скачать книгу бесплатно
На всех этапах обучения специально обученные врачи следят за индивидуальным состоянием каждого бойца во время тренировок. Часто бывает так, что курсанта «снимают с дистанции» даже вопреки его воле. В ряде случаев человек отчисляется, иногда – направляется на лечение. Потом он получает шанс вновь начать тренировки, но обязан вернуться на «исходную», все упражнения повторяются, как будто курс пошел заново.
Курсантов учат подолгу находиться в воде. И тут самая большая опасность – гипотермия, переохлаждение организма. Когда температура тела опускается ниже тридцати четырех градусов по Цельсию, человек испытывает амнезию, его речь становится невнятной, малоразборчивой. При тридцати трех наступает апатия, курсант уже почти не двигается. При тридцати двух – оцепенение. Если продолжать дальше, сердце может остановиться в любую минуту. Существуют нормативы, сколько должен выдерживать «тюлень» в холодной воде. Врачи контролируют температуру тела курсантов. Те, кто слишком быстро «остывает», не способны долгое время пробыть в ледяном океане. Они отчисляются.
Применяются так называемые «пытки волнами». Молодые курсанты по команде инструктора заходят в океан, цепью. Встают так, что накатывающиеся волны покрывают их с головой. Так – пятнадцать минут. Потом маленькая передышка – пять минут на берегу, на пронизывающем насквозь ветру. И снова в океан, опять на пятнадцать минут. Это упражнение может продолжаться часами. На берегу врачи измеряют пульс курсантов, проводят проверку памяти. Если человек «тянет» – его снова отправляют в воду.
Есть много способов довести соискателя до решения отказаться от дальнейшего тренинга. Не выдерживают до пятидесяти процентов из тех, что изначально подавали заявки на службу в SEAL. Они знают, что могут уйти в любой день. Многие пользуются этим правом.
Те, что остаются, переходят на следующий этап, основные курсы. Теперь боевых пловцов учат пользоваться оружием, подводным и надводным снаряжением, различными техническими средствами. Ну, и конечно, начинается отработка навыков рукопашного боя, появляются более «интеллектуальные» упражнения, нежели муки первого этапа, «пытки тела». Теперь «тюлени» изучают способы проникновения на объекты, снятия часовых, маскировки и тому подобное.
Затем – эвакуация с берега и из моря после выполнения задания. Парашютная подготовка. Радиодело, мины, подрывной курс, средства передвижения под водой, разнообразные буксировщики, умение пользоваться прицелами всех модификаций: инфракрасными, лазерными, оптическими.
Надо ли перечислять дальше? – спросил капитан Мясников. – Я всего не видел, мне в полном объеме показывали только курс по отсеву новичков. Точно так же, как мы демонстрировали американцам только базовые компоненты. Нечего «ноу-хау» раскрывать. В общем, многое из того, что делают они, есть и у нас. Сами проходили…
– Любопытно, – пробормотал лейтенант Запорожец.
– Что, Шумахер, расхотелось идти в «тюлени»? – хлопнув его ладонью по спине, засмеялся капитан Мясников. – Ничего. Освоишься. У нас тоже весело.
– Любопытно то, что это – спецназ США. К тому же морской. В ВДВ примерно так же новичков отсеивают. Чуть ли не один в один!
– Так и должно быть, – заметил майор Казаков. – Да, ты прав, Василий, страны разные. Спецназ тоже по задачам отличается. Но схемы подготовки профи высочайшего уровня во многом похожи. Везде нужны фанатично преданные своему делу люди. Потому соискателей проверяют на «излом».
– Меня в ВДВ заставляли с гранатой без чеки нырять в огромную яму с грязью, – вспомнил Василий. – Инструкторы говорили: всплывешь раньше чем через минуту – гранату можешь себе в зад запихнуть. Я чуть эту самую «лимонку» на боевом взводе в морду инструктору не запустил!
Спецназовцы засмеялись.
– Тебе не одному перепадало! – признался Конь. – Помню, когда первый раз бежали кросс на двадцать пять километров, а на плечи навалили боевое снаряжение, тридцать килограммов, я чуть не сдох. Думал – это просто невозможно выдержать. До финиша кое-как добрался, упал и лежал. Не верил, что это я. Все куда-то подевалось: упрямство, злость, ярость, ненависть. Ни эмоций, ни мыслей не было. Только оболочка.
