скачать книгу бесплатно
Ведьмы Погибшей Империи
Роман Александрович Куликов
Читателю предлагается версия альтернативной истории, в которой великая Империя, занимавшая три континента, погибает в результате неведомого катаклизма. В результате этой трагедии, разрушившей многие человеческие жизни, земли Империи оказываются захвачены жадными до чужого добра грабителями. В центре повествования группа беженцев, пытающаяся спастись от преследования профессиональных военных. Действие происходит на землях Северной Америки, по версии автора, являвшимися частью Великой Тартарии.
Конский топот стих в отдалении, оставив после себя только густое облако пыли, оседающее ржаво-серыми волнами на придорожной, завядшей от жары траве. Из кустов, густо разросшихся рядом с дорогой, выглянуло усталое, слегка испуганное, по-детски пухлое личико. С опаской поглядев вслед ускакавшим в сторону заката всадникам, чьи зелёные мундиры из-за поднятой копытами пыли стали серо-рыжими, мальчишка лет двенадцати, явно обращаясь к кому-то, прячущемуся вместе с ним в кустах, тихо сказал:
–Всё, ускакали. Думаю, можно дальше идти.
На что ему в ответ голос, явно принадлежащий девушке, произнёс:
–Нет, Огнеслав, это уж пусть Маруша решает! Думаю, что она-то поумнее нас с тобой будет!
Спорить с этим заявлением Огнеслав не рискнул. Вместо этого он, недовольно нахмурившись, снова посмотрел по сторонам, на дорогу, почти идеально идущую с востока на запад. Сказал:
–Ну, пусть Маруша решает. Ты права, она умнее нас с тобой. Уж тебя-то, во всяком случае, точно умнее будет.
В голосе спрятавшейся девушки послышался смех, когда та ответила:
–Конечно, она меня умнее. Да и тебя, – тоже. Так что, Огнеслав, пошли, расскажем ей всё, что мы тут увидели.
И снова мальчишка не рискнул оспорить предложение девушки. Наоборот, он, тряхнув длинными, прямыми, соломенного цвета волосами, резко кивнул:
–Да, идём! И так мы тут с тобой слишком долго без толку сидим! А они тут гоняют и гоняют! И откуда только их столько взялось-то?
И на этот раз, когда девушка заговорила, в её мелодичном голосе послышались нотки откровенного веселья, что так не вязалось с той ситуацией, в которой оказались как оба этих, по сути – дитя, так и весь их народ:
–Когда вырастешь, Огнеслав, я сама тебе, может быть, расскажу, откуда именно люди-то берутся. А может, ты и сам это поймёшь. Хотя…
Поняв, что напарница замолчала сознательно, намекая на то, что ему, возможно, так и не удастся понять некоторых, вполне очевидных, вещей, Огнеслав, вспыхнув лицом, чего не смог скрыть даже толстый слой пыли, испещрённый тёмными дорожками от сбегавшего по нему пота, недовольно нахмурил выцветшие, серые от грязи, брови:
–Ну-ну! Ты, Полина, не слишком-то тут! Вообще-то, это именно меня Маруша старшим назначила!
На что девушка, названная мальчишкой Полиной, снова с усмешкой сказала:
–Ну, так что, начальный человек, мне прикажешь делать? Может, прикажешь уже нам обоим отсюда уйти? А то, кто же его знает, может, кому-нибудь из них по нужде захочется? А эти кусты, которые ты, как начальник, нам выбрал для засады, как раз для этого очень даже хорошо подходят. Так, может быть, пойдём отсюда, от греха подальше?
Ещё теснее сдвинув грязные от налипших на них пота и пыли брови, Огнеслав недовольно посмотрел на спутницу. Но, пересилив желание обругать девушку, кивнул:
–Хорошо. Пошли. Только, Поля, смотри у меня! В следующий раз я лучше с собой Карпушку возьму! Он со мной хотя бы спорить постоянно не будет!
