скачать книгу бесплатно
Серьезные отношения
Ребекка Попова
В этой части цикла "невыносимое томление плоти" наша героиня уже немного повзрослела и старается, чтобы ее не могли смутить откровенные мужские взгляды, хотя по-прежнему трепещет, представляя себе прикосновения возбужденного мужчины.
Она встречается с разными партнерами, но при этом мечтает найти такого мужчину, с которым будет увлекательно проводить время вместе.
«Иногда я думала о себе как о беззащитной одинокой девушке. В таком случае любая игра, в которую пытался играть со мной какой-то мужчина, приводила меня в ярость, и я стремилась защитить себя любой ценой… Однако в другой раз, наоборот, я совершенно осознанно искала такую захватывающую и увлекательную игру с мужчиной».
Героиня переживает взлеты и падения, череду страстных свиданий, беспросветную скуку, бесконечные веселые вечеринки и страх одиночества.
Ребекка Попова
Серьезные отношения
Моя записная книжка
Что такое мужчина? Сначала – его глаза, пожирающие тебя более или менее интенсивно, украдкой или открыто, с большим или меньшим удовольствием. Потом – его член в тебе, функционирующий лучше или хуже, и эти более или менее ловкие прыжки члена вызывают в своем биологическом хозяине большую или меньшую рефлексию по поводу всего происходящего.
Я завела бумажный блокнот, в котором телефоны знакомых парней были упорядочены по именам с пометками, напоминающими, о каком именно мужчине идет речь -иначе я рисковала перепутать своих партнеров с одинаковыми именами, особенно мне "везло" на "Леш" и "Сереж".
Когда я встречалась с "плохими" мальчиками, то мужчинам было со мной потрясающе интересно говорить, но одновременно я напоминала им учительницу – слишком умная.
Едва только я с кем-нибудь знакомилась, мне становилось интересно, как скоро он меня бросит. Потом я испытывала муки одиночества, будучи с ним вдвоем. А дальше- переживала уже по поводу того, что мы расстались.
Конечно, я встречала и таких благородных интеллигентных мужчин, которые настолько восхищались мною как собеседником, что в нерешительности медлили, прежде чем затащить меня в постель, полагая, что это может оскорбить меня. Тогда я тактично рассказывала им историю актрисы Джулии из романа Сомерсета Моэма "Театр", которая так долго держала про запас в качестве друга некого Чарльза, что когда она, наконец, решила-таки 'воспользоваться его услугами', то с недоумением обнаружила, что он уже не склонен предпринимать в отношении нее никаких действий- то есть в силу своего возраста он уже не интересовался женщинами вообще. Словом, я чувствовала, что слишком долго "мариновать" мужчину в статусе подружки не есть гуд.
Еще мне был очень близок эпизод, как Джулия шла "сниматься", чтобы проверить, клюнут ли на нее мужчины как на женщину, и убедиться в своей сексуальной привлекательности.
– Короче, все свидетели этого убийства были уничтожены по цепочке. В этом сходство убийства Кирова со многими громкими делами – такими, как убийство Кеннеди и другие… Тебе не интересно? Не рассказывать тебе больше?
– Это интересно, но....Можешь не рассказывать такие вещи во время секса? – спрашивает он, тяжело дыша. Он во мне, но мне хочется обсудить с ним публикации из журнала "Огонек", который возглавлял тогда Коротич и который усердно читали мои родители.
Он упомянул, что завтра у него боксерский матч, и поэтому ему срочно нужно сбросить сколько-то веса. Я никогда не хожу смотреть, как он боксирует.
Он отошел за чем-то на кухню, а я устремляю взгляд в телевизор, который у нас ни на минуту не выключается – мы смотрим канал "2х2" с видеоклипами…
Мы с удовольствием окунулись в эту зомбирующую ткань потока видео, поскольку были тем самым поколением, которое в детстве всю неделю ждало любимую пятничную передачу 'В гостях у сказки'.
