скачать книгу бесплатно
– А я хочу сейчас! – Эйвери тяжело вздохнула. – Ладно, не сейчас, я едва стою на ногах от усталости. Тогда завтра, если получится.
Она отправила в рот очередную порцию макарон.
– Взять, к примеру, тебя. Ты выглядишь такой счастливой!
– И с каждым днем становлюсь все счастливее. Сегодня утром Йода заблевал постель Мерфи.
– Ага, достойный повод для радости.
– Конечно, нет, но Мерфи прибежал за Бекеттом. Это было чудесно!
– Да, хотя хорошо бы обойтись без подробностей о собачьей рвоте.
– Это один из факторов. – Глаза Клэр радостно блестели. – Я очень рада тому, что мальчики любят Бекетта и доверяют ему. Он теперь часть нашей жизни. Я выхожу замуж, Эйвери! Я так счастлива, что мне довелось любить и заполучить в мужья двух потрясающих мужчин!
– Думаю, ты присвоила мою долю. Могла бы оставить Бека мне.
– Ну, уж нет, я его не отдам! – Клэр покачала головой, и ее собранные в хвостик волосы весело заплясали. – Забирай кого-нибудь из братьев.
– Может, сразу обоих? Две пары рук здесь не помешают, особенно сегодня. И я еще не делала покупки к Рождеству. Почему мне всегда кажется, что впереди куча времени?
– Потому, что ты всегда его находишь. Ты уже говорила с Монтгомери о том местечке через дорогу?
– Пока нет, думаю. Ты не сказала Бекетту?
– Нет, я же обещала. Хотя удержалась с трудом. Я привыкла все ему рассказывать.
– Любовь, слюнявая любовь. – Вздохнув, Эйвери пошевелила затекшими пальцами на ногах. – Иногда это кажется совершенно безумной идеей, особенно в такое время, как сейчас. Но…
– У тебя бы получилось.
– Ты так говоришь потому, что у меня уже получилось. – Эйвери рассмеялась, и усталость покинула ее лицо. – А еще ты меня любишь. Ладно, мне нужно работать. Ты вернешься в гостиницу?
– В магазине остались Лори и Чарлин, так что, думаю, вернусь на часок. Потом заберу мальчишек.
– Пришли мне еще фоток.
– Хорошо. – Клэр, стройная и гибкая, встала, спрятала под шерстяную шапку блестящие светлые волосы, надела пальто. – Поспи немного, милая.
– Не вопрос. Как только мы закроемся, я поднимусь наверх и придавлю подушку часов на восемь. Увидимся завтра. Я сама уберу, – сказала Эйвери, когда Клэр потянулась за грязной посудой. – Все равно я иду на кухню.
Она проводила Клэр, размяла уставшие плечи и вновь принялась за работу. До семи часов она трудилась не покладая рук: засовывала пиццы в печь, доставала, раскладывала по коробкам для доставки, передавала официантам. В ресторане было шумно и людно, и Эйвери напомнила себе, что этому надо только радоваться. Она раскладывала пасту, подавала тарелки с бургерами и жареным картофелем, поглядывала на мальчугана, который так увлекся игровым автоматом, словно тот стал всем его миром.
Эйвери убежала на кухню за ингредиентами для пиццы, когда вошел Оуэн. Он окинул зал взглядом и нахмурился, не увидев подругу за стойкой.
– Где Эйвери? – спросил он у официантки.
– Где-то здесь. Участники школьного хора зашли перекусить пиццей после репетиции. Мы сбиваемся с ног. Она, наверное, на кухне.
– Ясно.
Не раздумывая, Оуэн подошел к кассе, взял блокнот для записи заказов и направился в задний обеденный зал. Когда Оуэн вернулся, Эйвери с раскрасневшимися от жара щеками стояла у стойки и поливала тесто соусом.
– Вот еще заказы, – сказал Оуэн, положив бланки на прилавок. – Я принесу напитки.
Эйвери раскладывала моцареллу, добавляла начинки и наблюдала за Оуэном.
«На Оуэна можно положиться, – думала она, – что бы ни случилось, на него можно положиться».
Следующие три часа Эйвери работала без передышки. Запеченные спагетти, пицца, баклажаны с пармезаном, кальцоне, сэндвичи. К десяти часам она двигалась, словно в трансе: сняла кассу, протерла столики, закрыла духовки.
