скачать книгу бесплатно
– …Когда-то вдоль рек жили вилы, – объяснил музыкант, внимательно разглядывая собеседницу. – Это такие прекрасные девы с длинными волосами и прозрачными крыльями за спиной…
Роса вдруг подняла глаза, глядя поверх столов, и вновь улыбнулась. На этот раз за доброжелательностью промелькнул страх. Похоже, музыкант ей нравился: и песнями, и обходительными речами, но вот его товарищ в чёрном производил пугающее впечатление. Оставив на столе миски с хлебом и вяленым мясом, девушка поспешила к другим гостям.
– …А под длинными юбками прекрасные вилы скрывали мохнатые козлиные ноги, – ухмыльнулся Сайрон, садясь напротив Индрика.
– И всё же обрати внимание на это округлое личико и тёмные глаза лани, – музыкант кивнул на дочь хозяина. – Очевидно, что один из её предков – скорее всего, сам основатель гостиницы – взял себе в жёны вилу…
– И ты не успокоишься, пока не выяснишь истину, заглянув к девочке под юбку, – догадался маг.
Он потянулся к мясу, но вдруг замер, глядя на свою руку.
– Что так взволновало тебя, Сай? – поинтересовался музыкант, считывая его потаённые эмоции.
– Перо, что я подарил Дженне, – медленно произнёс мужчина. – Оно из моего крыла… Я ощущаю ладонью всё, чего оно касается…
– Что ж, у тебя довольный вид, – заметил Индрик. – Твоя серьёзная и правильная ученица решила поозорничать?
– Серьёзная и правильная, – подтвердил маг. – Но Дженна, как и её сила, полна противоречий… – Он покачал головой и вернулся к трапезе. – Кстати говоря, что с пером сокола?
– …Сколько бы я ни взывал к Финисту, ответ приходит невнятный, – признался певец. – Не могу понять, откуда именно… Ясно, что с севера, но Кривхайн это или Маластина, а может, даже Белые леса…
– Знаешь, в своё время моя ученица придумала интересный способ усилить отзвук моей витали, чтобы выйти на след, – сказал Сайрон. – Как и я, Финист ощущает всё, чего касается его перо… Как думаешь, твоя рыженькая «вила» пришлась бы ему по душе?
– О-о, – сладко вздохнул Индрик. – О-о, это же гениально…
С этими словами он схватил свою гитару и исчез в направлении кухни, куда направилась юная Роса. Спровадив друга, Сайрон отодвинул тарелку и прикрыл веки.
Наслаждаясь ощущениями на кончиках пальцев, он вспоминал лето. В его видениях возникли лес и озеро. Там был ясный день, а светловолосая купальщица, лёжа на прогретом солнцем камне, напевала незатейливый мотив и покачивала своими изящными ножками.
4 Ведьмаки и проклятые
Баю-баю, баю-бай, глазки, кроха, закрывай.
Слышишь шорох за стеной и протяжный страшный вой?
Это волки под окном, не пускай их, кроха, в дом.
Спи скорее, засыпай. Ночью, детка, не играй.
Колыбельная-страшилка
Охотница на чудищ беззаботно ступала по насту. Даже при оружии, в утеплённых доспехах и меховом плаще Иа?рна оставалась такой лёгкой, что заледеневшая корка снега держала её не хуже земли. Пёс с маленькими круглыми ушами и коротким хвостом, словно медвежонок, трусил возле девушки. Он был даже тяжелее хозяйки, но и под ним снег не ломался. А вот Па?лош Ва?ра с годами стал, пожалуй, чуть более грузным, чем следовало бы.
Мужчина помассировал плечи, которые оттягивали висящие наискосок мечи, и прибавил шагу. Идти ему было непросто, примерно раз в пять шагов он проваливался в снег по самый гульфик. Когда Палош Вара сильно отставал, рыжий пёс оборачивался к нему и издавал глухой «вуф».
«Поспеши, – говорили его жёлтые глаза на чёрной, будто облачённой в разбойничью маску, морде. – Твоя ученица ждать не будет. Только отстань, и она мигом найдёт себе приключение на мягкое место! Помнишь, что случилось в крайнюю встречу с про?клятыми? Вот будешь потом всю оставшуюся зиму её выхаживать…»
Разумеется, Рыжий имел в виду что-то другое; скорее всего, он поторапливал хозяина к ужину. Но ведьмак Палош Вара всё вспоминал тот случай.
