скачать книгу бесплатно
– Забудь. У клиента там изобилие. Он же один из самых крупных землевладельцев в области. Для нас – полный пансион.
– Понял.
Что ж, не всё так погано, как я думал.
– Где и во сколько?
– Давай на вокзале, часика через полтора.
– Идёт. Как раз успею дома пожитки собрать.
– До встречи.
Времени, в общем-то, оставалось в обрез, так что я недолго думая, свернул в переулок, намереваясь побыстрее добраться к остановке. Было достаточно жарко, и я поспешил по каштановой аллее, держась теневой стороны. Перед площадью, на другую сторону которой мне необходимо было попасть, я задержался, чтобы попить квасу. Потягивая напиток из пластикового стакана, предложенного продавщицей, я рассеянно оглядывал людей, толпящихся на остановке в сотне метров. Многовато набралось, и это «мёртвый» час.
В следующий миг набранная в рот порция кваса отправилась назад в стакан. Губастый неизвестный, нашедший меня в кафе, неукротимым тяжёлым шагом двигался к остановке, оглядывая всё вокруг медленно и плавно, словно вместо головы у него вертелась танковая башня.
Я укрылся за продавщицей, с подозрением наблюдавшей за моими странными перемещениями и, держась тени, потрусил вглубь улицы, на ходу вызывая такси. Домой мне ехать совершенно расхотелось. Мне совершенно не нравится, когда за мной следит человек, намерений которого я не знаю, но ещё меньше мне хотелось сейчас эти намерения выяснять. Я не хотел бы столкнуться с ним ни в подъезде дома, в котором я снимал жильё, ни в закрытом салоне автобуса. В голове созрело чёткое решение убраться из города подальше и чёрт с ними, с вещами. Для моего спартанского образа жизни в станице найдется всё необходимое. А там, надеюсь, что-нибудь и прояснится. Позвоню знакомым в органах. Может, выяснят кто это, и что ему нужно.
Садясь в такси я, уже привычным жестом, пресек пульсацию в межбровье и постарался зарыться в заднее сиденье поглубже. Мир вдруг показался небезопасным и неуютным. Я с опаской вгляделся в зеркало заднего вида: а ну, как в отражении на лице шофера начнут проступать пугающие черты губастого!
Открывший дверь Фёдор воззрился на меня с недоумением:
– Чего это ты налегке? И это, мы ж должны были на вокзале встретиться.
– Скрываюсь от хозяйки, – соврал я. – Оплату требует, а у меня осталось только на еду и проезд.
– А, – протянул он. – Ну, заходи, раз так. На тебя пару носков, футболок прихватить?
– Очень было бы кстати, – улыбнулся я. – И полотенце б тоже.
Автобус чихнул гарью, и, натужно урча на подъеме, скрылся за поворотом. Степной дух защекотал ноздри. С реки ветер пахнул сырой прохладой. Рюкзак за плечами был едва ощутим, выпростанные после многочасовой дороги мышцы налились свежей энергией. Станица была пуста, лишь возле остановочного ларька продавщица точила лясы с сидевшим на деревянных ящиках похмельным казаком, да пёс, видимо окормляемый в этом же ларьке, на спине катался в пыли, гоняя блох. Разноголосо сюрчали в траве насекомые. Небо на горизонте топило солнце в молочно-розовой предзакатной пелене. Почти буколическая идиллия.
– Ну что, Сусанин, веди, – проронил я, хлопнув Федю по плечу.
– Не, мы тут подождем.
– С моря погоды?
– Нас встретить должны.
– Петр Севастьянович?
– Делать ему больше нечего. У него забот и так хватает. Нас должна встретить его секретарь. Девушка! – Фёдор многозначительно ухмыльнулся, делая в последнем слове протяжное ударение на букве «е». Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, на что он намекает. Эх, Фёдор, как ты предсказуем! Но можешь не стараться. Увы, любая женщина, на которую падал последнее время мой взор, воспринималась мною лишь как тень моей любимой предательницы, а занимала моё внимание ещё меньше, чем чья бы то ни было тень.
В полутора сотнях метров от нас располагалась паромная переправа. По обе стороны реки вереницей тянулись строения, по которым без труда можно было определить уровень дохода хозяев. Переговариваясь, мы подождали несколько минут. Вскоре, вздымая широкими шинами дорожную пыль, из глубины станицы прибыл джип, сделал вокруг нас эффектный разворот и резко тормознул. С водительского сиденья на землю ступила барышня ростом приблизительно метр шестьдесят пять, скуластая, с ясными васильковыми глазами, в джинсах, почти ковбойской шляпе на прямых светлых волосах ниже плеч, и в футболке с надписью «Клуб ангелов».
Не спеша, с хитрой улыбкой она подошла ближе.
– Вы за нами от Петра Севастьяновича? – утвердительно спросил Фёдор.
– Да, я за вами, – улыбка девицы стала шире и открытее.
– Это мой коллега Сергей, райтер, рекламщик.
Она вцепилась в меня зрачками. Изучая? Оценивая? Скорее пытаясь разглядеть что-то знакомое.
– Очень приятно, – сказала она секунду спустя. – Прошу в машину.
– А вы Катя, да? – уточнил Фёдор.
– Нет, не Катя.
– Э… Нас, кажется, Катя должна была встречать.
– Обстоятельства изменились. Катя осталась на работе и вас препоручили мне. Будем знакомы: София.
– Какое редкое имя, – покачал головой Фёдор, усаживаясь на переднее сиденье справа. – Что ж, мы вовсе не разочарованы. Наоборот, более чем…
– Я знаю, – улыбнулась София, обернувшись к нему. – Мужские эмоции я насквозь вижу.
– Так вы экстрасенс? – спросил я, положив рюкзак под ноги и закрыв дверцу.
– Мелко берете… Сергей, – она удостоила взглядом через плечо и меня.
– Интересно…
– Раз интересно, я вскоре с удовольствием расскажу вам об этом, – рассмеялась она, тронув машину с места. – Или вы будете столь заняты, что не будете знать сна и отдыха всё время пребывания в этом гостеприимном месте?
– Что вы, София, для того, чтобы работа была выполнена качественно, нужно обязательно давать себе отдых! – подыграл Фёдор.
Оживленно болтая на грани флирта, и почти мгновенно перейдя на «ты», мы подъехали к месту нашей дислокации: двухэтажному особняку с мансардой, обложенному бежевым декоративным кирпичом, с обширной верандой, подворьем, орошаемым газоном, воспитанными овчарками и другими прелестями. Изгородь, однако, была вполне в традиционном стиле: плетень, увенчанный глиняным горшком. К воротцам резво выскочил с веранды небольшого роста мужичишко лет тридцати пяти, с торчащим чубом, большими руками и ухмыляющейся физиономией. Петли скрипнули, проезд оказался открыт, и мы оказались внутри двора. Джип девица бросила в тени купы плодовых деревьев, мы вынули свои пожитки и отправились на веранду, где мужичёк уже расставлял пластиковые стулья вокруг пластикового же круглого столика.
– Валела! – представился он, поочерёдно пожимая нам руки. – Сидеть, фу!
Валерий, у которого оказались лёгкие, временами пропадающие проблемы с дикцией, оказался сторожем, или, как он сам себя называл, смотрителем дачи. По совместительству он же был дроворубом, банщиком, поваром, посыльным и просто компанейским индивидуумом. Болтал он на любые темы, от политики, экономики и религии до моды, литературы и спорта. Рассуждал не слишком глубоко, но и не сказать, что совсем поверхностно или глупо, вполне оправданно с житейской точки зрения. Представив нас сторожевым псам, он тут же занял нас беседой, накрывая на стол. Доминирующей темой для него, как вскоре выяснилось, были спортивные ставки. Фёдор тоже был не прочь обсудить эту сферу, и потому даже отвлёкся от Софии, которую до того долго осыпал комплиментами. И она переключила своё внимание на меня, мне показалось – с облегчением.
– Ты разве не помнишь меня? – спросила она, прищурив в полуулыбке свои посветлевшие глазищи. Интересно, скольких мужчин её внешность, повадки и взгляд повергли в прах…
– Да нет, – виновато улыбнулся я.
Пугают меня такие самки с самоощущением богинь. Я парень скромный, и с такими стараюсь больше не связываться. Мясорубка. Вернее, душерубка – вот, что такое общение с ними. Не влюбиться – трудно, так как это просто неизбежно. Но никакой счастливой взаимности для парней моего склада, не относящих себя к альфачам, дядюшка Дарвин в таких отношениях не предусмотрел.
– Шутишь, или как раньше упрямишься?
– Мне говорили, что я не умею шутить.
– Лгали. У тебя это всегда хорошо получалось.
– Возможно. Ты же круче экстрасенса вроде, от тебя ничего не утаишь.
Улыбка истаяла, и холод вернулся в её потускневшие радужки глаз.
– А по моим сведениям, ты всё вспомнил. Значит и про нас должен вспомнить.
– Боюсь предположить. Мы целовались в детском саду?
– Значит, все-таки издеваешься, – она с победным видом откинула волосы. – А зря. Уже не до того. К тому же, мне всё-таки немножко обидно.
Я смотрел на неё со скепсисом и скукой, потому что в моей голове не нашлось ни единой догадки, поясняющей, о чём она ведет речь. Интересно, когда эта назойливая помеха отправится отсюда восвояси и можно будет спокойно начать работать?
Валера разлил по бокалам одну из привезённых Софией бутылок сухого красного. На подносе томились горки нарезанного хлеба, сыра, ветчины, в простой стеклянной вазе красовались фрукты.
– Ну, за встлечу! – возгласил Валера, очевидно, уставший трепать языком.
– Ага! – присоединился Фёдор, поднимая свой бокал.
– За приятную встречу! – произнесла София, не отрывая от меня взгляда, что не укрылось от внимания Феди. Это сподвигло его на то, чтобы отвернуться и окончательно потерять к ней интерес. Хитрое дружеское сводничество. Что же, вполне разумно, ведь у его Кристины чутьё на его романтические похождения. Мигом учует.
Я молча присоединился к тосту, отхлебнув из бокала. Через миг, когда наши сотрапезники задрали вверх подбородки, опрокидывая терпковатое содержимое бокалов, София шустро и неприметно, словно кошка, владеющая приемами ниндзя, подалась ко мне и шепнула:
– Хватит упрямиться. Возможно, именно сейчас он готов простить тебя. Время пришло.
Холодок пробежал у меня по спине. Дежавю. Только теперь в женском обличье. Время, может, и пришло, но моё терпение вышло. Хватит с меня намёков на то, о чём я не имею никакого представления.
– Надо же, мои забытые друзья детства как сговорились сегодня! – тихо произнёс я с плохо скрываемым сарказмом. – Все меня находят и толкуют про наставший срок. А я не помню ничего. Алкоголь, холестерин – понятное дело, память в хламе. У нас что, на днях встреча одноклассников? Что-то не сориентируюсь никак…
Холодность глаз расплавилась и кристаллизовалась в недоумение.
– О чём ты?
– Не обращай внимание. У меня странный день сегодня. Не ты первая, кто мне тему про наставший срок подкидывает. С намёком, что раньше мы виделись. А я вот что-то совершенно этого не припоминаю.
София нахмурилась и ушла в себя. На её скуластом лице заиграли желваки. Щёки, казалось, стали более впалыми. После минутного раздумья её внимание вновь сконцентрировалось на мне.
– Ничего не помнишь, говоришь… Что же. Может быть. Тогда слух о том, что ты всё вспомнил, не соответствует истине. Но учти, Шемихаз, если ты снова упрямо ведёшь свою игру, мало кто из наших будет на твоей стороне. Да и, признаться, не вижу смысла тебе стоять на своём. Всё уже ясно, и ты не сможешь дальше противиться.
На своём веку я успел повидать достаточно сумасшедших. Есть у них свойство время от времени бродить по редакциям и добиваться расследования историй о всемирном заговоре или контакте с инопланетянами. С непременным участием самих рассказчиков, конечно. София на сумасшедшую явно не тянула, и всё же её высказывания на речь здорового человека походили мало. Однако ссориться с представителем заказчика в первый же день вовсе не входило в мои планы. Во-первых, Фёдор вряд ли будет рад такому обстоятельству. А во-вторых, сам я крайне нуждаюсь в деньгах. Надо как то съезжать с темы, ибо как девица себя поведёт, если отшить её прямым текстом, я предугадать не мог.
– София, не обижайся, конечно, но разговор об этом я хотел бы прекратить. Лады?
Девушка откинулась назад, и, прищурив глаза, стала рассматривать меня с лукавой ухмылкой, понемногу отхлёбывая из своего бокала. Ее пальцы ритмично отстукивали по столу какую-то дробь.
– Ты не изменился. Всё такой же упрямый, – произнесла она спустя какое-то время. – Может быть, за это я и любила тебя.
О как… Такого поворота я не ожидал.
– Шемихаз… Если ты думаешь, что и дальше можешь прятаться в человеческих судьбах, ты ошибаешься. Участь этого мира предрешена. И твоя очередная смерть, вместе с ним, будет окончательной.
Я молчал, ожидая, что она выдаст ещё. Ситуация начала меня утомлять.
– Боишься? – негромко спросила она. – Земле конец, это уже не шутка. Эпоха очередных последних предупреждений миновала. Создатель хочет подвести черту под своим творением и взвесить дела каждого. Это и тебя касается, дорогой.
– Слыхал я нынче про конец света, – небрежно сказал я, допивая своё вино.
– И продолжаешь стоять на своём?
Я пожал плечами.
Она нервно поставила свой бокал на стол, и, взяв меня за руку, горячо зашептала:
– Шемихаз, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Но мне кажется, дальше сопротивляться бессмысленно. Если за эти тысячелетия ты не смог доказать свою правоту, то не сможешь и сейчас. Или… У тебя есть какой-то козырь, о котором я не знаю? Что ты скрываешь? Кто, что на твоей стороне, что ты столь уверен в себе?
Прикосновение её пальцев было приятным. Яд желания тихонько пробрался сквозь поры кожи и запустил в теле какие-то механизмы, которые делают жизнь гораздо сложнее, трагичнее и одновременно невыносимо счастливее. Да, девушка весьма хороша. Жаль, что не в своём уме, мог бы и роман завязаться.
– На моей стороне здравый смысл, – изрек я, высвобождая кисть.
Она потерянно уставилась взглядом в стол.
Наконец, вынула из своей сумочки визитку и накромсала на ней номер мобильного.
– Если передумаешь – свяжись со мной. – Времени у тебя, сам понимаешь, немного.
– Я знаю. Можешь передать Петру Севастьяновичу, что мы всё успеем вовремя.
– Вот клоун, – фыркнула она. – Я сказала «у тебя», а не «у вас».
– О чём вы там шепчетесь? – поинтересовался Фёдор, уставший от болтовни Валеры.
– Больше двух – всё вслух! – вставил тот.
– Ничего особенного, – усмехнулась София. – Я просто передала пожелания своего босса.
– Вот как… Меня это, наверное, тоже касается! – с ноткой обиды заявил Фёдор.
– Увы, Федя, это касается только вашего коллеги.
– Интересно…
– Всему свое время, Фёдор, всякой вещи под небом.
– Экклезиаст?
– Автор сохранившейся редакции текста – плагиатор. Он просто записал высказывания одного очень древнего существа, и немного подредактировал, очеловечил… Что ж, рада была знакомству. Продуктивной вам работы. Надеюсь, ещё увидимся, а сейчас мне, увы, пора.
София стремительно поднялась из-за стола, прижала руку к груди, с показным видом откланялась, и покинула нас.
– А если автоинспектор остановит? – поинтересовался Фёдор. – Вина то порядком выпито…