– Америкосы еще и заплывы на двадцать километров практикуют, – «порадовал» капитан Мясников. – Ага. С буксировкой груза до сорока килограммов.
– Хорошо, что мы не боевые пловцы! – с видимой радостью заявил Шумахер.
– Командир, поставь галочку, – попросил Мясников. – Когда вернемся – этого парня на тренировочный заплыв. С грузом.
Никто не успел ответить на эту ироничную реплику Людоеда. Изумленно вскрикнул старший лейтенант Золин. Док указывал рукой в сторону, противоположную той, куда ушли американцы. Из пустыни приближался отряд.
– Контакт, что ли? – недоуменно спросил у всех Тополев.
По мере того как люди приближались, стало понятно: их двенадцать, ведет маленькую колонну чернокожий. Да! Чужаки еще чуть приблизились, и сидевшие на песке офицеры углядели: колонну вел чернокожий лейтенант Даниэль Мэрфи.
– Дас ист фантастиш, – восторженно заявил Тополев. – Это что, клоны «тюленей»?!
Русские, открыв рты, глядели на американцев. Те, приблизившись, – тоже.
– А вы что здесь делаете? – спросил Даниэль Мэрфи.
– Сидим, загораем, – ответил майор Казаков. – А что еще остается?
– А как впереди нас оказались? – задал «тюлень» еще более глупый вопрос. – Вы же там остались, за спиной.
Он обернулся и указал рукой место, где, по его мнению, находились русские.
– Нет, это вы ушли туда, – махнул рукой себе за спину майор Казаков. – А потом как-то пришли оттуда.
И он указал в другую сторону.
– Издеваетесь?! – Лицо американца чуть изменило цвет. Теперь оно стало не черным, а сероватым.
Вероятно, «тюлень» был в ярости.
– Лейтенант! – Майор Казаков пружинисто вскочил на ноги, но потом успокоился, дружелюбно улыбнулся. – Даниэль, нам, конечно, нечем тут заняться. Но не до такой степени, чтоб издеваться над товарищами по несчастью.
Американец долго смотрел на русского офицера.
– Хорошо! – сказал он наконец. – Мы попробуем еще раз. Проверим.
Лейтенант отошел в сторону, подальше от русских. Разровнял площадку на песке. Примерившись, нарисовал стрелу – указатель, куда он намеревался вести группу. А рядом добавил витиеватый автограф. Видимо, для гарантии.
– Пожалуйста, не трогайте это! – попросил он. – Я нарисовал стрелу, указывающую на то место, где осталась… где осталась первая группа русских. Мы возвращаемся.
– Хорошо, – абсолютно серьезно ответил майор Казаков. – Попробуйте, лейтенант! Даю слово, никто из моих ребят не прикоснется к этим знакам. Однако, поверьте, позади вас не существует никакой другой «группы русских».
Мэрфи не ответил, лишь отсалютовал и быстро зашагал прочь. Колонна развернулась и двинулась в обратную сторону.
– Вот те на! – прервал общее молчание Золин. – Выходит, «зеленые человечки» могут так замкнуть пространство, свернуть его в кольцо, что ты вроде как вперед идешь, а движешься по кругу. Словно бы Землю по экватору обошел и в той же точке очутился. Только прибыл в нее с другой стороны.
– Да, это любопытное открытие, – поддержал его капитан Мясников. – Чем дольше здесь находимся, тем больше интересного узнаем о технической оснащенности инопланетян.
– Что будем делать, командир? – поинтересовался Тополев.
– Ждать! – не колеблясь, ответил майор.
– Слышь, Конь, – вдруг спросил Док. – Ты про муравьев рассказывал. А чем история закончилась? Ну, играли вы с насекомыми. В банку их сажали, город песочный строили. Тех, кто сбежать пытался, – публично казнили. Это все понятно. А что вы делали с образцово-показательными муравьями? Теми, кто соблюдал правила игры? Вам же, в конце концов, надоедало возиться с насекомыми. И что тогда?
– Тогда? – после длинной паузы ответил лейтенант Кононов. – Чаще всего расправлялись с ними. К примеру, набирали полведра воды. Жестяного, по которому лапы насекомых скользят. И всех их – туда, в воду! Они плавают, на стены лезут, срываются. Бьются за жизнь, бьются. А потом сил не остается – и на дно. А ты смотришь. Вот елозит лапками, дергается, спастись пытается. А вот – отмучился. Силы закончились. Лапки пождал, свернулся в клубок – медленно в глубину…
Кстати, иногда карбофосом травили. Интересно было. Команду «Газы!» кричишь и выпускаешь эту дурь. Муравьи останавливаются, лапками усы чистят-чистят… Да только бесполезно все. Каюк.
