banner banner banner
Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853
Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853

скачать книгу бесплатно

Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559–1853
Роджер Чарльз Андерсон

Роджер Чарльз Андерсон – известный английский военно-морской историк – предлагает подробное описание сражений, произошедших в Восточном Средиземноморье с середины XVI до середины XIX в. Самым подробным образом автор описывает Критские войны и Морейскую войну, осаду Корфу и сражение у мыса Матапан, Наполеоновские войны и роль в них военно-морских флотов западных держав, Греческую войну за независимость. Особое внимание Андерсон уделяет созданию русского флота и приходу русских на Средиземное море. Завершается книга Синопским сражением, по сути ставшим концом деревянного парусного флота. Необходимо отметить, что ученый не просто описывает морские битвы, но помещает их в исторический контекст, показывая, какое влияние они оказывают на общий ход истории. Книга снабжена иллюстрациями и планами сражений.

Роджер Чарльз Андерсон

Сражения великих держав в Средиземном море. Три века побед и поражений парусных флотов Западной Европы, Турции и России. 1559—1853

ROGER CHARLES ANDERSON

NAVAL WARS

IN THE LEVANT

1559–1853

Глава 1

Введение 1453-1559

В году 1453-м, спустя почти столетие после первой высадки турок в Европе, захват Константинополя определенно утвердил их в положении европейской державы. Десятью годами позже, когда большая часть территории бывшей Византийской империи и государств, основанных крестоносцами, перешла в руки мусульман, ситуация в Леванте стала примерно следующей: турки были, в общих чертах, хозяевами всей береговой линии Эгейского моря. Однако Венеция удерживала ряд важных позиций в Южной Греции, помимо островов Негропонт (Эвбея), Крит и Корфу[1 - У каждого географического объекта, как правило, много названий – официальных и неофициальных, новых и старых, принятых в разных странах. Во избежание путаницы в настоящей книге сохранены географические названия, употребленные автором. Некоторые географические названия указаны в приложении. (Здесь и далее примеч. пер.)]. Другие Ионические острова и Кипр были независимыми, а рыцари ордена Святого Иоанна владели островами Родос и Кос. В Адриатическом море Венеция господствовала, но Рагуза считалась независимой республикой. В западном бассейне Средиземноморья в тот момент господствующей силы не было. Италия была собранием небольших государств, причем Сицилия и Сардиния принадлежали Неаполю, а Корсика – Генуе. Франция все еще была слаба из-за последствий Столетней войны с Англией. На испанском полуострове было четыре отдельных королевства: Кастилья, Арагон, Португалия и Мавританская Гранада. Африканское побережье считалось не важным.

В течение нескольких лет турецкие завоевания осуществлялись беспрепятственно. В 1470 году Венеция лишилась Негропонта, а генуэзский город Каффа в Крыму пал в 1475 году. Четырьмя годами позже турки захватили Ионические острова Лефкада, Кефалония и Занте (Закинф), два последних были возвращены братом их покойного правителя, но сразу же захвачены венецианцами, которые передали Кефалонию султану, а Занте оставили себе. В следующем, 1480 году рыцари ордена Святого Иоанна сумели отбить турецкую атаку на Родос.

Тем временем благодаря женитьбе наследников трона Арагона и Кастильи и после захвата Гранады возникло современное Испанское королевство. Это произошло в 1492 году, и почти одновременно с этим событием активизировалась Франция. Карл VIII взял Неаполь в 1495 году, но из-за враждебности Венеции и других государств был вынужден отступить. Его преемник, Людовик XII, в 1498 году взял Милан и вскоре опять выступил против Неаполя. Король Неаполя обратился к своему родственнику Фердинанду Испанскому за помощью, но это всего лишь обеспечило Франции и Испании повод разделить между собой его владения. Как только это было сделано, грабители рассорились: французы оказались слабее, и к 1504 году Неаполь стал испанской провинцией. Четырьмя годами позже папа сформировал Камбрейскую лигу, чтобы он сам, император и короли Франции и Испании могли захватывать любые венецианские территории. Как только французы занялись своей долей, он изменил политику, помирился с Венецией и обратил своих прежних союзников против Франции. К 1512 году французы оказались вытесненными из Италии.

Другие важные события происходили в Леванте. В 1489 году венецианцы заняли Кипр, но их потери в следующей войне с Турцией уравновесили это приобретение. Военное столкновение возле Наварина (Пилос) в 1499 году, первом году войны, завершилось в пользу турок, и при заключении мира в 1503 году венецианцы были вынуждены признать потерю большинства своих греческих аванпостов, хотя этому они могли противопоставить захват Кефалонии.

Сразу после этого в Западном Средиземноморье появилась и начала крепнуть новая мусульманская сила. Два брата из Митилены (Митилини, город на острове Лесбос и сам остров), Урудж и Хизр, сделали пиратство своей профессией и в 1504 году обосновались в Тунисе, выплачивая дань правителю города. Мавры, покинувшие Испанию после падения Гранады, расселились на берберском берегу, но здесь им мешало испанское владение Ораном, Бужи и другими городами, а также Пеньоном, обособленной крепостью, господствовавшей над гаванью Алжира. Они попросили Уруджа оказать им помощь против Бужи, и он в 1512 году пошел им навстречу. Но город оказался слишком сильным, а захват генуэзского корабля только привел к катастрофе, поскольку обрушил на пиратов отряд из 12 генуэзских галер под командованием знаменитого Андреа Дориа. Урудж был ранен, а его брат не успел достаточно быстро укрыться во внутренней гавани Туниса, поскольку Дориа сумел взять внешнюю крепость, Голетту, а также захватить или уничтожить большинство турецких кораблей. Однако у братьев к этому времени была альтернативная база на острове Джерба, расположенном в южной оконечности залива Габес, и там они сумели восстановить свой флот. В 1514 году они снова напали на Бужи, но взяли только Джиджелли (Джиджель), город, расположенный чуть дальше к востоку, и обосновались там как независимые правители. Почти сразу последовало приглашение помочь народу Алжира. Это был шанс Уруджа. В 1516 году он вошел в Алжир, убил арабского шейха и занял его место. Атака на Пеньон была отбита с большими потерями, и Урудж находился на пути к успеху, когда в 1518 году был убит испанцами в наземном сражении.

Его брат Хизр сразу понял, что имеющихся у него ресурсов недостаточно, и, соответственно, отправил посольство в Константинополь, чтобы засвидетельствовать почтение султану и попросить поддержки. Султан в 1517 году завоевал Египет и был рад возможности распространить свое влияние дальше на запад. Он сделал Хизра губернатором – беглербегом (бейлер-беем) – Алжира и направил отряд из 2 тысяч человек в помощь. С тех пор Хайр ад-Дин (Хайреддин), как называли его турки, или Барбаросса, – под этим именем он стал известен христианам – становился все более могущественным. В конце концов в 1529 году сумел взять и разрушить Пеньон и в то же время вступить в бой с эскадрой испанских галер и захватить их все, кроме одной, включая флагманский корабль[2 - В повседневной речи слова «судно» и «корабль» употребляются как синонимы. Но в морской терминологии это не совсем так. Корабль – это военное судно. Понятие судна – значительно шире. В словаре Ожегова сказано, что «судно – это плавучее транспортное средство, используемое для перевозки людей и грузов, военных целей, промысла, спортивных соревнований». Поскольку, говоря о судах рассматриваемого периода, далеко не всегда можно сказать однозначно, что речь идет о военном корабле – к примеру, с него могли снять пушки и использовать как транспорт, – в настоящей книге слова «судно» и «корабль» используются как синонимы.].

