и Нина знала, почему. Эрику было стыдно. Потому что он тоже ощутил сильное влечение к ней, и остановил себя неимоверной силой воли. С тех пор он намеренно охладел к Нине, чтобы больше не провоцировать ни ее дружков, ни себя самого.
– Он болен, – констатировала Нина.
Эрик тяжело вздохнул.
– Ретинобластома, – ответил Эрик.
Нина видела этого веселого мальчишку пяти лет в очках с заклеенной правой линзой, но никогда не испытывала по его поводу тревожных ощущений. Сын Эрика проживет долгую жизнь, и самые грозные опасения Эрика были напрасны. Эрик хотел услышать это от Нины, а Нина обязана давать ответы на его вопросы.
Автомобили въехали на парковочную зону возле одного из четырехэтажных домов в загородном жилом комплексе. До города было всего пятнадцать минут езды, а казалось, что они очутились в совершенно другом мире. Комплекс был расположен в окружении ельника, и потому здесь витал мягкий хвойный аромат. Цветастые детские площадки, зоны выгула собак, парковые аллеи и маленькое искусственное озеро. Казалось, этот рай был специально возведен для семей с маленькими детьми. Но насколько все это казалось уютным, благоустроенным и даже немного сказочным, настолько же чужеродным и неприязненным это было для Эрика. Он до сих пор не проникся семейным духом, заставляющим покупать газонокосилку и надувной бассейн.
Телохранители остались снаружи, по привычке подозрительно озираясь по сторонам, словно вон за той детской горкой мог прятаться целый отряд из врагов.
Эрик с Ниной прошли по лестнице на второй этаж и очутились в белоснежном холле, уставленном колясками и детскими велосипедами. Нину охватила легкая зависть от вида всех этих разноцветных железяк с колесами – у нее никогда не было велосипеда. Она даже не уверенна, умеет ли кататься на нем. Но в инвалидной коляске она – настоящий профессионал.
Эрик позвонил в дверь, и через секунду та распахнулась.
– Привет! Заходи скорее, у меня пирог подгорает!
Женщина даже не дождалась, пока гости войдут, и уже исчезла в просторах квартиры.
Эрик пригласил Нину вперед и зашел следом.
Нине квартира показалось уютной, несмотря на огромную площадь в сотню метров, для двоих тут места определенно хватало с излишком. Интерьер был выдержан в ослепляющих белых тонах, что придавало квартире еще больше объема. Разнообразные мягкие игрушки всех размеров, мозаики, фигурки солдатиков, автомобилей, даже длиннющая рельсовая дорога: все было разбросано по периметру квартиры. Кучи одежды, и женской и детской, свалены по углам гостиной. Где-то в глубине разрывалась от работы стиральная машина, на кухне дребезжали тарелки, хозяйка что-то натирала щеткой, а в воздухе раздавался аппетитный ванильный аромат, настолько густой, что даже были открыты форточки.
Эрик снял пальто и помог раздеться Нине.
– Садись в гостиной, – сказал он, а сам стал собирать кучи одежды и относить их к разгневанной стиральной машине, чья брань слышалась во всем доме.
Нина села на кожаный диван и стала оглядываться. Да, женщине представилась непростая задача наведения порядка в этом огромном царстве, ей бы не помешала помощь.
– Почему бы ей не нанять домработницу? – спросил Нина, пока Эрик собирал разбросанные на полу игрушки в большой контейнер.
– Нанимали. Но никто ей не подошел. Она слишком требовательна, любит делать все сама. Правда, не всегда успевает, как видишь, – ухмыльнулся Эрик.
Нина уже поняла, почему. И вопрос по этому поводу Эрик тоже задавал, правда, мысленно. Видимо, боялся собственных предположений. А Нина тем временем уже узнала, что этим утром после сообщения Эрика о предстоящем визите через пару часов, здесь был убран белый ковер с пятнами от красного вина. А широкий журнальный столик так назойливо пах чистящим средством, что казалось, будто Нине его засыпали в нос. Но запах рвотных масс от Нины не скрыть. Да и ванильный аромат выпечки и открытые форточки старались скрыть совсем другой запах. Так пахнет вся жизнь Эрика.
Но Эрик еще не задал этого вопроса, и Нина, играя по его правилам нарочитого соблюдения первоначальной договоренности, молчала, как самый честный партнер.
– Эрик, ты так удивил своим внезапным визитом, что я ничего не успела, – весело говорила женщина и, наконец, появилась из-за угла.
Ее глаза тотчас же наткнулись на сидящую на диване Нину, и фальшивая улыбка сползла с лица.
– Ты не говорил, что будут гости, – сказала она, тщательно скрывая раздражение.
Нина оглядела хозяйку. Это была высокая женщина около тридцати, достаточно фигуристая, с пышными формами. Ее длинные волнистые волосы были выкрашены в платиновый цвет, отчего пушились в разные стороны из-за процедуры обесцвечивания, ведь на самом деле она была брюнеткой, и густые черные брови доказывали это. Она была одета в клетчатую рубашку и джинсы, и это были единственные чистые вещи, что она нашла сегодня в шкафу.
Эрик, наконец, поднялся с пола.
– Нина, это Стелла. Стелла, это Нина, – представил он обеих.
Стелла скрутила недовольную гримасу и уставилась на Эрика.
– Я же просила тебя не приводить сюда своих пассий. Как ты объяснишь ее присутствие сыну? – злость в ее голосе перестала быть скрываемой.
– Нина – мой друг, и не более того, – ответил Эрик.
Недавний поцелуй невольно всплыл в памяти, и Эрик тут же замкнулся.
– Друг, ага, как же, – съязвила женщина.
– Стелла, заткнись. И позови моего сына, – резко оборвал ее Эрик.
Стела немного помедлила, а потом исчезла в глубинах квартиры. Не прошло и минуты, как послышались торопливые детские шаги.
– Папа!
Мальчуган так быстро пересек гостиную, что Нина даже не заметила, как малыш уже воткнулся в ноги отца и крепко обнял.
– А вот и мой супермен! – воскликнул Эрик и с легкостью поднял мальчика в воздух и закружил.
Темноволосый мальчуган звонко смеялся, расставив руки в стороны, изображая самолет. Эрик усадил сына на руках.
– Как себя чувствуешь? Больше не тошнит?
– Тошнит. Я пью другие таблетки. Теперь они желтые. И от них тошнит сильнее, – весело рассказывал мальчик.
– Ничего, потерпи, сынок. Скоро станет легче, – также весело ответил Эрик, хотя нотки грусти все равно не ускользнули от внимания Нины.
– Доктор выписал новый рецепт. Метотрексат больше не действует, – пояснила Стелла.
– Как дела в школе? – спрашивал Эрик, вытирая засохшие следы от шоколада на пухлой щеке мальчика.
– Я могу написать свое имя! – похвастался малыш.