С Владиком мы познакомились все на том же Калининском проспекте, он только недавно пришел из армии… А потом оказалось, что наши дома находятся в пешей доступности в соседних районах, так что потом он смог провожать меня до дома.
Позже, намереваясь сказать мне что-то приятное в романтически-нетрезвую минуту, Владик упомянул, что когда впервые бросил на меня взгляд на улице, то первым делом обратил внимание на стук каблучков об асфальт. В ответ на это игривое замечание я смущенно опустила глаза, залившись краской, словно меня уличили в чем-то постыдном – я стеснялась признаться в том, что, как и все женщины, я стремлюсь привлечь внимание самцов с помощью всевозможных ухищрений типа туфелек на каблучках.
Владик соблазнил меня хитрым проверенным способом: обещал куда-то со мной пойти, но по дороге нужно было обязательно зайти к нему домой, чтобы что-то забрать, и вот там-то все в первый раз и произошло.
Был летний месяц сентябрь, мне нравилось видеть по вечерам очертания листьев на фоне светлого неба.
Я обрадовалась возможности проводить время с человеком мужского пола, ведь в такой компании мне приходили более интересные мысли. Я вычитала у Льва Толстого, что ценно лишь то, что можно выразить словами. Когда я выпивала, возникало чувство, будто бы на меня находит откровение, мне то-то открывается… Поэтому самой лучшей формой проведения досуга для меня было как раз выпить вместе с партнером. Вскоре исчез страх, что Владик больше не позвонит, и пришла уравновешенность, возможность что-то делать в институте. Потом мой парень стал для меня привычкой: если мы не встречались за неделю ни разу, возникало ощущение, что у меня в жизни что-то не в порядке.
Я расспрашивала Владика, занимался ли он в подростковом возрасте онанизмом, и уже собиралась было выслушать смешной рассказ о забавных страданиях подростков на тему рукоблудия. Вопреки моим ожиданиям, тот скромно упомянул, что одновременно с возникновением потребности в женщине таковая немедленно появилась в его жизни, и была сия дама намного старше его. Мне все это казалось невероятным: по моим прикидкам, давно уже канули в Лету времена, когда родители молодых барчуков при первых признаках полового созревания отправляли своих чад в публичный дом или подкладывали под них молоденьких горничных.
Мы оба свято верили, что еще долго не нагуляемся (по крайней мере, ко мне это относилось в полной мере), и прохладно воспринимали институт брака и перспективу завести детей. Для прикола я придумала следующий мем: я предложила ему жарко встретиться лет через двадцать -то есть в сорок лет – чтобы вспомнить былое и сравнить себя нынешних и будущих. Конечно, я немного легкомысленно распоряжалась своим грядущим в этот момент – ну, чего только не придумаешь, когда впереди еще такая куча времени… которое, как тебе кажется, будет для тебя состоять сплошь из одних лишь удовольствий. В общем, мы на разные лады потешались над этой перспективой, но в чем-то она была и серьезной, ведь к своему доселе неопределенному будущему мы относимся с большим пиететом.
Гремел металл
Как это не раз уже бывало, он куда-то вышел по делам, а я осталась сидеть в его квартире под ревущий металл. В металле нам с ним нравится одно и то же, чем тяжелее – тем круче, особенно хорош в этом плане Slayer, а для романтики секса существуют "медляки".
Нами уже съеден заботливо приготовленный его мамой салатик.
Середина дня, солнце, на улице зима. Мои подружки в институте, а я здесь сижу – отдыхаю, расслабляюсь.
Он оставил мне водки с йодом, утверждая, что это должно помочь. Так сказали ему знающие люди.
Водки я уже выпила немерено, а вот запах и вид йода меня по-прежнему еще немного отпугивает. Выпью, конечно, но не сразу, не сейчас. Время пока еще терпит.
Еще водки – и мне станет все равно, что пить. Это всем известно, потому события можно пока не торопить. Можно наслаждаться текущей минутой бытия.
Помню, я позвонила двум своим друзьям из Перово, обозначила проблему. Проблема-то самая обычная, женская. Передо мной Дамокловым мечом маячила перспектива забеременеть, поэтому любая задержка вводила в ступор.
