Хранитель Знаний

– Да с таким мужчиной, как вы, не грех и ложе разделить.

И хотела вновь начать целоваться, но я, понимая, что сейчас не время и не место, аккуратно отстранил ее и, сославшись на то, что мой приятель там один работает, а я тут глупостями занимаюсь, поспешил спуститься вниз.

Выйдя из дома, я увидел, что Серёга без моей помощи не так уж и далеко продвинулся. А рядом с ним, в куртке и резиновых сапогах, крутился Андрей Дмитриевич, рассказывая моему приятелю какие-то весёлые истории. Почему я так решил? Да Серый просто угорал от смеха, обрабатывая наждачкой детали беседки.

Переодевшись в рабочее, я присоединился к своему товарищу. Под смешные истории отца Полины мы незаметно для себя подготовили конструкцию для нанесения лака. Быстро, в два валика, прошлись по деревянным деталям и оставили сохнуть. Серый снова закурил, а я все думал, с какой же чертовщиной мне сегодня пришлось столкнуться. Надо будет Матвея допросить с пристрастием, а если тот не знает, позвоню Ерофею. Он то уж точно разбирается во всех этих тонкостях. Нанеся лак повторно, мы закончили с работой и теперь, собирая инструмент в ящики, ждали, когда всё высохнет, чтобы хозяева участка могли проверить качество нашей работы и уже расплатиться с нами.

Хозяева привередничать не стали: прошлись вокруг беседки, постояли внутри.

Андрей Дмитриевич весело спросил свою жену: – Ну что, Лидочка, нравится? Та довольно улыбнулась и сказала: – Мне всё нравится, особенно ты, когда не болеешь! Старики засмеялись.

Серёга решал в доме с хозяевами финансовые вопросы, а я прошёл к детской площадке, где Арина каталась с горки с заразительным смехом, а её мать с криками: «Ну же, давай, доча, ловлю!» – подбадривала её.

Глаза ребёнка светились радостью, и она, соскочив с горки, побежала ко мне.

– Дядя Филипп! – звонко воскликнула она. – А вы видели, как я умею кататься? – Видел, очень здорово у тебя получается! – искренне ответил я, присаживаясь на корточки. Достав из каррамана конфету и угостил ребёнка. Девчушка так игриво рассмеялась и, погладив меня по щеке, сказала:

– Вы хороший. Я это знаю. И побежала обратно кататься с горки.

Как-то незаметно Полина подошла сзади и обвила мою руку своими, положив голову мне на плечо. Тихо сказала:

– Спасибо вам ещё раз. Я даже не знаю, как вас благодарить. Вы же видите, какая она на самом деле весёлая.

– Да, уже понял, – ответил я. – Вы были правы.

– Не расскажете, что с ней было? – спросила девушка.

– Не расскажу, – ответил я. – Даже не спрашивайте.

– Ещё царь Соломон говорил: «Во многой мудрости много печали, и умножающий познания умножает скорбь», – изрёк я цитату, когда-то услышанную в институте.

– Да вы ещё и философ! – засмеялась Полина.

– Совсем нет, – улыбнулся я. – Историк, к тому же безработный.

– Наверно, это покажется странным, да и не в моих правилах, честное слово, так делать, но вы не оставите мне свой номер? – сказала девушка, явно стесняясь.

– Не оставлю, – сказал я. – Да и, если уж по-чесноку, мы – разного круга люди. У вас вон какие родители, а я кто? Паренёк, снимающий однушку в, простите, жопе мира под названием Выхино, да ещё безработный, который порой не знает, что будет кушать завтра. Какие между нами могут быть параллели? Но если будет очень важно для вас, сможете через моего приятеля узнать.

Она на мгновение замерла, словно хотела что-то возразить, но потом лишь кивнула, опустив глаза.

– Понимаю, – тихо произнесла она. – Вы правы во всём.