– Возьми пива, – сказал Оуэн. – Ты заслужила.
– Может, присядешь?
– Конечно, когда закроемся.
Проводив последнего работника и закрыв двери, Эйвери обернулась. На стойке ее ждал бокал красного вина и кусок пиццы «Пепперони». Перед Оуэном, который устроился на табурете, тоже стоял бокал вина и кусок пиццы.
Да, на кого-кого, а на Оуэна всегда можно положиться.
– Садись, – велел он.
– С удовольствием. Спасибо, Оуэн, огромное спасибо.
– Довольно интересно, если только не нужно заниматься этим каждый день.
– Все равно интересно, большей частью. – Эйвери села и сделала первый глоток вина. – Господи, как вкусно! – Она откусила пиццу. – И это тоже.
– Никто не готовит пиццу лучше тебя.
– Может показаться, что мне надоела пицца, но я по-прежнему считаю ее своим любимым блюдом. – Едва не падая от усталости, Эйвери со вздохом проглотила еще кусок. – Клэр сказала, что вам дали разрешение завозить мебель. Как идет уборка?
– Отлично. Мы на финишной прямой.
– Я бы сходила посмотреть, но вряд ли дойду.
– До завтра гостиница никуда не денется.
– Все, кто сюда сегодня заходил, только о ней и говорили, особенно местные. Ты, должно быть, очень гордишься. Помню, как я себя чувствовала, когда заканчивала работу над рестораном: вешала картины, распаковывала кухонное оборудование. Гордилась, радовалась и немного боялась. Это мое детище, Я его создала. Я до сих пор испытываю эти чувства. Конечно, не сегодня, – добавила она со слабой усмешкой. – Иногда.
– Тебе есть чем гордиться. Славное местечко.
– Я знаю, многие считали, что твоя мама сошла с ума, раз сдала мне его в аренду. Чтобы я да управляла рестораном?
Оуэн покачал головой, отметив, что Эйвери очень бледная, почти прозрачная. Она не кипела, как обычно, энергией, и оттого ее усталость была еще заметнее. Он решил, что будет болтать с Эйвери, пока та не доест пиццу, – по крайней мере, уснет не с пустым желудком. Оуэн собирался отвести ее наверх и уложить спать.
– Я так не считал. У тебя получается все, за что ты берешься. И всегда получалось.
– Я не смогла стать рок-звездой, хотя очень хотела.
Оуэн вспомнил, как Эйвери бренчала на гитаре, проявляя больше рвения, чем умения.
– Сколько лет тебе тогда было, четырнадцать?
– Пятнадцать. Папа чуть не упал в обморок, когда я покрасила волосы в черный цвет и сделала татуировки.
– Хорошо, что они были переводные.
Эйвери улыбнулась и отпила вина.
– Не все.
– Да? А где… – начал было Оуэн, когда зазвенел телефон. – Погоди-ка. Что случилось, Рай?
Соскользнув с табурета, он слушал, отвечал, смотрел сквозь стеклянные двери на освещенную гостиницу. Закончив, пристегнул телефон к поясу, повернулся и увидел, что Эйвери крепко спит, сложив на стойке руки и уронив на них голову. Она съела половину куска пиццы и недопила вино. Оуэн убрал со стойки посуду, выключил лампу на закрытой кухне, прошел по всем помещениям и везде потушил свет, оставив только дежурное освещение.
Теперь нужно было что-то делать с Эйвери. Он мог бы отнести ее наверх – весила она немного, – но сомневался, что сумеет одновременно держать ее на руках и запирать дверь пиццерии. В конце концов, Оуэн решил отнести Эйвери наверх и вернуться, но когда он попытался ее поднять, она резко дернулась, едва не ударив его плечом в лицо.
– Что случилось?
– Пора спать. Давай я отведу тебя наверх.
– Я заперла двери?
– Передняя закрыта. Я закрою заднюю.
– Все нормально, я сама.
Эйвери вытащила ключи, но Оуэн их забрал. Он решил, что было бы странно взять ее сейчас на руки, и потому просто обнял за талию и помог идти.
– Я на минутку закрыла глаза…
– И не открывай еще часов восемь-девять. – Оуэн запер дверь, затем повел Эйвери к лестнице. – Вперед.
– Я как в тумане. Огромное спасибо за все и сразу.
– Пожалуйста, за все и сразу.
Оуэн отпер ее квартиру, стараясь не морщиться при виде вещей, которые Эйвери не успела распаковать, хотя со дня переезда прошло больше месяца. Положил ключи на столик у двери.
– Закрой за мной.
– Угу. – Она улыбнулась ему, пошатываясь от усталости. – Ты такой милый, Оуэн. Я бы выбрала тебя.
– Для чего?
– Моя доля. Спокойной ночи.
Оуэн подождал у двери, пока не услышал щелчок замка. Что еще за доля? Он покачал головой и зашагал вниз по ступенькам к выходу на задний двор, где стоял его грузовичок. Садясь за руль, Оуэн бросил взгляд на окна Эйвери. Он все еще чувствовал аромат лимона от ее рук и волос. Этот запах не покидал Оуэна всю дорогу домой.
3
Улучив свободную минуту, Эйвери закуталась в пальто, натянула на голову лыжную шапочку и рванула через улицу. На парковке она заметила грузовик с мебелью и прибавила шаг – от волнения и от холода. В гостинице кипела бурная деятельность: рабочие на стремянках что-то подкрашивали, из лобби-бара и обеденного зала доносился стук молотков и жужжание дрели.
Эйвери прошла через переднюю арку и не сдержала восторженный вздох, когда увидела перила ведущей наверх лестницы. Из-за двери обеденного зала выглянул Райдер.
– Сделай одолжение, не ходи туда. Там Лютер занимается перилами.
– Они такие красивые! – прошептала Эйвери, погладив изгиб темной бронзы.
– Ага. Лютер распростерся на ступеньках и работает, он слишком вежлив, чтобы послать тебя в обход. А я нет.
– Не вопрос. – Эйвери направилась к обеденному залу, взглянула наверх. – Господи, просто потрясающе! Ты только посмотри на светильники!
– Чертовски тяжелые, – заметил Райдер, но тоже поднял взгляд на массивные плафоны в виде желудей, декорированные дубовыми ветвями. – Да, смотрятся неплохо.
– Они великолепны! И бра тоже. У меня мало времени, но я хочу все посмотреть. Хоуп здесь?
– Наверное, на третьем этаже, возится с мебелью.
– Уже с мебелью? – Радостно взвизгнув, Эйвери побежала через лобби-бар к выходу.
Выдыхая клубы пара, она поднялась на два лестничных пролета и открыла дверь номера «Уэстли и Баттеркап». Пару мгновений она просто стояла и с улыбкой глядела на мерцающий камин и темные планки жалюзи. Ей хотелось все здесь исследовать, рассмотреть каждую мелочь, но еще сильнее ей хотелось пообщаться.
Услышав голоса, Эйвери поспешила к двери на террасу, поднялась в «Пентхаус» и застыла с открытым ртом.
Жюстина и Хоуп поставили два обтянутых шелком кресла слегка под углом друг к другу. Синие и золотистые цвета обивки подчеркивали роскошный темно-золотой цвет вычурного дивана, вокруг которого суетилась Кароли, раскладывая подушки.
– Думаю, надо… А, Эйвери! – Жюстина выпрямилась. – Пройди от двери к окну. Хочу проверить, не мешает ли мебель.
– Я приросла к месту. Господи, Жюстина, какое великолепие!
– Но удобно ли? Не хочу, чтобы гости натыкались на стулья. Представь, что ты только что въехала и хочешь подойти к окну, чтобы посмотреть на улицу.
– Ладно. – Эйвери подняла руки и закрыла ни миг глаза. – Что ж, Альфонс, думаю, на ночь сойдет.
– Альфонс? – удивленно переспросила Хоуп.
– Мой любовник. Мы только что приехали из Парижа.
Эйвери состроила высокомерную гримасу, продефилировала через комнату и выглянула в окно. Затем повернулась к Жюстине, пританцовывая от восторга, и ее лицо расплылось в широкой улыбке.
– Впечатляет. И ни на что не натыкаешься. Неужели вы разрешите сидеть на этой мебели?
– Для того она и предназначена.
Эйвери погладила валик дивана.