Друзья жили на краю географии, в Перово. Каждый из них был хорош чем-то своим – в сексе я больше всего любила саму атмосферу интимности, а она с каждым партнером неповторима. Один – Тимоша – вечно рефлексирующий, его надо по-матерински успокаивать, говорить ему, что все хорошо, и он на твоих глазах становится счастливым. Другой – Сережа – непробиваемый мачо чуть ли не с самым большим членом, который я когда-либо видела, "Казанова из Перово".
Один раз Сережа приехал на мою станцию метро на машине вместе с каким-то своим другом, музыкой и бутылкой коньяка и очень просил меня обеспечить своему приятелю подружку. Я поскребла по сусекам, но подходящей подружки не обнаружилось. Тогда Сережа, никому ничего не говоря, как-то быстро сам сориентировался в ситуации, и мы на машине двинули на берег Москвы-реки. Там мы быстро достигли гармонии втроем с помощью коньяка, музыки, орального секса и позы раком. Музыка была ну очень хорошая -как минимум "Дип перпл" или "Лед зеппелин", так что можно с уверенностью сказать, что глаза я от удовольствия закатила. Мой экстаз усиливался сладостным изумлением, что меня имеют в буквальном смысле и в хвост и в гриву.
Итак, я рассказала Сереже и Тимоше о своей проблеме. Они сказали: да, конечно, о чем разговор. Есть замечательное средство, приезжай. И мы приехали вместе с моим парнем на метро вот на этот самый край географии – на станцию Перово, место жизни этих двух друзей, по совместительству еще и шоферов. На "стрелке" какая-то женщина в летах протянула мне пачку неких гормональных таблеток …
Таблетки съедены – проблема осталась.
Металл настраивает на боевой лад. Мысли так и бьются у меня в голове, грозят выскочить. Я подхожу к его письменному столу и пытаюсь записать парочку таких мыслей. Рука дрожит. Мысли, почувствовав, что на них идет охота, сразу расползаются в разные стороны… Что я почувствую, когда прочту эту свою писанину потом, уже придя в свое обычное состояние? Только лишь недоумение, потому что система координат уже изменилась.
Одиночество в толпе
Владик оказался, как бы сейчас сказали, патимейкером: он устраивал вечеринки для своих знакомых пацанов с участием моих подружек.
Один раз мы с Наташей были очень удивлены и даже немного встревожены, когда на подобной вечеринке в числе других ребят мы обнаружили пацана, как две капли воды похожего на сына нашей классной руководительницы, который был старше нас на год и с которым мы в школе не общались. Понятно, что школьная жизнь благополучно ушла в прошлое, но ощущение субординации у нас все еще осталось.
Мы замучили Владика вопросами, откуда он знает этого человека. Владик в ответ удивленно разводил руками и твердил, что его просто рекомендовали этому пацану.
Кстати, оказалось, что за участие в таких вечеринках Владик брал со своих знакомых "оргвзнос" в размере 10-15 рублей и на эти деньги покупал еду и выпивку. Анонсируемая Владиком программа вечеринки могла быть "культурной" – просто побухать- или "полной" – плюс еще общение с девушками.
* * *
Кажется, за столом тогда сидели Нинка и Кеша. А, может быть, Ленка и Колян.
Женек -длинноволосый пацан с очень плохой кожей на лице – рассказал тогда, что видел на майке у одного парня надпись: "Лучше быть дураком в толпе, чем умным одному".
Да, точно: тогда были Нинка и Кеша.
После этих слов Женька я опять впала в задумчивость, так как меня захлестнул тягучий поток ленивых мыслей. Кеша упрекнул меня в том, что я все время молчу. Я тогда подумала: интересно, а что я могу рассказать этой публике… или вообще кому бы то ни было?
Я радовалась, что Женек с Кешей нашли общий язык – как будто это так трудно сделать двум парням, да еще с помощью бутылки.