Ему косвенно помогала борьба между Франциском I и Карлом V, которая мешала христианским державам предпринять реальные усилия, чтобы прекратить деятельность африканских корсаров. Долго тянулись войны, причем генуэзец Дориа был сначала на одной стороне, потом на другой, но все же Карл V одержал верх, и заключенный в 1529 году мир сделал его бесспорным господином Италии. Тем временем в Леванте произошло важное событие: в 1522 году турки захватили Родос. В течение нескольких лет рыцари-госпитальеры оставались бездомными, и только в 1530 году император отдал им острова Мальта и Гозо (Гоцо), где они оставались на протяжении следующих 268 лет.

В это же время началось общее движение против турок. В 1530 году Дориа во главе смешанной эскадры из 29 галер, испанских, генуэзских и французских, отправился к африканскому побережью. Он высадился в районе Черчеля, к западу от Алжира, и вскоре взял город, но его люди отказались повиноваться, и в конце концов он отступил с большими потерями. После этого ничего не предпринималось до 1532 года, когда Дориа атаковал восточных турок, взял города Корон и Патрас (Патры) в Морее. В следующем году Дориа разбил сильный турецкий флот, осадивший крепость Корон. Однако успех оказался недолговечным. В начале 1534 года турки взяли Корон.

Уже в период восточных подвигов Дориа турки в Африке были далеки от спокойствия. Безусловные хозяева Западного Средиземноморья, они нанесли большой ущерб побережьям Франции, Испании и Италии и смогли беспрепятственно перевезти своих собратьев по вере с юга Испании в Африку. Хайреддин, очевидно, был выдающимся мусульманским мореплавателем, который почти всегда добивался успеха там, где турки терпели поражение. Султан, понимая, что этот человек ему нужен, вызвал его в Константинополь для реорганизации турецкого флота.

Начиная с 1534 года, когда Хайреддин впервые прошел Дарданеллы во главе турецкого флота, чтобы разорить южное побережье Италии и захватить Тунис у слабого местного правителя, мусульмане оставались непобедимыми в море. Карл V в 1535 году собрал большой флот, взял Голетту и Тунис с сотней турецких кораблей, среди которых было 42 галеры, восстановил прежнего правителя и оставил в Голетте испанский гарнизон. Но затем Хайреддин бежал в Бону, где у него было 15 галер, отбил нападение 30 христианских кораблей, ушел в Алжир, где взял еще 17 галер, после чего совершил смелый бросок к Балеарским островам, захватил и разрушил крепость Минорка и вернулся в Алжир, а потом и в Константинополь.

В следующем, 1536 году началась новая война между Франциском I и Карлом V. В целом она развивалась в пользу Франциска I и завершилась перемирием в 1538 году. Тем временем Турция и Венеция снова вступили в схватку. В 1536 году турки напали на южное побережье Италии и повторили атаку в 1537 году, но вскоре отозвали свои войска, чтобы объединить силы для нападения на венецианский остров Корфу. Оно не удалось, и турки вернулись в Константинополь, а Хайреддин стал совершать набеги на острова Эгейского моря. Венеция и Испания, естественно, вступили в союз против общего врага, и с помощью папы в 1538 году был собран большой христианский флот под командованием Дориа. Хайреддин был уверен в своем превосходстве и в сентябре, имея преимущество примерно три к двум, вступил в бой в районе Превезы. Сражение не было решающим, но все же дало ему семь трофеев и продемонстрировало непобедимость турецкого флота. Дориа сумел взять крепость Кастельнуово, что в устье залива Каттаро, но в 1539 году Хайреддин вернулся во главе флота из 150 парусников и снова захватил ее, а Дориа, флот которого был в три раза меньше, бессильно выжидал в районе Отранто. Это была последняя военная операция, и в 1540 году был заключен мир, невыгодный для Венеции.

Даже без Хайреддина алжирские корсары не утратили активности. Особенно один из них – Тургут, он же Драгут, наносил большой ущерб христианским берегам Средиземноморья до тех пор, пока в 1540 году не был побежден и взят в плен Джанеттино Дориа, племянником главнокомандующего. Этот успех побудил Карла V в следующем году напасть на Алжир, имея в своем распоряжении 65 галер и не менее 450 других кораблей. Плохое командование вкупе с упорным сопротивлением врага и необычайно суровой погодой разрушили его планы. Вместо вполне ожидаемого успеха экспедиция завершилась катастрофой и потерей почти третьей части флота.

В 1542 году в Италии снова началось противостояние между французами и испанцами, однако теперь участники получили возможность наблюдать потрясающее зрелище – турецкий флот под командованием Хайреддина объединился с французским флотом при осаде Ниццы. Он провел зиму 1543/44 года в Тулоне и, используя в качестве базы христианскую гавань, выполнял набеги в поисках добычи и христианских рабов. Союз был назван «нечестивым».

Турецкий флот ушел домой в 1544 году, и в том же году был восстановлен мир между Францией и Испанией. В 1546 году Хайреддин умер, и появилась надежда, что без его лидерства турок можно будет сдержать, если уж не остановить, объединенным христианским флотом. Однако Хайреддин оставил способных учеников: Тургут, которого он выкупил у Дориа, оказался даже более грозным противником, чем сам Хайреддин. Он создал базу на Джербе, откуда совершал набеги на итальянское побережье, а в 1548 году даже взял Поццуоли и Кастелламаре, что в Неаполитанском заливе, где захватил одну из галер госпитальеров. Правитель Туниса, испанский протеже, был только что свергнут своим собственным сыном, и какое-то время Тургут делал вид, что поддерживает узурпатора против Испании, хотя в действительности он был больше озабочен приобретением территории для себя. В 1550 году он овладел крепостью Махдия (Африка), расположенной на полпути между Тунисом и Джербой. Это подтолкнуло испанцев к действиям, и Дориа был послан, чтобы разобраться с новой угрозой. Махдия перешла в руки испанцев, а у Тургута, врагами которого теперь были и Испания, и Тунис, осталась одна база на Джербе.

Для султана захват Махдии стал нарушением перемирия, заключенного между ним и императором в 1547 году. Он сразу отправил 20 галер на помощь Тургуту. Вместе с тем император направил в начале 1551 года Дориа, чтобы уничтожить корсара. Попытка была близка к успеху. Дориа сумел блокировать турок в проливе между Джербой и материком. Но Тургут воспользовался представившейся возможностью и ночью ускользнул, пройдя через мелководье на южной оконечности пролива, что ранее считалось невозможным. Оттуда он направился в Эгейское море, где присоединился к основным силам турецкого флота, который шел к Мальте. Атака на Мальту не удалась, но турки взяли и разорили Гозо, а затем захватили Триполи, который принадлежал рыцарям-госпитальерам.

С тех пор Тургут остался на турецкой службе. Война в Италии снова вспыхнула в 1551 году, и турки опять приняли в ней участие на стороне французов. В 1552 году флот из 103 турецких галер под командованием Синан-паши, помощником которого выступил Тургут, прибыл к западному побережью Италии. Дориа, находившийся на пути в Неаполь с 39 галерами, был атакован этим флотом и потерял 7 галер, но французы и турки не сумели объединить силы, и Синан вернулся в Константинополь, так ничего больше и не добившись. Французским галерам, посланным за ним, в надежде убедить его вернуться, пришлось зимовать в Леванте, и только летом 1553 года союзники вернулись в Западное Средиземноморье, но теперь турками командовал Тургут. Атака на Эльбу не удалась, и после взятия Бастии на Корсике турки вернулись домой, оставив Дориа восстанавливать генуэзскую или испанскую власть на острове.

