скачать книгу бесплатно
Следы Атомных богов
Руслан Владимирович Шабельник
Наши там (Центрполиграф)
В городе, где поклоняются Атомным богам, случаются убийства. Тут еще и армия неприятеля подходит к стенам, и погода словно сошла с ума. Наверное, боги оглохли к молитвам верующих? Так ли это, предстоит узнать простому инспектору уголовной полиции. В то же время молодой охотник за нечистью Даниил берет заказ на поиски древней статуи, пропавшей из молельни религиозного ордена, члены которого верят в скорый конец света.
Руслан Шабельник
Следы Атомных богов
© Шабельник Р., 2020
© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2020
© «Центрполиграф», 2020
Часть первая
Глава 1
Глаза бога закрывала повязка. Ее истрепанный край струился по щекам, огибал большой нос с горбинкой, чтобы исчезнуть в сером бетоне здания, вместе с остальной частью головы. Соседний барельеф изображал то же лицо, но каменная повязка уже скрывала рот.
Инспектор Всеволод Орсон Владимиров задрал голову, силясь рассмотреть название культа или как минимум имя божества. Нет, над серыми лицами, на этот раз вдавленный в стену, вился девиз. Угловатые эльфийские руны. Владимиров был не очень силен в языке остроухих. «Во имя» и «клоака» – вот и все, что удалось прочесть. Интересно, что же между…
Инспектор опустил взгляд. Труп лежал между двумя каменными ликами божка, один из которых ничего не видел, второй видел, но не скажет. По логике, недоставало третьего, с закрытыми ушами, но уши здешнего бога, как и иные части тела, скрывались в сером бетоне стены.
Подошел Ульрике – младший инспектор.
– Ну? – Владимиров огляделся в поисках места, где можно было бы присесть. Проклятый вес, Марта – его последняя жена, всю плешь проела, требуя, чтобы он начал худеть, собственно, поэтому и развелись… или нет. Теперь, по прошествии полутора лет, Владимиров почти готов был признать, что Марта была не так неправа. Во всяком случае, проклятая одышка в последнее время досаждала все чаще. И потеешь, как молокосос на первом свидании.
– Вон. – Ульрике указал на каменную скамью у входа в храм.
Владимиров внимательно взглянул на подчиненного – не насмехается ли? Нет, глаза Ульрике, как всегда, были серьезны, взгляд сосредоточен. Ничего, мальчик, поживешь с мое, тоже будешь искать лавочки.
В последнее время Владимиров все чаще замечал за собой привычку поворчать, свойственную пожилым людям. С этим надо что-то делать, ему нет и пятидесяти – рановато записываться в старики.
Опустившись на скамью, Владимиров испытал почти божественное наслаждение. А ведь идти от участка всего ничего. Нет, права была Марта, с его весом надо что-то решать. Может, зарядку какую или есть меньше?
– Пока докладывать, собственно, нечего. – Ульрике не стал присаживаться – эх, молодость, молодость, когда-то и он… – Никто ничего не видел, как всегда. А если видел… – младший инспектор взглянул на изображение богов, – не скажет.
Владимиров покивал – как всегда.
Убитым был мужчина, на вид около тридцати, крепкий, длинные, как у женщины, красивые волосы разметались по мостовой, подобно нимбу обрамляя обращенное к небу лицо. Голубые глаза затуманены пеленой смерти. На остальное лучше не смотреть, то, что у человека внутри, в отличие от выставленного напоказ, редко бывает приятным.
– А эти? – Небрежно махнув рукой, Владимиров указал на храм.
– Половина служителей культа ослеплена, вторая – вырвала себе языки, так что… – Ульрике пожал плечами.
М-да, на что только люди не идут ради… а, собственно, ради чего? Вон и у Ульрике блестит на лацкане шестиконечный значок какого-то культа. В молодости и он – Владимиров – баловался всеми этими собраниями, службами, ритуалами, но так и не отыскал религию по душе. Если не найдет и если верить почти всем религиям, эта самая душа после смерти отправится в ад. Причем у каждого культа – свой. Интересно, ад для него будет общий или душа начнет страдать попеременно, скажем, по месяцу в каждом… или по году.
– Там из гильдии пришли, хотят забрать тело… если можно, – не слишком уверенно закончил Ульрике.
– Откуда они узнали?
– Так это, у портных везде свои уши.
Все верно – сорочки и костюмы, панталоны и плащи, скидки к праздникам и дню рождения – у гильдии портных везде свои уши – одеваться нужно всем, а некоторым еще и красиво, и модно. Поговаривают, эти уши тянутся даже во дворец герцога… и надо же такому случиться, чтобы убитый оказался мало того что из этой самой гильдии, так еще и не последним в ней человеком. М-да, теперь с него, с Ульрике, с комиссара Кареллы не слезут, пока они не отыщут убийцу или кого-то достаточно похожего на него. Хотя, видит бог, хоть этот слепонемой, хоть любой другой из культов Варосса, хоть сами Атомные, он, они и так делают все возможное.
Убитый портной был десятым, во всяком случае из тех, что знал Владимиров. В различных концах города, мужчины, женщины, примерно одного возраста – первое, что объединяет, ну и еще способ убийства – перерезанное горло и развороченные внутренности. Деньги, часы и иные ценности на месте, во всяком случае тогда, когда полиция успевала появиться раньше местных нищих. И все, пока все.
Первой убитой была Энн Николз – проститутка, работавшая на стыке кварталов красильщиков и стеклодувов, обнаружена там же, в одной из подворотен. Потом были Элизабет Страйд, Кетрин Эддоус – обе прачки, Валерий Лоси – учитель-гувернер у детей лорда Никитенко. Томас Крим – карманник, Жордж Ю-чу – стряпчий, Вениамин Бейли Левицкий – посыльный, брат Тук – младший служка ордена Зуктов – настоящего имени так и не удалось выяснить, Мансуре Сейф – актриса варьете. И вот теперь – член гильдии портных. Стилизованное изображение катушки ниток с воткнутой в нее иглой блестело на лацкане сюртука. Однобортного, но с двумя рядами пуговиц и отворотами – по последней моде, из дорогого сукна – по моде неизменной.
– Пусть забирают, – кивнул Владимиров, он уже почти отдышался. – Как опознают, ну и иные подробности, кто видел последним, когда, жена, дети, любовники, враги, сам знаешь, сразу ко мне. Есть одна задумка.
– Пойдете к мозгоедам? – тут же нашелся не в меру догадливый младший инспектор.
– Не к мозгоедам, а в храм Общих Знаний, к тому же не уподобляйся всем этим городским сплетникам, что бы ни думали обыватели, мозги они не едят… ну, или едят, но не так часто… и не человеческие.
– Или хорошо скрывают это.
– Или хорошо скрывают, – легко согласился Владимиров.
Глава 2
– Записывайтесь в славный, дважды краснознаменный полк барона Фуке. Трехразовое питание, стабильное жалованье и штаны с красными лампасами! Дамы млеют от одного вида лампасов, ни одна не устоит! К тому же, милостию славного герцога Гуго VI, полку дарована привилегия беспроцентной реституции вражеских деревень численностью до ста дворов.
Инспектор Владимиров улыбнулся, надо же – реституция – слова-то какие. Ввиду войны ученый термин, который прикрывал обыкновенный грабеж, выучили почти все.
– Записывайтесь, записывайтесь в славный полк графа Сигоньяка. Взятие Пуатье – три дня на реституцию, осада Ля-Роша – ни одного убитого в полку и день на реституцию, битва при Валомбре – безвременная реституция поверженных противников. Эти и еще множество побед прославили полк…
Владимиров бы поспорил насчет подобной славы, но вербовщикам виднее, как завлечь под свои знамена свежих новобранцев. Впрочем, сейчас, когда война продолжалась почти год, в Вароссе им вряд ли что-то светит. И мужчин на улице было заметно меньше женщин, ибо периодически, во исполнение гражданского долга и указа герцога, солдаты хватали всех способных слышать команды прямо на улицах; не спрашивая, ставя под синие с белым знамена герцогских полков. Так что мужчины на улицах города либо были членами влиятельных гильдий, способных откупиться от притязаний правителя, либо давно вышли из призывного возраста.
Неожиданно сверкнула молния, ударил гром, и почти сразу из серых густых облаков полил сильный дождь. Прохожие – кто кинулся под навесы, а кто, нахлобучив шляпу и подняв воротник, ускорил шаг. Владимиров относился к последним, хотя и подумывал о том, чтобы присесть и отдохнуть. Проклятая одышка! Вербовщики, вместе с барабанщиками и писарями, дружно полезли под помосты, на которых выступали до этого.
В последнее время погода менялась все чаще. Несколько раз в стенах города даже выпадал снег. Мокрый и крупный, потом он долго таял, оставляя за собой грязь и слякоть. И ежесубботний дождь – нет, он по-прежнему лил раз в неделю, но уже мог идти в любой день, а не только по субботам – впору переименовывать. К тому же иногда жиденькие осадки и дождем-то назвать было трудно.
– Атомные боги, куда мир катится! – говорил попрошайка – грязный старик у стены одного из храмов. Ног у старика не было, вместо них – серый куб, на вид каменный, из которого росло сухое тело.
И слова нищего переплелись с мыслями Владимирова. Все верно – куда мир катится?
– Славим, славим славного Валаала!
Того, кто повелевает сущим и несущим.
И судьбой, и удачей, и мухами…
– Мухами?
Широкие двери того же храма, где сидел нищий, распахнулись, на улицу – с песнопениями, не торопясь потянулась процессия. Впереди – две девушки, видимая часть полуобнаженных тел, включая ступни и лица, заляпана черной краской, длинные волосы, напротив, выбелены до неестественного снега. За ними – священнослужители неопределенного пола и возраста, ибо сутулые тела укутаны полосами длинных узких тряпок, наподобие бинтов.
– Валаал – создатель мира!
Валаал – даритель жизни!
Валаал – хозяин смерти!
Большинство титулов принадлежало и Атомным богам, впрочем, те не отличались ревностью, милостиво позволяя многочисленным культам исповедовать свое учение.
Инспектор слегка ускорил шаг, без труда обогнав процессию.
– Покайтесь, покайтесь, грешники, ибо грядет конец мира! – истошно завопили из ее середины.
Да, да, как-нибудь, обязательно…
Храмовая улица потому и называлась храмовой, что большую часть ее занимали храмы. Различных божеств – от Валаала до безымянных эльфийских. Различных размеров – от узкого со шпилем почти до серых туч храма Суса Единого до разлапистого зиккурата Кабы Черного. И возле каждого – нищие, попрошайки, хотя по долгу службы Владимиров знал, что не такие они и нищие.
В середине улицы разместился храм Общих Знаний – место интереса инспектора.
Глава 3
– Во-от, значит, сперва пропала статуя святого Тахла, мы, значит, расстроились, а то как же не расстроиться: статуя дырку в полу закрывала, ну а потом уже монстра завелась.
– Монстра?
– Ага, – радостно закивал брат настоятель, кажется, он так себя назвал, Даниил не особо забивал голову запоминанием всех этих титулов в многочисленных храмах Варосса. – Мы так думаем. – Брат настоятель почесал стриженый затылок. – Эта же монстра статую и сожрала.
– Возможно, вполне возможно…
С причинно-следственной связью у парня было так себе. Минуту назад он же говорил, что монстр появился после пропажи статуи. Храм был из небогатых – невысокое серое строение, затертое более именитыми соседями, такими как храм культа Гериона и святилище Мелитты. К тому же брат настоятель не производил впечатление особо умного человека, во всяком случае при знакомстве. Но Даниил не первый год жил в этом мире, если верить адептам культа Дхьяны – восьмом из девяти миров, а если верить трясунам-гоутамистам – первом из двенадцати. Словом, Даниил понимал: если парень пролез наверх, пусть и в захудалом храме, он далеко не так прост. А манеры деревенщины и речь неуча – для усыпления бдительности недругов, каковых в любой организации, будь то храм или контора фирмы, хоть пруд пруди.
– Брата Уинкота насмерть перепугала, а брата Левайна вообще сожрала, – между тем продолжал живописать ужасы монстра настоятель. – Истинно, истинно твердят пророчества и святые свитки, близится Конец Света!
– У вас есть свидетели? – Даниилу почти удалось скрыть разочарование в голосе. Не то чтобы часто, но бывало – монстры, чудовища, справиться с которыми его нанимали, на поверку оказывались плодами не в меру буйной фантазии и многолетнего воздержания, помноженными на злоупотребление горячительных напитков некоторых монахов, или храмовников.
– А то как же! – Рука брата настоятеля дернула витой шнур, конец которого болтался у его правого плеча, а начало терялось в темноте сводов.
За спиной у Даниила что-то звякнуло, скрипнула дверь.
– Пригласи брата Уинкота! – крикнул настоятель. Дверь снова скрипнула.
Да, храм Апокалиптиков был не из богатых. Даниил попытался вспомнить, встречал ли он подобные храмы в иных местах, где приходилось путешествовать. Кажется, нет. В таком случае культ, возможно, из местных, варосских. Вопрос был очень важен, ибо от него зависело материальное вознаграждение его – Даниила. Здесь, как говорится, главное – не продешевить.
– Вызывали?
Даниил настолько погрузился в вычисления, что пропустил момент, когда рядом с ним возник худой храмовник в сером, как все они, балахоне, со стриженым, опять же как у всех, затылком.
– Да, брат. Расскажи нашему, значит, гостю, каков из себя монстра.
– Страшный! – взвизгнул худой, да так, что Даниил вздрогнул. – Глазищи красные, горят, а из пасти слюна капает. А еще когти, рога и копыта!
Даниил скосил взгляд на фреску за спиной брата настоятеля. На ней было изображено красноглазое рогатое создание с козлиными ногами и когтистыми руками. Кого-то в сером балахоне оно засовывало в клыкастую, исходящую слюной пасть.
– Как заорет: «Высосу твою кровь!»
– Он еще и разговаривает? – заинтересовался Даниил.
– Ну, не то чтобы, – смутился худой очевидец, – но мог бы заорать.
– Все ясно. – Даниил сплел пальцы перед грудью и тяжело вздохнул. – Это Nosferatus vulgaris. Весьма коварный и – главное – прожорливый представитель рода Упереус. Вам повезло, что я был поблизости и смог прибыть достаточно быстро. В полнолуние Nosferatus входит в полную силу, и тогда… слышали про монастырь Ньюбугский?
– Нет, – дружно замотали головой братья.
– У них также завелся Nosferatus. Погибли все, включая собак, кошек и одного монастырского мерина, рыжего. Хорошо, ваш покорный слуга, – Даниил скромно склонил голову, – успел вовремя.
– Так это… – настоятель вновь поскреб затылок, отчего его маленькие глазки превратились почти в щели, – вы ж говорили – все умерли, к чему успели-то?
– К тому, что зараза могла перекинуться на других. Умерщвленные Nosferatus vulgaris по прошествии трех дней сами становятся упереусами.
– И собаки?
– Собаки – особенно. Ловить трудно. По счастью, я, как уже говорил, вовремя прибыл в означенную обитель и всадил всем погибшим осиновые колы в сердца, естественно, после соответствующего ритуала.
– И собакам?
– И собакам. А осина, особенно освященная в купели святого Телемаха и благословленная в самом Атомном храме Клапрота, – осина нынче дорога.
Братья согласно закивали.
– Конец Света! Два раза по тысячу лет тому, было уже такое перед Великим Потопом…
– Осина подорожала? – заинтересовался Даниил.
– Э-э-э нет, но твари, один вид которых вызывает ужас и заставляет члены неметь, ненасытные до крови людской твари покидали чертоги Преисподней, дабы… э-э-э… выползти наружу, под солнце, значит. Погода сойдет с ума, снега станут идти беспрестанно, а влага земная выйдет из берегов, дабы затопить грешников. Лишь истинно верующие – апокалиптики спасутся в катаклизме, значит, и понесут слово истины далее.
Похоже, братьев понесло, но Даниил важно кивал каждому слову.
– С вас пять золотых.
– Чего! – опешил настоятель, брат же Уинкот просто громко икнул.
– Считаем. – Даниил вытянул специально припасенные для таких случаев карманные счеты. – Освященная осина – раз. – Костяшка переместилась по проволоке. – Защитные амулеты – два. Вы же не хотите, чтобы зараза распространилась дальше. Алхимические ингредиенты для привлечения монстра – три; серебряный меч с одноразовым заклятием, а именно: само заклятие, заточка, шлифовка меча, нанесение охранных рун – четыре. Ну и сама, так сказать, работа – пять. – Пять костяшек были сдвинуты, подкрепляя слова.
– Пять, не знаю. – Брат настоятель движением руки отослал икающего свидетеля. – Мы, значит, смиренные монахи, посвятившие себя молитвам и взявшие обет бессребреничества.
– Тем более вам не нужны деньги!
– А еда! А одежда! А энергия из Атомного храма! К тому же монстра сожрала пока только брата Левайна, а он все равно никому не нравился, выпивал…
Похоже, идея расстаться с пятью токенами пугала брата настоятеля значительно сильнее монстра. Контракт был готов уплыть из рук.