Отвечать на это девушка ничего не стала. Но вовсе не из страха. Хотя бы потому, что никого другого, как только её и Огнеслава, Маруша послать в разведку не могла. Но, даже если бы та и захотела, то уж точно не Карпушку, мальчишку девяти лет от роду.
А всё оттого, что у старой ведьмы в распоряжении не осталось никого, кто мог бы составить Огнеславу компанию в столь ответственном деле, как разведка. По сути, Маруша предпочла бы и вовсе никого не посылать к дороге, чтобы не подвергать детей излишнему риску. Но поступить как-то иначе женщина просто напросто не могла. Ведь идти и дальше, не ведая того, что творится на тракте, было бы просто глупо. Да и риск в таком случае значительно увеличивался. Ведь в случае чего, уже не парочка детей, а все те, кто оказался на попечении старой ведьмы, оказались бы в слишком большой опасности. Поэтому-то Маруша, хотя ей этого очень и не хотелось, предпочитала рисковать лишь двумя своими подопечными, нежели всеми девятнадцатью.
На окружённой соснами поляне Полину и Огнеслава встретили их собратья по несчастью. Все семнадцать детей с Марушей во главе облегчённо выдохнули, как только юные разведчики вышли из-за медных, стремящихся ввысь, прямых, как полёт сокола, стволов.
Стараясь не улыбаться в ответ, Огнеслав приблизился к старой ведьме, сидящей в окружении наиболее младших беженцев. Мысленно отгоняя невольное сравнение с курицей, высидевшей немалый выводок беззащитно-жёлтых цыплят, мальчишка обратился к женщине с неподдельным уважением в голосе:
–Маруша, мы с Полькой проверили дорогу на запад. Там полно этих гадов. Прямо-таки туда-сюда и гоняют. Что им от нас вообще нужно? Чем мы им помешали, Маруша?
Женщина, которую прожитые ею пятьдесят лет обильно украсили сединой, тяжело вздохнула и, грустно улыбнувшись, бессильно пожала плечами:
–Огнь, я и сама их не понимаю. Хотя и знаю, чего именно они от нас хотят. Но вот их мотивы мне всё равно не понятны. Всё же, хоть мы с ними и очень похожи внешне, внутри мы совсем разные. Даже жаль, что люди, когда-то бывшие нашими братьями, превратились в то, что мы сейчас с вами видим.
Полина, задержавшаяся возле своих младших сестры и брата, спросила:
–Маруша, но чего же они от нас хотят-то? Ты говори, не бойся нас испугать. Я вот, например, и так это знаю. Поняла уже. Но думаю, что и всем остальным пора это тоже узнать.
Маруша, слегка покачав головой, отчего её наполовину седые, бывшие когда-то угольно-чёрными волосы, выбившиеся из заплетённой ещё утром косы, закачались, окружив лицо женщины неким подобием воздушного покрова, нехотя согласилась:
–Думаю, Поля, что ты права. Хотя я и не хотела об этом говорить до тех пор, пока мы не вышли к нашим. Но теперь, думаю, что мне и в самом деле придётся всем сказать, чего же именно от нас хотят те, кто когда-то трепетал от одного только нашего имени. – Она обвела печальным, долгим взглядом всех тех, кто по причине их юного возраста целиком и полностью полагается на её мудрость. – Подойдите все ко мне. Не хочу голос напрягать.
Дети, бросив все свои "важные" дела, торопливо приблизились к Маруше и, обступив её так плотно, как только смогли, превратились в слух. Ещё раз осмотрев своих подопечных, женщина, снова грустно улыбнувшись, сказала:
–Как вы все поняли, мы с вами оказались в очень большой опасности. Все наши мужчины или погибли от рук подлого врага, или воюют там, далеко на западе, за проливом, пытаясь отстоять то, что ещё осталось от Великой Империи. Правда, что-то мне подсказывает, что и там дело совсем плохо. Наверное, рано или поздно, но и там нас ждёт поражение. Но это – не столь важно сейчас, как ваше спасение. Во всяком случае – для меня. И, чтобы спасти всех вас, я и должна рассказать, что нас ждёт, если мы окажемся в руках наших врагов.