Кеша продавал пиво на Арбате. Он засыпал нас смачно рассказанным историями, обильно сдобренными матом. На него можно было смотреть, не отрываясь. Кажется, в одной истории они с наркотиками прятались от ментов, как радистка Кэт в "Семнадцати мгновениях весны".
Мне было приятно, что за столом все относятся ко мне покровительственно: Нинка – как ко младшей сестре, Кеша – с любопытством.
Женек смущался, когда я многозначительно повторяла фразу о том, что в его хате должна быть хозяйка.
Про хозяйку в хате мне в свое время говорил мой предыдущий приятель – футбольный фанат Эдик. Кажется, все умное, что я говорю одним мужчинам, я в свое время слышала от других.
Мне было важно, чтобы мой парень обратил снимание на то, что все одобряют его выбор. Я чуть ли не впервые выступала в роли чьей-то официальной девочки.
Кеша сложил из спичек что-то наподобие человечка и спросил у Владика:
– Как из девушки сделать женщину?
Тот, стремясь не ударить в грязь лицом, присматривался к спичкам и так, и эдак. Я думала: скорей бы уже выяснился правильный ответ! Кеша сгреб спички и довольно объявил публике:
– Разве такие вещи руками делаются?
Все были в восторге, – наверное, в этот момент в полной мере ощутив себя мужчинами и женщинами.
Потом Владик ушел на кухню. У него возник вопрос насчет очередной порции пельменей или чего-то в этом роде. Он позвал "кого-нибудь из девчонок". Пошла я. "Я позову Нинку", – сказала я, узнав, в чем дело, но… к столу я так и не вернулась.
"Мне тут показали, где лежит постель", – говорил мне Владик, и мы сходили с ума от желания. Когда я сняла лиф, он стал дергаться от нетерпения, говоря: "Я уже не могу на тебя спокойно смотреть".
Надев джинсы, Владик сходил проведать остальных. Его пытались еще дополнительно раззадорить насчет меня. Как он потом рассказал, кто-то из них дал ему каких-то хитрых таблеток, чтобы еще больше забалдеть. Но потом он решил, что зря их принял, и сделал, чтобы у него вырвало.
В ту ночь мы с ним жутко смеялись, пытаясь переспать в позе, которую он мне показал.
"С беременными только так и делают", – уверял он.
"Я, конечно, понимаю, что ты много трахался с беременными, но я-то не беременна, и поэтому у нас ничего не получается" – говорила я, и мы ржали, потому что принять эту позу было просто невозможно.
Чуть свет я проснулась, и, невзирая на ворчание Владика, мы покинули сию гостеприимную хату.
Перед уходом мы заглянули в комнату к остальным – они спали втроем на одной кровати в полном обмундировании.
* * *
– Сегодня праздник, и я напьюсь как следует, – говорила я, всматриваясь в глаза Коляну, когда мы вчетвером ехали на метро к Женьку. В ответ Колян понимающе кивал.
У Женька я для начала попробовала вьетнамской водки в миниатюрной бутылке с изображением ящерки. Советскую водку я пить отказалась, попросив оставить мне коньяк.
Попивая коньяк, я наблюдала, как Ленка сидит на коленях у Коляна. Потом они ушли, но предварительно на кухне мне удалось сорвать с губ Коляна поцелуй.
Уж не знаю, что мне стукнуло в голову, но когда Владика в комнате не было, я уселась на кровать напротив Женька и принялась его раздевать. Мне было любопытно его "попробовать", как я потом объясняла Владику.
– Может,закроем дверь? – предложил осмотрительный Женек. Но он не успел этого сделать: вошел Владик, оттолкнул меня так,что я упала, и увел Женька поговорить. Вернувшись, Женек стал постоянно упрекать Владика в том, что у него болит голова, и перестал реагировать на мои приставания.
Потом они зажгли свечи и стали кричать под heavy metal. Когда я присоединила к хору и свой голос, то Женек сказал, что соседи могут вызвать легавку, так как когда кричит женский голос, то это уже криминал.