– Может, я был слишком резок? – сказал я, переходя на «ты». – Но так будет лучше для нас обоих. Не стоит давать ложных надежд, особенно когда между нами лежит пропасть не только социальная, но и… другая, о которой ты даже не подозреваешь.

В этот момент из дома вышел Серёга, давая понять, что пора прощаться.

– Ехать надо, – коротко бросил я, мягко высвобождая руку из её ладоней.

Полина кивнула, но в её глазах читалась какая-то тоска. Однако она держала себя в руках и лишь поблагодарила меня, провожая взглядом до машины.

Глава 5

Обратная дорога заняла бы куда меньше времени, если бы мы не угодили в классическую воскресную пробку на МКАД. Вторая половина дня – и весь народ, насытившийся дачным воздухом и шашлыками, дружно прёт обратно в мегаполис.

Серый как-то странно смотрел на меня, будто у него была куча вопросов, но он никак не мог найти повода задать их мне. Честно говоря, я понимал его. Представляю, как меня бы так же разрывало от любопытства. Но я специально не начинал разговор, сидя с покер-фейсом. Впрочем, моя цель была – сохранить интригу до самого конца, пока у моего товарища от желания что-то спросить не начнёт всё чесаться.

Серёга весь извёлся и, всё-таки не выдержав, озвучил вопрос, который, как я понял, больше всего был ему интересен:

– Ты это… – начал он. – Ничего не хочешь мне рассказать?

– Если честно, то даже не имею понятия, о чём ты, – ответил я. – И давай без этих вот намёков и прочей ерунды, – попросил я его.

– Ну хорошо, – ответил он. – И как она? – спросил меня Серый.

– Она – это кто? – с недоумением уставился на него я, уже понимая, куда он клонит.

– Ну, дочка хозяев, Полина.

– Ах, вот ты о чём, – рассмеялся я и похлопал приятеля по плечу. – А тебе-то это зачем? Ты женат, у тебя двое детей. Тебе что, скучно стало?

– Да ладно, просто интересно! – оживился Серый. – Она на тебя так смотрела, когда мы уезжали. Я тебе точно говорю – запала на тебя.

– И что с того? Кто я, а кто она. Ты же слышал, что её батя не простой пенсионер.

– Слышал что-то краем уха, – задумчиво сказал Серый. – Вроде бывший генерал ФСБ. Но это не точно.

– Ясно, – вздохнул я. Такие сведения просто так не узнаешь. Разве что напрямую у Полины спросить, но я сам оборвал все ниточки между нами. Будет выглядеть нелепо, если я внезапно ей позвоню с вопросом: «Полин, а кто твой папа?»

– Да и чёрт с ним. Как говорится, не по Сеньке шапка. Ни к чему мне потом проблемы с этой семейкой.

Постепенно мы миновали пробку, и дальше уже нам ничего не мешало ехать. Серый врубил погромче радио и, добавив газу, помчался к дому.

Из припаркованного у подъезда автомобиля мы выгрузили инструмент и перетаскали всё на площадку возле квартиры. Серый вытащил из кармана конверт и протянул мне.

– Держи, Фил. И если что – имей в виду, халтурка может повториться. Напарник мой с ногой надолго вылетел, а одному ты видел – неудобно. – Только за, – сказал я, убирая деньги в карман. – Сейчас сам без работы, а лишняя копеечка ни кому не помешает.

Мы пожали руки и разбежались.

Звеня ключами, я открыл дверь, где на пороге меня уже встречал мой мохнатый помощник.

– Привет! – радостно сказал я, почесав кота за ухом.

Скинув кроссовки, я направился в ванную – после дня на стройке хотелось смыть с себя пыль, пот и запах ацетона. Одежда сразу же полетела в стиральную машину. Через несколько минут я вышел, обмотав полотенце вокруг бёдер.

– Как ты тут без меня? – спросил я Матвея.

– Нормально, – лениво ответил кот. – Тихо, спокойно, никто не мешает.

– Не голоден?

– Нет. Но вот на улицу бы сходил, – добавил он, посмотрев на дверь.

