скачать книгу бесплатно
– Не дергайся, ну!
Неожиданный бросок в спину заставил охотника пошатнуться. Волк необычной раскраски с черными пятнами вокруг глаз нападал яростно. Скалился, рычал, из зубастого рта стекала слюна.
– Так вот кто помог девчонке так далеко уйти… – Клеверий расхохотался. – Ну, тебя-то я с удовольствием прирежу, псина.
Волк, клянусь, посмотрел на меня и мотнул башкой, словно требуя спасаться. Охотник отвлекся на Кремового, и у меня появились спасительные мгновения для побега. Дыхание сбивалось, в глазах плыли пятна. Ветви деревьев безжалостно колотили по лицу, оцарапывая щеки. Сзади слышался хруст веток – преследователь не отставал ни на шаг.
Что с Кремовым? Он жив? Или смертельно ранен? Я должна вернуться! Нет, нельзя. Волк был готов отдать за меня жизнь, и я обязана воспользоваться шансом. Нельзя останавливаться. Охотник рядом.
И тут правая нога не почувствовав почвы под собой. Я с диким криком свалилась в глубокую дыру. Последнее, что запомнила, – удар и спасительная темнота…
***
Реальность вернулась с болью, падение пришлось на измученную руку. Я долго лежала, тяжело дыша и скуля. Слезы текли по щекам. Я не могла подняться и даже пошевелиться, боль застилала сознание. Смотрела наверх, туда, где на высоте двух метров сквозь дыру светил солнечный свет. Два метра! И я их пролетела, подвернув при падении ногу и, кажется, сломав руку. Но осталась жива.
Мне еще никогда не было так мучительно страшно. Я лежала внизу, уверенная, что охотник где-то невдалеке, рыскает и непременно найдет меня, измученную и слабую. А если даже не найдет – моей могилой станет яма. Бесполезно молить о помощи – никто меня не спасет.
Я попыталась пошевелить отбитой рукой. Получилось! Перелома нет! Со всем остальным можно справиться. Голова тоже ныла, и я, дотронувшись до левого виска, почувствовала на пальцах кровь. Но и это не пугало. Итак, надо мной дыра, а впереди… узкий проход, погруженный во тьму. Я чувствую ветер, который щекочет кожу. Возможно, где-то есть выход? Нужно только доползти до него.
Каждое движение отдавалось в теле огнем.
– Я выживу, обязательно выживу, – хрипло утешала саму себя. – Я должна выжить и вернуться домой. Всё будет хорошо.
Странное дело. Когда судьба еще только начала вписывать в мою жизнь новую главу, мне казалось, будто это конец, и нет никаких шансов на спасение. А было ли так плохо? Почему именно сейчас, лежа на мерзлой земле, неудобно подогнув ногу, боясь даже дышать, я искренне верю в то, что спастись реально? Какова вероятность успеха? Несколько процентов? Ну и что. Зато пока у меня есть эти проценты, я смогу.
Опираясь на здоровую руку, я поднялась на одно колено и попыталась встать, но упала. Боль застелила разум, и перед глазами вновь растелилась темнота.
Пробудил меня жуткий волчий вой. Так плачут по утерянному собрату. Может, Кремовый жив? Или сородичи оплакивают мертвого волка необычной расцветки? Животное протяжно ревело, но, к моему облегчению, недолго. Всего несколько секунд. Грудную клетку отпустили сильные тиски.
Боль уже не обжигала – она стала моим вторым «я». Растеклась по каждой клеточке и напоминала о себе уже не ударами, а постоянным давлением изнутри, от чего, казалось, полегчало.
Я смогла с нескольких попыток встать, опереться на здоровую ногу, и, прислонившись к стене, осторожно зашагала вперед. Каждый шаг давался с трудом. Иногда я просто наваливалась на каменно-земляную поверхность спиной, стирала холодный пот со лба и долго недвижимо стояла, стиснув зубы. У меня всё получится. Я смогу. Только бы туннель имел выход. Только бы впереди не оказалось еще одной дыры.
Глаза словно ослепли, но мне было ни к чему зрение. Я шла по стенке и надеялась, что лаз куда-либо ведет.
Во мне проснулось такое желание жизни, какого я не ощущала ещё никогда. Хотелось поскорее выйти на свежий воздух, подставить лицо ветру и улыбаться. Уже не нужна была теплая квартира. Нет. Только свобода от этой каменной промерзшей тюрьмы.