Прошлой осенью проклятые погубили деревню на границе Кривхайна. Они не пощадили ни стариков, ни детей – кого просто задушили, а кого выпотрошили. Повсюду валялись части тел, клоки мяса, содранные в один удар до самых костей. Снег сделался грязным от разорванной плоти, крови, кишок.
Зрелище так потрясло Иарну, что она не смогла дождаться, пока силы ночи ослабнут. Она ринулась в бой при полной луне и выследила одного из зверей. К счастью, он не успел угостить ведьмачку своими клыками.
Тех, кому в кровь попадает слюна тварей, не спасёт и сам Зоар.
Воительница прекрасно владела мечом, но сколь бы умелой она ни была, под мощным ударом хищника не выдержали её человечьи кости. Израненная тварь сумела сломать девушке обе ноги и уже подбиралась к горлу, когда подоспели Палош с Рыжим. Волкодав справился с ослабленным врагом без помощи ведьмака. А Палош в это время спасал ноги Иарны.
Встала на них девушка лишь к весне. А теперь, поглядите на неё, бежит впереди учителя, как ни в чём не бывало!
Прошёл год, и они вернулись в края проклятых. Люди здесь попривыкли жить бок о бок с опасной нечистью. Деревни и остроги окружали высокие стены, а двери и ставни, украшенные защитными узорами, на полнолуние плотно запирались. Даже представить странно, что где-то южнее в ночь на круглую луну плясали и пели вокруг костров.
– Учитель! – раздался у него над ухом сочувствующий голосок.
Глубоко задумавшись, мужчина не заметил, как Иарна оказалась рядом с ним.
– Ну что же ты тут в сугробе застрял, – улыбнулась девушка, подавая Палошу руку. – Отморозить себе кой-чего решил?
– Вместо того чтобы осмеивать своего старого наставника, помоги-ка мне лучше «птичьи лапки» надеть, – устало вздохнул Палош Вара. – Наст недостаточно крепок для моего веса…
– «Старого наставника», – весело передразнила Иарна.
Когда они встретились, ему было лет двадцать семь, ей же – четырнадцать. С годами разница стёрлась.
Да, Палош был теперь не так ловок, как молодая ученица, – давали знать многочисленные ранения, – но на всём Севере никто лучше него не владел двумя мечами. Иарна имела возможность убедиться в этом на собственном опыте. Учитель так часто выручал её из беды, что ведьмачка уже и счёт потеряла. Но самый первый случай навсегда останется в её памяти.
Тогда Иарна направлялась в Тинутурил, чтобы найти своего младшего братца. Девушка знала, его увёл с собой ведьмак. И кто-то рассказал ей, будто их тайная школа находится между Медвежьими лесами и Красным морем. В свои четырнадцать она уже знала, что такое насилие, поэтому обрезала косы, выпачкала лицо и села на таратаур, прикинувшись мальчишкой.
Корабль шёл по Дундурме и Лемаре к Красному морю. Но обман Иарны разоблачили ещё в Кривхайне. Женщина на таратауре считалась плохой приметой. Наказывать обманщицу не стали, сжалились и высадили в столичном порту Речи.
Пытаясь найти новый корабль, идущий к Красному морю, девушка наткнулась на разбойников. Их было пятеро, и они посчитали, что она подойдёт им для веселья даже остриженная и чумазая. Палош Вара, проходящий мимо, с ними не согласился.
Что говорить, он и теперь всё не мог разглядеть в ней женщину! А вот Иарна влюбилась в него с первого же взгляда. Да был ли у неё выбор?
Черноволосый и темноглазый, как и она сама, Палош был одним из тех ведьмаков, в которых они играли с братом в детстве – загадочным, смелым и сильным убийцей чудищ. Сквозь слёзы Иарна любовалась блеском его мечей, когда воин расправлялся с бандитами…
Увы, Палош Вара поведал девушке, что школы ведьмаков давно уж опустели, и научиться их мастерству можно, только встретив наставника. Так Иарна не нашла своего младшего братца, но встретила старшего. И с тех пор она привязалась к Палошу как банный лист. Девушка не отставала, пока мужчина не согласился учить её.
