скачать книгу бесплатно
– Нет!..
– Нет!.. – послышалось с разных сторон.
– Да это день изъятия денег у мужа после получки!
– А, день зарплаты! Теперь понятно!..
– Так вот в этот день жена Борееча говорит ему:
– На те денег, купи себе ондатровую – и ходи как белый человек.
– Да, где её возьмёшь-то? – поинтересовался Бореич.
– Говорят, в соседний магазин вчера завезли под праздник. Сходи в этот магазин, там моя хорошая подруга работает, Зарой зовут, «золотая ручка» – да ты её ведь знаешь!
– Знаю… А денег хватит?
– Хватит и ещё, может, останется! – и тут она ещё ни к селу, ни к городу так хитренько Борееча подначивает:
– А ты мог бы мне с этой Заразой изменить, а? – тот сдуру: «Хорошо, уговорила!» – и шустро выскочил на улицу… Одним словом, Бореич позвонил мне и попросил помочь в выборе шапки. Мы встретились.
– Вообще-то положено немного принять «на грудь» перед «походом» за такой исторической покупкой, да и уши согреются! – произнёс Бореич.
– Ну, взяли мы вне очереди бутылёк с определёнными трудностями, через грузчиков, и шустро раздавили его из горла под плавленый сырок в ближайшем подъезде, пока «дружина» или милиция не замела! За хорошело так на душе!.. Вдохновлённые, мы с удвоенной энергией потопали к промтоварному магазину.
– Притопали в отдел шапок первыми. Смотрим, а на полках, среди кроличьих, действительно лежат несколько ондатровых шапок, но цены доложу я вам! – и он развёл свои огромные ручищи.
– Одним словом зря мы взяли эту бутылочку. В аккурат этой суммы, с учётом плавленого сырка, и не хватило на ондатровую!.. Видимо жена цену точно знала. Пока мы мялись, за нами выстроилась очередь. Публика начала выражать недовольство. Но Бореич не растерялся и попросил Зару:
– Подай мне вон ту… чёрную … из кролика!
– А, она его ехидно так спрашивает: «А почему не ондатровую?»
– А, эта мне больше нравиться! В итоге мне её носить, а не жене! – парировал Бореич.
– Одним словом водрузили мы эту шапку на его босую макушку, и вышли из магазина, а Бореич снова с предложением:
– Давай теперь её обмоем, ведь деньги – же остались! А то носиться не будет!
– Сказано – сделано. Заяц трепаться не любит! Короче, обмыли мы её крепко!.. Я ночью перед домом в канаве проснулся. А Бореич пришёл домой под утро без шапки, но зато с бабой! И сейчас, когда его жену спрашивают, почему её муж редко с ней гуляет, то в ответ слышат:
– А ему и других баб хватает! – стены снова содрогнулись от дружного смеха, и тему выпивки поддержал рябоватый парень:
– Правильно в народе говорят, что покупки совершаются лишь из-за желания что-нибудь обмыть…
– А я вот от водки дерганый стал в последнее время, – подал голос кто-то со скамейки у дальней стены, – нервный. Жена говорит оттого, что пью всякую гадость. И на самом деле пора всё менять.
– А ты попробуй успокаивающий лосьон после бритья, – посоветовал кто-то из самого дымного угла, – хорошо, спасибо за совет. Сегодня же попробую.
– А вот у нас в сборочном – мужики натренировались употреблять политуру и «восемьдесят восьмой»! Чего-то добавляют, потом крутят и… готово!
– Это что, на нашем ящике вообще супералхимики водятся! – опять вступил в разговор Гога. – В нашем «ящике» не так давно был случай, да вы его наверняка помните, одно время на заводе никто не пил спирт.
– Давай Гога, вещай! – присутствующие закивали.
– Значит хотите узнать, почему так произошло?..
– Давай… не тяни.
– Хорошо, … уговорили, а то вы слюной изойдёте: «Однажды наш директор решил навести порядок в этой не очень простой сфере. Он собрал лучших химиков нашего «ящика» и за приличную премию предложил им придумать, ну …, чтобы спирт в работе использовать можно было, а во внутрь, чтобы ни-ни. Они что-то предложили и, в результате, народ ходил по «ящику» целый месяц трезвый как стёклышко, но … почему-то задумчивый».
– Да помним…
– В этот же период было подано много различных рацух! – подметил кто-то.
– Да было дело, – подтвердил мужчина с проседью, – а вот через месяц, народ видимо раскрыл этот секрет, и всё повторилось сначала.
– Вот тогда-то, – продолжил Гога, – наш директор Дорош опять собрал химиков и устроил им взбучку. А химики знай, твердят ему одно, что этот спирт пить невозможно, а тот, кто выпет, так сразу же отдаст богу душу!..
– Но пьют же! – громовым голосом кричал директор, – пьют же черти и плюют на ваши научные утверждения! Я знаю четыре способа как заставить трезвого лодыря работать, но на пьяного лодыря не один из них не действует!