Я порылся в шкафу, вытащил старые джинсы и удивился – сели идеально. Ещё месяц назад едва в них влез и уже собирался выкинуть. Видимо, физическая работа и свежий воздух творят чудеса.

Матвей наблюдал за мной, нетерпеливо помахивая хвостом.

– Ладно-ладно, сейчас пойдём, – усмехнулся я, натягивая футболку. – Только сначала перекушу чего-нибудь.

Уже по традиции я сидел на лавке, а Матвей, сделав свои дела, резвился неподалёку. Неожиданно я заметил соседку с пятого. Она прошла мимо, будто в тумане, и скрылась в подъезде. Наверное, не нашла свою собачку. На душе стало как-то нехорошо.

– Матвей, иди сюда, – позвал я.

Кот запрыгнул на лавку и устроился рядом, обернув хвост вокруг лап.

– Слушай, – начал я, – а ты смог бы найти ту собачонку, которая тебя на лестнице облаяла?

– Не знаю, – отозвался он, не глядя на меня.

– Ну, подумай хорошенько. Может, попробуешь?

– Сиди, жди тогда, – сказал он, после чего сорвался с места и исчез за детской площадкой.

Я прождал его добрых полчаса и уже совсем замерз, когда кот наконец показался.

– Ну что? – спросил я, поднимаясь.

– Кажется, нашёл, – ответил он. – У магазина, возле помойки. Там целая стая, но одна – очень похожа. Пойдем, проверим.

– Понял, – кивнул я и поспешил за ним.

Действительно, это была стая, но не такая большая, как я себе нафантазировал по дороге к магазину. Всего пять-шесть голов, не больше. По всей видимости, вожаком у них был здоровенный пёс, который, заметив нас, зарычал так, что у меня на затылке зашевелились волосы.

Лезть к этой стае не было никакого желания, но среди них я заметил мелкую собачонку, которая, как мне показалось, была похожа на нашу беглянку.

«Что же делать?» – думал я, перебирая в голове варианты, как достать нашу пропажу. Очень осторожно я начал приближаться к ним, но вожак вскочил и принялся лаять. «Господи, да угомонись ты…» – пронеслось у меня в голове. Судя по всему, он был со мной не согласен и лишь сильнее взбеленился, угрожающе скаля зубы.

– Заткнись, гадина! – прорычал я ему в ответ, и неожиданно псина прекратила лаять. «Интересно, – подумал я, – это дар работает? Или…» Надо проверить.

Сделав ещё пару шагов вперёд, я ожидал всего чего угодно. Но пёс не лаял, хотя и не был дружелюбен – глядя на меня, рычал и скалил зубы.

– Лежать! – рявкнул я на него, и тот, хоть и нехотя, но упал на холодный асфальт.

– Молодец, – похвалил я зубастого монстра, – вот и лежи, пока я не уйду.

Глядя на вожака, стая тоже перестала проявлять агрессию, и я, схватив за холку мелкую потеряшку, быстрым шагом пошёл прочь от голодных собак, иногда оборачиваясь, опасаясь, что они будут меня преследовать. Но нет, пронесло.

Я убрал дрожащую тушку за пазуху – её трясло то ли от страха, то ли от холода. Поднявшись на пятый этаж, я приказал исчезнуть своему помощнику и нажал на кнопку звонка. Владелица собачонки сначала долго не открывала, а потом я услышал, как щёлкнул замок. На пороге стояла растрёпанная женщина, в которой я с трудом признал хозяйку собачонки. Она была пьяна; по её лицу стекала размазанная тушь, а глаза были мутными от выпитого.

– Добрый вечер, – поздоровался я. – Ваша пропажа? – доставая из-за пазухи пригревшуюся собачонку.

