скачать книгу бесплатно
– Почему ты так была уверена, что я приду?
– У тебя был сегодня утром тот самый взгляд, как тогда, когда мы встречались. Я поняла, что ты не успокоишься, пока не сделаешь то, что засело в твоей шальной башке. А если бы ты и не пришёл, то у меня были бы незабываемые воспоминания о ночи в музее. Я не первый раз так делаю. Правда, здесь я раньше не оставалась, но я так посещала особняк Юсуповых и Бенуа.
– А чего не Эрмитаж? – вмешалась Кэт.
– Там охрана другого уровня, – оправдывалась Диана.
– Слушай, мне сложно тебе объяснить, чем я занимаюсь. Когда это закончится, я тебе всё подробно расскажу за чашечкой кофе.
– Ты снизойдёшь до того, чтобы что-то объяснять? – брови Дианы поднялись так высоко, что лоб полностью сложился гармошкой.
– Да, представь. Я стал адекватнее, честно. Но сейчас у нас очень важная миссия. Нам надо вызвать дух императора, – Ваня серьёзно посмотрел на неё.
– Это так ты стал адекватнее? – смеялась Диана. – Я сто раз слышала эту чепуху, сама постоянно запугиваю туристов этими байками, но ты же не собираешься действительно…
– Собираюсь, – оборвал её Ваня. – Поэтому никогда ничего тебе не рассказывал. Боялся вот такой вот реакции. Верить мне или нет – твоё дело, только, пожалуйста, не выдавай нас. Можешь поучаствовать, если хочешь, стебаться будешь потом.
Диана задумалась и зачесала волосы за уши. Теперь было видно, что макушка её головы была светлой, а серо-фиолетовые пряди начинались только от середины волос.
– А чего вы пошли в залы императрицы? Почему не в его спальню? – с любопытством спросила она.
– На свою спальню он болезненно реагирует. Начинает кружить, как сумасшедший и клясть на чём свет стоит заговорщиков. По крайней мере, Вальтер так говорил.
– Так ты этого ни разу не видел? – спросила Аля.
– Нет, Вальтер его всегда вызывал в столовой, и у меня нет причин, в нём сомневаться, – оправдывался Ваня.
Вся компания во главе с Ваней в развевающейся при ходьбе мантии уже более уверенно двигалась по парадным залам в направлении царской столовой.
– Вызов духа – трудоёмкий процесс, требующий максимальной концентрации, – объяснял Ваня на ходу. – Прежде всего, нам надо будет нарисовать шестиконечную звезду и встать по её сторонам.
– А если бы нас было пятеро?
– Тогда пятиконечную. Можно хоть треугольник, хоть прямую линию. Фигура не так важна. Важна энергия, циркулирующая между нами. Я буду произносить заклинание, а вы стойте, склонив головы, стараясь сконцентрировать потоки своей магической силы на ритуале. Конечно, насколько сможете. Не факт, что получится с первого раза, но у нас вся ночь… – он первым вошёл в двери столовой и резко замолчал.
Остальные тут же подоспели и тоже замерли, не зная, что сказать. Посреди зала к ним спиной возвышалась мужская фигура, одетая, как портреты, висящие вокруг них.
Ваня приблизил к стоящему свой фонарь, но он не осветил его подробностей. Луч растворялся во тьме зала, отражаясь лишь от мебели и стен.
– Это он? – спросила Аля. И в тот же миг тень повернулась к ним и произнесла:
– Я ждал вас позже, господа, но чему быть, тому не миновать.
После этих слов одновременно во всех залах зажглись люстры, посреди столовой, как по волшебству, появился стол, и, расталкивая ребят, толпившихся у входа, начали появляться слуги с подносами.
Через пару минут помещение для пиршеств наполнилось цветами, фруктами, звоном хрусталя и потрясающими ароматами жареного мяса и закусок.
– Что происходит? – Аля подошла ближе к Ване.
– Ты видишь лицо самого осведомленного человека в мире, – отвечал ей растерянный маг.
– Это всё взаправду? – Таня прижалась к стене, пропуская официантов.
– А что такое правда? – отвечал ей Ваня.
– Ой, только давай без этого…
– Почему вы не проходите? Прошу присоединиться к нашей трапезе, любезные магистр, канцлер, командор, – император указал им на места за праздничным столом, покрытым белоснежной скатертью с золотой вышивкой.
Все стояли в нерешительности, ожидая Ваниной команды.
– Ну, чё, пойдёмте, – сказал молодой маг, откинул полог мантии и направился к столу на указанное императором место.
Остальные последовали его примеру. Они расселись по разные стороны, а кресло во главе стола занял государь.
– По-моему, он считает нас членами Мальтийского ордена, – Диана прислонилась плечом к Ване. – Он упомянул магистра, канцлера и командора. Это всё должности ордена, которому Павел покровительствовал.