– Тогда ему наш прославленный генерал, он же начкадров, дал дельный совет – пригласить заводского, не менее знаменитого, чем эти учёные, прославленного народного «алхимика» с подходящей фамилией Бутыльбродов. У него даже в характеристике написано, молвил он: «Склонен к злоупотреблению лакокрасочных изделий». Мол, он наверняка знает, как раб класс очищает этот благородный напиток.
– На том и порешили: «Раз фамилия подходящая, давай зови», – позвали Бутыльбродова, по прозвищу «Бут».
– Уговаривали и стращали его часа два, – не поддавался, – народ одобрительно загалдел…
– Я эту гадость вообще в рот не беру! – твердил проспиртованный Бут, – при этой фразе снова раздался хохот!
– Тогда директор дипломатично предложил ему сделку:
«Если, ты, Бутыльбродов расскажешь или покажешь, как очищают этот спирт, то сможешь забрать домой ведро этого напитка! – и тот не выдержал и поддался соблазну.
– А не врёшь? – переспросил, ещё немного сомневающийся Бут. Дорош подтвердил.
– Тогда давай!
– Принесли ведро отравленного спирта. Директор велел позвать из приёмной своих учёных химиков. Те вошли и быстро расселись напротив народного «алхимика» вдоль длинного стола, накрытого зелёным сукном.
Бутыльбродов не спеша, зачерпнул стакан из ведра и с гордым видом, двумя пальцами, как факир, медленно пронёс его над сукном и поставил на край стола. За всеми его движениями внимательно наблюдали присутствующие. Он, как будто совершая таинственный обряд, достал из кармана коробок и не торопливыми, размеренными движениями достал из коробки две спички. Чиркнул о коробок и, медленно покрутив несколько раз высоко над стаканом, быстро поднёс огонь к его поверхности. Спирт загорелся каким-то разноцветным пламенем.
Бут устремил свой пристальный взор на пламя. Заинтригованная учёная публика внимательно следила за его действиями. Вдруг через несколько минут, он неожиданно для окружающих, быстро накрыл ладонью стакан, произнеся: «Я вам всё показал, а это мне душу согреет!» – и пока никто не успел опомниться, залпом выпил его содержимое…
– Кстати, химики до сих пор ломают голову, как сделать так, чтобы свойства спирта для производственных целей сохранялись, и в тоже время народ не мог употреблять его внутрь в целях самолечения!
– Вот таким путём Бутыльбродову, обладая определёнными познаниями в химии, удалось заработать ведро спирта, с правом выноса его с территории нашего «почтового ящика»! Ему ведь, как вы знаете, до сих пор удаётся при вашей поддержке снабжать регулярно заводской люд «живой водой»! Мораль сей басни такова: «Заяц с кодлой в рот поя-ет льва!»
– Так, что … нам товарищи, господа бояре, – необходимо регулярно и добросовестно повышать свои познания в различных областях нашего мощного народного хозяйства. Одним словом, регулярно химичьте!..
И этой своеобразной фразой Гога, наставив слушателей на путь истинный, завершил свой «поучительный» рассказ.
– Регулярность в любом деле нам не повредит и даже в нашей работе! Одним словом: «Цели ясны, задачи поставлены! За работу дорогие товарищи!» – с иронией подвёл итог обеденному перерыву Оскар и, увлекаемый «внутренним голосом», вернулся в отдел автоматиции…
Глава 6. «Общество Лосей»
В этом молодом творческом отделе под личным воздействием, непосредственном участии и под руководством добродушного двухметрового гиганта Тёмы было создано добровольное «Общество Лосей». Члены этого общества, не обращая внимания на «точные научные» прогнозы погоды и реальные погодные условия, с завидной регулярностью каждую пятницу вечером с гитарами отправлялись в поход, перенося при этом на значительные расстояния большие и тяжёлые рюкзаки.
Группа молодых девушек и парней, здоровых духом и телом любила не только песни, «но кое-что ещё, о чём сказать не надо…» – так что всё то, о чём они намекали в своих песнях, в воскресенье подтверждалось пустыми рюкзаками.
Попасть в это общество мечтал каждый, но удавалось далеко не всем. Мечтал присоединиться к ним и Дулькин. В заявлениях он упорно подчёркивал свои физические достоинства, но дружный коллектив с там же упорством отказывал ему в этом в силу его основного качества – он не любил работать, так как работа (по его словам) нагоняла на него сон!
– Странно! – говаривал Дулькин, стараясь обратить на себя внимание творческого коллектива и добавлял, – ток переменный, а шарахает почему-то постоянно!
– А тебя, Дуля, наверняка всё время по голове? – смеялись окружающие.
– И вообще, – рассуждал Дуля, – при такой оплате иногда кажется, что работу придумали для того, чтобы утром было куда ходить. Одним словом, ОНИ думают, что нам платят, а МЫ делаем вид, что работаем!
– Ну, Дуля, если деньги тебя совсем не радуют, следовательно, эти приличные деньги не твои! Работать надо и всё будет…
Дулькин на это не обижался и продолжал систематически «работать» над улучшением образа «великого труженика».
