скачать книгу бесплатно
– А ну, задержись на минуту! – и исчез в кабинете. А вернувшись, подал желтую пластиковую папку: – Держи. Этот материал тебе пригодится…
Стоя в пробках на пути к базе, я с любопытством листал вырезки из газет, текстовые распечатки, фотографии.
Возле КПП базы «Фрегата» мне уже было понятно, что заинтересовало старика Старшинова и ради чего он собрал целое «досье». Однако взгляд мой наткнулся на машину Горчакова.
«Шеф нагрянул. Вот свезло-то! Сейчас влетит по самые гланды…»
К семнадцати годам мне удалось выиграть несколько серьезных чемпионатов в России и дважды занять призовые места на Европе.
Скорее всего, благодаря громким спортивным победам меня и заметили кадровики из Комитета госбезопасности. За три месяца до окончания средней школы я получил приглашение в Управление КГБ. В задушевной беседе мне предложили зачисление без вступительных экзаменов в Питерское высшее военно-морское училище.
Я задал единственный волновавший меня вопрос:
– А к подводному плаванию моя будущая служба будет иметь отношение?
– Наипрямейшее, – добродушно усмехнулся пожилой мужчина в штатском.
Я дал согласие и вскоре примерял курсантскую форму. Затем в течение двух лет постигал азы военной службы, с практикой на кораблях и подводных лодках.
К слову, никогда не жалел о выборе. Мой двоюродный брат в тот же год поступил в универ. Говорил, что нравилось, хотя вся учеба сводилась к веселым пьянкам с последующими попытками вспомнить, кто с кем переспал, кто кому начистил нюх, кто на кого наблевал… Романтика!
КГБ тем временем реформировался и менял вывеску: КГБ РСФСР, АФБ, МБ, ФСК… К моменту моего перевода из военно-морского училища в закрытую школу боевых пловцов идиотизм с названиями закончился – правопреемницей ФСК становилась Федеральная служба безопасности.
Минуло еще два года. Сдав последние экзамены, я получил диплом, лейтенантские погоны и направление стажером в недавно созданный отряд боевых пловцов «Фрегат-22».
Без взбучки не обошлось.
Горчаков встретил на пороге: брови нахмурены, лоб в морщинах, над головой того и гляди шарахнет молния. Он долго разглядывал меня, как редкостное насекомое, потом пригласил в мой же кабинет и принялся потрясать бледными кулачками, расхаживая вдоль открытых окон:
– А если бы я привез приказ о срочном вылете?! А если бы ты мне понадобился для какого-то важнейшего дела?! А если бы…
Я героически молчал. В голове заевший плеер прокручивал одну и ту же известную фразочку: «А если бы ты вез патроны?!»
Выпустив пар и упав в кресло, босс пробурчал:
– Чего молчишь-то?
– А чего говорить? Виноват. Готов отправиться в ссылку на Каспий.
– На Каспий… Ты еще в Сорренто попросись. Где был?
С этого и надо было начинать – давно говорили бы о деле.
– Мотался на северо-запад Москвы – навещал старого знакомого.
– Это кого же, если не секрет?
– Вы его не знаете, – протянул я шефу папку с материалами. – Вот, взгляните, что он мне дал.
Оттаявший Горчаков нацепил на нос очки и углубился в чтение…
В добытых мною материалах подробно излагалось о факте гибели южнокорейского корвета «Чхонан». Условия, обстоятельства, версии и, наконец, заключения весьма авторитетной комиссии, состоящей из экспертов США, Великобритании, Швеции, Австралии. Более сотни фотографий погибшего корабля и остатков торпеды, якобы выпущенной с северокорейской подлодки. А в конце самое интересное: выводы нашего отечественного эксперта – ветерана-североморца Старшинова.
«Полнейший бред, – старательно выведено шариковой ручкой. – Всякому дураку известно, что подлодки КНДР вооружены китайскими или корейскими копиями советских торпед типа «53–56». Эта тяжелая кислородно-керосиновая торпеда несет четыреста килограммов взрывчатого вещества со скоростью сорок узлов. Она стара, как каменный уголь, не имеет приборов самонаведения и является настоящей классикой. Так вот, те части торпеды, показанные южнокорейцами на пресс-конференции, не имеют никакого отношения к типу «53–56». На всех представленных фотографиях мы отчетливо видим части и агрегаты торпеды немецкого производства. Это ясно по электромотору с дифференциалом, по рулям, размещенным перед винтами, наконец, по меткам на немецком языке…»
Заключение довольно объемное, но Горчаков, ознакомившись с ним до середины, закончил читать и вернул мне желтую папку.
– Спасибо за материал, но… эти сведения не имеют значения.