– Мне одной кажется, что мы, как будто, попали в чей-то сон? – спросила Кэт, повертев в руке серебряную вилку.
– Немаловероятно, – Ваня следил, как одно за другим появляются на столе разные блюда. – Привидения не видят лиц, хотя он должен был почувствовать, что наша аура далека от магистерской. Но император мог так увлечься своей фантазией, что просто не хочет этого замечать.
– Он понимает нашу речь? А то, как мы спросим его о проклятии? – беспокоилась Аля.
– Старайся не столько говорить с ним, сколько отправлять ему свой мысленный вопрос. Тебе нужно вложить в него соответствующую эмоцию, тогда он распознает её и ответит… возможно.
– Слушайте, а это безопасно есть? – Нэнси тыкал вилкой в зажаренного с аппетитной корочкой фазана, обложенного яблоками и грушами.
– Абсолютно, – подтвердил Ваня. – Ты на самом деле ничего не съешь. Хотя тебе будет казаться, что ты что-то пережёвываешь, твой желудок останется пустым.
– Господа! – император поднял свой золотой кубок с драгоценными камнями. – Я поднимаю этот бокал за процветание Мальтийского ордена. Защита страждущих – наше святое стремление, и мы готовы направить все наши силы на выполнение этой благородной цели. Pro Fide, господа.
Он осушил свой бокал и внимательно посмотрел на присутствующих. Ребята дружно встали и выпили, принесённые официантами напитки. Это несомненно было шампанское, очень сладкое и холодное.
– Он совсем не выглядит как привидение, – сказала Аля, когда перестала морщиться от приторного вкуса игристого вина. – Он выглядит, как оживший портрет, в своём мундире, сапогах и с тростью. Я представляла, что он будет в короне, со скипетром и державой. Или просто будет белой светящейся простыней.
– Видимо, это был его любимый образ себя самого. Мы все в его воображении, а в нём он волен выглядеть как пожелает. Попробую поговорить с ним, – Ваня встал. – Всемилостивейший государь, мне изволили доложить, что давеча вы покидали свои покои, дабы присутствовать при некоем обряде.
Император повернул напудренную голову и внимательно посмотрел в сторону говорящего. Он ничего не отвечал, а только монотонно стучал пальцами по подлокотнику кресла. Тогда Ваня зажмурил глаза и ещё раз мысленно повторил свой вопрос.
– Да, магистр, – отвечал император, – сие случилось в ночь, когда матушка возымела намерение посетить меня. При её появлении, услышав нравоучения относительно нашей внешней политики, я решил скрыться от них в первом же открывшемся портале. И то, что мне открылось, скажу я вам, было удивительное зрелище, – государь откинулся, сцепил пальцы и задумчиво посмотрел вдаль.
– Что же в нём было удивительного? – спросил вслух Ваня.
Но вместо ответа ребята услышали бой часов над головой призрака. Была ровно полночь. Император резко открыл глаза, и все они в мгновение ока очутились на плацу перед дворцом в Гатчине.
Была зима. Они были одеты в военную форму Павловских Реформаций, парики и треугольные шляпы. Друзья стояли под навесом, перед которым вышагивал взвод солдат. Впереди шла колонна со знамёнами, барабанщики и двое, играющих на губных гармошках. Золотые гренадёрки покачивались в такт отбиваемой дроби. Государь шёл рядом со знаменосцем, показывая каким именно образом нужно тянуть носок при каждом шаге.
Один из генералов с дряблыми щеками и в тёплой накидке, стоявших рядом с друзьями, тихонько усмехнулся над разворачивающейся сценой.
– Это чего творится? Где шампанское и куропатки? – процедила Таня, озираясь кругом.
– Императорские фантазии, – успокаивал её Ваня. – Лучше положи руку на саблю и плечи расправь, а то тебе достанется.
– Я прямо чувствую, как мне холодно, – стучала зубами Диана. – Как нам обратно попасть-то?
– Нам не надо никуда попадать. Мы находимся всё там же, просто… – подошедший к ним император, не дал Ване договорить.
– Как вам мой великолепный образчик обновлённой российской армии? – его лицо светилось гордостью и воодушевлением.
– Офигенная тема, – Нэнси решил показать государю образчик своего фирменного смеха. – Только уж очень всё узкое, у меня скукожились все мои… – при этих словах Таня ткнула его локтем в бок.
Аля нагнулась к Кэт и тихо спросила:
– Слушай, ты тоже чувствуешь, это самое, что у тебя там…? – Аля опустила глаза.
– Ты имеешь в виду, что мы мужики? – Кэт хотела пошарить рукой ниже пояса, но постеснялась, поэтому просто поправила камзол. – Да, суперстранное чувство. Скорей бы это закончилось, а то у меня там всё чешется.