Основные выдержки из его правил «трудового поведения» с его же резолюцией красными чернилами: «Работа не волк – в лес не убежит!» были изложены на белом листе бумаги в стихотворной форме и закреплены на стене сзади его рабочего стула.
«Принципы» молодого специалиста»
«Я согласен и впредь не платите,
Пусть шатает меня на ходу,
Не давайте жилья, не кормите.
Всё равно на работу приду.
День получки – нет траурной даты,
Просто нет её в этом году,
Не давайте поёк и зарплату,
Всё равно на работу приду.
Отдыхать всё равно не поеду,
Это море имел я в виду,
Чай пустой и сухарик к обеду,
Всё равно на работу приду.
И лечиться мне вовсе не надо,
Могут вылечить вдруг на беду,
Не нужны ни какие награды,
Всё равно на работу приду.
Ничего, что одежда в заплатах,
Я не вру Вам, имейте в виду,
Даже если проезд будет платным,
Всё равно на работу приду.
Я приду, даже если затменье,
Даже если начальник Иуда,
Даже если в мозгу помутненье,
Я приду! Но… работать не буду!
Под текстом довольно художественно изображена «Дуля» в цвете и автографом. И надо доложить, – этого принципа Дулькин твёрдо придерживался. Приходя на работу, он сразу садился к большому осциллографу, иногда даже забывая включить его, клал свою упитанную физиономию на резиновый «иллюминатор» и с сознанием выполненного долга, сразу же засыпал, издавая при этом определённые звуки.
Уволить его не решались, – не хотели ссоры с «Советом молодых специалистов» и ПРОФСОЮЗОМ, так как в любом случае, по традиции, чтобы не выносить сор из «избы» коллектив «взял бы его на поруки».
Но однажды «Лосиный» коллектив решился приобщить этого «великого труженика» к походной жизни, взяв в очередной поход, как они говорили на пробу, а точнее для проведения воспитательной работы и исправления трудом. И так как Дулькин был человек не слабого, десятка, то ему предложили нести самый тяжёлый рюкзак, с предварительно добавленными к содержимому шестью кирпичами. Но, к удивлению, пере воспитателей он безропотно согласился.
Вечером на месте сбора, когда все разошлись по своим делам, оставив его одного охранять имущество, он шустро переложил кирпичи гиганту Тёме, а в свой рюкзак для придания прежней формы доложил сено.
В походе и после длительных переходов на привале он чувствовал себя великолепно, так как проделка придавала ему силы и согревала его «трудолюбивую» душу. Он от души смеялся, шутил над формой рюкзака добродушного гиганта Тёмы, узнавая, как это удаётся Тёме при таком весе рюкзака сохранить его форму. Наверняка, мол, самое тяжелое и вкусное уже съел по дороге или передал другому, а форму исправил свежей травкой. Часто интересовался, не тяжело ли ему и сколько нужно добавить кг, чтобы тот прочувствовал вес, остальные дружно поддерживали шутки Дулькина и в свою очередь подшучивали над ним.
Пришли на запланированное место и стали выкладывать содержимое рюкзаков, чтобы сложить провиант в одну «продовольственную» палатку. Стал освобождать свой рюкзак и Дулькин.
Вдруг истерический хохот Дулькина огласил лесную поляну. Все «Лоси» подбежали к нему. Дулькин безумным взглядом смотрел внутрь своего рюкзака …, а там …, на дне… красовалось шесть его полновесных кирпича. И тогда от всей души рассмеялись, Тёма и его «Лоси», которые ранее скрытно провели обратную операцию…
Глава 7. «Пэстик» и «Попуфигуляночка»
В отделе автоматизации Пэр-Дуков, являясь представителем главного соисполнителя по обеспечению всех проектов новейшей техникой и комплектующими изделиями, занимал достаточно заметное положение. За его «скромный» около полутора центнеровый вес и румяное лицо молодой коллектив величал его «ПЭРчиком». Он часто просил Оскара дать ему совет:
– Знаешь, у меня в голове полно творческих замыслов. Я могу разработать, совершенно уникальную схему автоматизации этого п/я или написать хороший роман… Мне мешает только одно обстоятельство – я не знаю с чего начать.
– А вы возьмите чистый лист бумаги и начните, как все, с левого верхнего угла. Но вообще-то плохому танцору всегда что-то мешает!
Честно говоря, техническим талантом он наделён не был и не стремился его развивать, зато был всегда очень приветлив и исполнителен, и мог с ходу (по его словам) «обаять» женщину, не взирая, на её «технические характеристики».
Но в реальности в этом плане, если ему что-то и удавалось, то только после длительной «осады» и ухаживаний. Особым вниманием и лаской «ПЭРчика» пользовались те особы, чьи папы, мамы или их родственники занимали значимое положение в социальной «лестнице». И его пэрчиковое обаяние росло в геометрической прогрессии, но в прямой зависимости от этого уровня.