В 1554 году Тургут привел турецкий флот на юг Италии, но французам помогали галеры из Алжира. В начале июля следующего года Пиали-паша с 70 турецкими галерами подошел к Эльбе и принял участие вместе с французами в нескольких неудачных атаках на испанские позиции на Корсике. Он оставался на месте меньше двух месяцев и достиг минимальных успехов. В 1556 году действовало перемирие между Францией и Испанией, но оно не охватывало Турцию, и силы Пиали-паши напали на испанскую крепость Оран, расположенную в 200 милях к западу от Алжира, почти в самой западной точке, где когда-либо действовал регулярный турецкий флот. Им сопутствовал успех.

Противостояние между Францией и Испанией вновь вспыхнуло в 1557 году. Тогда французов поддерживало только несколько алжирских галер, но в 1558 году в Западном Средиземноморье снова появился большой турецкий флот. Пиали, имея флот из 130 галер, вышел из Константинополя в апреле, некоторое время выжидал в устье Адриатики из-за неопределенности намерений венецианцев и прошел Мессинский пролив в июне. По пути разоряя итальянское побережье, он в конце месяца добрался до южной оконечности Корсики. Там он должен был найти французов, но они вернулись к побережью Прованса, и, вместо того чтобы дожидаться их, Пиали-паша направился к Минорке, где захватил и уничтожил город Сьюдадела. В середине июля он достиг Тулона. Союзники потребовали, чтобы он принял участие в атаке на Виллефранш, но он отказался и от этого, и от других французских требований. Турки втайне договорились с генуэзцами и не были готовы выступить против них или их союзников испанцев. В конце июля они отбыли домой.

Через несколько месяцев Франция и Испания начали переговоры о мире. Поскольку Англия тоже была врагом, при отсутствии надежных союзников французы не могли надеяться на продолжение борьбы. Что касается Средиземноморья, Като-Камбрезийский мирный договор, подписанный в апреле 1559 года, был исключительно благоприятен для Испании. С тех пор на протяжении многих лет господство испанцев в Италии никем не оспаривалось.

Глава 2

Джерба, Мальта и Лепанто 1559-1573

Като-Камбрезийский мир мог дать испанскому королю господство на итальянском полуострове, но он не мог обеспечить ему господство и даже безопасность на Средиземном море. Чтобы добиться господства, надо было преодолеть признанное превосходство турецкого флота, а безопасности можно было достичь, уничтожив или по крайней мере обуздав корсаров африканского побережья. Тем не менее изменившаяся ситуация принесла временную передышку от нападок регулярных турецких сил. Пиали-паша вывел флот в море, как обычно, в 1559 году, но не продвинулся на запад дальше албанского берега и в начале осени вернулся в Константинополь.

Пришло время разобраться с африканскими пиратами. Триполи, их недавно приобретенная база, губернатором которой был Тургут, представлял собой серьезную опасность для христианского судоходства и христианской территории. Великий магистр мальтийских рыцарей, у которых отобрали эту территорию, и вице-король Сицилии, берега которой находились под постоянной угрозой, совместно обратились к королю Испании с предложением организовать экспедицию для ее возвращения. Король согласился и назначил вице-короля, герцога Мединасели, главнокомандующим.

Приготовления начались в июле, и галеры Мальты вышли к месту встречи в районе Мессины еще до конца месяца, но другие контингенты реагировали не так быстро, и только в октябре был собран весь флот. По примерным оценкам, он состоял из 50 галер, 30 парусников и 40 небольших кораблей. Точный перечень привести трудно из-за несовпадения данных в разных источниках, однако следующий список можно считать близким к истине.

Командование морской составляющей экспедиции было доверено Джанандреа Дориа – 20-летнему юноше! Его двоюродный дед Андреа Дориа определенно занял бы это место, но едва ли можно было ожидать, что он отправится в море в возрасте 93 лет. Он назначил внучатого племянника своим лейтенантом, и по какой-то причине замена была принята.

Флот прибыл в Сиракузы 30 октября и простоял там весь ноябрь из-за плохой погоды. Галеры достигли Мальты 3 декабря, но только в начале января прибыли последние парусники. Наконец, 10 февраля 1560 года экспедиция действительно началась, но даже тогда 4 флорентийских и еще 4 других галеры не были снабжены запасами и не смогли выйти в море с остальными

.

Зайдя на острова Лампедуза и Керкенна, галеры подошли к Джербе 14-го, имея намерение пополнить запасы пресной воды, прежде чем идти к Секо-дель-Пало, что на полпути к Триполи, чтобы встретить парусники. Из-за ошибки в управлении они не сумели захватить две галеры, принадлежавшие Улуч Али, турецкому командиру, которому судьбой было предназначено достичь очень высокого положения, а просто ограбили несколько маленьких торговых судов. В тот момент Тургут находился на острове с небольшим отрядом турок среди недружелюбных племен, но об этом стало известно лишь впоследствии. Он вернулся в Триполи по суше, а Улуч Али отплыл в Константинополь за помощью.

Вода была взята 15-го, для чего пришлось преодолеть существенное сопротивление, и на следующий день галеры направились к Секо-дель-Пало на встречу с парусниками. Восемнадцатого числа восемь отставших галер подошли к Джербе и попытались, в свою очередь, взять воду. Результат оказался катастрофическим – при этом было потеряно 150 человек. Потом они тоже направились к месту встречи. Там флот некоторое время стоял из-за плохой погоды, которая не только не позволяла двигаться дальше, но даже привела к потере «Империале» – флагманского корабля парусников, который столкнулся с мальтийским галеоном. Люди на кораблях стали болеть. Сам Дориа оказался в числе многих страдальцев.

1 марта на папском флагманском корабле был созван военный совет. На следующий день обсуждение продолжилось на борту корабля Дориа «Реале». Было решено, что атака на Триполи будет бесполезной, но будет разумно занять Джербу, сделав остров базой для будущих операций. В тот же вечер флот бросил якоря у северной стороны острова, но только 7 марта погода улучшилась настолько, что высадка стала возможной. Она оказалась успешной, и 8-го числа местный шейх признал короля Испании своим господином, согласился платить ему дань и позволить испанцам оставить на острове гарнизон.

Таким образом, экспедиция, хотя и не достигла своей первоначальной цели, по крайней мере привела к приобретению базы для потенциальных операций. К несчастью, одно дело – приобрести базу, и совсем другое – сохранить ее, учитывая признанное турецкое превосходство на море, поскольку гарнизон мог снабжаться только по морю. Очевидное решение – укрепить позиции и оставить на острове минимальное число людей, способных эти позиции удержать, и вывести остальных до тех пор, пока не появится возможность вернуться с достаточными силами, чтобы использовать то минимальное преимущество, которого удалось достичь. Именно так и решил поступить Мединасели, но, к сожалению, он, похоже, верил, что ему нечего опасаться со стороны турок до лета, и не принял мер предосторожности против внезапного нападения. Это обернулось катастрофой.

Болезни продолжали распространяться и на кораблях, и на берегу, и 8 апреля мальтийские галеры были вынуждены из-за этого уйти. Тесьерес, их генерал, умер через несколько дней после возвращения на Мальту, а команды настолько уменьшились, что людей хватало только на экипажи для трех галер из пяти. Они вернулись на Джербу под командованием Антонио Мальдоната 27 апреля. К этому времени форт был уже практически готов, но Мединасели не был доволен и день за днем откладывал свой уход. Наконец, 6 мая началась посадка на корабли. Она еще не была завершена, когда вечером 10-го с Мальты прибыл фрегат

с сообщением, что 6-го числа в районе Гозо появился турецкий флот из 83 галер, который на следующий день ушел в направлении африканского побережья.