Проходя мимо них, император пристально посмотрел на Диану. Он подозвал адъютанта с линейкой, который обмерил её фиолетовые косы, свисавшие из-под парика.
– Ваши косы не одного размера, – огласил свой вердикт государь. – Учтите, это моё последнее предупреждение.
– Больше такого не повторится, – отрапортовала Диана, чьей выправке сейчас позавидовал бы любой из марширующих.
– Так как вам мои гатчинцы? – повторил свой вопрос император.
– Фридрих Великий гордился бы вами, – отвечал ему Ваня.
Павел расплылся в довольной улыбке, и снова перед глазами ребят всё перемешалось, и на этот раз они очнулись от громогласного пения оперной дивы, от которого задрожали люстры и их барабанные перепонки. Девчонки сидели, а Ваня и Нэнси стояли в небольшом, но великолепно украшенном зале. Их окружали высокие колонны из зелёного мрамора, позолоченный декор на стенах и потолке. Бахрома на тяжёлых шторах покачивалась от раскатистого голоса полной певицы, которая в пышном платье и уймой перьев на голове исполняла что-то на итальянском. У парней разрумянились щёки от тепла стройных свечей в кованных канделябрах. На Але, Диане, Тане и Кэт были платья-туники с широким поясом, их плечи покрывали шелковые накидки, а высокие причёски были украшены драгоценными камнями.
Императорские кресла были установлены посреди зала напротив сцены, которая никак не была отделена от зала, её обозначали лишь музыканты, сидевшие по обеим сторонам арки, ведущей в соседнюю комнату. Государь был в парадном мундире с голубой лентой, а его супруга была в прямом платье терракотового оттенка с узорной вышивкой на рукавах и подоле. Подле императрицы сидели дети и строгая старушка в сильно напудренном парике. Все присутствующие с трепетом внимали нежным трелям скрипки и виолончели и с восторгом глядели на яркие костюмы танцоров и певцов.
– Музло отстой, – послышался тихий голос Нэнси.
– Зато тепло, – отвечала ему Таня, обмахиваясь перьевым веером.
– Как вы думаете, эта экскурсия по дебрям памяти ещё надолго? – Диана аккуратно ощупывала свою причёску.
– Понятия не имею, – отозвался Ваня, побрякивая орденами на камзоле. – Лучше бы поскорее. У меня лоб вспотел и теперь сползает парик.
Тем временем к Але подошёл камердинер и пригласил сесть подле императора, подставив ей стул с багряной бархатной обивкой.
– Дитя, – обратился к ней Павел, не отрывая взгляда от представления, – я чувствую, что у вас есть ко мне какой-то вопрос. Вы можете задать мне его, ничего не опасайтесь.
– Спасибо, государь, – Аля скромно опустила глаза и тихо заговорила, стараясь максимально концентрироваться на своём вопросе. – Вы изволили сказать, что покидали замок, когда маменька должна была посетить вас, и присутствовали при интереснейшем обряде, я хотела бы больше узнать у вас о нём.
– Да, маменька собирались, – протянул император и задумался.
Вдруг всё резко потемнело и перед глазами ребят начали во мраке возникать различные образы. Вот ребёнок в ночной рубашке играет с деревянной лошадкой, а вокруг него толпятся няньки, и среди них стоит дама в пышном платье и строго сморит на него. Затем подросший малыш сидит за партой в дворцовом зале, перед ним чернильные приборы и бумага, над ним стоит учитель, указывающий на его тетрадь, и вдруг любопытное женское лицо заглядывает в комнату и тут же исчезает. В следующем воспоминании молодой юноша стоит перед императрицей, которая произносит: «Я отдам тебе престол». Но в другое мгновение уже узнаваемый Павел стоит в церкви под руку с молодой невестой, над ним священник держит золотой крест.
После этого они, наконец, оказались в тёмном помещении, в котором стояло только зеркало и перед ним золотая табакерка. На неё проливался свет откуда-то сверху, а в зеркале отражался Павел с шеей, свёрнутой набок. Сцена замерла перед ребятами. Они одновременно и участвовали в ней и наблюдали со стороны.
К зеркалу подошёл император и провёл рукой по своему обезображенному отражению. Затем он повернулся и со всей силы пнул чёрным сапогом табакерку, которая отлетела во мрак.
– Вам незачем всё время повторять свой вопрос, я прекрасно его слышал, – государь неожиданно обратился к Але. Он заложил руки за спину и прохаживался взад-вперёд, бросая взгляд попеременно на каждого из них. – Я отвечу тебе, ибо тебе ведом страх, тот же удушливый страх, что испытывал я в те роковые дни. Но тебе также с честью нужно будет принять свою судьбу, как это сделал я.
Аля кивнула, скрывая глаза, наполнившиеся слезами.
