скачать книгу бесплатно
Сквайру мальчишка все больше нравился своим веселым нравом, решимостью и отвагой, которые попеременно отражались у него на лице, и по мере того, как длился их разговор, взгляд старого джентльмена теплел, а уголки губ то и дело вздергивались в улыбке.
– Ну, мы здесь не слишком часто взращиваем слонов и верблюдов, – начал он, впечатленный перечнем животных, которые оказались подвластны этому тощему пареньку. – Медведей, правда, водилось прежде много, но народу они надоели. Вот мулов и впрямь в избытке, только они здесь по большей части двуногого типа. А из домашней птицы предпочитаем шанхайских кур, а не страусов.
Тут он был прерван до того заразительным хохотом Бена, что миссис Мосс, не выдержав, последовала его примеру. И так как веселый, искренний смех порой решает дело быстрее и лучше слов, сквайр, не успели они еще успокоиться, постучал по окну у себя за спиной и, пытаясь вернуть себе былую суровость, проговорил:
– Сперва испытаем тебя на коровах. Мой человек покажет, куда ты должен их гнать. Попутно будут тебе от него в течение дня и другие разные поручения. Я пригляжусь, на что и насколько ты годен, и вечером дам ответ миссис Мосс. Мальчик может заночевать у вас дома?
– Разумеется, сэр. Да и дальше пускай живет у меня и по утрам на работу к вам отправляется. Будет, по крайности, под моим приглядом, и другим от него никаких хлопот.
– Касательно твоего отца, парень, попробую выяснить, – пообещал сквайр. – А пока веди себя хорошо и голову не теряй. Чтобы отец смог гордиться тобой, когда вы с ним встретитесь. – И старый джентльмен сурово погрозил Бену пальцем.
– Спасибо большое, сэр. Конечно, сэр. Отец мой непременно вернется, если не болен и не пропал, – едва слышно произнес Бен, мысленно благодаря судьбу за то, что ему удалось избежать поступков, из-за которых он бы сейчас трепетал перед этим грозящим пальцем джентльменом и которых отныне уж точно избежит.
Вскорости возле входной двери возник рыжий ирландец и застыл в проеме, с подозрением глядя на мальчика.
– Пэт, – обратился к нему старый джентльмен. – Вот этому парню нужна работа. Поставь его на коров. И другие поручения давай ему, если нужно. После доложишь мне, как он справляется.
– Есть, ваша честь! – гаркнул Пэт. – Шевелись, парень, пошли, – велел он Бену. – Покажу тебе размах работ.
Бен торопливо распрощался с миссис Мосс и поспешил за новым своим командиром, горя желанием сыграть с ним какую-нибудь отменную шутку в ответ на подчеркнуто нерадушный прием.
Впрочем, мгновение спустя он вовсе забыл о существовании Пэта. Потому что во дворе появился Герцог Веллингтон, нареченный так в честь римского своего профиля. Знай Бен хоть что-нибудь о Шекспире и его драмах, он мог бы воскликнуть, как Ричард Третий:
– Коня! Коня! Все королевство за коня!
Не ведая страха, он подбежал к величественному животному. Герцог Веллингтон сперва выразил недвусмысленное недовольство, прижав к голове уши и раздраженно размахивая хвостом. Бен посмотрел ему прямо в глаза, осторожно провел ладонью по серо-стальному носу и тихонечко что-то ему прочирикал. Уши коня поднялись, как при звуках располагающих и знакомых.
– Ща тя как тяпнет, коль будешь его телепать, – с многообещающим видом пробубнил Пэт. – Отзынь от его и займись коровами, как тебе велено его честью, – скомандовал он. При свидетелях хитрый этот работник всегда обращался с Герцогом очень почтительно, хотя в отсутствие оных жестоко его пинал.
– Да я совсем не боюсь, – откликнулся Бен. – Ты, старина, ведь мне больно не сделаешь, правда? – И, обхватив Веллингтона за шею, он прижался щекой к его морде. – Видите? Он понимает, что я ему друг.
Конь ответил на это доброжелательным взглядом и приветственным ржанием.
