скачать книгу бесплатно
– Но, может быть, у неё есть братья и сёстры? Они начнут искать её?
Я видела, как Амиран-апа только махнула рукой.
– Не думай об этом, Фатима. Даже если это и так, её сестра не предпримет ничего, чтобы разыскать её.
– Почему ты так уверена в этом? – произнесла Фатима-апа.
Тётя Амиран вздохнула и с нетерпением заговорила:
– Её сестра не способна на такое. И потом, если ты не хочешь брать её, так и скажи; я продам её в другую котху, будь уверена.
Данная угроза, казалось, возымела своё действие.
– Сколько ты просишь за эту девочку? – спросила Фатима-апа.
– Всего лишь семьдесят пять динариев. Согласись, это – самая подходящая цена.
– Семьдесят пять динариев? – спросила тётя Амиран, казалось, она в душе оценивала эту сумму и то, на что её можно было потратить.
– Больше я не дам. Её ещё многому нужно обучить, – наконец, категорически заявила Фатима-апа.
– Хорошо. Идёт.
– Дай-ка я получше рассмотрю свой «товар», здесь слишком темно. Идём, малышка.
Я почувствовала, как гостья потянула меня за руку, чтобы я вышла из комнаты, в которой находилась всё это время. Мы оказались в холле, где обычно любила проводить время тётя Амиран, когда сидела на софе возле окна и ела свой изюм или халву. Я сощурилась, когда увидела яркий свет. Я впервые осознала, как это прекрасно, когда небо голубое, а солнце такое ясное.
День обещал быть тёплым несмотря на поздний ноябрь. Приближалось празднование Нового года.
Когда я оказалась в холле, то смогла рассмотреть Фатиму. В свете свечи она казалась старше своих лет, но теперь я увидела, что ей не больше тридцати – тридцати пяти лет. Её губы были ярко накрашены, а на щёки умело наложены румяна. Впервые в своей жизни я видела женщину, пользующуюся макияжем для своей красоты. В её ушах красовались довольно тяжёлые серьги в виде массивных кругов из чистого золота. Она была красива, но эта красота уже начинала постепенно увядать.
Я услышала, как тётя Амиран шепнула мне на ухо:
– Ты ещё не передумала, мерзкая девчонка?
Я нахмурилась и оттолкнула Амиран-апу.
– Конечно, не принято, чтобы дети говорили в присутствии взрослых, но я всё равно скажу.
– Что!
Лицо тёти Амиран выразило возмущение.
– Пусть Аллах решит Вашу дальнейшую судьбу, тётя Амиран. Видит Всевышний, я ни в чём не виновата перед Вами, но Вы ненавидите меня и Лейлу только за то, что мы являемся дочерьми брата Вашего мужа. Сейчас Вы властны надо мной, потому что я – не взрослая, как Вы. Однако придёт время, когда всё изменится.
Слёзы выступили на моих глазах
– Говорят, у обречённого на казнь есть право на последнее слово. Так вот, у меня тоже есть последнее желание.
– Говори, – упавшим голосом произнесла Амиран-апа, – Каково твоё последнее желание?
– Я хочу попрощаться с Лейлой, – разрываясь от слёз, произнесла я.
– Хорошо.
Она позвонила в свой звонок, пришла служанка, чтобы отвести меня в последний раз в мою комнату. Я должна была собрать свои вещи в дорогу.
– Лейла придёт к тебе, и вы попрощаетесь, – сказала Амиран-апа.
Краем глаза я видела, как тётя передавала деньги гостье, те деньги, которые она заплатила за меня, словно, я была товаром.
В нашей с Лейлой комнате было также пусто и неуютно. Она стала ещё более пустой, потому что все мои вещи были собраны и упакованы и погружены в повозку, а точнее, в экипаж, на котором приезжала Фатима-апа.
Лейла вошла в комнату, и мы горячо обнялись с ней, словно, виделись в последний раз.
– Марджина, почему ты так грустна? – услышала я надрывающийся голос младшей сестры, – Что случилось?
– Послушай, Лейла, скоро, а точнее, сейчас я уеду.
– Куда?
– Я не знаю.
– Скоро ли мы увидимся? – спросила Лейла.
– Я ничего не знаю, сестричка.
Я видела, как слёзы потоком полились из глаз Лейлы. Она вытирала их рукавом своего платья, а они всё капали и капали.
– Это из-за того, что ты разбила ту злосчастную вазу? – спросила Лейла и ещё крепче обняла меня.
– Да. Тётушка Амиран очень разгневалась на меня тогда.
– Я слышала, тебя держали в той ужасной комнате на втором этаже. Но ведь ты вернёшься? Ты обязательно вернёшься? – продолжала причитать Лейла.
– Я вернусь, – солгала я.
– Подожди, я попрошу тётю Амиран, чтобы она отпустила меня с тобой.
– Не надо. Не стоит делать этого, Лейла. Я….я обязательно вернусь.