Глаза женщины мгновенно стали какими-то осмысленными, и она, взяв её из моих рук, начала целовать свою питомицу, прижимая к груди и приговаривая:

– Джули, девочка моя, нашлась! Я решил не мешать их счастью и пошёл вниз, на свой третий этаж. Миновав пролёт, неожиданно сверху раздался женский голос: – Молодой человек, не знаю, как вас зовут, но спасибо вам от всей души!

.– Филипп, – ответил я, обернувшись на звук. – Ваш сосед с третьего. – Элеонора, – крикнула в ответ женщина.

– Больше не теряйтесь. Хорошего вечера, – улыбнулся я и продолжил спускаться к своей квартире, где уже, сидя на ступеньке, ждал мой кот.

Вернувшись с прогулки, я уселся на диване с чашкой кофе и тарелкой с бутербродами. Мохнатый устроился рядом и его взгляд был прикован к еде в моей руке. А я, включив для фона первый попавшийся сериал, предался блаженному ничегонеделанию.

За окном окончательно стемнело. Сидя в полумраке под тихое бормотание телевизора, я прокручивал в голове события последних двух дней. Вдруг вспомнил, что забыл про конверт с гонораром, который так и лежал в кармане куртки. Я прошёл в прихожую, достал деньги и, отодвинув ящик комода, спрятал их поглубже.

– Моть, – позвал я кота, – сегодня столкнулся с какой-то странной штукой. Может, просветишь неуча?

– О чём ты? – лениво поинтересовался кот.

– Так получилось… Сегодня утром я избавил девочку от какой-то тёмной хреновины на её ауре. Что это могло быть?

Он помолчал, потом спрыгнул с дивана и начал расхаживать по комнате, обдумывая услышанное.

– Полагаю, это был или сглаз, или проклятье. На второе больше похоже, – наконец сказал он.

– И как ты себя чувствовал после этого? – уточнил мохнатый, бросив на меня короткий взгляд.

– Да у меня кровь из носа хлынула, – пожаловался я, вспоминая, как тогда чуть не помер.

– Вот как, – удивился мохнатый. – Тогда точно проклятье. Скорее всего, ведьма. Но не слишком сильная и не особо опытная.

– Это почему ты так решил? – удивился я.

– Если такой слабак, как ты, сумел снять проклятье и остаться в живых, то сам подумай, Фил, какой силы был тот, кто навёл его на ребёнка.

– Вот то-то и оно… – пояснил Матвей.

– Логично, – согласился я.

– Однако теперь тебе нужно быть осторожнее, – добавил Матвей, глядя прямо в глаза. – Ведьмы не любят, когда кто-то суёт свой нос в их дела.

– Забавно, – пробормотал я, – всего лишь помог девочке, а теперь придётся ходить и оглядываться, опасаясь каких-то ведьм. Вот помогай после этого людям!

Кот дёрнул хвостом и уселся прямо напротив меня.

– Не драматизируй, – фыркнул он. – Ты же не знал, во что ввязался. Теперь будешь умнее.

– Да не переживай ты так, – продолжил Матвей. – У тебя есть я, ещё Ерофей. Если будут проблемы с ведьмами – ты в своём праве. Да и не посмеют они нарушить Уклад. Все знают, что потом отвечать придётся. Так что не морщи мозги, пойдём лучше поужинаем.

Я удивлённо посмотрел на него.

– Уклад? Это ты сейчас про что? Матвей лениво потянулся, выгнув спину.

– Про Правила, Фил. Неофициальные, но всеми признанные. Оборотни, ведьмы, кровососы – каждый знает о них и границы дозволенного. Нарушишь – потом сам пожалеешь. – А что будет, с тем кто нарушит Правила? – спросил я.

– Последствия будут серьёзными, – ответил кот. – За каждым, кто нарушает баланс, приходит расплата. А теперь может пойдём поедим?

На кухне кот громко хрустел сухим кормом, а я, отварив пельменей, сидел и уплетал их за обе щеки. На ночь, конечно, не лучшая идея так наедаться, но вопрос лишнего веса волновал меня меньше всего. Плевать я на него хотел. Никогда не понимал людей, которые утверждают про «не ем после шести». Лучше бы они рассказали, как засыпать с бунтующим от голода желудком. Вот бы я посмотрел на них.

Неожиданно раздался звонок в дверь.

Я нехотя встал, пошёл в прихожую и открыл – на пороге стоял Серёга. – Ты? – удивился я. – Что-то случилось?

Уж кого-кого, а моего приятеля я точно не ожидал увидеть за дверью в столь поздний час.

– Да нет, Фил, – начал Серый, – просто весь вечер мне названивают: то Лидия Дмитриевна, то её муж, потом Полина. И все просят твой номер телефона. Я им говорю: «Сначала у Фила спрошу, можно или нет».

А Полина, представляешь, уже третий раз звонит! На меня Маринка косо смотрит – мол, кто тебе всё названивает, любовница? «А ну, дай посмотрю», – говорит.

– Так что делать мне? Давать им твой номер или нет? Или на сегодня я просто отключу телефон, а то уже достали звонками. – Уже устал трубку снимать.

Я немного подумал, потом кивнул:

– Ну ладно, дай Полине. Может, и правда что-то срочное.

– Принято, – сказал он. – Я сейчас домой забегу, сигарету возьму и, пока курю, скину ей твой номер. Лады?

– Лады.

– Ну ладно, дружище, прости, что потревожил так поздно.

– Всё норм, – махнул я рукой. – Давай, пока.

– Пока, – кивнул он и ушёл.

Я захлопнул дверь и вернулся на кухню, доедать такие вкусные пельмени.

Не скрою, я ждал звонка от Полины. Но его всё не было и не было. Подумал, что, скорее всего, если и позвонит, то уже завтра – на часах ведь уже половина двенадцатого.

Сидя на кухне, я тренировался заряжать монетки, потом обратно рассеивать чары. Решил: ещё полчасика – и ровно в двенадцать точно иду спать.

Как же я ошибался.

Звонок раздался за пятнадцать минут до сна.

– Привет, – послышался в трубке знакомый голос.

– Привет, – ответил я, откладывая в сторону монеты.

– Узнал? – спросила девушка.

– Мам, ты?.. – шучу, я, конечно, узнал, – рассмеялся я.

На том конце тоже послышался смех.

– Я не поздно? – поинтересовалась девушка, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

– В двенадцать собирался ложиться, так что пока время есть.

– Понятно, – тихо ответила она. – Слушай, Филипп, а мы можем завтра встретиться где-нибудь? – предложила Полина. – Хм… Для чего? – нахмурился я. – Опять кого-то надо лечить? – с каким-то раздражением ответил я, предположив, что меня будут использовать как карманного доктора.

– Нет, просто поговорить хотела, – спокойно сказала она.

– Ну, поговорить можно и по телефону, – заявил я. – Для этого не надо никуда ехать. Тем более у меня на завтра кое-какие планы, и, по правде говоря, не знаю, во сколько освобожусь.

– А что за планы? – поинтересовалась девушка. – Безработный я, Поль. Вот и планировал завтра заняться поисками достойно оплачиваемого местечка.

– Так о чём ты хотела поговорить? – напомнил я своей собеседнице.

Она помолчала, а потом неожиданно сказала:

– А хочешь, я к тебе сейчас приеду? «Очень неожиданное предложение», – промелькнуло у меня в голове. Никогда ещё девушки так открыто не флиртовали со мной, да и не было у меня ничего подобного.

– Понимаешь, – включив заднюю, начал я, – у меня квартирка… так себе. Даже стыдно кого-то приглашать. Я из простой семьи, боюсь, увидишь, как скромно я живу – и тебе точно не понравится.

– Да всё это неважно! – резко перебила меня Полина. – Думаешь, меня интересуют деньги? Я уже однажды обожглась на этом, теперь вот одна воспитываю Арину. А знаешь что? Я могу и готовить, и стирать, и с домашними делами справляюсь легко.

– Послушай внимательно, – произнёс я с ноткой волнения в голосе. – Попробуй взглянуть на ситуацию моими глазами. Ты – дочь состоятельных и, вероятно, влиятельных родителей. А я… я простой парень без гроша за душой. Хотя, конечно, это я немного утрирую. Но суть в том, что мои родители – обычные трудяги, которые даже влезли в долги, чтобы оплатить сестре учёбу в университете.

– Чувствуешь разницу? Вот зачем я тебе такой? За то, что я вылечил твою дочь, мне достаточно «спасибо». Пойми меня – я не хочу, чтобы наши отношения строились как благодарность. Это закончится плохо. Ты же сама это понимаешь.

– Понимаю, – ответила она. – Но лучше пожалеть о том, что сделал, чем всю жизнь жалеть о том, на что так и не решился.

– Звучит убедительно… Что ж, записывай адрес.

А стоит ли переживать? – размышлял я. – Ведь ничего необычного в этом нет. Ночь с девушкой – разве это плохо? А отношения… пусть подождут. Сейчас мне определённо не до них.

– Вот и я, – тихо сказала Полина, протягивая мне бумажный пакет, от которого пахло свежей сдобой и кофе.

Я закрыл за ней дверь и помог раздеться.

– Проходи на кухню, – пригласил я её.

Матвей, учуяв гостью, примчался на кухню, где мы сидели и пили кофе с выпечкой. Этот наглец сначала принялся тереться о ноги Полины, а потом, запрыгнув ей на колени, развалился и начал урчать как пропеллер, когда та его гладила. Что было дальше – не ваше дело.

Утром я проснулся от того, что кто-то пытался своими коготками открыть дверь в комнату. Я в одних трусах пошёл открывать дверь коту, который ещё ночью был отправлен спать на кухню, ибо я не люблю, когда кто-то подсматривает и тем более комментирует во время… ну, вы сами понимаете.

– Тихо, – зашептал я Матвею. – Она еще спит, марш на кухню.

На ходу натянув спортивки и футболку, я не пустил кота в комнату, чтобы тот не разбудил мою ночную гостью. Он только презрительно посмотрел на меня, но ничего не ответил.

Я, насыпав ему в миску корма, решил пожарить яичницу с колбасой и нарезать бутерброды. Неожиданно на кухню заглянула Полина в моей старой сорочке, которая даже при её росте была той почти до колен, и, со словами «Привет, мальчики! Я в душ первая», так же неожиданно покинула нас.

Стоя у плиты, я продолжал колдовать над аппетитной яичницей. Внезапно где-то в комнате зазвонил телефон, и, отложив кулинарные дела, я отправился посмотреть, кто там решил побеспокоить меня с утра пораньше. На экране высветился неизвестный номер. После короткого колебания я сбросил вызов, сунул телефон в карман и вернулся к плите, чтобы продолжить готовить завтрак.

– А вот и я! – Полина, приняв душ, незаметно прошмыгнула ко мне и, обняв сзади, нежно чмокнула в щёку.

От неё пахло чистотой и каким-то незнакомым ароматом, который сроду не водился в моей ванне. – Доброе утро, – прошептала она мне на ухо, выведя меня из ступора, потому что в этот момент я стоял, наливая кофе, и думал, сколько сахара бросить в её кружку.

– Доброе, – улыбнулся я и чмокнул её в ответ.

– Тебе сколько сахара в кофе? – поинтересовался я. – С молоком или чёрный?

– Растворимый? – хмыкнула девушка. – Тогда ложку кофе и две сахара, а то попа большая будет, и ты меня бросишь! – засмеялась она.

«Ну вот, началось», – подумал я, но ничего не ответил, лишь сделал, как она просила.

– Тебя подбросить? – спросила Полина, когда мы поели и, одевшись, вышли на улицу.

– Не стоит, – отказался я. – Чуть позже поеду, надо ещё кота выгулять.

– Кота? – удивилась она. – Их вообще выгуливают?

– Не скажу за всех, – засмеялся я. – Но мой – любитель уличных прогулок. Матвей – кот умный, так что слушается меня всегда. Ну или почти всегда.

– Необычно, – удивлённо сказала Полина. – Никогда о таком не слышала.

Мы подошли к её машине. Она ещё раз обняла меня и, чмокнув в губы, села за руль.

– Аришке привет передавай, – сказал я.

– Обязательно, – улыбнулась она, хлопнув дверью, плавно тронулась и скрылась за углом дома.

Холодный утренний воздух щекотал кожу, и я ещё немного постоял, глядя ей вслед, развернулся и отправился домой.

Полина задумчиво смотрела на мелькающие за окном автомобиля московские улицы. Утренний город, ещё не успевший погрузиться в привычный дневной хаос, казался особенно спокойным. Мысли её блуждали далеко от серой действительности мегаполиса. Она думала о нём – упрямо, будто не желая отпускать.

Уже больше двух лет она не позволяла себе быть с мужчиной. Слишком много боли, обид, разочарований – и вдруг он: необычный, загадочный, с этими странными способностями, которые всё ещё не укладывались у неё в голове. Но разве это имело значение, когда рядом с ним всё остальное теряло смысл?

Колени до сих пор предательски дрожали, когда она вспоминала эту ночь – полную страсти и нежности, открытий и откровений. Ночь, когда она впервые за долгое время позволила себе быть собой – не притворяться, не бояться. Его прикосновения, дыхание, шёпот – всё это слилось в одно-единственное ощущение: жизнь вернулась.

Полина не могла точно сказать, что чувствует к нему. Любовь? Может быть. Но даже если это просто увлечение, она не хотела анализировать – зачем разрушать всё это рассудком? Каждая мысль о нём вызывала приятную дрожь, где-то внутри будто порхали тысячи невидимых бабочек.

Она вспоминала его глаза, улыбку, руки… И понимала: что-то изменилось. Глубоко, тихо, необратимо. Может быть, она наконец нашла того, рядом с кем можно не бояться быть настоящей.

– Доброе утро, моё солнышко, – прошептала Полина, нежно погладив дочь по голове.

Она только что приехала на дачу родителей и, прошмыгнув на цыпочках в дом, первым делом заглянула в спальню к дочке. Арина сидела на кровати, тёрла ещё сонные глаза и, кажется, собиралась снова лечь спать.

Неожиданно в дверях появился отец Полины. С нескрываемым раздражением он произнёс:

– Полина, ты где была этой ночью? Как это называется – бросить ребёнка и уехать, никому ничего не сказав?

– Пап, – жалобно проворковала Полина, – ну не начинай. Я уже взрослая, у меня могут быть свои дела.

– Делами надо заниматься днём! – прорычал он, гневно размахивая руками, вытащив их из карманов халата.

На пороге появилась Лидия Владимировна. Укоризненно посмотрев на мужа, она тихо сказала:

– Андрюша, успокойся, ты Арину напугаешь.

Но тот не унимался:

– Ну ты посмотри, Лидочка! Наша дочь бросила ребёнка и ночью укатила непонятно куда! И как я на это должен реагировать? И ведь представляешь, что она мне заявила? – «Я уже взрослая!» – каким-то гнусавым голосом передразнил он. – Взрослая, понимаете ли! Прошлый раз ты так же говорила – и вот, посмотри! – указал он на внучку.

– Папа! – гневно крикнула Полина.

– Андрюша, как ты можешь? – поддержала её мать.

– Как я могу?! – разошёлся уже не на шутку Андрей Дмитриевич. – А вот могу! Или ты, Лидочка, хочешь, чтобы наша дочь ещё одного ребёнка принесла в подоле?!

– Ну, Андрюша, успокойся, – нежно поглаживая его по плечу, запричитала Лидия Владимировна. – Ты же не знаешь, где Поля была, а уже строишь самые мрачные версии.