Сквайр, наблюдавший всю сцену из распахнутого окна, понял по выражению лица Пэта, что назревает конфликт, и торопливо вмешался:
– Дай парню запрячь Герцога, если сумеет. Я как раз собирался на нем проехаться. Пускай попытается.
Бен с удовольствием попытался и проявил себя столь стремительным и ловким запрягальщиком, что к моменту выхода сквайра из дома просторный фаэтон[3 - Фаэтон – легкая конная повозка с откидным верхом.] уже был подан к крыльцу, вместе с Герцогом, у головы которого стоял улыбающийся юный конюх. Умелая, аккуратно выполненная упряжка и быстро налаженная дружба с конем обрадовали старого джентльмена, но он не рассыпался в похвалах, ограничившись лишь краткой репликой:
– Все в порядке, парень.
Когда экипаж, скрипя и подпрыгивая на ухабах, скрылся вдали, Пэт отворил ворота скотного двора, из них показались ухоженные желтые коровы, которых Бен погнал по дороге к далекому пастбищу, где животных ожидала ранняя молодая трава. Путь их лежал мимо школы. Бен глянул на ее окна. По коридору шествовали на урок чтения ученики. Бен проникся сочувствием к ним. Провести такое прекрасное летнее утро запертым в классе ему казалось невыносимым.
Вдруг ветерок, лениво гулявший вокруг крыльца, подхватил с одной из ступеней листок бумаги и, разумеется даже не представляя себе, насколько важную оказывает услугу, легким порывом подбросил его к ногам Бена. На листке оказалась картинка. Она привлекла внимание мальчика. Подняв листок, он стал ее разглядывать. Листок, как немедленно Бену сделалось ясно, выпал из чьего-то порядком потрепанного учебника. На картинке изображались какие-то вставшие на якоря корабли, с них сходили на берег странно одетые люди, а на берегу танцевала толпа индейцев. Бен заинтересовался, однако текст под картинкой прочесть не смог, настолько сильно, к большому его разочарованию, тот оказался залит чернилами.
– Может, девочки знают? Спрошу у них, – сказал себе Бен, совершенно заинтригованный изображенной художником сценой на берегу.
Он пригляделся к крыльцу, но никаких вырванных страничек больше не обнаружил и, запихнув тот, что ему достался, в карман, направился дальше. Песня веселого боболинка[4 - Боболинк (рисовая птица) – небольшая птица отряда воробьинообразных.] сопутствовала ему. Солнце светило мягко и ласково. Бен шел, посвистывая заливисто, как черный дрозд на лугу, с наслаждением сознавая: его здесь приняли, к нему добры, он здесь в безопасности.
Глава VI
Ходят книжечки по кругу
Вечером после ужина Бэб и Бетти уселись на старом крыльце, играя с Джозефусом и Белиндой и обсуждая события минувшего дня, потому что до сей поры в их размеренную и тихую жизнь не вторгалось ни одного события столь волнительного, как появление незнакомого мальчика и всего, что с его появлением оказалось связано. Бен как ушел сегодня с утра, так еще и не возвращался. Обедом его покормили у сквайра, а потом он работал с Пэтом на дальнем поле. Девочки увидали его там по пути из школы домой. Санчо все время держался подле хозяина. Новый уклад их жизни пуделя явно обескураживал, и он принялся с еще большей бдительностью следить, чтобы с Беном не произошло ничего плохого.
– Хорошо бы они поскорей пришли. Солнце уже садится. Я слышала, как коровы мычали. Значит, Бен уже гнал их обратно, – заметила Бетти, которая вся извелась в ожидании и воспринимала отсутствие Бена примерно так, как если бы у нее временно отобрали захватывающую книжку, чтение которой не терпится продолжить.
– Я собираюсь выучить знаки, которые Бен подает Санчо, чтобы он танцевал. Никогда еще не видела такого милого пса, – сказала Бэб. Она очень любила животных.
– Ма сказала… Ой, что это? – Бетти вздрогнула. – Что это так громко стучит в ворота?
Происхождение стука, впрочем, немедленно разъяснилось. Над воротами возникла голова Бена. Он подтянулся к железной арке с рамой для фонаря.
– Просьба занять места, дорогие леди и джентльмены! Поторопитесь! Представление начинается! Мы открываем его головокружительным номером «Летающий купидон» в исполнении несравненного мастера Блумсберри – лучшего из живущих ныне молодых дарований, – который уже успел усладить своим искусством взоры коронованных особ Европы! Аплодисменты! Музыка! Вот и он!
Провозгласив это в напыщенной манере мистера Смизерса, Бен принялся выделывать такие коленца, что даже компания исполненных чувства собственного достоинства кур, направлявшихся чинно к месту ночлега, остановилась. Потрясенное их кудахтанье походило на обмен мнениями. И кажется, к выводу они пришли однозначному: подобные кувырки могут быть вызваны лишь какой-то чрезвычайно вредной для организма пищей.
Старые ворота тоже были изрядно изумлены. Им много разного пришлось повидать на длинном своем веку, в том числе и мальчишек, которые через них лазили, однако не находилось до сей поры ни единого, кто воспользовался каждым из шаров, увенчивавших столбы, чтобы постоять на голове. Никто не повисал затем ею вниз, уцепившись лодыжками за вершину железной арки. Не ходил по верхней перекладине колесом. Не выстукивал пальцами ног, держась подбородком за арку, ритмы популярных мелодий. Не прогуливался на руках по каменной ограде. И не подвешивал себя под конец представления к раме для фонаря, посылая с видом прекрасно воспитанного купидона «комплимент» каскадом воздушных поцелуев.
Девочки неистово били в ладоши и топали ногами. Санчо лаял, клацал зубами и прыгал, делая вид, что хочет тяпнуть хозяина за лодыжки.
– А теперь спускайся и расскажи, что делал у сквайра. Он на тебя сердился? Тебе было трудно? – засыпала Бена вопросами Бэб.
– Ну уж нет, здесь прохладнее будет, – выдохнул мальчик и уселся в раме для фонаря, обмахивая разгоряченное лицо зеленой веточкой, которую отломал от высоких кустов. Они шумели под ветерком над его головой, и воздух насыщен был ароматом сирени. – Я делал разное. Старый джентльмен совсем на меня не сердился. Он мне очень понравился, даже десять центов дал. А вот морковину эту рыжую ненавижу. Орал на меня, ругался, палкой огрел. Ну ничего. Найду потом способ с ним справиться.
Он сунул руку в карман, чтобы продемонстрировать девочкам блестящий десятицентовик от сквайра, но пальцы прежде монетки нащупали сложенный листок из учебника.
– Глядите. – Он извлек его на свет, мигом вспомнив, о чем так хотел узнать утром. – Расскажите мне, если знаете, что эти типы удумали? – потыкал он пальцем в картинку. – Там чернилами залито, и написанного под рисунком не разглядеть, кроме нескольких слов, а мне интересно. Отнеси им, Санчо!
Мальчик разжал пальцы, страничка плавно опустилась на землю, пес, аккуратно ее подхватив, поднес сестрам и положил у их ног, а сам с выражением глубочайшего любопытства уселся рядом.
Девочки, вглядываясь в залитый чернилами текст, начали хором читать. Бен склонился поближе к ним со своего насеста и внимательно слушал.
«Когда взошло солнце, мореплаватели увидели землю, и вид ее привлек их множеством ярких цветов, высоких деревьев с огромными листьями и фруктов, которых им прежде не приходилось видеть. Голые меднолицые люди столпились на берегу, потрясенно взирая на испанские корабли. Они представлялись им гигантскими птицами, паруса – их крыльями, а испанцы – высшими существами, спустившимися на спинах этих волшебных птиц прямо с неба».
– Да тут просто-напросто Христофор Колумб открывает остров Сан-Сальвадор. Неужели не знаешь? – Бэб глянула на Бена с таким видом, что можно было подумать, самой ей все эти люди с картинки вплоть до прославленного Христофора прекрасно знакомы.
– Не знаю я никаких Христофоров. Здешний какой-нибудь, что ли? Сильно же он на картинке важничает от своего открытия, – пробормотал Бен, немного смущенный своим невежеством, но твердо намеренный получить исчерпывающий ответ, раз уж заинтересовался.
– Ну и ну! В двенадцать лет не знать, что написано в учебнике истории Квакенбоса! – рассмеялась Бэб, впечатленная куда больше, чем открытием Колумба, открытием собственным, что этот мальчик, который ей представлялся необычайнейшим существом, мальчик, умеющий делать такие головокружительные трюки, оказывается, может нуждаться в ее поддержке и помощи.
– Да наплевать мне на твоего боса Квакена, кем бы он ни был. Объясни-ка мне лучше про важного типа с корабля. Мне он понравился, – отрезал Бен, желая добраться до сути.
И Бэб, с частыми подсказками Бетти, рассказала о Колумбе так ясно, просто и увлекательно, что Бен абсолютно все понял. Язычок-то у Бэб был бойкий, а уроки истории ей очень нравились.
– Как ты думаешь: моих десяти центов хватит такой учебник купить? – дослушав, полюбопытствовал Бен, которого после насмешек Бэб обуяла жажда знаний.
– Конечно нет, – вынуждена была разочаровать его Бэб.
– А мне хочется прочитать, что там дальше, – расстроился он.
– Ты можешь пользоваться моим учебником, когда он мне самой не нужен, – ответила Бэб. – И от меня узнавай все, что хочешь, об этом. – Похоже, она забыла, что собственные ее знания «об этом» пока далеко не исчерпывающие.
– Но у меня только по вечерам будет время читать, а вечером тебе, вероятно, тоже учебник понадобится, – сказал Бен.
– Правильно. Я как раз вечером готовлюсь к урокам истории. Бери его утром, перед тем как мы соберемся в школу.
– Утром мне уходить очень рано, поэтому не получится. Хотя нет, получится, – просиял вдруг Бен. – Сейчас расскажу. Разреши мне читать его, пока я гоню коров. Сквайру нравится, когда они вдоль дороги идут медленно и едят траву на обочинах, чтобы она слишком сильно не вырастала и ее не надо было косить. Пэт так сказал. Ну а я, чем там просто без дела болтаться, буду читать.
Захваченный своим планом, он ждал ответа Бэб.
– Но на уроке учебник мне снова понадобится, – благоразумно заметила она. – Как ты его возвратишь?
– Ой, да положу на подоконник. Или в дверь пропихну, когда буду назад возвращаться, – предложил два варианта на выбор Бен. – Ты не бойся, я не испорчу его. И как только достаточно заработаю, куплю тебе новый, а твой пусть у меня останется. Ну, согласна?
– Да. Но посоветую тебе способ получше, чтобы передавать его мне обратно. На подоконнике учительница, возможно, заметит. И в дверь не пихай, а то украдут еще. Лучше клади его в мой тайник на углу школьной ограды, возле большого клена. Там, между корнями, найдешь плоский камень. Под ним углубление. Это мой шкафчик. Я там храню свои вещи. Самый лучший тайник, и мы им пользуемся по очереди.
– Отлично придумано. Так и сделаю, – кивнул с благодарностью Бен.
– А я могу иногда класть туда свой учебник чтения. В нем много миленьких историй и картинок, – робко предложила Бетти. Ей тоже хотелось внести свой вклад в просвещение Бена, пусть даже и более скромный, так как училась она куда хуже, чем способная Бэб.
– Предпочел бы арифметику. Читаю я и так хорошо, а вот с цифрами у меня похуже. Теперь я буду зарабатывать деньги и хочу научиться, как правильно им вести счет, – произнес Бен с видом Вандербильта[5 - Корнелиус Вандербильт (1794–1877) – один из богатейших американских предпринимателей XIX века.], озабоченного контролем над своим миллионным состоянием.
– Я тебя научу, – вызвалась Бэб. – Бетти пока сама не очень-то смыслит в сложении и вычитании, зато у нее с правописанием великолепно. Всегда первая в классе. Учительница ею так гордится. Даже самые сложные слова вроде «хо-ре-о-гра-фи-и» и «пне-вмо-ни-и» для нее легкотня.
Бетти с застенчивым видом принялась теребить свой фартучек, словно увидела вдруг на нем множество складок, которые необходимо срочно расправить. Ей редко удавалось услышать похвалу от старшей сестры. И то, что сейчас это произошло, да еще при Бене, доставило Бетти огромное удовольствие.
– В школу я никогда не ходил, но писать у меня получается лучше многих, которые в нее ходят и пишут на школьном сарае свои имена. Вот. Посмотрите.
Спустившись с крыльца, Бен выхватил из кармана обломок мелка и с большой скоростью начертал четкими линиями на плитках, которыми была вымощена дорожка, десять витиеватых букв. По одной букве на плитке.
– Ой, какие чудесные! – восхитилась Бэб и стала пристально их разглядывать. – Я даже не представляла себе, что можно писать с такими красивыми завитушками. Я так не сумею. Кто тебя научил?
– Попоны для лошадей, – на полном серьезе проговорил Бен.
– Что-о? – разом уставились на него обе сестры.
– У каждой из наших лошадей была собственная попона с их именами. Вот это я и переписывал. На повозках тоже имелись таблички с красивыми надписями. А после того как отец научил меня буквам по цирковым афишам, я сам стал стараться их складывать, и первое слово, которое прочел, было «лев». Это из-за того, что я часто ходил проведать старого Джубала. Отец так гордился, когда у меня вышло прочесть слово целиком. Хотите, я нарисую вам Джубала?
И Бен быстро изобразил на дорожке животное, в коем старый лев вряд ли смог бы признать себя. Существо это походило разве что на Санчо. Девочки тем не менее искренне восхитились. А когда Бен к тому же преподал им краткий урок естественной истории, снабжая живой свой рассказ пояснительными рисунками, девочки пришли в восторг, который длился, пока не настало время ложиться спать.
Глава VII
Появляются новые друзья
На другой день Бен убежал работать, засунув в карман «Основы истории Соединенных Штатов» Квакенбоса, поэтому у коров оказалось вдоволь времени для завтрака обочинной травой, и на дальнее пастбище попали они далеко не сразу. Позже мальчик, к его удаче, был послан с поручением в город и смог опять заняться учебником, который торопливо читал по пути туда и обратно, спотыкаясь о незнакомые слова и запоминая непонятые фрагменты, чтобы Бэб ему вечером их объяснила.
На главе «Первые поселения» ему пришлось прерваться. Он достиг школы, а значит, настала необходимость учебник вернуть. Шкафчик-тайник между корней старого клена был без труда найден, после чего под камнем вместе с «Историей» Квакенбоса оказался сюрприз в виде двух палочек красно-белых леденцов, которыми Бен оплатил себе право и дальше брать книги из этой новой библиотеки.
Девочки, обнаружив во время большой перемены подарок, возликовали. Скромные заработки не позволяли миссис Мосс слишком часто тратиться на конфеты, леденцы были для двух сестер желанным, но редким лакомством, а эти им показались особенно вкусными еще и по той причине, что благодарный Бен не пожалел на покупку своих скудных средств. Бэб и Бетти поделились его подарком с любимыми подружками, однако ничего им не сказали о новой договоренности с мальчиком из опасения, как бы огласка не привела к каким-нибудь неприятностям. В курс дела они поставили только ма, сразу же разрешившую одалживать Бену книги, да и вообще поддерживать его тягу к учебе. А еще, получив от миссис Бартон отрез ткани, ма предложила дочкам оставить на время шитье одеяла из лоскутов и помочь ей сшить Бену несколько синих рубашек. «Прекрасный урок рукоделия, – подумала добрая женщина, – и мальчику славный подарок выйдет. Сам-то ведь он нипочем о таком не задумается, пока ту, что на нем, до конца не износит».
Шитьем они занялись в среду после обеда. Две сестры, устроившись на своей скамейке возле дверного проема, от души посвятили себя работе над парой рукавов. Иголки мелькали, вонзаясь в ткань и вновь выходя наружу, а две юные труженицы то распевали звонкими голосами школьные песенки, то принимались о чем-нибудь живо болтать.
Бен стойко проработал целую неделю подряд, ни от чего не отлынивая и не жалуясь, хотя Пэт, похоже, из кожи вон лез, стремясь нагрузить его поручениями потруднее и понеприятнее, и с каждым днем усердствовал в этом все больше. Помогала Бену благосклонность миссис Мосс и сквайра. И учеба его увлекала. Днем, на пастбище, он затверживал очередной урок, а вечером девочки устраивали ему проверку. Происходило это под сиренями и называлось игрой в школу.
К занятиям Бену совершенно не приходилось себя принуждать, и он очень удивлялся, узнав, что большинство школьников засаживаются за уроки с большой неохотой. Сам-то он каждую новую книгу из «библиотеки» начинал штудировать с жадностью, все отчетливее сознавая степень своего невежества, хотя нипочем не признался бы никому, насколько оно его подавляет. Он благодарно ловил и впитывал любые крохи знаний, которые могли ему предложить две юные учительницы из весьма пока небогатого ассортимента собственного запаса.
Прося Бетти послушать, как он произносит по буквам сложные слова, Бен будто бы развлекался, а когда Бэб соглашалась решать с ним на плитках дорожки арифметические примеры, готов был в уплату за доставленное удовольствие нарисовать ей любых медведей и тигров, каких она только пожелает. Затверживать, наподобие девочек, таблицу умножения было для него отвлечением от одинокого тяжелого труда.
Так днем на работе, а вечером за игрой в школу прошла неделя, и во вторник вечером после обеда сквайр, вручив Бену доллар, сказал:
– Ты годный парень. Если хочешь, оставайся еще на неделю.
Бен, поблагодарив, сначала решил, что, конечно, останется, но на другое утро его одолели сомнения. Трудиться дальше под руководством грубого Пэта ему решительно не хотелось, да и делать работу, которая была ему не по душе, он, как большинство мальчиков, терпеть не мог. Другое дело, когда что-нибудь увлекало его. Тут он не жалел ни сил, ни времени. Но монотонный, тяжелый, безрадостный труд… Кочевая жизнь не приучила Бена к планомерным усилиям. От природы способный и умный не по годам, он тем не менее готов был улучить любую возможность праздно поболтаться, вольнолюбивый дух его жаждал разнообразия впечатлений, и столь долгая остановка на одном месте уже начинала его тяготить.
Будущность здесь вдруг стала ему представляться беспросветной чередой нуднейших обязанностей. От прополки его уже мутило. Даже езда на Герцоге, запряженном в культиватор, потеряла первоначальное очарование. А одна только мысль об огромной куче дров на дворе у сквайра, которую ему было поручено сложить в сарай, вызывала у него тоскливые вздохи. За возделкой спаржи последует вскорости сбор клубники, затем сенокос и так далее, продолжал, усевшись на огороде, безрадостные свои размышления мальчик. Все лето с прекрасными солнечными и теплыми днями пройдет для него, не принося никаких удовольствий, если только отец не отыщется и за ним не вернется.
Хотя кто его, Бена, здесь, собственно, держит, если у него нет желания оставаться? Он одет. В кармане у него целый доллар. Возле школы стоят полные обеденные ведерки, которые обеспечат его едой, если их украсть. Не пора ли вновь пуститься в дорогу? Погожими летними днями идея бродяжничества очаровывает. Тем более если дело касается мальчика вроде Бена, который жил в течение нескольких лет под брезентовым тентом бродячего цирка и странствий не опасался. Он глядел на простирающуюся вдаль дорогу с пышной и сочной зеленью по обочинам, жаждая уйти по ней, и соблазн каждую минуту одолевал его все сильнее.
Санчо, похоже, полностью разделяя этот его порыв, принялся торопить его весьма выразительными прыжками туда-сюда, призывным лаем и взглядами, яснее слов говорившими: «Ну же, Бен. Раз решил, чего медлить. Помчимся вдвоем по этой чудесной дороге и остановимся, только когда устанем».
Над их головами порхали вольные ласточки. Свежий западный ветер стремительно гнал по небу светлые облачка. Белка бежала по верху стены. Казалось, вокруг все движется и стремится куда-то, и как же это было созвучно тому, что испытывал Бен! Сбросить с себя скорее ярмо постылой работы и унестись вдаль свободным и легким, как эти облака… Бен, однако, еще колебался. Удерживало его на месте сознание того, сколь черной неблагодарностью он ответит своим побегом великодушной миссис Мосс и в какое расстройство повергнет Бэб и Бетти, которые, едва обретя двух новых друзей, обнаружат, что их потеряли. И пока он стоял, размышляя таким вот образом, произошло нечто (называйте это хоть случаем, хоть знаком свыше), что удержало мальчика от поступка, в котором позже он сильно бы раскаялся.
Бен всегда относился с нежностью к лошадям, вызывая с их стороны то же чувство к себе. Вот и сейчас не кто иной, как лошадь, да к тому же прекрасная, была послана ему во спасение, хотя сам он лишь позже понял, насколько была для него судьбоносной эта встреча. Мальчик уже занес ногу над живой изгородью, решив срезать через поле путь к дороге, когда услыхал цокот копыт. Он не сопровождался перестуком колес экипажа. Бен замер заинтересованный, с любопытством вглядываясь, кто и зачем сюда скачет на такой скорости верхом.
За поворотом дороги рысь перешла в плавный шаг, и Бен увидел гнедую, а верхом на ней очаровательную молодую леди, у которой в петлице темно-синего жакета сияли, как звезды, ярко-желтые одуванчики. С луки седла свисал хлыстик с серебряной рукояткой, явно больше для красоты, чем чтобы понукать им лошадь. Красивая кобыла немного прихрамывала и трясла головой, будто ее что-то мучило. Леди склонилась, пытаясь понять причину.
– Если тебе, Чевалита, камень в копыто попал, придется мне спешиться, чтобы его вытащить. Неужели нельзя как следует смотреть под ноги и не создавать мне лишних проблем? – осведомилась она таким тоном, точно рассчитывала на ответ.
– Сейчас посмотрю для вас, мэм! С удовольствием это сделаю! – Бен так неожиданно спрыгнул перед ними с ограды, что всадница и лошадь вздрогнули.
– Буду рада. Лошадь ты можешь не опасаться. Лита ласковая, как ягненок, – улыбнулась леди. Пылкость, с которой мальчик вызвался ей помочь, весьма ее позабавила.
– Она у вас красавица, – смущенно пробормотал Бен и принялся поднимать одну за другой лошадиные ноги, пока не обнаружил камень, который с некоторым трудом извлек.
– До чего же умело ты это сделал! Очень тебе обязана. А теперь не скажешь ли мне, какая дорога ведет от этого перекрестка к Вязам? – спросила леди, тронув тихонько лошадь, чтобы идти рядом с мальчиком.
– Нет, мэм. Я новый в этих местах. Знаю только, где живет сквайр Моррис. Ну и еще миссис Мосс.
– Мне хочется их обоих увидеть, – откликнулась леди. – Покажешь дорогу? Я здесь бывала когда-то давным-давно. Казалось, что помню, как отыскать старый дом с большими воротами на Аллее вязов, но не нашла.
– Понял, о чем вы. – Бену наконец стало ясно, куда она направляется. – Теперь это место Сиренями называют. Там из них целая изгородь. Вдоль всей передней части стены. Очень красиво. Бэб и Бетти играть под ними ужасно нравится. И мне тоже.
Тут Бену вспомнилось его первое появление там, и он прыснул. Леди внимательно взглянула на его веселую физиономию.
– Ну-ка рассказывай. Бэб и Бетти твои сестры?
И Бен, совершенно забыв о плане побега, принялся ей рассказывать о себе, своих новых друзьях, своей жизни здесь, а леди заинтересованным своим видом, сочувственными взглядами и вопросами вдохновляла его на изложение все новых подробностей. Возле здания школы он остановился и простер руки в стороны наподобие дорожного указателя.
