скачать книгу бесплатно
Я бродил по дворцу, не в силах заставить себя что-то делать. Тертуллиану пообещал отправиться немедленно, но сперва коронация, ради нее пока стоит забыть даже о полном провале создания единого экономического пространства…
Разогревшись у камина, выбрел на балкон, поздно заметил стоящую там спиной ко мне Аскланделлу. В теплой шубе с меховым воротником, она не смотрит вдаль, как мне почему-то ожидается, тем более не смотрит во двор, а в задумчивости водит пальцем по заснеженным перилам, вырисовывая причудливые фигурки.
Я хотел отступить, но ощутил по каким-то неуловимым признакам, что она меня учуяла, и попятиться сейчас – как бы признаться в трусости.
Она молча ждала, когда я, загребая снег, нанесенный за ночь на балкон, прошел к ней и остановился рядом. Я молчал, а она задержала палец, вырисовывая некую завитушку, посмотрела искоса.
– Принц?
– Ваше высочество, – сказал я. – Не простудитесь. Мы отвечаем за вас перед вашими родителями. Не хотелось бы, чтобы император объявил нам войну из-за такой ерунды, как вы… простите, я имел в виду простуду.
Она даже не улыбнулась, продолжала всматриваться в мое лицо.
– Вам часто говорят, что плохо скрываете свои мысли?
– Все реже, – ответил я. – В последнее время уж почти никогда.
– Зря, – сказала она. – Или вам просто не хотят говорить неприятные вещи.
Я пробормотал:
– А в чем я прокололся? Просветите невежду.
Она кивком указала на свои каракули на снегу.
– Это знакомо?
Я покачал головой.
– Нет, конечно.
– Но у вас было такое лицо, – сказала она уличающе, – что узнали. Разве не так?
Я поморщился.
– Некоторые похожи на те, которые приходилось изучать в раннем детстве…
– Что это?
– Просто математика, – объяснил я. – вон тот знак похож на интеграл, а это радикал или, как говорят в народе, корень… Это смахивает на факториал, хотя и слишком косой, это бинарности… разумеется, если напрячь воображение. Вы наверняка знаете, в облаках тоже можно увидеть и дворцы, и замки, и снежных великанов… Или у вас было безрадостное детство?
Она кивнула.
– Скорее да, чем нет. Я должна была усвоить слишком много для ребенка.
– Даже ненужные знания, – сказал я ободряюще, – развивают мышление и в какой-то мере мозг. Каким бы хламом ни забивали вашу голову, это все лучше, чем пустая. Развитая память – хорошее подспорье в народном хозяйстве и подъеме валового дохода. Только не спрашивайте, что такое валовый доход, я сам не знаю.
– А зачем говорите?
Я пожал плечами.
– Да кто не говорит так?.. Есть такие слова, их называют общими. Хотя вроде бы все слова общие, но эти особенно общие.
Она не сводила с меня пристального взгляда.
– Сэр Ричард, не уводите в сторону. Известно, это магические формулы, очень сильные, могут перевернуть мир… но никто их не в силах разгадать. Однако вы узнали сразу!
Я сказал с неловкостью:
– Кто сказал, что это магия? Разве что иносказательно. Дескать, магия цифр, магия слов, магия улыбки…
Она сунула руку в широкий карман, я молча ждал, она медленно извлекла небольшой шарик и протянула мне на раскрытой ладони.
– Что это? – спросил я.
– Посмотрите, – предложила она.
Шарик размером с лесной орех, очень легкий, словно под тонкой скорлупой пусто, слегка шероховатый, приятный на ощупь…
– И что?
– Сдавите, – посоветовала она.
Я придавил шарик большим пальцем, он тут же зашевелился. Я осторожно раскрыл ладонь шире, он чуть приподнялся, зависнув в воздухе. Я тихонько толкнул его мизинцем, однако он остался в той же точке пространства.
Надавил сильнее, однако это все равно, что попытался бы сдвинуть гору.
Она смотрела испытующе то на странный камешек, то на меня, я сказал раздраженно:
– Ладно, днем так-сяк, а ночью кто-то наткнется – лоб расшибет.
– Да, – согласилась она, – на ночь его оставлять здесь рискованно.
Я смотрел, как протянула руку ладонью вверх, и шарик послушно опустился, словно бабочка на капельку меда. Когда она сжала пальцы в кулак, между ними внезапно коротко и опасно заблистал мертвенно-синий свет.
Через мгновение, когда свет погас, она разжала кулак. На ладони не осталось даже следа странного камешка.
– И что это было? – спросил я. – Не жалко? Должно быть, дорогой…
– Завтра смогу вызвать его снова, – сообщила она. – А вот что это такое… Думала, вы мне это скажете.
– Я?
– Вы, – ответила она, повернулась ко мне лицом и спросила требовательно: – Кто вы, сэр Ричард?
– Э-э, – сказал я, – в каком смысле? Что я прынц, знаете. Зовут меня Ричардом… что еще? Двуногая птица без перьев, как определил великий Платон, а после того как Диоген принес ему ощипанного петуха и сказал его ученикам: «вот человек Платона», тот уточнил: «и с плоскими ногтями». Мыслящий тростник, как считал кто-то еще очень мудрый, но мне больше нравится определение как царя природы и венца творения… Я частенько христианин так себе, если говорить мягко, но в этом наш Создатель сказал, по-моему, правильно…
– Царь природы, – произнесла она с интересом, – император всего на свете…
– Я так не говорил, – запротестовал я. – Я привел в пример философское определение человека высшими мыслителями. Чего вам еще, принцесса?
Она чуть изогнула в улыбке губы.
– Я спросила, кто таков именно сэр Ричард. Почему он так отличается даже от соратников?.. Что за особая магия вам доступна, таинственный сэр Ричард?
– Таинственный? – переспросил я с великим изумлением. – Вот уж нет более открытого для общения человека, чем я!
– Я это заметила, – сообщила она. – А на самом деле?
Я поинтересовался с подчеркнутым безразличием:
– Да кому это интересно?
– Мне, – ответила она просто, улыбнулась, добавила: – Думаю, не только мне, но других сейчас можно не считать. Из какого вы королевства, сэр Ричард?
Я вздохнул, помолчал, сосредотачиваясь, Аскланделла молча ждала каких-то признаний, однако я создал два фужера из тончайшего стекла, стенки не толще, чем у яркого мыльного пузыря, тоже играют и переливаются, наполнил горячим пуншем и один протянул ей.
Она взяла молча, но все равно смотрит требовательно, я понял, что увильнуть не удастся.
– Помню с детства, – проговорил я, – их вроде бы называли Срединными… Срединные королевства. Но где они, сказать не могу, так как мой народ… или это было племя?.. покинули те места давно, долго скитались, за это время я подрос. Потом уже самостоятельно добрался через ряд королевств до Зорра. Там получил золотые шпоры рыцаря, так что Зорр можно считать местом моего рождения.
Она сделала осторожный глоток, прислушалась к ощущениям, на лице ничего не отразилось, но после паузы отхлебнула снова и подняла на меня взгляд ясных глаз.
– Но прибыли, – проговорила медленно, – в Зорр уже… сформировавшимся, если можно так сказать. Золотые шпоры не получают простолюдины. А если получают, то лишь за великие подвиги. Хотя, глядя на вас, верю, что вы могли совершить нечто особое… Это вот прекрасное вино у вас все могут делать?
Я запнулся на краткий миг, но от Аскланделлы ничто не ускользнет, смотрит спокойно, однако видит насквозь.
– Ваше высочество, – произнес я, – а не лучше ли скоротать время у камина? Там так уютно потрескивают березовые дрова… Это вы северянка, а я человек нежный, слабый, привык к теплу.
Она скупо улыбнулась, я провел ее в свой новый кабинет и усадил в кресло у камина, где в самом деле тепло, уютно и защищенно. Аскланделла все так же не выпускает из ладони фужер, я видел, как откровенно любуется изяществом, даже не пытаясь скрыть удовольствие от такой красоты в руках.
Я молча создал блюдо с горкой пирожных, заварных и шоколадных, поставил на каменную полку над очагом.
– Это вам понравится, – сказал я. – Стыдно сказать, но я это вот просто обожаю…
– Стыдно?
– Мужчины не должны любить сладкое, – пояснил я шепотом, – а только мясо с кровью. А я как раз его на дух не переношу.
Она улыбнулась.
– Хорошо, никому не расскажу.
– Спасибо, ваше высочество.
– Вы можете обращаться ко мне по имени, – напомнила она, – когда мы наедине, разумеется.
– Когда наедине, – пробормотал я, – а можно что-то и еще?
Она взглянула на меня поверх края фужера в упор.
– А вы рискнете?
Я посмотрел в ее ясные глаза, она смотрит вроде бы просто и бесхитростно, но от такой откровенности я лишь уронил взгляд и долго не мог оторвать его от пола, чувствуя, что она все еще внимательно рассматривает меня.
– Смотря что, – пробормотал я наконец. – Но вообще-то, честно говоря, я с вами ни на что не решусь… рискнуть. Вы куда большая загадка, принцесса.
– Со мной все проще, – возразила она. – По крайней мере мою жизнь можно проследить с момента рождения. Известно все о моих родителях, моем окружении, моих воспитателях и наставниках… А вы, сэр Ричард?
– Герцог Готфрид Валленштейн, – ответил я, – признал во мне своего сына. Правда, от простой крестьянки. Так что ношу фамильное имя Валленштейнов, очень древний род, давший королевству Сен-Мари многих великих деятелей. А сам сэр Готфрид в молодости постранствовал по очень многим местам и дальним королевствам, имена которых вряд ли даже вспомнит… Обязательно попробуйте вот эти хитрые трубочки. Они не только красивые, но внутри изумительный крем…
Она кивнула, взяла пирожное, по-прежнему не сводя с меня взгляда, а я торопливо сделал еще парочку.
– И все-таки, – сказала она, – это не объясняет ни ваши ошеломительные успехи на полях битв, ни ваше странное стремление нарушать все принятые обычаи.
– Не все, – возразил я и добавил с трудом: – Аскланделла.
Она чуть улыбнулась, сделала еще глоток, взяла двумя пальцами заварное пирожное с кремом и осторожно откусила.
– Но слишком многие, – ответила она. – К примеру, вы везде стараетесь появиться без своих лордов. А это вызывает их недовольство.
– Не слишком, – пояснил я. – Мои лорды понимают, у меня очень быстрый конь, а у них просто улитки.
– Где вы такого приобрели?
Я ухмыльнулся.
– Идя по стопам своего отца, герцога Готфрида, я тоже немало постранствовал. Что-то терял, что-то находил. Просто находок оказалось больше, чем потерь.
– Расскажете?
– А поверите?
Она улыбнулась.
– Вам? Поверю.
– Это потому что я такой замечательный?
– Нет, просто вы и так окружены тайнами. И что-то в вас необыкновенное… Нет, не вещи. Необычность внутри вас, сэр Ричард!
Я покачал головой.
– Мои лорды так не считают.
Она презрительно фыркнула.
– А им нужно ломать головы? Вы с ними пируете, первым бросаетесь в бой, щедро раздаете захваченные земли, награждаете титулами… Что им еще надо?