– А было, что отпускали? – на всякий случай уточнил Максим Золин.
– Было, – ответил Борис Кононов. – Только очень редко. Интереснее посмотреть, как твари дохнут.
Люди помолчали.
– Я бы предпочел, чтоб мы находились в плену у взрослых «зеленых человечков», а не у инопланетных детишек, таких, как ты, – заявил капитан Мясников.
Никто спорить не стал.
Американцы пришли с противоположной стороны через несколько часов. Лейтенант Мэрфи больше ни о чем не спрашивал русских. Принялся бродить по песку в поисках знака, но высматривал метку не там, где она находилась. Капитан Мясников указал место, и Даниэль долго смотрел на нарисованную им же самим стрелу, на автограф. Пристально. Молча. Он никак не мог поверить в то, что пришел на то же самое место, но с другой стороны.
Лейтенант стоял возле разровненной песочной площадки, кидая недоуменные взгляды туда, откуда пришел. Туда, куда указывала стрела. И еще – на русских и казарму.
– Ничего не понимаю! – сдался он. – Ничего не понимаю! Бред какой-то.
Он так долго топтался на одном месте, что к нему подошли лейтенант Дэвидсон и младший лейтенант Тэйлор. Беседа продолжалась несколько минут. «Тюлени» размахивали руками, что-то доказывая друг другу. И в конце концов лейтенант Мэрфи вновь подошел к русским:
– Мы попробуем еще раз! Но теперь разделимся на две части. Пойдем в разные стороны. Не верю в то, что два отряда, которые уйдут в противоположных направлениях, встретятся в одной точке. Не может такого быть!
Русские лишь пожали плечами, словно говоря: «Пожалуйста. Пробуйте».
– Интересно, позволят «зеленые человечки» им разойтись? – полюбопытствовал Александр Тополев. – Или, как нас, прижмут к земле гравитацией…
– Скоро увидим, – спокойно отозвался Казаков.
На этот раз американцы вернулись гораздо быстрее. Сначала появилась шестерка, ушедшая по направлению стрелы. Видимо, эти сразу поняли, что не смогут тягаться с удвоением, утроением веса тела.
Чуть позже вернулась другая группа «тюленей» под командованием Мэрфи. Самого лейтенанта бойцы принесли на руках. Видимо, Даниэль очень старался побороть вес собственного тела и переусердствовал.
– Твой брат, Олег! – заметил Казак. – Такой же упрямый…
Боевые пловцы положили командира неподалеку от казармы русских.
– Помощь нужна? – выступил вперед Доктор.
– Нам воды бы, – попросил лейтенант Дэвидсон. – Хотя бы лицо пострадавшего обмыть. Поделитесь?
– Да берите сколько угодно! – всплеснул руками майор Казаков. – Кстати, лейтенант, вы и сами можете запросто добыть воду.
Заместитель командира «тюленей» недоверчиво посмотрел на русского офицера.
– Просто громко крикните «Воды!» и представьте какой-нибудь привычный источник. Ну, там: канистру, бак, бочку, еще что-то…
Ричард Дэвидсон внимательно посмотрел на майора. Вгляделся в лица русских, в очередной раз пытаясь определить: шутят спецназовцы или нет.
– Хорошо, я попробую! – угрюмо произнес он.
Лейтенант вернулся к своей группе. Постоял, нерешительно оглянулся по сторонам и вдруг заорал: «Воды! Хочу воды!» И отскочил в сторону, будто ужаленный змеей. Рядом, в трех шагах от него, появился универсальный питьевой автомат. Офисный. Тот самый, что может подогреть воду, а может остудить.
Американец ошалело посмотрел на русских, нажал на краник. Оттуда потекла холодная вода.
– О! – криво улыбнулся Мясников. – Зашибительно! Электричества нет, водопровода тоже нет. Зато вода – хоть горячая, хоть охлажденная. Сервис, чтоб его!
– Привыкли америкосы… к комфорту! – фыркнул Казаков. – «Тюлени», блин. Интересно, они во время высадки в «зеленку» антикомарин с собой берут?