– Почему? Разве история с корветом «Чхонан» не вписывается в череду загадочных катастроф?
– Нет.
– Но почему?
– Хотя бы потому, что мне известно о подробностях гибели южнокорейского корабля несколько больше, чем твоему знакомому североморцу.
– И что же вы такое знаете?
– Северная Корея к гибели корвета отношения действительно не имеет, – вздохнул старик. – У нас есть две версии происшествия в Желтом море. Первая: чистейшая провокация.
– Чья?
– К примеру, спецслужб США, которым ради достижения цели не составит труда купить любую торпеду и пустить на дно судно союзника.
– Согласен. А вторая?
– Оплошность южнокорейских моряков. Предположим, взрыв глубинных бомб. Ну, а дальше хорошо обкатанный сценарий: южнокорейский президент – кстати, великий интриган, коррупционер и взяточник, – не желая признавать бардак в собственных вооруженных силах, обвиняет в государственном терроризме северян и приказывает состряпать липовое дело. Американцы в полном восторге и помогают создать «международную экспертную комиссию». В результате мировое сообщество негодует, а мы помалкиваем, ведь южане строят под Питером автозавод и вообще не прочь вложить в нашу экономику крупные бабки…
Да, с Горчаковым не поспоришь. Там, где правит бал бабло, совесть в гувернантках.
– Ладно, Женя, – совсем уж миролюбиво проговорил старик. – Ты не хочешь спросить, для чего я примчался сюда на ночь глядя?
«И вправду, для чего?» – недоуменно посмотрел я на шефа.
– Помнишь наш последний разговор? – спросил он почти шепотом.
– О вычисленной вами закономерности?
– Да, о ней.
– Конечно, помню.
– Мои худшие предположения подтверждаются: прошедшей ночью исчезло норвежское гражданское судно.
Теперь и я перешел на шепот:
– Где?
– В районе острова Медвежий.
Медвежий… Далекая норвежская земля. А точнее – торчащие из моря скалы. Долгой зимой эти скалы покрыты снегом, коротким летом – зеленоватым мхом. Нам доводилось бывать поблизости. Холодное и очень неприветливое местечко, расположенное аккурат между Шпицбергеном и северным побережьем Норвегии.
Впечатление о купании в тамошних широтах, мягко говоря, не из приятных. Неужели придется ехать туда снова?
– Так что готовьтесь, товарищ капитан второго ранга, – произнес Горчаков так, словно читал мои мысли. – Командировочные выписаны на шесть человек, кораблик под парами.
– Что говорят норвежцы?
– Пока ничего конкретного. Ведем переговоры – их власти уже дали предварительное согласие на наше предложение помочь с поисками пропавшего судна. В общем, дойдете, посмотрите, оцените, сфотографируете. Кстати, пора бы дать нашей операции какое-нибудь название. Как ты считаешь?
– «Охота за призраком», – ухмыльнулся я.
– «Охота за призраком»? А что – здорово звучит.
– Когда вылет?
– Утром. За вами, как всегда, придет автобус.
Глава четвертая
Архипелаг Земля Франца-Иосифа,
остров Земля Александры
Март 1945 года
Ранним утром U-3519 миновала остров Самсё и достигла глубоководного фарватера в проливе Каттегат. Едва небо над шведским берегом окрасилось в серые тона, капитан-лейтенант приказал задраить люки и уйти на перископную глубину.
К одиннадцати утра вышли из залива, нырнув на восемьдесят метров, повернули на северо-запад.
В полночь штурман доложил:
– Траверз Бергена.
Обычно штурманами в экипажах подлодок служили унтер-офицеры, в сороковом Людвиг Ланге начал морскую карьеру матросом-ефрейтором. К сегодняшнему дню он носил погоны лейтенанта цур зее и, несмотря на юный возраст, был одним из опытнейших штурманов Кригсмарине.
– Всплываем для подзарядки? – поинтересовался старший помощник.
– Нет, – качнул головой командир.
– Поднимаемся на перископную глубину и идем под шноркелем?
– Нет, – повторил Хайнц Мор. – Идем малым ходом на этой глубине. Всплытие и подзарядка через сутки в Норвежском море…
Дальнейшее продвижение новейшей лодки по указанному в пакете № 1 маршруту происходило спокойно и без приключений. Лишь однажды, идя ранним утром под шноркелем для подзарядки аккумуляторов, вахтенный офицер заметил через зенитный перископ воздушную цель. Случилось это неподалеку от острова Медвежий. Какой из воюющих стран принадлежал самолет, определить никто бы не взялся. Капитан-лейтенант Мор приказал убрать выдвижные устройства и произвести срочное погружение на сто двадцать метров.