Нервно пульсировали жилки в висках, голова раскалывалась на миллиард осколков. Я боялась всего одного: того, что я иду по кругу. Не вперед, а туда, где уже находилась когда-то. И что никогда не выберусь отсюда. Силы покидали израненное тело.
Свет был яркий, ослепляющий. Он появился из неоткуда. Сморгнула – и он уже бьет по глазам. Сверху маячила дыра. Всё, впору умирать. Но, приглядевшись к стене, я поняла, что она не ровная – в ней были высечены ступени, по которым можно забраться.
Ярко светила луна. Издевательски блестели звезды.
Я поставила здоровую ногу на первую ступеньку. По физкультуре в моем дневнике всегда стояла твердая тройка. Поэтому я даже в здоровом состоянии вряд ли смогла бы подтянуться на одной руке. С другой стороны, на занятиях никогда не нужно спасать себя, поэтому в крови не кипел адреналин.
Метр, два, три. Невероятно, но ароматы ночного леса уже обволакивали мой нос, а ветер привычно задувал под свитер, здороваясь со старой знакомой. Еще совсем чуть-чуть. Последний рывок, и я повалилась на землю, вжимаясь лицом в траву. Истерично захохотала, смешивая слезы радости с грязью и кровью. Жива. Смогла. Назло всем. Назло самой себе.
И всё-таки боль победила. Больную руку проткнуло сотней раскаленных добела иголок, я долго металась по земле и выла, впиваясь сломанными ногтями в собственную ладонь. Не помню, как уснула, погрузившись в болезненный бред, в котором слышала чей-то неясный голос:
– Пей это. Боль пройдет.
И, подчиняясь видению, отхлебывала какой-то горький настой, закашливалась, но пила.
***
Этот человек был безлик, но от него исходил свет. Он говорил мало, чаще уговаривал поесть или попить; больше молчал. Он касался моих ран, и те рассасывались под холодными пальцами. Я просила его назваться, а он пропадал. Мелькали кадры. Я даже помню, как он нес меня на руках, точно невесту.
Вот так сон! Проснулась я с легкой головой и готовая к любому подвигу. Я могла двигаться, могла дышать, и ничто не сковывало тело. Интересно, сколько я валялась без чувств? И почему я уткнулась во что-то пушистое?
Волк! Он лежал, не двигаясь, дышал ровно, спокойно. Кремовый красавец с пятнами вокруг глаз. Не менее живой, чем я. Он каким-то образом нашел бредящее тело в лесу.
Я потрепала волка за загривок, и тот склонил голову, подставляя ласке незащищенную шею.
– Родной, здравствуй… – Сиплый незнакомый голос удивил меня. Мой голос, но такой чужой. – Живой, здоровый! Мальчик мой!
Я вскочила на ноги. В костях отдавалось далекой ломкой, но совсем слабо, будто отголосок старой травмы. От синяка на руке не осталось и следа. На ладонях пестрели запекшиеся царапины, ногти были сломаны, одежда – хуже некуда. Но в остальном всё замечательно.
– Отведи меня к воде, – я блаженно улыбнулась.
Кремовый шел медленно, озираясь, а однажды даже присел около меня, точно подзывая проехаться на его спине. Но я не рискнула. Ни голода, ни жажды не было – ничего из того, что мучает после затяжной болезни.
В круглом лесном озерце как в зеркале отражалось небо. Я глянула в чистое водное зеркало: пыль, запекшиеся кровавой коркой губы, под глазами синяки, волосы превратились в незнамо что. От глубокой царапины на виске осталось напоминание в виде шрама. Странно, как я голову не разбила. Отделалась малым.
Еще бы перекусить чем-нибудь.
Нож остался там, у охотника. Мешок с вещами и хлебом – тоже. Ну да и ладно!
Здесь росли черно-черные ягоды, размером с крупную клубничину, и когда я сорвала одну, Кремовый не стал рычать или выпихивать их из моей ладони. На вкус они были приторные, но я не замечала сладости. Срывала и ела, запихивая в рот горстями.
Мы отдыхали, подставив лицо (и морду) легкому ветру. Волк положил башку на мои колени. Его грудь еле заметно вздымалась, а глаза были прикрыты. Из-за шерсти я не видела, ранен ли он, но отощал еще сильнее – это факт.
– Тебе удалось выжить… – Я погладила его за ухом. – Прости, что не вернулась за тобой. Если бы не неудачное падение, я бы искала тебя сама. Я так боялась за тебя… Спасибо, что ты рядом. Но кого же я видела во снах?
Волк по-человечески сощурил глаза, дескать, не понимаю, о чем речь.
– Со мной кто-то разговаривал. Не веришь, да? Лечил, убеждал, что всё наладится. Может, ты видел его?
Разумеется, Кремовый смолчал, и заинтересованность из его взгляда исчезла.
Интересно, куда делся охотник? Если он отыскал меня в первый раз, что помешало нагнать после? Мне нужно спешить, перемещаться или выжидать на месте? Но волк никуда не торопился, и я расценила это как намек на отдых.
Дрема протекала по обыкновению беспокойно. Тишина звенела в ушах, но выбраться из сновидений не получалось. И вдруг какой-то обволакивающий, смутно знакомый голос, разливающийся по каждой клеточке моего тела, сказал:
– Не медли. Волк выведет тебя к ведьме. Она поможет или скажет, куда идти дальше. Верь, всё будет хорошо.
И я успокоилась. Теперь я точно понимала – в этом мире у меня есть ангел-хранитель. Ему можно доверять. Я верю!
Волк разбудил меня толчком в бок, и я вскочила, задыхаясь и оглядываясь.
– Ты выведешь меня к ведьме?
Кремовый не издал даже звука, но потрусил в сторону заходящего солнца.
Мы шли уже долго, с тремя привалами для ночлега или отдыха. Я питалась грибами, ягодами, травами. Организм эта пища поддерживала, но голод прочно поселился в животе. Он стал неотъемлемой моей частью.
А потом появилась дорога, протоптанная людскими ботинками и конскими копытами. А лес остался позади. Мы вышли к селу с окраины, чтобы не показываться селянам на глаза. И все-таки Кремовый был особенно насторожен, постоянно прислушивался и шел, припав к высокой траве.
Мы двигались как воришки, бесшумно, бессловесно. Я сомневалась, что смогу опознать нужную ведьму, но как вскоре поняла, искать никого не требовалось.
Навстречу нам бежала высоченная седоволосая женщина в темно-синем платье, кутавшаяся в цветастую шаль болотного цвета.
Она окрикнула нас:
– Я знаю, кто ты! Я знаю, откуда ты здесь!
Сердце остановилось.
– Идемте в дом, там поговорим. – Взяв сухой сморщенной рукой меня за запястье, она уверенным шагом поспешила к сельским домам.
В голове пронеслось: «А если она помогает охотникам?» Но волк трусил в шаге от нас, и я полностью доверилась своему звериному другу.
Когда до ближайшего дерева оставалось метро десять, ведьма обернулась к нам, оглядела меня и Кремового.
– Пойдем со стороны полей. Твоему другу нельзя показываться кому-либо.
Я кивнула. Действительно, как-то неправильно шастать дикому зверю среди людей.
Её дом был крайний, у самой кромки леса, не огороженный ни забором, ни частоколом. Одинокая избушка посреди полей, в отдалении от остальных домов.
В её кухне пахло земляникой и полынью. Печь, стол из светлого дерева, три грубо сколоченных стула – вот и всё убранство. Закипала каша, и я давилась голодной слюной.
Хозяйка была стара и суха, но её карие глаза прожигали насквозь. Она с улыбкой поставила передо мной полную тарелку и спросила:
– Почему же твой друг не заходит в дом? Ему нечего опасаться.
Кремовый лежал у порога. Да, в дом он не вошел, впрочем, мне казалось, что для волка это вполне нормально.
– Ему там спокойнее, – улыбнулась я в ответ.
И хотела задать целую тучу вопросов, но не придумала ни одного. Ведьма начала сама:
– Накануне меня посетило видение. Дескать, посетит меня измученная девочка из иномирья. Как тебя зовут?
– Анна.
– Приятно познакомиться. Прейя.
– Значит, вы знаете, какая мне требуется помощь? – с надеждой спросила я.
Как страшно было бы услышать в ответ: «Знаю, но не могу помочь».
– Знаю… И помогу… Да ты кушай-кушай. Кто же тебя так потрепал-то? – Она коснулась шрама у виска.
– Неудачно свалилась в дыру. Откуда она вообще взялась?