Спецназовцы с интересом наблюдали, как мучаются американцы возле автомата, пытаясь отхлебнуть воду. Потом лейтенанту Дэвидсону пришла в голову правильная мысль.
– Стаканчики! – что есть мочи заорал он. – Бумажные стаканчики! Для воды!
На автомате появилась большая разноцветная горка.
– Ну, теперь дело пойдет, – иронично заявил Людоед. – Столики, креслица, панамки. Зонтики от солнца.
– Солнца тут нет, – напомнил Казаков.
– Не важно, – махнул рукой Мясников. – Главное, чтоб зонтики были…
Американцы и впрямь очень быстро сообразили, что можно продолжать в том же духе. Вновь задрожал воздух. Спецназовцы ГРУ, уже привычные к такой картине, все равно глядели с интересом. «Тюлени», впервые наблюдавшие, как «зеленые человечки» из воздуха создают материальные объекты, смотрели, раскрыв рты.
Однако в себя пришли быстро. Американская казарма чем-то очень напоминала русскую. Одноэтажное здание, с двускатной крышей, то ли грязно-белого, то ли серого цвета. Потом кто-то из боевых пловцов «заказал» тренажерный комплекс. Возле домика «тюленей» возник целый клубок металлических конструкций – лесенки, турники, брусья.
– Вау! – обрадовался майор Казаков. – А вот это они хорошо придумали! Надо и нам опыт братьев по оружию перенять. А то сидим на песке, как неродные. Пора обустраиваться!
Американцы между тем аккуратно занесли в казарму лейтенанта Даниэля Мэрфи, который пришел в себя, но по-прежнему не мог ходить.
– У них, наверное, душ горячий работает, – заметил лейтенант Запорожец.
– Можешь не сомневаться, – ухмыльнулся Людоед. – У них все там… по высшему стандарту. Унитазы, писсуары, столики на камбузе. И даже фотки полуголых баб возле каждой койки. Америкосы это обожают. Я как в их казарму вошел, в Литта-Крик, так просто обалдел. Ух! У нас в советские времена за такую «натуру» вывели бы в чисто поле, поставили к стенке да расстреляли всех через одного. Что ни койка солдата, то возле нее на стене – полураздетая красотка на картинке. Выгибается…
– А че, нормально! – заявил лейтенант Кононов. – Мужики они или нет?
– Конь – он и есть конь, – заметил капитан Тополев таким невинным тоном, что все покатились со смеху.
Лейтенант ничуть не обиделся. Лишь улыбнулся, глядя, как товарищи схватились за животы.
– Да, – посмотрев на Бориса Кононова, резюмировал майор Казаков. – И вот в спецназ пришло новое поколение, которое никогда не видело ни одного замполита, не слышало про моральные устои советского человека.
– Слышали, товарищ майор, – ухмыльнулся лейтенант. – Да только природа – она все равно свое возьмет. Сколько ни ограничивай ее глупыми догмами.
– Ладно, об этом потом поговорим, – оборвал тему Казак.
К русским приближался лейтенант Ричард Дэвидсон, командир второй шестерки «тюленей». Заместитель Даниэля Мэрфи.
– Что там у них случилось? – пробормотал Тополев.
В то время, как лейтенант американцев шел в сторону спецназовцев ГРУ, все остальные «тюлени» столпились возле автомата по раздаче воды.
– Майор! – отсалютовав командиру русских, произнес Дэвидсон. – Я хотел с вами посоветоваться. Как вы думаете, мы можем перетащить автомат внутрь казармы, в столовую личного состава?
– Запросто! – авторитетно заявил Людоед, опережая Владимира Казакова. – Никаких проблем, лейтенант. Действуйте!
– Я только не понимаю… – замялся американец, – я не понимаю, коллеги! Если мы его перетащим в другое место, поставим на бетонный пол – откуда в стойке появится вода? Откуда она вообще берется?! Сейчас, когда автомат стоит на песке?
– Очень просто, – любезно объяснил капитан Тополев. – Вы можете перетаскивать автомат с места на место, без вопросов. Вода берется оттуда же, откуда электричество.
– А-а-а, – протянул Дэвидсон и почесал затылок. – Понял!
Лейтенант «тюленей» повернулся и двинулся к своим. Боевые пловцы подхватили тяжелую стойку на руки, аккуратно понесли чудо-машину внутрь казармы.
– Интересно, что он понял? – спросил у всех Доктор. – Тополь, просвети нас! Откуда берется вода? Оттуда же, откуда электричество?