Следующее подвсплытие на перископную глубину осуществили глубокой ночью через восемнадцать часов…
Война была безнадежно проиграна – Третий рейх содрогался в предсмертных конвульсиях. 18 апреля 1945 года Карл Дёниц перевел свой штаб из Берлина в Мюрвик под Фленсбургом, а 30 апреля возложил на себя пост президента Германии. В этот же день новый преемник фюрера провозгласил новую задачу нации: «Необходимо спасти Германию от уничтожения большевиками! Во имя одной только этой цели вооруженная борьба будет продолжаться!»
Эти слова, сказанные за несколько дней до капитуляции, многим показались бравадой на эшафоте. Увы, но это оказалось не так. С начала весны 1945 года из морских баз Кригсмарине чуть ли не ежедневно исчезали в неизвестных направлениях подводные лодки. Проверенные рабочие «лошадки» VII серии отправлялись в последние боевые походы. Крупные корабли IX и X серий, выгрузив практически весь боезапас и взяв на борт представителей германской элиты, уходили через океан к берегам Южной Америки. Эти лодки ждала незавидная участь – большинство будет затоплено на мелководье сразу после высадки на берег высокопоставленных пассажиров.
Другая судьба была уготована «дойным коровам» – субмаринам XIV серии и некоторым из новейших боевых электролодок XXI и XXIII серий. Им надлежало продолжать тайную войну.
– Мы на месте, герр капитан, – доложил штурман.
– Хотелось бы поточнее, Людвиг! – недовольно крутанул Мор ручку настройки резкости мощного бинокулярного перископа.
– Архипелаг Земля Франца-Иосифа. Пролив Кембридж, справа остров Земля Георга, слева остров Земля Александры. Впереди по курсу – бухта Нагурского, координаты которой точно соответствуют заданной в приказе точке.
Хорошенько разглядев каменные холмы с белеющими прожилками ледников, командир выпрямился и достал из внутреннего кармана заветный пакет № 2. Пакет был намного толще первого.
Под напряженными взглядами сослуживцев он разорвал плотную бумагу и заглянул внутрь…
Сначала под тусклым светом плафонов центрального поста появилась подробная лоция всех проливов архипелага. Особенное место в лоции занимал пролив Кембридж с юго-восточным побережьем острова Земля Александры. На подробном плане была изображена линия маршрута, проходящая сквозь узкие ворота в минном заграждении на входе в бухту Нагурского. Далее линия упиралась в высокую скалу, соседствующую с обширным ледником.
Вслед за лоцией Мор извлек из пакета карту самого острова с множеством пометок и пояснительных сносок. Последним вынул белоснежный лист, развернул его и пробежал строчки приказа…
– Что там? – нервно сглотнул старший помощник.
– Не томите, Хайнц, – поторопил Нойманн.
– В соответствии с приказом Карла Дёница нам надлежит организовать длительное боевое дежурство на территории секретной подскальной базы острова Земля Александры. Здесь указаны точные координаты входа в грот. – Капитан-лейтенант протянул листок штурману. – Будьте внимательны, Ланге, впереди нас ждет барьер из двенадцати гальванических мин.
Приняв лоцию, штурман углубился в ее изучение.
– Это всё? – тихо спросил профессор.
– Нет. Дежурство бессрочное и продлится до тех пор, пока на рабочей частоте Кригсмарине не пройдет сигнал к возобновлению боевых действий. Сигнал должен подать один из руководителей Рейха. Следующим приказом гросс-адмирал присваивает всему личному составу очередные воинские звания и желает удачи.
Потирая тонкими холеными пальцами подбородок, Нойманн задумчиво произнес:
– Значит, вы отныне корветтен-капитан. Кажется, это звание соответствует майору сухопутных войск, не так ли?
– Вы правы.
– Поздравляю!
– Вас тоже не обидели, господин оберштурмбаннфюрер. И ваше новое звание равнозначно оберстлейтенанту, верно?
– У меня к вам просьба, Хайнц, – покосился на присутствующих Нойманн и прикрыл блестевшее на безымянном пальце левой руки наградное кольцо «Мертвая голова».
– Слушаю.
– Давайте забудем о чинах.
– Принимается, – кивнул командир подлодки, отлично понимая причину «демилитаризации» отношений. Война проиграна, их могут отыскать даже здесь – на краю земли. Он – Хайнц Мор – простой офицер военно-морского флота Германии. Да, бывало, что приходилось топить беззащитные гражданские суда, обрекая на верную смерть сотни людей. Но эти поступки не сравнить с жестокостью тех, кто служил в гвардии рейхсфюрера СС.