Когда она вновь подняла голову, они уже были снова в Михайловском замке в том же зале, где они впервые увидели призрака, но здесь уже не было ни столов, ни цветов, ни шампанского. Вокруг был полумрак, освещаемый лишь слабыми огнями улицы. Император теперь казался простой чёрной тенью, в которой растворялся тусклый свет.
– Сей обряд был необыкновенным по той причине, что он не славянский и не католический. Это очень древняя чужеземная магия. Чародей вершил своё заклинание над двумя предметами из хрусталя. Он наполнил их кровью копытного животного и в каждый положил рогатый орех. Он тряс над ними звенящим кожаным кругом в такт барабанного боя. Когда кровь впиталась в сосуды, он вынул из них плоды, и, дабы завершить обряд, колдун сжал в ладонях шипы ореха. Оставленные ими отметины он приложил к своему инструменту. В нём было много ненависти и отчаяния, желания властвовать и возвыситься над мирским.
Следующие слова императора были обращены только к Але, поэтому он не сказал их вслух, а мысленно передал ей: «Нужна смелость, чтобы смириться с неизбежным и принять свою судьбу, также нужно мужество, чтобы идти наперекор року и бороться за свою жизнь. Трусость – винить других в своих несчастьях и перекладывать ответственность за свои поступки. Когда придёт время выбирать, сомнения охватят твою душу, но помни, что лишь свет может изгнать тьму, но только ты можешь решить что свет, а что тьма. Эти люди, что пришли сегодня с тобой – и есть ответ на твои вопросы. Прощай, дитя. И да хранит тебя святой дух».
– Спокойной ночи, император, – тихо сказала Аля вслух, и тень растворилась в воздухе.
Глава 31
– И что это был за экскурс в историю? – Кэт всё ещё не могла оторвать ошалелого взгляда от того места, где только что стоял император.
– Призраки – это неуспокоенные духи, – Ваня надевал свой пуховик обратно. – Их мучают жажда мести, желание завершить какие-то дела или что-то в этом роде. Они блуждают по закоулкам своей памяти в надежде найти ответы на вопросы, которые не дают им успокоиться. Вот в такой водоворот воспоминаний мы и попали.
– Живые тоже часто так делают, – сказала Диана и помогла Ване поймать ускользающий рукав дутой куртки.
– Спасибо, – благодарно кивнул молодой маг. – Всё, что мы видели – лишь иллюзия. Но раньше такого не было. Когда Вальтер вызывал его, он только ненадолго появлялся, чтобы заверить нас в том, что в мире привидений города всё спокойно. Или наоборот…
– В мире привидений города? – переспросила Таня. – И много их?
– Больше, чем нужно…– ответил Ваня, пыхтя и поправляя мантию, зацепившуюся за ремень, – в Питере почти каждая статуя, каждый памятник или картина могут ожить в любой момент. Стоит только найти нужное заклинание или разбередить их раны. Дух Павла самый адекватный из всех. Он следит за порядком и докладывает, если кто-то разбуянится. Но и у него есть слабости. Он не переносит призрака своей матушки, который очень любит учить уму разуму не только своего сына, но и всех, кто попадётся ему под руку. Императрица была столь деятельна, что даже смерть не смогла унять её энтузиазм. И теперь каждый, кто с ним столкнётся, может особо не боятся расправы, но должен быть готов выслушать лекцию об основах управления государством.
– Надо познакомить её с моим бывшим преподом по философии, – смеялась Диана, – неизвестно, кто кого сведёт с ума.
– Так что скажешь про ритуал? – робко вмешалась Аля. – Как думаешь, его легко будет повторить? Мы же не будем животных убивать, правда?
– С этим может быть проблема, – Ваня старался избегать Алиного взгляда, – ритуал действительно необычный.
– Могу ошибаться, но, по-моему, кожаный круг это бубен, – предположила Таня.
– Точно, ты – гений, булочка, – Нэнси ещё больше взъерошил свою патлатую шевелюру. – Я ща как раз такой музон слушаю, эт как бы модно, чтоб бубен, барабан и такой ещё типа «пеум», – он издал звук спущенной тетивы. – На, послушай, – Андрей быстро нашёл нужную композицию в плей-листе и насильно нахлобучил на Таню свои громоздкие «джибели».
– Крипота какая-то, – констатировала Таня и передала наушники Ване с Алей
Ребята вдвоём прильнули каждый к своему динамику и вслушивались в тягучие мотивы горлового пения под ритмичный аккомпанемент барабанов и бубна, облаченные в современную аранжировку.
– Что-то очень традиционное…– несмело сказала Аля.
– Что-то очень шаманское, – подтвердил Ваня, – Шоно такое слушает.
– То есть Арканус шаман? – Кэт нетерпелипо выхватила у ребят наушники.