Мне чудилось потом, что в комнате, где мы с Владиком уединились, нас было трое. Оказывается, туда периодически заходил Женек и просил нас вести себя потише. В самый ответственный в сексе момент меня затошнило, и Владик поил меня из носика чайника. Еще помню, что в момент просветления я спряталась от Владика под кровать.
– Ты меня избил. У меня все поехало перед глазами, и я ужаснулась: неужели все это происходит со мной? – пеняла я в ту ночь Владику по поводу того, что в сердцах он толкнул меня на пол.
В то же самое время меня раззадоривало, что Женек не реагирует на мои домогательства из страха перед Владиком, и мне хотелось во что бы то ни стало сломить его сопротивление.
– Что там поделывает наш Женек?– спрашивала у Владика. Кажется, тот в ответ лишь усмехался.
Тем временем, он высказал идею, что долго оставаться девственницей вредно – есть риск стать фригидной. Я обиделась за своих подружек, а он не мог понять, чего он такого сказал.
Меня тянуло к Женьку со страшной силой. Я пошла в его комнату, села на краешек кровати и сказала:
– Ничего, что я потревожу твой невинный сон? Я хочу показать тебе свои синяки.
У нас начался типичный разговор двух влюбленных о книгах, о музыке. Оказалось, что оба мы были на Московском музыкальном фестивале мира ("российском Вудстоке"). Он рассказал,что покупает книги, которые ему нужны, платя за них круглые суммы- например, "Молот ведьм".
Тут хлопнула дверь – Владик ушел.
"Ты часто рассказывала мне о том, кто у тебя был раньше, как ты любишь трахаться с двумя друзьями. Вот я и решил посмотреть, как это у тебя получается на практике", – так он объяснял потом, когда я спрашивала, зачем он ушел.
Поначалу я суетилась и дергалась. Женек тоже был не совсем спокоен. Войдя в комнату, где мы провели с Владиком ночь, мы обратили внимание, что на столике лежат письма Владика Женьку из армии. Этот знак мы истолковали как какое-то предупреждение со стороны Владика. Когда неожиданно прозвенел будильник, то мы решили, что его тоже специально завел Владик, чтобы для нас это было каким-то знаком.
Потом я сказала:
– Трахнемся мы или нет – он все равно скажет, что мы трахнулись. Так что лучше уж, действительно, трахнуться.
– Он меня убьет, – отвечал Женек. Он объяснил, что раньше из-за девчонок Владик никогда не поднимал на него руку. Я решила, что Владик "относится ко мне не так, как к другим". Женьку же я объяснила, что Владик еще до этого на меня разозлился.
Мы включили телек. Женек сказал,что на голодный желудок он "не может", и стал пить кофе. – Давай, если они трахнутся, то и мы трахнемся, – сказала я ему о советских мужчине и женщине – героях фильма о любви.
Женек уссывался над тем, что фильм задуман как серьезный, а смотрится как комедия.
– Я всегда смогу отмазаться, – отвечал он, – потому что в советском фильме никогда не покажут, как трахаются.
И, действительно, в самый кульминационный момент объятий на свежем воздухе авторы фильма показали небо.
Но все же Женек был сломлен. Он задернул занавески, и я в одежде легла в его постель. Мы обнимались и целовались, предварительно вставив в "двойник" Коляна его же кассету, которую он оставил мне переписать.
– Мы с тобой похожи на героев из одного спектакля, – пришло мне в голову – Когда они целуются, у них верхние половины тела тянутся друг к другу, а нижние, наоборот, стремятся в разные стороны.
Женек засмеялся. Я принялась раздеваться, бросив ему с укоризной :
– Мне что, тебя раздевать?
Ухмыляясь, он начал стаскивать с себя одежду.
Я забралась на него сверху, и как раз в это время на кассете Коляна зазвучала песня Блэка "Wonderful life", на которую я давно обратила внимание.
Как по-настоящему романтичная натура, преданная музыке, я спросила у своего новоиспеченного партнера в порыве нежности:
