скачать книгу бесплатно
Дракон запыхтел, выпуская пар через ноздри, а я продолжила дразнить его:
– Неужели не повторишь? Это элементарно даже для меня, девушки. – И пусть останется между нами, что я не считаю женщин и девушек слабым полом.
Дракон призадумался и поверил; если судить по сосредоточенному взгляду в сторону – повторил скороговорку про себя. Усмехнулся победителем и произнес вслух, хвастаясь передо мной:
– Корабли лавриро… лавриро… лавиро… лаврррррооороу… яфык… раффяфи…
– Что? – повернулась левым ухом.
– Раффяфи… яфык…
– Что-что? – повернулась правым.
Дракон прорычал нечто непереводимое, но не успела я вдоволь насмеяться, трансформировался в человеческую сущность, пальцами раскрутил язык, свернутый замысловатой трубочкой и посмотрел на меня, готовясь к наказанию – здесь и мысли читать не надо, чтобы догадаться.
– Ну, что, летим, наконец? – поторопила я. – А то сумерки настанут, пока ты наиграешься в детство. Небось уже и забыл что это такое – подначивать друг друга? И на это не обижаются, между прочим. Да-да. Ну, вот разыграла тебя и что? Никто ведь не пострадал. Посмеялись только.
Дракон ничего не сказал, сделал два шага, обнял меня и сиганул со скалы, а я резко оборвала хихиканье и завизжала, когда поняла, что трансформироваться он не собирается, а земля уже практически под моими пятками. Ой, мамочки! Я попыталась дернуться, но он держал крепко, и я сделала единственное что могла для спасения пяток – обняла дракона ногами за талию.
Взревев от моей наглости, дракон трансформировался и замахал крыльями, отдаляя нас от земли, но не переместил меня на спину, а держал лапами перед собой, как добычу. Или как завтрак?
– Детский сад, – заметив, что я расстроилась, закинул меня на спину. – Запомни, в играх могут быть не только твои правила. Если ты к этому не готова, не играй.
– Что-то ты слишком разговорился для того, кому лень языком ворочать, – обиделась я.
– Как оказалось, я мало ворочаю языком не из лени, а скорее из предусмотрительности.
Вспомнив, как забавно дракон шепелявил со связанными языками, я не выдержала и улыбнулась, а он, словно мог видеть мою улыбку, уже не так ожесточенно рассекал небо крыльями. К тому же, мы пролетали над такой красотой, что дух захватывало, и не хотелось зря портить настроение даже дракону, пусть и вредному.
Дракон издал радостный вопль, и его полет стал еще более величественным и грациозным. Не хватает короны к таким повадкам!
– Если ты не в курсе, – прозвучало нравоучительно, – первым императором нашей империи был дракон. Это позже он улетел на покой в одну из далеких пещер и передал управление своим потомкам.
– Ой, ой, – фыркнула я, – может, и так, но это еще не повод раздуваться от гордости, словно этим императором был ты.
Дракон промолчал. А драконы ведь никогда не уступают в спорах…
– Аодх, – позвала я.
Повернул голову.
– Это… был ты?
– Нет, – отвернулся.
– Ну а тогда с чего такая гордость?
– Первый император считается предком всех драконов.
А, ну теперь понятно, почему они все поголовно мнят себя важными птицами!
Дракон поперхнулся и начал снижаться.
– Птицы, – сказал, пролетая довольно низко над зеленым кустарником с красной жижей, – это то, что любишь ты и курнабус. А дракон – это тот, кто любит делать вот так…
Пламя в секунду уничтожило кустарник и разноцветные перышки, которые на нем трепетали, а я, наконец, поняла, что за красная жижа с него постоянно стекала. Но вот чисто из любопытства: а если бы я, проходя мимо к деревьям…
– Курнабус питается только птицами, – удовлетворил интерес дракон. – Ничего в округе двухсот метров тебе не угрожает.
– А…
– А дальше ты не уйдешь.
– Интересно, а…
– Не позволю, – отрезал дракон.
Он может обольщаться сколько угодно, но мой папа не привык спрашивать разрешения.
– Думаю, мы с ним поладим, – усмехнулся дракон.
– До того, как он тебя убьет или после?
Молчание.
Иногда бывают такие слова, после которых понимаешь, что привычка отмалчиваться – во благо, иногда бывает такой выигрыш, после которого не отпускает чувство, что ты проиграл. Полет утратил свое волшебство, несмотря на красоты, мимо которых мы пролетали, несмотря на облака, которые мы обгоняли, несмотря на то, что я могла молчать сколько душе угодно, пока дракон сухо рассказывал где у нас что из растений и живности, и в какой стороне Анидат, а в какой Долина Драконов. А я слушала и не могла не признать, что Аодх, действительно, много знает, а я…
Я не видела ничего, кроме города, где жила. Я спокойно ждала, пока отец позволит мне вместе с ним путешествовать, а отец, – я только сейчас поняла, – наверное, ждал, когда выйду замуж и успокоюсь. Если бы он хотел для меня драконьей свободы, вряд ли ограждал от драконов, а мама вряд ли тратила время на то, чтобы научить меня хорошо готовить при моих минимальных задатках вести хозяйство. И, наверное, только из-за меня они и не жили вместе. Я плыла по течению, а когда течение изменилось и меня понесло в края, о которых мечтала, я отчаянно захотела обратно.
Замуж я, по-прежнему не стремлюсь, но… что я об этом знаю?
Женищины-корри после замужества взваливают на себя стирку, готовку, уборку, воспитание детей. В общем, все. Кроме этого, считается за удачу, если найдут работу. Их мужья тоже работают, но в быту бесполезны, и хуже того – привередливы. Помню, одну из наших соседок муж бил сковородкой по голове и спине, если ужин был недосоленным или подавался не вовремя, а взрослые дети капризничали, что им нечего надеть из-за ее неряшливости. Она долго терпела, работала только для них, а потом совершенно неожиданно стала легал и ушла из семьи. Как у нее это вышло, не знаю, но от пут гнетущего брака она избавилась. Крылатые не общаются с корри. Крылатые выше этого. Вот тогда и муж, и ее взрослые дети взвыли и поняли, что потеряли, но она не рискнула ради них белыми крыльями.
А другая соседка каждый год рожала мужу детей, пока он не испугался и не бросил их вшестером в маленьком домике, причем осенью, с протекающей крышей. Папа, которому я рассказала об этом, спалил новый дом изменника, где он поселился с молодой и бездетной любовницей; и когда та его бросила, блудный муж вернулся, сделал еще одного ребенка жене и снова пропал. Говорят, его кинули в Наб за долги, а оттуда возвращаются редко, так что так и тянет его жена на себе всех детей, света не видит.
А еще одна опалила на тяжелой работе руки и муж выгнал ее, сказав, что дармоедов не держит, хотя до этого, – мама рассказывала, – добивался ее почти четыре года, все уговаривал принять от него жемчуг. Эта женщина какое-то время жила у нас, а потом, когда раны на руках начали заживать и оказались не так страшны, муж пришел за ней, снова ввел в дом.
Меня всегда поражала безропотность женщин, с которой они принимали хамство, измены, грубость своих мужчин. Я слышала, что бывают счастливые пары и вроде бы даже встречаются среди корри, но сама их не видела, так что для меня счастливых пар как бы и нет.
А Аодх говорил, что у них жена не готовит дракону, и я, думаю, он не лжет. Все три дня, что мы вместе, я ведь палец о палец не ударила. Он добывает пищу, он готовит, он присматривает за тем, чтобы со мной ничего не случилось страшней самого похищения, он наколдовал мне одежду и даже торговаться не пришлось, перенес из моей комнаты косметику. Он заботится обо мне.
Он.
Может, не так уж плохо быть замужем за драконом? Если, конечно, любишь…
Дракон не лез в мои мысли с комментариями, вообще вел себя прилично, и я бы подумала, что он и не в курсе, какие странные размышления меня вдруг накрыли, если бы не его взгляд по возвращении. Я зашла первой в пещеру, переоделась в сандалии, кимоно, а потом зашел он, мой похититель, и посмотрел на меня так, словно во мне одной средоточие всех надежд, словно я – весь мир для него. И что самое странное, я не могла, не хотела притворяться, что не заметила, что не поняла и мне все равно.
Более того, я с затаенным удовольствием наблюдала, как без единого жеста Аодха в пещере проснулся огонь, как на вертеле закрутилась птичка, и меня переполнило чувство восторга, что ведь это он. Это делает он! Для меня!
Мелькнула странная мысль, а что если… Нет, он выглядит великолепно, и уверена, это заслуга долгих полетов и тренировок. Но что если на самом деле он тогда мне соврал, чтобы понравиться? Может, сказать ему, что брюнеты мне, конечно, более симпатичны… теоретически… но такая мелочь – это не главное? Может, ему трудно удерживать ради меня эту форму? А блондином он тоже хорош, просто… немного другой, вот и все. И вообще, а если бы я сказала, что мне нравятся лысые?!
Аодх подошел ко мне, ласково прикоснулся пальцем к щеке, провел им вниз, приподнял мой подбородок и без предисловий или ответов на ворох моих вопросов поцеловал. Этот поцелуй отличался от предыдущих. Те были нежными, позволяющими робеть, дающими шанс отвернуться. Этот давил малейшее сопротивление напористостью, являя собой заявление прав, которые я не признавала, но над которыми… стала задумываться…
Руки Аодха скользнули мне на спину, затанцевав причудливый танец и прижимая в танце к себе, ближе, еще ближе… Они обжигали мою кожу, заставляя дрожать, желать большего, забыть, что мы в пещере, где из уюта только костер, забыть, что я здесь не по собственной воле. Сейчас, в эту минуту, моя воля принадлежала мне, и если я не хочу… Но зная, что у нас не так много времени вместе, и раз уж мне все равно влетит от папы за плохое поведение, за то, что заставила волноваться…
Приподнявшись на цыпочках, я обняла Аодха за шею, и мягко прикоснулась языком к его, отчего дракон захрипел и оборвал поцелуй. Открыв глаза, я недоуменно уставилась на плащ, в который он опять завернулся, а потом уже, поборов первое удивление, подняла взгляд к черным глазам.
– Немного увлеклись, – сипло сказал дракон, – птичка чуть не сгорела.
По мне так и черт с ней, но дракон отошел, протянул руку в костер, спасая птичку, и отдал ее мне. Такое ощущение, что лень его одолела поймать для меня еще одну, если что. Ну ладно, поем, сделаю дракону приятное, а то вон как мечется и косится на выход.
– Ты поохотиться хочешь?
– Что?
– Если хочешь – лети, все равно я отсюда никуда не сбегу.
– И правда, пролетаться, что ли? Заодно и воды наберу.
– А вода далеко?
– За курнабусами, не видела? Там маленький ручеек, но очень проворный и прохладный.
– И смелый, – похвалила я.
Несмотря на то, что ручей не птичка и я, в общем-то тоже, но ни за что бы не полезла между этими плотоядными кустарниками.
– Да, пролетаюсь, – решился дракон. – Надеюсь, поможет…
– От чего?
Аодх посмотрел так, словно я рассказала пошлый анекдот при его родителях. А, кстати, вот интересно…
– Я улетел! – дракон метнулся на выход, и только и слышали его крылья.
И что, вот так взял и оставил одну?
Дожевав птичку, я как раз поднялась, собираясь выйти из пещеры и понять в чем подвох, когда услышала звук драконьих крыльев. Ну вот, я так и думала. И даже успела накукситься и разозлиться на полный контроль, когда в пещеру зашел вовсе не Аодх, а посторонний мужчина.
– Привет, – я облегченно выдохнула, узнав в нем дракона под лунный камень.
Все в той же черной рубашке, в тех же брюках, что и несколько дней назад. Ничего в нем не изменилось, разве что взгляд. Дракон глазел на меня, причем так, словно впервые увидел, что они тогда своровали.
– Аодх улетел, – сказала я, и отметив странное поведение гостя, на всякий случай добавила, – недалеко.
Дракон нервно оглянулся, шагнул назад и замер, закрыв глаза. Я вспомнила, что иногда лучшая тактика с психами – сделать вид, что ты не подозреваешь в них психов, и начала беззаботно болтать.
– А знаешь, мы сегодня летали над местностью. Оказывается, здесь красиво. Я даже рада, что увидела это, а то когда бы еще… Анидат – бесподобен, но папа прав, в нем нет раздолья, а здесь… Кстати, а тебя как зовут? А то, знаешь…
Дальнейшая моя речь была заглушена таким страшным ревом, что спасая барабанные перепонки, я закрыла уши руками. Но никак не могла закрыть рот, в ужасе наблюдая, как что-то огромное молниеносно рвануло из пещеры гостя Аодха, судя по звукам, оттащило его в сторону и, наверное, приговорило к смерти, потому что рев разбавился хрипом.
Я знаю, что для собственной безопасности лучше забиться в угол и ждать, но не могла же я бросить гостя на растерзание и вообще, что я скажу Аодху, когда он у пещеры застанет останки друга? А если прилетит слишком поздно, то и мои…
А, двум смертям не бывать. Я выглянула – никого, но по затихающему рычанию и хрипу отбивающегося (фух, все еще жив), свернула влево. Никого. Прошлась по плато, с каждым шагом чувствуя все большую храбрость – никого. И уже хотела разворачиваться обратно, когда услышал слабый хрип над собой.
Я подняла голову и увидела парящих в небе драконов – под лунный камень и авантюринового. Аодх грозно рычал на своего приятеля, а тот даже не пытался бороться, хрипел и кивал, хрипел и кивал.
– Эй! – крикнула я, устав смотреть вверх. – Приземляйтесь!
Лунный дракон послушно бросил взгляд вниз, но тут же получил такой удар, что отлетел на сотни метров, да еще кувырком. А пока он проверял все ли крылья целы, авантюриновый спустился, сменил сущность и направился ко мне. Очень хотелось убежать в пещеру, но я не поддалась панике. Я ожидала чего угодно – что он будет возмущаться, что будет отмалчиваться, нагнетая обстановку, но он покаянно и как-то слегка виновато сказал:
– Я – идиот.
– Ты повторяешься.
– Да.
– Но ты же терпеть не можешь повторяться.
– Поверь, быть идиотом мне тоже не очень нравится.
– Верю, но помочь ничем не могу.
– Можешь.
– И как же?
– Смени кимоно на джинсы и майку.
– Ты уверен, что это поможет?
– Ненадолго, пока Кероп не улетит.
Ну ладно, хоть немного облегчу его страдания, а то прямо с лица сошел, так испереживался. Я зашла в пещеру, скинула кимоно, надела джинсы и майку.
– Готово! – объявила громко.
Аодх начал заходить, следом за ним Кероп, но оба дракона остановились на пороге, а Лунный поспешно закричал:
– Я закрывал глаза! Как и тогда, я закрывал глаза!
– Что это значит? – требовательно спросила я. – Если ему так неприятно меня видеть, пусть выйдет, или могу уйти я, пока вы наобщаетесь.
– Он выйдет, – Аодх толкнул приятеля в бок, и тот послушно попятился, – а ты переодень красную майку. Нет, – уловив мой взгляд, добавил, – лучше, если ты наденешь свою. Так и Керопу и мне будет спокойней.
Нервы Керопа и Аодха меня волновали мало, а вот свои я поберечь не против. И так с ума можно сойти от таких новостей – некоторые драконы от красного цвета просто в ступор впадают, а некоторые настолько кровожадно-гостеприимны, что лучше не приходить.
Помнится, мне вместо сказки на ночь мама в детстве рассказывала, что возле одной из папиных пещер валяются кости, но тогда я решила, что это так, для солидности. А теперь вот подумалось, может, это были папины гости, но их некому было разнять?