Она посмотрела в мои глаза, я опустила их, потому что совсем не могла лгать.
В этот момент в комнату вошла Карима – она из служанок в доме тётушки Амиран.
– Мне велено поторопить вас. Экипаж уже готов, и вот-вот тронется в путь, – сказала Карима.
Мои объятия с Лейлой разъединились теперь уже навсегда. Перед тем, как выйти вслед за Каримой, я сказала, обратившись к Лейле:
– Пусть Аллах хранит тебя, сестрёнка. Никогда не позволяй никому обижать себя, и будь счастлива. Помни, что ты свободна в этом мире, и никто не вправе обижать тебя. Помни об этом. Так когда-то говорил наш отец.
– Почему ты говоришь так? Ведь ты же вернёшься? Вернёшься? – плакала Лейла.
– Я вернусь. Обязательно вернусь. – я вытерла слёзы и пошла вслед за Каримой.
Когда мы спускались с крыльца, чтобы сесть в экипаж Фатимы, я заметила фигуру Альфии. У неё был злой взгляд, а губы улыбались в ядовитой улыбке.
– Слава Аллаху, тебя больше не будет в моём доме. И я буду считаться здесь первой красавицей.
– Возможно, но твой муж будет старым и уродливым, – достойно ответила я.
Я видела, как маленький Хабиб рвался ко мне, но слуги не пускали его, и он беспомощно топал своими ножками.
– Пустите, пустите меня к Марджине! – кричал мальчик.
Его увели в дом, а экипаж, наконец, тронулся в путь.
…….Смотря на яркое слепящее Солнце в то время, как в пути тряслась наша повозка, я задумалась над тем, изменилась бы так круто моя жизнь, если бы я всё же отдала алмаз тёте Амиран? Наверное, не изменилась бы. Скорее всего, я бы так и осталась прислуживать в доме моих родственников. первое время со мной бы хорошо обращались, но затем тётя Амиран непременно проявила бы худшие стороны своей души. Она получила бы желаемое и потеряла бы ко мне всякий интерес. Возможно, я бы нянчила детей Альфии, когда она вышла бы замуж, если, конечно, мне бы доверили их.
Может быть, впоследствии тётя Амиран нашла бы способ, чтобы избавиться от меня, ведь я не отличалась той покорностью, которая должна быть присуща слугам.
Я была вольнолюбива и достаточно эгоистична, как утверждала моя хозяйка. Я не так часто опускала глаза, как того требовали обычаи вести себя слугам в присутствии господ.
Я вдруг представила себе худое бледное личико Лейлы, что мне стало совсем грустно. Так грустно, что слеза упала на мою ладонь. Я постаралась скрыть её и отвернулась. Когда-то в детстве отец говорил мне:
– Никогда не показывай своих слабостей людям, ибо однажды они могут воспользоваться этим, когда ты от них совсем не ждёшь.
О, как мудр был его совет! О, и как бы мне хотелось быть рядом с отцом в далёком Китае или далёкой Турции, стране османов!
Увы…
Однако слёзы мои не остались незамеченными для Фатимы. Она улыбнулась мне, повернув своё лицо ко мне:
– Один восточный поэт сказал: «Не грусти. Однажды жизнь твоя изменится к лучшему. Не грусти. Однажды беды твои покажутся тебе смешными».
– Вы любите поэзию? – спросила я.
– В моей котхе все любят поэзию. И я уверяю тебя, дорогая моя, тебе там обязательно понравится.
– Я хочу видеть своих родителей, – пробормотала я.
Фатима-апа вздохнула.
– Послушай. Я тоже рано лишилась родителей, и это было тяжёлое испытание для меня. Я стала танцовщицей ублажавшей богачей в чайных домиках. Но затем моя жизнь изменилась, когда я вышла замуж. Аллах не дал мне детей, но он позволил мне устроить самую знаменитую котху в Аравии недалеко от Багдада.
– Так мы едем в Багдад? – спросила я, удивившись.
– Да, и ты будешь учить поэзию и станешь самой известной танцовщицей во всём арабском мире. Я чувствую это. В тебе есть и шарм, и характер, как раз то, что сведёт любого мужчину с ума, ты ещё не понимаешь, о чём я говорю, но когда ты вырастишь, то поймёшь.
Слова Фатимы доносились словно из другого мира, я не заметила, как уснула.
…Мне снился мой родной дом, цветы на окне, которые поливала Секхет, птицы, в клетке, что пели рано по утру, будя меня на утренний намаз в мечети. А затем в дом вошли какие-то чёрные чудовища. Их лиц я не видела, они шли по комнатам, уничтожая всё на своём пути, оставляя ужас и смерть после себя.
– Мама! Мама! Лейла! Отец! – кричала я.
Но никто так и не услышал меня в моём сне. Я знала, я чувствовала, что эти чудовища вот-вот сожгут мой дом, и, кажется, уже начала слышать запах гари совсем рядом.