Воцарилось смятение. Идея вступить в бой с врагом, похоже, никому не пришла в голову, хотя было бы разумно отметить, что парусники могли компенсировать турецкое превосходство в галерах. Обсуждался единственный вопрос: христианский флот должен уйти незамедлительно или можно отложить уход на некоторое время и погрузить остальные войска. Дориа и, очевидно, большинство остальных командиров хотели уйти сразу, но Мединасели настоял, чтобы флот задержался еще на один день, рассчитывая, что турки сначала пойдут в Триполи. Решение оказалось роковым. Пиали-паша привел свой флот к берегу у Пало-дель-Секо, но оттуда повернул не на восток к Триполи, а вернулся к Джербе с попутным ветром. На рассвете 11 мая весь турецкий флот оказался в пределах видимости – в нескольких милях против ветра.

Теперь по крайней мере в одном вопросе христиане были единодушны: их единственная цель – спасение, но даже при этом они не пытались действовать вместе, как единый флот, а бежали каждый сам по себе. Дориа, предполагаемый командир морской части экспедиции, судя по всему, совершенно потерял голову. Он уже был в море, но почему-то не попытался спастись. Дориа повернул, направился в бухту, его корабль сел на мель, и он покинул флагманский корабль, перебравшись на берег. Многие галеры последовали примеру флагмана, но лишь некоторым удалось обрести временную безопасность за стенами форта. Другие корабли выбрасывались на берег, а команды разбегались. Мальтийские галеры сопровождали Мединасели и находились ближе, чем другие, к берегу, когда была объявлена тревога. Вице-король – следует отдать ему должное – отказался воспользоваться возможностью побега и присоединился на берегу к своим солдатам, предоставив Мальдонату свободу позаботиться о кораблях. Тот направился на север между островами Керкенна и тунисским берегом, и те галеры, которые еще не были отрезаны противником, последовали за ним. Часть турецкого флота начала преследование, другая – стала разбираться с оставшимися галерами. Историки разных флотов заявляли, что их контингенты рисковали или пожертвовали своими шансами на спасение, чтобы прикрыть более медленные корабли своих эскадр, но истина, вероятнее всего, заключается в том, что каждый делал все от него зависящее, чтобы спастись, не обращая внимания на остальных. Одной из последних жертв стал папский флагманский корабль, у которого сломался грот-рей именно тогда, когда имелись неплохие шансы спастись. Турки остановились, чтобы осмотреть этот важный приз, и в этом смысле папский корабль действительно прикрыл отход остальных.

Сципион Дориа, командир пяти галер Антонио Дориа, вел разведку, когда появился турецкий флот, и бежал, не дожидаясь развития событий. Мальдонат, приняв на борт воду у Махдии, 14 мая прибыл на Мальту с тремя галерами и обнаружил, что Сципион Дориа опередил его на несколько часов и уже успел доложить, что весь флот потерян. Другие уцелевшие корабли направились прямо в Трапани, что на Сицилии, и были там к 15-му числу. Мединасели, Джанандреа Дориа и еще несколько офицеров выбрались с Джербы на одном из мелких кораблей в ночь на 11-е и прибыли на Мальту 15-го. На следующий день они тоже отплыли на Сицилию.

Всего, включая 7 галер, которые нашли убежище под защитой орудий форта и были или уничтожены христианами во время осады, или захвачены турками после ее окончания

, объединенный флот потерял 27 галер

, около половины парусников и почти все мелкие суда. Форт, гарнизон которого благодаря беженцам стал вдвое больше той численности, на которую были рассчитаны припасы, продержался до конца июля. 30-го числа его командир, Альваро де Санде, совершил последнюю отчаянную вылазку, которая привела к тому, что его, находящегося на борту одной из трех оставшихся галер, оттеснили и отрезали на ней. На следующий день гарнизон, оставшийся без командира, сдал форт противнику, и его доблестному командиру пришлось последовать примеру своих людей.

Общие потери христиан составили, если верить источникам, более 18 тысяч человек. В это число включены генералы галер Неаполя, Сицилии и папы: первые два были взяты в плен, последний – убит.

Пиали-паша 8 августа отправился с Джербы домой. После короткой остановки в Триполи, где его прибытие помогло укрепить несколько неопределенное положение Тургута, он двинулся к Превезе, а оттуда – в Константинополь. Его триумфальное возвращение с призами – 19 галер и галеот – 17 сентября 1560 года можно назвать высшей точкой турецкого господства на Средиземном море.

Тем временем Великий магистр Мальтийского ордена, силы которого пострадали меньше, чем другие христианские контингенты, стремился сделать что-то, способное помочь защитникам Джербы: или попытаться снять осаду, или произвести внезапную атаку на Триполи, пока большая часть его гарнизона использовалась в другом месте. К пяти галерам, имевшимся в его распоряжении, он намеревался добавить еще две, с которыми один из его рыцарей только что вернулся из каперской экспедиции в Левант. Также две галеры он рассчитывал нанять, и одна новая галера была недавно построена в Мессине. Эти силы, к которым можно было присоединить остатки эскадр Джанандреа Дориа и еще какое-то количество кораблей из Испании, были уже способны на многое. К сожалению, испанский король решил, что его корабли должны ограничиться защитой итальянского побережья, да и с предполагаемым наймом ничего не вышло. Тем не менее утверждают, что семь мальтийских галер под командованием нового генерала Пьера де ла Фонтена и 13 генуэзских галер Джанандреа Дориа отправились с Мальты в Триполи, но им помешала погода

. Осенью к Дориа в водах Сицилии присоединился Хуан де Мендоса с 16 испанскими галерами, но даже при отсутствии турецкого флота они не сделали ничего. В декабре галеры вернулись в свои порты на зиму.

Год 1560-й стал свидетелем временного прекращения существования папского флота. Он оказался почти таким же катастрофическим для флота Флоренции. Две галеры, «Тоскана» и «Элбигина», были потеряны на Джербе, еще одна, «Лупа», захвачена венецианцами недалеко от Кипра после обвинения в использовании венецианских вод в качестве базы для пиратских операций против турок. Она была освобождена в январе 1561 года, но перед этим оказались потеряны еще две галеры. В конце ноября 1560 года три галеры, новый флагман «Ливорнина», бывший флагман «Сан-Джованни» и «Фиоренца» – две последние уцелели на Джербе – подверглись внезапному нападению в районе Джианутри, что в 50 милях на юго-восток от Эльбы, флота из 13 алжирских галеотов. Флагман под командованием Пьеро Макиавелли спасся, уйдя в Чивитавеккью, но две другие галеры потерпели крушение у корсиканского побережья, пытаясь уйти в этом направлении.

Примерно в это время, 25 ноября, умер Андреа Дориа. Через несколько дней ему должно было исполниться 94 года. Он был самым прославленным морским командиром христианского мира и выходил в море вплоть до 89 лет. Мнения относительно его реальной исторической роли существуют разные, и это нормально, но нет никаких сомнений относительно положения, которое он занимал среди своих современников. Он был главным из средиземноморских адмиралов первой половины XVI века, по крайней мере христианских.

Сицилийская эскадра, лишившаяся генерала и как минимум шести галер, королевских или частных, в 1560 году, понесла аналогичные потери в 1561 году. Гимеран, рыцарь ордена Святого Иоанна, назначенный генералом во время пленения Беренге де Рекесенса, направлялся с семью галерами в Неаполь, когда его атаковали восемь галер под командованием Тургута. Вся эскадра была взята в плен. Чуть раньше Чикала, направлявшегося с тремя галерами в Испанию, захватили турки с Джербы. Отправленный Тургутом в Константинополь его сын, 16-летний юноша, стал мусульманином в тщетной надежде обеспечить свободу отцу и со временем достиг вершины карьеры на службе у турок под именем Синан-паша.

В 1561 году на Сицилии был собран флот из 50 галер, испанских и итальянских. Им командовал Маркантонио дель Каретто, еще один отпрыск дома Дориа. Флот должен был доставить припасы и подкрепление испанскому гарнизону Голетты. Это было сделано, но только в конце года, когда триполийские силы из 40 судов ушли в свои гавани. Помимо этого, единственными действиями христианской стороны стали нападения рыцарей ордена Святого Иоанна на турецкое судоходство и побережье, а также мелкие операции, которые, как правило, оказывались успешными, но скорее раздражали, чем наносили реальный ущерб. Флорентийский герцог Козимо I решил основать аналогичный орден, который базировался бы в порту Ливорно. Этому ордену, названному в честь Святого Стефана и признанному папой осенью 1561 года, он передал две своих галеры

, но оставил другие под своим флагом, так что флорентийский, или тосканский, флот в будущем состоял из двух полунезависимых ветвей.

В 1562 году испанский галерный флот постигло еще одно несчастье. Чтобы предотвратить неожиданное турецкое нападение на Оран или даже побережье Испании, под командованием Хуана де Мендосы был собран флот из 28 галер – 12 испанских, остальные итальянские. Мендоса, ушедший из Малаги из-за надвигающихся восточных ветров, был застигнут в пути внезапной переменой ветра на южный, и все его корабли, за исключением трех, потерпели крушение. Он сам и еще четыре тысячи человек погибли.

Тем временем четыре галеры герцога Флоренции под командованием Баччо Мартелли, которые отвезли сына герцога в Испанию, вернулись в Ливорно, прошли вдоль итальянского побережья и в августе добрались до Мессины. Оттуда они совершили не отмеченный событиями поход в Левант, во время которого было захвачено одно турецкое торговое судно. Эскадра с Мальты, пять галер и два небольших корабля под командованием Винченцо Гонзаги, уже была на востоке и вернулась в конце августа. Начав второй рейс, она встретилась с возвращающимися флорентийцами, и Мартелли согласился, получив достаточно запасов, чтобы оставаться в море, помочь Гонзаге захватить турецкие галеры с Родоса. Из этой затеи ничего не вышло, и две эскадры вернулись мимо Кандии и греческого побережья на Корфу, где в конце октября расстались и разошлись по своим портам.

Ожидаемая атака на Оран состоялась в начале 1563 года. Турецкий наместник Алжира Хасан с суши и Тургут с 30 или 40 галерами с моря организовали плотную блокаду, и его освобождение стало острой необходимостью. Для этой цели король Испании собрал свои галеры, а также корабли его подданных и союзников в Барселоне. Джанандреа Дориа ожидал, что получит под командование весь флот, но обнаружил, что ему придется служить под командованием Франциско де Мендосы, испанского генерал-капитана. Поэтому он назначил своего брата Пагано номинальным командиром генуэзских галер, а сам принял на этот рейс положение волонтера. Вероятно, защитникам Орана повезло, поскольку Мендоса действовал с необычайной оперативностью. Не ожидая подхода галер из Флоренции и с Мальты, он вышел в море с флотом, который сумел собрать, из 34 галер и подошел к Орану в середине июня, как раз вовремя, чтобы предотвратить финальную турецкую атаку. Часть флота Тургута ушла за припасами, и ни он, ни Хасан не делали попыток противостоять пришедшим на помощь силам. Они сняли осаду и ушли. Впоследствии Мендосу обвинили в том, что он не преследовал противника, но ему, по крайней мере, удалось сделать то, зачем его послали, – не позволил захватить Оран.

Ни мальтийцы под командованием Гонзаги, ни флорентийцы под командованием Марко Центурионе не успели прийти вовремя, чтобы принять участие в экспедиции. Пять мальтийцев, однако, присоединились к объединенному флоту в Малаге и вышли с ним оттуда 23 июля, имея целью нападение на Пеньон-де-Велес-де-ла-Гомера, что на африканском побережье. Санчо де Лейва, вернувшийся из плена в Турции и снова принявший командование неаполитанскими галерами, отвечал за весь флот, пока Мендоса был болен. Он высадил четыре тысячи человек, но обнаружил, что мавры были начеку, и почти сразу отступил. 2 августа он вернулся в Малагу. Четырем флорентийцам повезло меньше. Одна из галер была захвачена алжирцами в районе устья Эбро, а остальные, которым нужно было отвезти сына герцога обратно в Ливорно, не осмеливались покинуть Барселону до октября, когда смогли обеспечить себе мальтийский эскорт. Тем временем Тургут компенсировал неудачу в Оране активностью на итальянском побережье. Он даже проник в Адриатику до Анконы, где столкнулся с венецианцами и лишился нескольких маленьких судов.

Нападение на Пеньон-де-Велес-де-ла-Гомера в 1563 году было неудачным, однако повторение в 1564 году в более крупном масштабе оказалось успешным. Гарсия де Толедо, назначенный генерал-капитаном средиземноморского флота – до этого должность занимал Андреа Дориа, – покинул Малагу в конце августа, имея в своем распоряжении почти сто галер и несколько парусников, – корабли собирали из всех портов от Мальты до Лиссабона. После короткого обстрела с суши и моря островная крепость Пеньон была взята, и с тех пор ее защищал испанский гарнизон.

Мальтийские галеры приняли активное участие в этом мероприятии, но это не было их единственным делом. До соединения с объединенным флотом они осуществили несколько захватов, один из которых оказался чрезвычайно важным. 14 июля пять галер ордена под командованием нового генерала Пьетро Гиу с двумя галерами великого магистра под командованием Матюрена Ромегаса покинули Мальту и направились на северо-восток. Возле Занте они встретили и захватили крупный турецкий корабль, шедший в Венецию. Он был хорошо вооружен и упорно сопротивлялся, так что потери обеих сторон были немаленькими. Новость о захвате была послана Тургуту, который немедленно покинул Триполи, имея при себе 17 галер, в надежде отобрать приз. Однако Ромегас 3 июля привел корабль на Мальту, так и не встретив противника. Гиу с пятью галерами прибыл в Мессину, где получил приказ направляться в Барселону и присоединиться там к объединенному флоту. По пути он захватил у южного побережья Сардинии алжирскую галеру, обнаружив, что это бывшая флорентийская «Пизана», взятая в плен в конце предыдущего года недалеко от Ливорно

.

Сразу после взятия Пеньона мальтийские галеры повернули домой. До Гибралтара им сопутствовал попутный ветер, после чего они медленно прошли вдоль испанского берега до Марселя, где на некоторое время задержались, чтобы выказать уважение королю Франции. В конце ноября они двинулись дальше и 8 февраля 1565 года, после восьмимесячного отсутствия, пришли на Мальту. Пока они отсутствовали, Ромегас повел две свои галеры и четыре небольших корабля в Левант, сделав попытку внезапно напасть на турецкую крепость Мальвазия (Монемвасия), что в Морее. Потеряв три из своих небольших кораблей во время шторма в районе Цериготто (Антикитира), он привел остальные корабли к Мальвазии, но не смог преодолеть скалы и вернулся назад. На Мальте он снова был в начале октября.

Единственным результатом этой экспедиции стало укрепление решимости султана сокрушить рыцарей-госпитальеров раз и навсегда. Они изрядно беспокоили его уже много лет и теперь, по мнению султана, стали представлять собой реальную опасность. Кроме того, оккупация Мальты стала бы важным шагом к дальнейшим операциям против Испании и одновременно затруднила бы испанцам охрану своих позиций, разбросанных по африканскому побережью.

Приготовления к зимней экспедиции шли без перерыва и в Константинополе, и в других турецких портах. Пиали-паша, победитель при Джербе, снова был назначен командующим флотом, а Мустафа-паша, ветеран венгерских войн, стал командующим армией. Тургут, правитель Триполи, должен был иметь голос в советах обоих лидеров. 22 марта 1565 года флот вышел из Константинополя. Некоторые галеры достигли Модона уже в начале апреля, но только в начале мая весь флот – галеры и парусники – после захода на Негропонт и в Навплий (Нафплион) для погрузки войск наконец собрался в Наварине.

Он состоял примерно из 140 галер, 20 гребных судов меньшего размера, 20 махонов

и парусников. Численность армии составляла 30 тысяч человек. Армада вышла из Наварина в ночь с 12 на 13 мая и 18 мая подошла к Мальте.

Понятно, что новости о турецких приготовлениях распространились по всему Средиземноморью, и хотя их цель не была точно известна, предполагалось, что турки планируют захватить Мальту. Поскольку такое действо было эквивалентно прямому удару по Испании, собственные интересы, помимо обязанностей покровителя рыцарей, потребовали, чтобы Филипп II сделал все от него зависящее, чтобы поддержать орден.

Концентрация флота и армии из Испании и Италии была всегда длительным процессом, и Испании всегда требовалась длительная помощь, чтобы материализоваться, даже когда необходимость была острой. Но первые шаги к сотрудничеству были достаточно уверенными. Гарсия де Толедо, теперь совмещавший две должности – генерал-капитана средиземноморского флота и вице-короля Сицилии, в начале апреля 1565 года лично прибыл на Мальту и привел 27 галер. Он осмотрел фортификационные сооружения и обещал отправить подкрепление и запасы с Сицилии. В обмен на это он попросил, чтобы галеры ордена были добавлены к его флоту. Оставив своего сына с отрядом из 800 человек на острове в качестве первого «транша», он отправился в Голетту, укрепил гарнизон города и вернулся в Мессину ждать сбора испанских сил.

Представляется сомнительным, что великий магистр когда-либо намеревался лишить себя флота галер. В любом случае он настоял на его сохранении, и неожиданно раннее появление противника помешало обеим сторонам сделки ее выполнить. До этого мальтийские галеры, большой галеон ордена и разные другие суда использовались для доставки продовольствия и амуниции. Рыцари призвали в строй и новые войска с Сицилии и материка. Галеры под командованием П. де Гиу вернулись из последнего рейса 8 мая, а галеон даже позже. В то же время Хуан де Кардона, генерал сицилийских галер, доставил последнее подкрепление из 400 человек на двух галерах и до возвращения на Сицилию обследовал мальтийские гавани, имея в виду будущую высадку.

Турки намеревались сначала высадиться в Марсашлокке, большой гавани на юго-восточной оконечности острова, но были вынуждены отказаться от этого намерения из-за сильного восточного ветра. Поэтому они направились в бухту Муджарро, что на западном побережье, где бросили якоря. После наступления темноты, когда ветер стих, 35 галер вернулись к восточной оконечности острова и высадили около трех тысяч человек в бухте Святого Томаса, что между Марсашлокком и Большой бухтой. Попыток помешать высадке не было, и к вечеру 20-го вся турецкая армия уже была на берегу.

В это время города Валетты, который стоит на косе, выдающейся в море в северо-восточном направлении между Большой бухтой и Карантинной гаванью, еще не было. Он был основан в следующем году великим магистром Жаном де ла Валеттом, героем осады. Штаб-квартира рыцарей находилась в Борго (Биргу), городе, построенном после прибытия рыцарей на остров, на одном из двух выступов, которые вдаются в Большую бухту с северо-востока. Борго был укреплен с сухопутной стороны, а его морскую сторону защищал форт Сайт-Анджел о. Другой выступ, так называемый остров Сенглея, также был защищен линией фортификационных сооружений с южной и западной стороны. Гавань располагалась между двумя этими выдающимися в море выступами и была закрыта тяжелой цепью, протянутой от замка Сант-Анджело до мыса Сенглея. В дополнение к этим фортификационным сооружениям существовал еще форт Сент-Элмо – там, где сегодня находится Валетта. Небольшие гарнизоны были оставлены в Нотабиле (Читавеккья), старой столице в центре острова, и на острове Гозо. Для защиты этих позиций было выделено около шести тысяч человек.

Понятно, что, учитывая многократное превосходство турецкого флота, мальтийские военно-морские силы не могли ничего сделать. Галеры появились в устье Большой бухты, когда проходили турки, но после этого они могли только найти надежное убежище под прикрытием фортификационных сооружений. Одна галера находилась в море, и еще одна была послана в ночь с 23 на 24 мая к вице-королю Сицилии, чтобы проинформировать его о создавшемся положении и попросить помощи. Пять оставшихся галер были заведены под стены форта Сант-Анджело и покинуты. Галеон также подтянули к берегу и, насколько это было возможно, защитили от огня.

21 мая начались первые бои у стен Борго. На следующий день театр военных действий переместился к крепости Святого Михаила, что на южной оконечности Сенглеи. После этого турки отступили от главных фортификационных сооружений на юг Большой бухты и приготовились атаковать форт Сент-Элмо, имея целью обеспечить свободное использование Карантинной гавани своим флотом. Благодаря героической обороне и регулярному прибытию подкреплений из Борго, справиться с задачей, которую они планировали решить за несколько дней, удалось только через месяц. Лишь 23 июня они овладели этим первым аванпостом, ценой жизни шести тысяч своих солдат и 1200 христиан.

В конце мая к туркам присоединились контингенты из Александрии и Алжира. Первым контингентом командовал прославленный Улуч Али. 2 июля из Триполи прибыл Тургут. Вместе они добавили туркам 20 галер и три тысячи солдат. Тургут сыграл выдающуюся роль в штурме Сент-Элмо, но 18 июня был смертельно ранен и умер, когда форт был уже взят. Его именем назван мыс – мыс Другт – на северной стороне от входа в Карантинную гавань, где он установил батарею для обстрела форта. Пиали тоже был ранен, но не так тяжело.

Военно-морская активность христиан во время осады Сент-Элмо ограничилась несколькими попытками прорвать блокаду в том или ином направлении. Вице-король Сицилии действительно обещал подкрепление, но категорически не желал рисковать своими галерами без прямого приказа из Испании. Судя по всему, его намного больше интересовало присоединение мальтийских галер к его флоту, чем выполнение возложенной на него части сделки. Одна мальтийская галера уже была на Сицилии, другая к ней вскоре присоединилась. 29 мая шевалье Сент-Обен вернулся из «круиза» по африканскому побережью и обнаружил противника, расположившегося между ним и его базой. Шесть турецких галер вышли из Марсаш-локка на перехват. Шевалье пришлось бросить фрегат, который он вел на буксире, и спасаться. К счастью, только одна из турецких галер оказалась достаточно быстрой, чтобы представлять опасность, и она удалилась, как только Сент-Обен предложил схватку. Он увидел турок в районе мыса Пассаро, но смог уйти от них и благополучно добраться до Сиракуз.

Имея две мальтийские галеры в качестве эскорта на часть пути, два рыцаря, Сальваго и Миранда, 4 июня пришли в Борго на небольшом фрегате. Миранда присоединился к защитникам форта Сент-Элмо, а Сальваго вернулся, поскольку имел приказ сделать все возможное, чтобы получить помощь от Сицилии. Вице-король не сделал практически ничего, но, по крайней мере, позволил племяннику великого магистра Корнюссону, который уехал с Мальты 23 мая, посадить 400 человек на две его галеры и отправиться к Мальте. Эта попытка оказалась бесплодной. Корнюссон проявил недальновидность, показавшись у Гозо при свете дня, и едва успел спастись на Сицилии.

Наконец вице-король согласился направить две галеры и небольшое число солдат для освобождения Сент-Элмо, пока не стало слишком поздно, и 16 июня Хуан де Кардона, генерал сицилийских галер, вышел из Сиракуз с двумя своими кораблями и двумя мальтийскими галерами, на борту которых было 600 солдат. Их предстояло высадить в южной части острова, если, конечно, форт Сент-Элмо еще держался. Погода была неблагоприятная, и Кардона в ночь на 19-е сумел высадить на берег гонца, которому предстояло установить связь с гарнизоном Нотабиле. Гонец получил ответ, что подкрепление еще может успеть помочь форту. Но из-за плохой погоды галеры отнесло к Поццало на Сицилии, и связь с ними оказалась невозможной. Прибытие другого гонца, отправленного из Борго, для чего лодку переправили по суше в Марсаскала, заставило Кардону вернуться на Мальту. В районе Пьедра-Негра на южном берегу он заметил свет, который должен был показать, что высадка безопасна, но Кардона заподозрил вражескую уловку и вернулся в Поццало, где его наконец отыскал гонец из Нотабиле, который задержался на Гозо из-за плохой погоды. Кардона снова вышел в море и 30 июня прибыл к Пьедра-Негра в третий раз. Форт Сент-Элмо пал неделей раньше, но мальтийские командиры получили разъяснение великого магистра, что это не должно повлиять на их действия. В конце концов Кардона тоже согласился высадить войска. Сделав это, он сразу вернулся на Сицилию, а прибывшие войска беспрепятственно добрались до Нотабиле, откуда сообщение было отправлено в Борго. 4 июля, после долгого ночного перехода из Нотабиле к юго-восточному углу Большой бухты, подкрепление достигло Борго на лодках.

Осада Сент-Элмо длилась месяц. Осада главных фортификаций – вдвое дольше, но ее конец был иным. Лишенные энтузиазма неудачами, турки не хотели встречаться с новым противником, и долгожданное прибытие 9 тысяч человек с Сицилии склонило их к отступлению. Предварительные операции этой второй осады начались 30 июня, а первый генеральный штурм последовал 15 июля. До конца августа их было еще несколько. Решающая попытка была намечена на 7 сентября, но от нее отказались из-за высадки тем самым утром свежей армии. К 12 сентября на острове остались только пленные турки, и в море не было видно их кораблей.

Тем временем в Мессине Гарсия де Толедо медленно собирал войска и корабли, одновременно обдумывая возможности их использования. В мае Альваро де Базан с 19 галерами вышел из Севильи, и после злоключений у испанских и африканских берегов в конце июня он привел флот в Барселону. В Паламосе он взял 8 только что построенных галер и 8 посланных с Сицилии ему навстречу. Еще 3 корабля присоединились к нему в начале июля в Генуе и 2 – в Чивитавеккье. Там он узнал, что форт Сент-Элмо пал и что турецкий флот, насчитывающий около 60 галер, стоит у берега между ним и Неаполем. Часть этой информации была правдой, часть – ложью. Предполагаемый крупный турецкий флот оказался 10 галерами Дориа, направлявшимися в Ливорно, чтобы доставить войска. В конце июля Базан добрался до Мессины с 42 галерами, включая две из Неаполя. По прибытии или скорее по возвращении Дориа флот, находившийся в распоряжении вице-короля, составил 90 галер и 45 парусников.

Немного раньше имела место еще одна попытка доставить небольшое подкрепление осажденному городу. Дориа предположил, что несколько галер вполне могут проникнуть в бухту раньше, чем турки успеют им помешать. Он утверждал, что их потеря будет не важной, если только они сумеют высадить войска в нужном месте, и предложил лично возглавить экспедицию. Этого вице-король не позволил, но согласился, чтобы две мальтийские галеры и одна частная попытались высадить на остров отряд из тысячи человек. Генерал савойских галер Андреа Прована настоял на сопровождении их на своем флагманском корабле. Заранее был послан гонец, чтобы обеспечить подачу нужных сигналов, и 13 июля был осуществлен переход, но турки не дремали, и великий магистр дал сигнал, чтобы высадку не начинали, и галеры вернулись на Сицилию.

11 августа Гарсия де Толедо созвал военный совет, на котором, после бурных обсуждений, было решено оставить суда, погрузить на 60 лучших галер как можно больше солдат и попытаться высадить их без боя. Христиане были убеждены, что в распоряжении турок более ста галер, пригодных для использования. Правда, вероятнее всего, единовременно могли выйти в море не больше 50 кораблей, причем на всех не хватало людей и амуниции. При встрече существовала вероятность нанести им поражение, но если сражения удастся избежать – тем лучше. Решение было хорошим, но его исполнение опоздало. Только 21 августа флот наконец вышел из Мессины в Сиракузы, и 25-го числа он подошел к Мальте, доставив 10 тысяч человек.

Следующие две недели были полны ошибок и разочарований. 27-го флот покинул мыс Пассаро и направился к острову Лампедуза, расположенному в 70 милях к вест-норд-весту от Мальты, но попал в полосу сильного восточного ветра, который отнес корабли до Фавиньяны – острова, расположенного у западной оконечности Сицилии, где 29-го они бросили якоря. Тем временем Дориа, который вышел из Сиракуз 23-го, чтобы установить связь с гарнизоном Гозо и ждать главные силы флота у Лампедузы, потерял несколько человек и сам был ранен в стычке с небольшим турецким кораблем, и вернулся в Ликату. После короткого визита в Трапани флот 2 сентября снова отошел от Фавиньяны, миновал соседний остров Линоза, расположенный рядом с Лампедузой, и оттуда направился к Гозо. По пути корабли разделились, и хотя 4-го они снова соединились, вице-король решил вернуться на Сицилию, так и не сделав попытки высадиться на Мальте. Прибыв к Паццало 5 сентября, он соединился с Дориа, который прибыл к Линозе в надежде найти его там. Тот сообщил, что в направлении Гозо все чисто, и стал настаивать на возвращении. Соответственно, 6 сентября флот вышел с Сицилии в третий раз и уже на следующий день, рано утром, высадил войска в бухте Мелекка, что на северо-западной оконечности острова Мальта. Как только это было сделано, галеры снова вернулись на Сицилию, чтобы взять еще четыре тысячи человек. Но чтобы удостовериться в том, что все заинтересованные лица знают, что прибыла помощь, они прошли мимо Большой бухты и дали залп из бортовых орудий. Около 80 турецких галер вышли из Карантинной гавани, возможно, с намерением вступить в бой, но к тому времени, как они оказались в море, христианский флот уже был вне досягаемости.

Турки решили, что должны уйти с острова, не встречаясь с прибывшей на помощь армией. Всю ночь шла эвакуация. Посадка на корабли велась у форта Ринелла, в самом дальнем заливе Большой бухты. 8-го числа окопы были пусты, а остатки армии находились на кораблях.

Потом турки передумали. По-прежнему нигде не было видно испанцев, которые на самом деле еще не добрались до Нотабиле, да и дезертир сообщил, что их не больше пяти тысяч человек. Несмотря на потери, у турок было вдвое больше людей, и представлялось вероятным, что поражение прибывшей на помощь армии автоматически повлечет за собой успех. В ночь на 10 сентября Мустафа снова высадился на остров во главе войск, а Пиали повел галеры на запад, в залив Святого Павла, для поддержки. На следующий день две армии встретились, и успеха добились испанцы. Турки были обращены в бегство, и только огонь с галер спас их от полного уничтожения. Уцелевшие снова были взяты на борт, флот поднял паруса и 12-го ушел.

Тем временем вице-король вернулся в Мессину и погрузил еще четыре тысячи человек на 50 лучших галер. 13 сентября, находясь в районе Сиракуз, он заметил флот турок, вероятно направлявшийся домой. Он сразу высадил войска на берег и двинулся к Мальте, чтобы забрать те войска, которые были там. Необходимости в них больше не было, а их присутствие могло лишь усложнить снабжение острова продовольствием. 17-го, оставив две мальтийские галеры, он направился к побережью Греции в надежде перехватить часть неприятельского флота. 21-го числа, находясь у островов Стривали, что к югу от Занте, вице-король услышал, что турки уже были на Занте и 50 их галер направились на юг. Все еще надеясь перехватить вражеские корабли, он повел флот к Цериго (Китира), куда прибыл 23 сентября. Было замечено несколько турецких кораблей, но большая часть флота находилась или в архипелаге, или под защитой орудий Модона. 1 октября вице-король отказался от дальнейших попыток и 7 октября вернулся в Мессину.

Не добившись успеха на Мальте, султан обратил свой взор на север и возобновил войну в Венгрии. В мае 1566 года он лично возглавил армию, но во время осады Сегеда (Сигета) умер. Его преемник, Селим II, продолжал войну с императором еще год, а потом, вознамерившись изгнать венецианцев с Кипра, согласился на восьмилетнее перемирие.

Тем временем его флот добился еще двух успехов. В апреле 1566 года Пиали с сотней галер появился у Хиоса, сверг генуэзских правителей острова и от имени султана вступил во владение островом. После этого он направился на запад, вызвав нешуточное беспокойство на Мальте, где великий магистр начал поспешно укреплять свой новый город Валетту, или, возможно, испанские позиции на Голетте. В начале апреля вице-король Сицилии посетил оба пункта, после чего направился в Геную, чтобы принять войска и встретиться с испанскими галерами, а Дориа с 50 галерами отвез подкрепление сначала на Мальту, а потом в Голетту. Так сложились обстоятельства, что ни одно из этих двух мест не было в опасности. Турки были в районе Занте 24 июня, а 10 июля достигли Корфу. Они пренебрегли привычным обменом любезностями с венецианскими властями, но не выказали никаких враждебных намерений и 12-го снова отправились в путь в сторону Валоны. Оттуда Пиали ушел в Рагузу, чтобы потребовать удовлетворения за помощь, оказанную кораблями Рагузы при освобождении Мальты

, и дальше по Адриатике к острову Лисса, а его разведчики забрались еще дальше. Приближение турецкого флота вызвало срочную мобилизацию значительного количества венецианских галер, но пока турки довольствовались демонстрацией силы. Они вернулись в Валону и оттуда совершили набег на итальянское побережье в районе Ортоны.

В это время Гарсия де Толедо занимался в основном защитой Мальты и Голетты. Две его галеры имели столкновения с турками возле Занте 24 июля, а Дориа со своими 12 галерами – в районе Паксоса, недалеко от Корфу, 14 июля, сразу после того, как они прошли. Но из-за недостатка портов на юге Италии он не желал предпринимать никаких масштабных действий в направлении Адриатики. Наконец 20 августа он вышел из Мессины с 80 галерами, но лишь для того, чтобы вернуться уже 22-го, узнав, что о противнике не слышали с 6-го числа и, вероятно, турки ушли к Превезе. Позже это подтвердилось. Поэтому он «уволил» Дориа и флорентийцев, отправил небольшую эскадру к Голетте и больше ничего не стал предпринимать.

Четыре мальтийские галеры под командованием Педро де Мендосы должны были войти в объединенный флот, но опоздали. Другие крейсировали в Леванте в поисках трофеев и рабов. Так продолжалось несколько лет. Помимо этого, христиане ничего не делали. В 1567 году турецкий флот овладел Наксосом, где издавна у власти пребывал венецианский род, а в 1569 году Пиали снова двинулся к Валоне, имея около ста галер.

Осенью 1567 года Гарсия де Толедо ушел со своего поста генерал-капитана. Его преемником стал Дон Хуан Австрийский, побочный сын Карла V, а значит, сводный брат Филиппа II. В 1568–1569 годах новый командующий был занят на западе, сначала выполняя рутинные обязанности в районе пролива, затем подавляя мавританское восстание на юге Испании. В его отсутствие не получилось создать сильный флот в итальянских водах по причине споров из-за старшинства.

Тосканский командир Альфонсо д’Аппиано, хотя и был готов сотрудничать с Хуаном де Кардоной, генералом сицилийской эскадры, отказывался признавать Дориа в качестве лейтенанта генерал-капитана. Поэтому он увел 10 своих галер из Мессины в Ливорно. Позднее, в 1569 году он служил под командованием Луиса де Рекесенса, назначенного Доном Хуаном лейтенанта, и упрямство этого офицера обернулось потерей половины эскадры во время шторма в Лионском заливе вместе с другими итальянскими галерами.

Ожидаемая атака на Голетту имела место в начале 1570 года, но со стороны суши. Улуч Али, в 1568 году ставший наместником в Алжире, в конце 1569 года вторгся в Тунис. Он вынудил непопулярного Хасана искать убежища у испанских покровителей в Голетте и осадил крепость. Когда новость об этом достигла Сицилии, мальтийские галеры находились в Мессине – готовились сопровождать парусники с провизией на Мальту. Новый вице-король, маркиз де Пескара, настоял, чтобы этот флот использовался для освобождения оказавшегося под угрозой аванпоста, поскольку о нуждах Мальты можно позаботиться позже. Плохая погода и болезни на некоторое время задержали экспедицию, но в апреле она все-таки вошла в Голетту и обнаружила, что ее гарнизон вполне способен постоять за себя. 1 мая мальтийские галеры вернулись домой, и спустя несколько дней всем тревогам относительно судьбы Мальты пришел конец. Стало точно известно, что турецкий флот, приготовления которого встревожили все Средиземноморье, собирается атаковать Кипр.

28 февраля 1570 года турецкий посол в Венеции потребовал немедленной сдачи острова, который республика, как преемник длинной череды христианских королей, удерживала с 1489 года. Требование было с негодованием отвергнуто, закономерным следствием чего стала война. Между прочим, вероятность такого требования признавалась довольно-таки высокой. Время должно было решить, когда требование будет выдвинуто и как встречено. Что касается первого аспекта, представляется вероятным, что на решение султана оказала некоторое влияние информация о пожаре в венецианском арсенале, произошедшем в сентябре 1569 года. В действительности было уничтожено только четыре галеры, но слухи многократно преувеличили ущерб. Якобы имевшее место ослабление венецианского флота предполагало, что момент для нападения на зависимое государство, которое он должен защищать, весьма удачный.

Когда под угрозой находилась Мальта, Венеция ничего не сделала, чтобы помочь. Но теперь республика громко требовала помощи – папы и всего христианского мира. Пий V без колебаний согласился сделать все от него зависящее, но христианские правители пылкого энтузиазма не проявили. На самом деле только король Испании отреагировал на призыв благосклонно, и то, вероятно, опасаясь, что следующими будут атакованы его владения. Но и при этом он не спешил начать активные действия. Его приказ Дориа присоединить свой флот к венецианскому был отдан только в середине июля.

Объединенный флот, когда присоединение наконец произошло, состоял только из эскадр Венеции, папы и испанских владений в Италии. От самой Испании, Флоренции и Мальты реакции не было никакой. В случае Флоренции это объяснялось тем, что контракт герцога с Испанией на использование его 10 галер истек и его принятие титула великого герцога Тосканского из рук папы оскорбило Филиппа II. Эскадра с Мальты отсутствовала по другой причине – из-за постигшей ее катастрофы в начале года.