Ветер крепчал, следовало поторопиться, чтобы не попасть в бурю. Упрямый Палош наконец надел снегоступы, и дело пошло живее. Молодая охотница на чудищ окинула пристальным взглядом своего спутника. Седина лишь мельком коснулась его щетины, не тронув черноты волос на голове, а он уже себя «старым» возомнил.
А она тогда кем себя считать должна? Еле ходить научилась заново, так что же теперь, на печи портки протирать? А кто тогда мирный люд защищать будет? Ну уж нет! Они должны выследить стаю проклятых и вернуть этому краю мир… всеми доступными им средствами.
Дженна молча уставилась на снег. Следы, что изредка подходили к дороге, принадлежали незнакомому ей животному. И, судя по их глубине, зверь этот был немалых размеров. Да, оставаться на ночь в лесу ей не хотелось. К тому же заунывная песня ветра предвещала бурю.
Конечно, смешно беспокоиться насчёт зверей, когда рядом с тобой учитель, а вот сможет ли постоять за себя Индрик, бредущий рядом с ним? Да, месяц назад музыкант напугал Дженну видом своей витали, но что за магией он владел? Волшебством мелодий и мужским очарованием не защититься от хищников.
Странники приближались к границе Кривхайна. Места здесь были неприятные. С одной стороны живым частоколом темнели еловые леса, с другой – за острозубыми стенами прятались людские поселения.
Гостиницы вдоль большака напоминали бревенчатые крепости, оснащённые надёжными воротами и сторожевыми башнями. Одиночки и так-то по зиме встречались редко, но теперь купеческие обозы окружали целые отряды.
На этом отрезке пути даже «Лесные гитары» предпочли держаться поближе к магам. Дженна искренне радовалась этому. Большой да такой разношёрстной компанией путешествовать было и безопаснее, и веселее.
Пообщавшись с Индриком, Фьёртана стала чуть более искусной в рифмах. А уж когда величайший из музыкантов Севера начинал горланить глупые стишки Норка, улыбка проскальзывала даже на лице невозмутимого Сайрона. Сама же Дженна ещё никогда в жизни не смеялась так часто да громко.
Едущая впереди каравана, она обернулась назад. «Лесные гитары» плелись в хвосте, бурно обсуждая что-то и горячась. Фьёр, спрятавшая свои волосы под красивым цветастым платком, не менее цветасто накричала на Евана и отошла в сторону. Не ответила она и на вопросительный взгляд чародейки.
Дженна припомнила, что разбойница упоминала, будто бы где-то западнее находится её родная деревня. Может быть, девушку одолевала тоска по дому или ей просто нездоровилось по-женски?
Чародейку терзало нехорошее предчувствие, но холод украл у ветра большую часть запахов, и бывшая лисица уже не могла рассчитывать на своё чутьё. К тому же от разбойницы по большей части несло пивом, вином и табаком любовника, а за ними один леший разберёт, что скрывается. Увидеть рисунок витали мешали неопытность и снег, без конца падающий на ресницы.
Дженна отряхнула меховую оборку капюшона, отёрла с лица слёзы, оставленные снежинками, и перевела взгляд вперёд. Недавно путники миновали межевой столб, табличка на котором обещала, что к вечеру они достигнут города Сатма?ра. Вдалеке уже виднелась линия крепостных стен и крыши домов.
Когда они приблизились, стало ясно, что Сатмар защищён двойным частоколом. Первая стена была собрана из обыкновенных заточенных кольев, на второй под налипшим снегом проглядывали орнаментальные картинки и письмена. Жилая часть города пряталась в самом центре, а между крепостными стенами находились торговые кварталы.
У въезда во вторые ворота Сатмара толпился народ, стояло около дюжины повозок, запряжённых лошадьми и волами.
– Мест нет, гостиницы закрыты, – зычно провозглашал один из солдат. – Либо здесь оставайтесь, либо выметайтесь прочь…
– С ума ты что ли сошёл? – отчаянно взмолилась какая-то женщина в большой меховой шапке и шубе. – Со мной же пятеро детишек! Гостиницы закрыты, так может, кто из горожан приютит? Полнолуние же!
– Потому никто и не приютит, – отрезал стражник. – Одних уже приютили, так они потом ни детей, ни стариков не пожалели… Нет! Не могу я вас пустить. Велено мне. А приказ есть приказ!
– Приказ есть приказ, – передразнила Дженна, разворачивая Марту и осматриваясь.
Между стенами было достаточно места. Те, кого не пропустили в город, могли здесь устроиться на ночлег: на холоде, но в безопасности. Смеркалось, и повсюду уже горели костры, освещая временные шатры и палатки.
– Пропустите их, – вдруг раздался хорошо поставленный голос Индрика. – Я ручаюсь за эту семью и за двух моих спутников…
– Спасибо вам, добрый человек, – затараторила женщина, подталкивая вперёд своих детишек.
– За двух? А как же «Гитары»? – всполошилась Дженна, с сочувствием глянув на разбойницу. Та низко опустила голову и обхватила себя руками. – Фьёртане совсем нездоровится, ей надо в тепло…
– Благодарствую, но это… обойдусь без подачек, – огрызнулась девушка. – Уж найду чем согреться…
– Мы согреем друг друга, – ухмыльнулся Еван.
– Да и ты приходи, – добавил Норк, подмигивая Дженне. – Коли станет скучно…
В этот миг чародейке показалось, что воздух вокруг них резко потеплел. Боясь, как бы юный разбойник не вспыхнул на месте, она поспешила за учителем.
– Лучше бы воды мне лишний раз нагрели, чем ухажёров распугивать, – сердито фыркнула девушка, обращаясь к магу. – С этим я и сама справляюсь, а вот с водой – промахиваюсь…
– Как твой учитель я советую тебе практиковаться в том, что у тебя получается хуже, – снисходительно ответил Сайрон. – И с теми, кто этого достоин…
– Разумеется, достойных выбирать будете вы? – прошипела Дженна. Она оглянулась по сторонам в поисках подходящего кандидата и очень кстати приметила компанию в синих плащах, отороченных белым мехом. – Как насчёт эльфов?
– Это сиды, – поправил маг, – из самого Эльхайндрэя. И мы уже встречались с ними на празднике у Индрика, – он помедлил, раздумывая, затем вздохнул: – Если тебе не терпится одарить кого-то своей силой – выбор неплох.
Ночью разразилась метель. Вихрь поднимал снег от земли так высоко, что невозможно было разглядеть неба. Ветер метался по улицам и барабанил в окна – совсем как живое существо. Иногда Дженне казалось, что в его голосе она и впрямь слышит человеческую речь. Ветер жаловался, причитал, плакал и, будто та женщина с детьми, просил пустить его внутрь…
Девушка осталась одна. Сайрон сказал, что Индрику удалось усилить отклик Финиста, и они должны провести какой-то сложный ритуал, чтобы найти к нему путь. В обычное время Дженна настояла бы на своём участии, но не сегодня. Этим вечером она слишком сердилась на мага и немного волновалась за Фьёр.
«А вдруг это она стучится? – думала чародейка, прислушиваясь к ветру. – Фьёр ведь любит входить через окно!»
– Баю-баю, баю-бай… – доносилось из-за стены соседней комнаты, где остановилась женщина с детьми. – Тише, кроха, не вставай. Волк уж прямо у ворот, клацает зубастый рот. Баю-баю, баю-бай, ночью, кроха, не играй…
Нежный голос, поющий колыбельную, только разжигал беспокойство. Чтобы хоть как-то отвлечься, Дженна спустилась вниз. Несмотря на все угрозы, ей расхотелось искать кавалера. Приглядев местечко за общим столом, она попросила принести горячего вина с пряностями и, накинув на голову капюшон, стала прислушиваться к людским голосам.
Подкрадывалась ночь, в зале всё ещё было многолюдно и шумно. Но очередной порыв ветра даже сквозь плотно закрытые ставни услышали все до единого и отчего-то разом умолкли. Поначалу воцарилась тишина, а затем кто-то из женщин принялся тихонечко причитать. Странствующий монах Единого забубнил молитву.
И вновь раздался далёкий пронзительный вой… Но нет, это выл не ветер. Дженна ощутила холодок в груди.
– Уважаемые гости, прошу не волноваться! – объявил хозяин, выйдя в центр зала. – Город окружает стена с магическими письменами! Я не поскупился на чародеев, так что окна и двери «Дружбы» – тоже защищены. Не выходите на улицу, и всё будет хорошо!
– А что, собственно, происходит? – поинтересовалась Дженна у сидящего рядом рыжебородого гнома.
– Полнолуние, – буркнул он. – Проклятые просыпаются и воют, выкликая своих…
– На полнолуние? – удивилась девушка. – Насколько я знаю, оборотни выходят в любую ночь…
– Проклятые – это проклятые, – гном сплюнул на пол. – Они что твой сосед – на вид обыкновенные, а раз в месяц круглая луна их с ума сводит. Меняют они свой облик, собираются в стаю и ищут, кого б сожрать… – гном заглянул под капюшон Дженны, будто проверяя, девушка ли там или зверь, улыбнулся. – Да ты не дрожи, мелкая! Магические письмена не пустят их даже в человечьем виде.
Чародейка сжала зубы. Она-то сама была в безопасности, но ведь «Гитары» вне защитной стены. Конечно же, серые волки далеко не невинные детки, могут за себя постоять. Но что если, «согреваясь», они перебрали?
Сладкое вино встало у Дженны поперёк горла. Недолго думая, она поднялась со скамьи и направилась в свою комнату. Там она переоделась в броню сумеречной лисицы, надев поверх тёплую куртку. За пояс охотница заткнула старый кинжал, а на спине закрепила новый меч. Накинув на плечи серый плащ, она выскользнула в окошко.
Беснующаяся непогода на теневых тропах почти не ощущалась. Проходя мимо конюшен, Дженна отчётливо слышала, как взволнованно перетаптываются кони и поскуливают собаки. Коты при её приближении выгибали спины и шипели.
В мгновение ока девушка пересекла жилые кварталы и оказалась между частоколами. Сойдя с лисьей тропы прямо у палатки музыкантов, она прислушалась. Зычный храп Майтина и сиплое похрюкивание Норка угадывались даже сквозь ветер. …Спящих было двое.
– Парни, эй! – заглянув под полог, Дженна легонько потеребила разбойников за плечи. – Где Фьёртана?
Норк только прошепелявил что-то сквозь сон. Майтин, перевернувшись на другой бок, еле слышно пробубнил:
– Психанула… Ушла…
– Куда ушла? – переспросила Дженна, но ответа не последовало.
Тогда охотница внимательно изучила одеяла, под которыми спали пропавшие разбойники. Она попыталась отыскать личный запах Фьёр, но вонь перегара как будто разбивала единое сплетение аромата на бессвязные ниточки. Всё, что нашла чародейка, это два серебряных браслета и едва уловимый привкус, чем-то напомнивший ей Летодора.
Дженна сжала в руке браслеты и прикрыла глаза, разглядывая аромат изнутри. Норка и Майтина окутывало вялое сероватое облако медовой настойки и… вот оно – чёрно-зелёные нити, крепкие, словно стальные прутья, по которым можно идти.
«Бешеная вишня, – вдруг вспыхнуло в сознании Дженны. – В простонародье, бешеница или сонная одурь, – рассказывал ведьмак после того, как убил с помощью этого зелья шаркани. – Она делает сон глубоким, унимает боли и снимает спазмы. Но если переборщить, сводит с ума».
След бешеницы вёл прочь из палатки и исчезал в тенях. Последовав за ним, Дженна перебралась через городскую стену и оказалась на дороге.
Сосредоточившись на видении энергий, чародейка не услышала, но увидела вой. Он раздался чуть дальше, чем прежде. Протяжный звук вспыхнул над деревьями, словно кровавая зарница, и следом за ним из леса поднялись грязно-зелёные волны страха.
Паника, охватившая округу, оглушила чародейку. Но именно туда, в тёмные дебри ускользали нити бешеницы, а значит, и след разбойников.