Дети, и до этого момента внимательно слушавшие женщину, после её слов и вовсе превратились в слух. Кивнув, Маруша вновь печально улыбнулась и продолжила:
–Вы должны понять, что в случае чего нам от них не будет никакой пощады. Они убьют любого из нас без малейшего сожаления. Ведь они сюда, по сути, как раз для этого и пришли. Хотя, наверное, они Полину и Светлану убьют не сразу. А может, ещё и Олесю на какое-то время пощадят. Правда, я думаю, что то, что их в таком случае ждёт, намного хуже смерти. Уж извините, но я не хочу говорить, что именно с ними сделают те, от кого нам приходится прятаться.
Дети помладше, конечно же, не поняли, на что именно намекает Маруша. А вот те, чьи имена она назвала, кажется, повзрослели уже настолько, что для них не секрет, что участь, уготованная им вторгшимися на их земли врагами, намного хуже всего, что только можно себе представить.
Хотя Олесе, например, только недавно исполнилось двенадцать лет от роду. Но девочка, выросшая на лоне природы, с самого раннего детства видевшая жизнь со всеми её неприкрытыми подробностями, конечно же, успела узнать, что происходит по весне, когда животные стремятся продолжить свой род. Естественно, будучи девочкой далеко неглупой, Олеся понимала, что и у людей происходит примерно то же самое. И, само собой, она догадалась, что те, кто без малейшего колебания убивает даже самых малых детей, готов совершать и более ужасные поступки. Например, такие, про которые только что сказала Маруша.
Доказательством этого стала реакция девочки. Её белесые, выцветшие на солнце брови, так гармонично сочетающиеся с её заплетёнными в косу длинными, светлыми, как солома, волосами, сдвинулись, придав всему юному, по-детски беззащитному лицу некую решимость. Наверное, этим девочка хотела показать, что она готова бороться до самого конца. И, если потребуется, даже готова покончить с собой, лишь бы не стать потехой для тех, кто вторгся на их мирные земли.
Светлана, в меру того, что она на два лета старше Олеси, само собой, также поняла, на что именно намекает Маруша. И девочка повела себя соответственно её внутреннему миру. В силу того, что Светлана, будучи дочерью бывалого воина, не раз отражавшего набеги врагов, с молоком матери впитала жажду борьбы и стремления к победе, приобрела характер, мягко говоря, далеко не покладистый, отреагировала по-своему.
На тонком, изящном лице Светланы появилось выражение крайней брезгливости, почти отвращения. Конечно же, все эти эмоции девочка адресовала тем, кто дотла сжёг их деревню. По сути, Светлана своим поведением пыталась сказать, что она не просто готова умереть, лишь бы не стать игрушкой в залитых кровью её народа руках оккупантов. Девочка явно готова при этом ещё и уничтожить столько врагов, сколько окажется ей по силам.
Маруша вначале ощутила приятное тепло в груди, возле самого сердца. Настолько старую женщину, которой, впрочем, сторонний наблюдатель не дал бы больше тридцати пяти – тридцати семи лет, порадовала реакция девочек. Правда, это тепло, вызванное гордостью за подрастающее поколение её народа, почти сразу же сменилось жутким холодом, которое едва не заставило её многострадальное сердце замереть.
Это в мирное время подобное отношение девочек к потенциальному врагу оказалось бы более чем уместным. Но сейчас, когда захватчики идут по их родной земле, при помощи огня и меча (точнее – сабли и мушкета) уничтожая всех и каждого на своём пути, такое восприятие врага может дорого обойтись любому, кто недооценит его силы. А то, что дети просто напросто не смогут составить оккупантам хотя бы какой-то, хотя бы относительно серьёзной конкуренции, вполне очевидно. Во всяком случае, Маруша постарается сделать всё возможное, чтобы избежать встреч с снующими по их земле врагами.
Подавив поднявший голову в её душе страх, старая ведьма с грустной улыбкой сказала:
–Я очень прошу всех вас быть осторожными. Те, кто на нас напал, очень опасные люди. Поверьте, нам с ними лучше не встречаться. Поэтому, прошу каждого из вас, в случае опасности – прячьтесь или убегайте. Главное, чтобы вы не попали в их лапы.
Огнеслав, постаравшись выглядеть наиболее внушительно, что, впрочем, ему не слишком-то удалось, спросил:
–Ну, и долго нам от них прятаться? Маруша, когда же мы к нашим-то выйдем?
Снова грустно улыбнувшись, женщина слегка пожала плечами:
–Не знаю, Огнь. Надеюсь, что скоро. Надо бы узнать, захвачен ли Новеград. Если и он оказался в руках захватчиков, то нам придётся идти к Коростеню. Уж он-то, думаю, пока ещё занят нашими. Только до него идти ещё две сотни вёрст. Тяжело вам придётся.
Маруша обвела детей, с надеждой смотревших на ту, кто единственная, в их представлении, могла бы им помочь, жалостливым, заботливым взглядом. Но в ответ на неё посмотрели юные глаза, в которых ведьма без труда прочла твёрдую решимость идти столько, сколько потребуется.
А Карпуша, лицо которого испещрили крупные, смешные веснушки, ещё и сказал:
–Ничего, Маруша! Мы дойдём! Если надо будет, то я даже кого-нибудь на себе понесу!
И столько в словах этого девятилетнего мальчишки оказалось уверенности в собственных силах, что Маруша, улыбнувшись уже чуть веселее, кивнула:
–Да, я тебе верю, Карпуша. Хотя, думаю, пришла пора называть тебя уже Карпом. – Она ещё раз обвела всех детей долгим, сочувствующим взглядом. – Всем вам пришлось слишком рано повзрослеть.
К вечеру беженцы вышли к берегу полноводной реки. Маруша сказала, что она называется Донком. Дети, но только самые маленькие, поначалу обрадовались, услышав знакомое, едва ли не родное название. Но, услышав объяснение более взрослых о том, что подобные названия распространены повсеместно, что реки с такими и похожими именами можно встретить на каждом шагу, тут же как будто угасли. Некоторым из них, как догадалась Маруша, даже пришлось приложить кое-какие усилия, чтобы не заплакать. К счастью, им это удалось.
До захода солнца, за которым всю вторую половину дня невольные путешественники как будто бы гнались, Маруша и более старшие дети успели набрать кое-какой еды. А мальчишки во главе с Огнеславом даже умудрились поймать несколько рыбёшек. Которых, правда, хватило лишь на то, чтобы накормить только самых маленьких. Маруша даже разрешила детям разложить небольшой костерок, чтобы поджарить скромный улов. Хотя ведьма и понимала, что это – риск. Но она уже просто не могла смотреть на измождённые лица детишек, на которых горели голодным блеском их большие, усталые глаза.
Как только рассвело, путешественники, съев немного ягод, двинулись дальше на запад, старясь избегать проторенных дорог.
Но время от времени Маруша всё же посылала юных разведчиков к тракту, чтобы узнать, что там происходит. И каждый раз, когда Огнеслав и Полина возвращались, они приносили безрадостные вести.
Хмуро глядя куда-то в сторону, Огнеслав сердито рассказывал:
–Они гонят на восток пленных. Там полно детей и женщин. Мужиков нет ни одного. Мы с Полькой видели, как они наших девушек… – Огнеслав замолчал, испуганно глядя на слушающих его детей. – В общем, всё очень плохо, Маруша. Эти гады хлещут всех плетьми. Одну старушку забили насмерть. Её так и оставили валяться там, возле дороги. Только оттащили в сторону. Дети плачут. Я еле сдержался, чтобы не броситься им на помощь.
Маруша, отлично понимая, что именно испытывает мальчишка, которому пришлось так рано встать во главе их импровизированной разведки, положила руку на его по-юношески тонкое плечо и, с болью в сердце заставив себя ободряюще улыбнуться, сказала:
–Вот и молодец, что не бросился. Огнь, мы им помочь никак не можем. А ты погиб бы, не добившись ровным счётом ничего. А может, они бы тебя стали бы пытать, и тебе пришлось бы им и про нас рассказать. Так что, Огнь, ты всё правильно сделал.
Мальчишка, вспыхнув лицом, с гневом посмотрел в глаза ведьмы:
–Да ты что, Маруша? Как ты могла такое про меня подумать? Да я бы ни за что на свете вас не выдал бы!
Снова улыбнувшись, но на этот раз – чуточку веселее, ведьма с сожалением покачала головой:
–Может быть, ты и прав. Но лучше ни тебе, ни кому-нибудь ещё, этого не проверять. Потому что пытки, Огнь, бывают так ужасны, что способны развязать язык кому угодно. И даже бывалые воины не всегда их выдерживают.
Упрямо тряхнув головой, отчего соломенные волосы блеснули тёмным золотом, Огнеслав заявил:
–А я бы выдержал!
Спорить дальше Маруша не стала. Тем более что этот мальчишка, может быть, и в самом деле способен выдержать то, что другим окажется не под силу. Во всяком случае, за время многодневного путешествия Огнеслав стойко переносил все невзгоды, проявляя о более слабых столько заботы, сколько от мальчишки трудно было ожидать.
Да и многолетний опыт ведьмы говорил Маруше, что порой некоторые рождаются уже героями. Что иногда боги словно бы посылают в этот негостеприимный мир людей, способных с детства выносить то, что даже большинству взрослых кажется неестественным. Ведь, в конце концов, Маруша не напрасно носит титул ведьмы. Через её руки прошли не десятки, и даже не сотни, а тысячи детей. И уж её-то трудно удивить тем, что большинству людей кажется каким-то чудом.
Хотя, подумав, Маруша поняла, что это всё же и есть самое настоящее чудо. То есть – человек. Такого чуда, пожалуй, больше не найти, сколько бы кто ни пытался. Вот только жаль, что порой люди переходят из разряда светлых чудес в категорию злых. Например, те, кто решил отобрать принадлежащую их народу землю, уничтожая при этом любого, кто попытается оказать им сопротивление. И даже тех, кто это самое сопротивление оказать не способен.
Убедившись, что её подопечные отдохнули настолько, что могут продолжать путь, Маруша повела их дальше на запад, безнадёжно пытаясь догнать уходящее от них солнце.
Ещё через несколько дней трудного пути, проходившего через лес, реки, вокруг озёр и прочих непреодолимых препятствий, странники вышли, наконец-то, к большому городу. Но даже беглого осмотра Маруше хватило, чтобы понять, что враг успел захватить и его. Поэтому, задавив появившееся в груди чувство безысходности, ведьма повела детей в обход Новеграда, всё ещё надеясь, что хотя бы Коростень миновала столь же печальная судьба.
Дети, надо отдать им должное, стойко перенесли нерадостное известие о том, что им предстоит преодолеть ещё около ста вёрст по лесам и болотам. Хотя, конечно же, от Маруши не укрылось, что её подопечные слегка пали духом.
Но в этом-то как раз и нет ничего удивительного. Ведь всё устремление их непорочных, по-детски чистых душ все последние дни направлялось к одной единственной цели. А именно, – сюда, в Новеград. И вот теперь, когда они увидели, что долгожданный отдых откладывается ещё на какое-то время, дети, само собой, слегка пали духом. Но, даже не смотря на столь печальные для них новости, они всё же оказались готовы продолжать путь на запад до тех пор, пока не выйдут, наконец-то, к своим.
И такое отношение к сложившимся условиям не могло не порадовать Марушу. Ведь это значит, что им (и ей в том числе) удалось воспитать людей вполне достойных. Пусть эти люди пока ещё и столь малы, как основная часть спутников старой ведьмы.
Например, вот Малок, которому едва исполнилось три лета от роду. Даже он стойко перенёс известие о том, что враг захватил Новеград, в который они так стремились. Но мальчишка, чья кудрявая голова очень уж походит на оперившийся одуванчик, лишь печально вздохнул, не менее печально глядя в сторону стоящего на холмах каменного города, в котором все они надеялись найти долгожданный отдых.
Грустно улыбнувшись, Маруша наклонилась и, преодолев лёгкое сопротивление мальчишки, взяла того на руки. После чего, всё так же грустно улыбаясь, посмотрела в измождённые лица остальных своих спутников:
–Ну, идём отсюда. Нам нужно успеть до захода солнца уйти отсюда подальше. Думаю, что вокруг города их дозоры так и рыщут. Не хватало ещё, чтобы после всего, что мы перенесли, нас поймали, как каких-нибудь цыплят желторотых.
Услышав про цыплят, Малок с печалью в глазах сказал, не забывая крепко держаться за шею ведьмы:
–А у нас тоже цыплята были. Целых восемь штук курица высидела!
Остальные дети, услышав столь странную в данной ситуации похвальбу мальчишки, лишь улыбнулись. А Маруша, слегка подкинув Малка на руках, чтобы вес его крохотного тела распределился наиболее удобно, тоже с улыбкой кивнула:
–Значит, снова у тебя, Малок, цыплята будут. Главное, чтобы нам удалось выйти к нашим.
После этого путешественники двинулись дальше на запад, чтобы до захода снова сбежавшего от них солнца успеть не только уйти как можно дальше, но ещё и добыть хотя бы какую-нибудь еду.
По расчётам Маруши до Коростеня оставалось совсем чуть-чуть, примерно два-два с половиной десятка вёрст, когда в лесу им повстречалась ещё одна ведьма.
Маруша сразу же ощутила, что рядом есть кто-то, кого боги наделили такими же, как и у неё, способностями. Хотя, конечно же, должны быть и отличия. Но главное, что эти способности очень близки к тому, что и сделало Марушу особенной. И благо даря чему ей удалось спасти девятнадцать детей из лап безжалостного к их народу врага.
Приказав детям остаться на месте, Маруша осторожно двинулась вперёд, внимательно вглядываясь в лесные заросли. Спустя пару минут её остановил откровенно-весёлый вопрос, произнесённый женским голосом, принадлежавшим, судя по интонациям, совсем дряхлой старухе:
–Ну, и на кого ты в моём лесу охотишься? Смотри, я не люблю, когда у меня под носом животинку губят!
Хотя и понимая, что живущая в лесу ведьма, скорее всего, просто шутит, Маруша заговорила всё же вполне серьёзно. Даже, – с почтением:
–Я и не думала ни на кого охотиться. Просто искала тебя, мудрая хранительница леса. Надеялась, что ты не откажешь нам в помощи.
Старушка понимающе покивала:
–Да-да, я знаю, что с тобой детишки идут. Мне вот только невдомёк, – куда это вы тащитесь-то? Чего дома-то не сиделося? Али заняться боле нечем?
Маруша, уже догадываясь, какой именно ответ получит, всё же спросила:
–Бабушка, ты что же, ничего не знаешь, что в мире-то творится?
На что вышедшая из-за дерева старуха, пожав иссохшими плечами, затянутыми откровенными лохмотьями, бывшими некогда добротной телогрейкой без рукавов, под которой поддето не менее истрёпанное платье, безучастно сказала:
–Я давно миром-то не интересуюсь. В лесу вот живу, берегу его от людей лихих. И пока ещё ни разу об этом не пожалела.
Пару раз понимающе, и даже с некоторой долей зависти кивнув, Маруша заметила:
–Да, такой жизни все бы, наверное, хотели. Во всяком случае, я бы от такого точно не отказалась бы. Да и собиралась, если честно, лет через десять тоже в лес уйти жить. Да вот только не довелось.
Старуха, усмехнувшись беззубым ртом, спросила:
–Ну, и что же тебе помешало? Например, я могу тебя у себя устроить. Правда, придётся детишек в Коростень отвести. Не место детям в лесу.
Маруша невесело усмехнулась:
