скачать книгу бесплатно
Исповедь мага. Роман в четырех частях
Николай Солярий
Книга ненавязчиво уводит нас в мир, где реальность перемещается в измерения, неведомые нам: тогда – не то действительность соприкасается с мистикой, не то мистика рождается в нашем сознании и влияет на восприятие происходящего в книге. Психологически точные, достоверно выписанные персонажи соседствуют в ней с несуществующими фантомами, их окружением, колдовскими чарами, отмеченными духом язычества… Неистощима фантазия автора, которому не без боязни вверяешь свою читательскую судьбу.
Исповедь мага
Роман в четырех частях
Николай Солярий
© Николай Солярий, 2017
ISBN 978-5-4485-3684-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Книга 1. Настольная книга колдуна
Вместо предисловия
В начале семидесятых не по своей воле, а решением районного военкомата меня, бывшего рядового – армейского повара – призвали пройти переподготовку: получить новую профессию хлебопёка, специалиста полевых хлебопекарен. Тридцать дней и ночей я должен был осваивать эту специальность далеко от дома – в предгорье Алтая, в старинном, грязном и загазованном, но по-своему прелестном Бийске.
Палатку-пекарню поставили на высокой горе у воинских складов – полгорода под нами: хорошо видны центр города, река, бывший монастырь, теперь войсковая часть, под голубым куполом ныне действующая церковь.
Рядом проходила трасса на Горный Алтай, часть которой – дорога на городское кладбище. Вот там-то я и услышал эту историю.
На девятый день после Пасхи народ с сумками, цветами и бутылками шёл на кладбище помянуть родных и возвращался оттуда с покрасневшими от слёз глазами или просто пьяными.
Один из них подошёл ко мне, сидевшему на сухой прошлогодней траве.
– Солдатик, давай помянем раба Божьего…
Я забыл, как его звали, но помню, что охотно согласился разделить с ним начатую уже бутылку водки. Кряхтя и вздыхая, он сел рядом со мной, развернул газету, в которой лежали крашеные яйца, оставшиеся, видно, ещё с Пасхи, хлеб и разломленная вареная колбаса. Гранёный стакан был один.
– Не побрезгуй, сынок, ему было бы сейчас столько же, сколько и тебе.
Налив полстакана, протянул его мне. Не зная толком, что нужно говорить в таких случаях, я произнёс: «Пусть земля ему будет пухом» – и осушил содержимое стакана.
Потом выпил он, мы молча закусили. Мне хотелось как-то поддержать и успокоить моего незнакомца, но как это сделать – не знал.
– Наверное, болел? – спросил я.
– Да, болел.
И поведал он мне историю, которая через много лет задела и меня:
«Встречался юный паренек с девчонкой с нашей улицы. I одаполтора уже она жила со своей бабушкой в стареньком домикес большим огородом, родители её жили в другом районе нашегогорода. А девочку отправили к бабке, чтобы была ей помощницей.Да и медицинское училище, в котором она училась, было рядом.
Парень работал слесарем на заводе, был скромным, тихим и очень уж робким, весь в мать.
Как они познакомились – я не ведаю, думаю, это была ееинициатива. Он с незнакомыми сверстниками заговорить быне смог. А тут, как дома – всё в окно на дорогу смотрит, еевыглядывает, как вечер – сидит на лавочке у их дома, ни в кино,ни на танцы. Как стемнеет – она его провожает. Было и такое:подошли к ним парни с другой улицы, так он за её спину спрятался.
Бабка у неё спрашивает:
– Когда, внучка, свадьбу справлять будем?
А она ей:
– До того он трусишка, мне за него страшно и замужвыходить. Как жить-то с таким?
И научила старая молодую:
– Найди могилу человека с таким характером и поступкамипри его жизни, каким бы тебе хотелось видеть жениха своего.Расскажи своему суженому о нем, пусть он в полную луну послеполуночи пойдёт на его могилу и в изголовье могильного холмикавоткнёт нож и скажет: «Дай мне то, чего нет у меня, а было у тебя». Потом надо выдернуть нож, порезать им руку до крови и окропить ею могилу. И пусть уходит с кладбища не оглядываясь,кто бы его ни звал, как бы его ни просил; не оглядываться, не бежать, а спокойно идти. Долго ждать не придётся, как проявятсяв нем черты того покойного и унаследует он натуру его.
Вспомнила девчонка, как года два назад зарезали на танцахпарня с их улицы. Справедливый парень был и отчаянный. Мог за себя постоять и за всех пацанов с их улицы заступался.
Рассказала она всё пареньку и уговаривать стала, чтоб совершилон сей обряд на могиле покойного. При каждой встрече только о нём и рассказывала, про случаи из его удалой жизни.
– Не таков был мой сын, чтоб легко согласиться на это. Ночьюна кладбище – ни за что. Он днём-то один в лес за грибами не пойдёт.
Тогда она решила принять к нему другие меры.
Избегать его стала и не выходила на улицу. Два месяца ходилон под её окнами, похудел, переживал очень. Все соседи это видели,но не знали в чём дело. И нашёлся же злой язык, сказал ему кто-то, что подруга его собирается за другого замуж. Поднялся онночью с постели и пошёл на кладбище.
На небе была полная луна. Как уж там проходила эта церемония,только Бог знает. Наутро увидел я его на кухне с окровавленнойрукой и диким отрешённым взглядом. Только и сказал: «Он кровиещё просил».
Проведывать его в сумасшедший дом мы несколько раз ходилис его подружкой вместе. Она плакала, просила прощения у него и у меня. Для меня он стал неузнаваемым; она же говорила, чтосвоей осанкой, походкой и манерой поведения он стал похож на того парня из могилы. Через три месяца он умер, прожив на светестолько лет, месяцев и дней, сколько прожил тот лихой парень».
Глаза моего собеседника были мокрыми. Мы допили бутылку до конца.
– Дай Бог тебе здоровья, солдатик, – с этими словами он поднялся с травы и ушел.
Много раз я рассказывал эту историю своим знакомым и никак не думал, что нечто подобное произойдёт со мной…
Глава 1
Весной, вернувшись домой с гастролей, к великой своей радости, на письменном столе в увесистой пачке писем и почтовых карточек я обнаружил конверт с приглашением принять участие в съезде магов нашей страны.
В программе съезда значилось открытие Российского отделения Братства магов. Участники съезда должны продемонстрировать свои недюжинные способности перед серьезной комиссией, в состав которой войдут признанные авторитеты в области экстрасенсорики и парапсихологии, а также престидижитаторы, помягче сказать – иллюзионисты, а ещё мягче – фокусники.
Не раздумывая, в этот же день помчался я звонить в Саратов организаторам съезда. Там и должно было происходить сие мероприятие. Заодно обзвонил знакомых, поделился новостями о грядущих событиях. Реакция знакомых была неоднозначной. Одни говорили: «Езжай непременно, вернёшься – расскажешь все подробности». Был совет записывать всё, что услышу. Старый приятель посоветовал там не раскрываться: «Наверняка найдутся попредприимчивей тебя и с твоими номерами выйдут на большую сцену и телевидение, а ты останешься не у дел на своей периферии».
Нашёлся и отреагировавший на мой восторг так: «А тебе это надо? Не накатался ещё?». А мне это было действительно надо. Я никоим образом не отреагировал на слова моего оппонента. Наверняка в тот момент он был злым с похмелья.
Как работнику филармонии, артисту оригинального жанра, мне грех было пропустить это событие; встретиться с коллегами, приобрести новых друзей и знакомых. И как источник знаний этот съезд был мне необходим.
Казалось бы, что ещё нужно? Моя программа прекрасно воспринимается зрителями: более двух часов я удивляю феноменальной памятью, жгу себя огнём, глотаю шпагу, превращаю бумагу в деньги, зрителя – в Аллу Пугачёву. Зарабатываю аплодисменты, дарю автографы, зрительницы влюбляются в меня, а я в них. Вроде полная гармония. Так нет же, хотелось бы чего-то необычайного или экстраординарного: выйти на сцену и, подобно булгаковскому Воланду, ошеломить весь зал, и чтоб деньги с потолка, и говорящая голова каталась по сцене, и чтоб билеты за месяц до концерта заканчивались в кассе. «Ну что ж, мечтать не вредно», – скажет мой читатель. Но я ведь не только мечтал, кое-что по крупицам собирал для этого.
А тут такой шанс, не упущу.
Саратов встретил всех приезжающих прекрасной погодой: на небе ни облачка, в воздухе ни ветерка. Впоследствии скажут, что якобы такую погоду устроил один колдун, которого не хотели приглашать на это грандиозное сборище. И он выдвинул ультиматум: буду я – будет, вопреки всем прогнозам синоптиков, великолепная погода.
Но мнение большинства было иным: не было бы колдуна, погода была бы такой же, потому как личность колдуна доверия никому не внушала.
В городе был настоящий фестиваль; в транспорте и на улице можно было без труда определить участников съезда, они передвигались небольшими группками, демонстрируя при этом манипуляции с картами, шнурками, монетами и сигаретами. В руках экстрасенсов можно было увидеть проволочные рамки для диагностики и замера биополя.
Иных просто выдавал внешний вид – это подтянутые, галантные, с прекрасными манерами загадочные личности. Знакомых и друзей было много, со всех сторон нашей страны съехались они.
Жюри съезда отсеивало выступающих. Кому-то советовали обратить внимание на те или иные недостатки, перегибы, а кому-то вообще заняться чем-то иным. Действительно достойные оценки получили иллюзионисты, было на что посмотреть и чему позавидовать.
А вот сверхъестественные способности ясновидящей девочки меня действительно удивили и остаются загадкой по сей день. Мама Олеси, так звали эту двенадцатилетнюю девочку, рассказала, что, когда дочь училась в третьем классе, к ней стала поступать информация из космоса, она стала давать ответы на каверзные вопросы, не входившие в школьную программу. И в этом мы убедились, если только это не было искусно подстроено. Олеся стояла на сцене, а зрители просили ответить её на свои вопросы, которые могли озадачить даже имеющего высшее образование, и большинство ответов удовлетворяло спрашивающих. Почему большинство, а не все? Дело в том, что на вопросы типа:
«Что находится у меня в левом нагрудном кармане пиджака?» – ответ был: «На пустяковые вопросы информации из космоса нет».
Уже немолодой человек в очках спросил:
– Что случилось с эсминцем «Элдридж»?
– В 1943 году ушёл в другое измерение.
Только спустя два месяца информация об этом появилась в журнале «Знак вопроса». Если это не был подсадной зритель, к услугам которых прибегают некоторые шарлатаны, тогда девочка – настоящий феномен.
В один из перерывов я пошёл побродить по холлу Дворца культуры в надежде найти какой-нибудь буфет или лоток. Поиски не увенчались успехом, ничего подобного здесь не было; и только я собрался выйти на улицу, как за моей спиной прозвучал женский голос:
– Молодой человек, я готова поделиться своими бутербродами. Вы с рыбой любите?
Я обернулся: в трёх шагах от меня стояла дама азиатского типа, примерно моего возраста, чуть ниже меня ростом, жгучая брюнетка с пакетом в руке. Неужели чувство голода проявилось в моих глазах или это чувство изменило мою осанку или походку? Буфет то я искал молча. Удивлённый и несколько смущённый, я отрицательно покачал головой:
– Ну что вы, мне совсем не хочется есть, я сегодня плотно позавтракал.
– Стакан чая и заварное пирожное вы считаете плотным завтраком? – произнесла она.
– Не могла она видеть это, пирожное и чай я без свидетелей съел в гостиничном номере, и это меня заинтриговало.
– Неужели откажетесь от пива? У меня с собой пара бутылок.
– Ну дела, я уже часа два о пиве с рыбой думаю.
– Не удивляйтесь, – снова заговорила она. – Я с утра любуюсь вашей аурой.
– Ну и как она? – приблизился я к ней.
– Светлая и чёткая, с небольшими разрывами, но это наверняка следствие ваших недугов.
– Наверное, зимние простуды, – согласился я с ней. Меня это настолько удивило, что я закрутил головой по сторонам. – Где бы нам с вами поудобнее устроиться, чтобы разделить вашу трапезу?
– Она подала мне пакет.
– Николай, называйте меня просто Зоей. Пойдёмте в зал, сейчас там никого нет, перерыв, устроимся на последних рядах.
В зале действительно никого, полумрак, слабый свет на пустой сцене. Мы заняли три места, среднее кресло между нами послужило нам столом. Пока я открывал пиво ключом от квартиры, Зоя разложила на пакете бутерброды с белугой. От первых глотков пива я подобрел и расслабился.
– Зоенька, а что, имя моё написано на ауре?
– Нет, Коленька, имя ваше я прочла на афише в Горно-Алтайске два года назад, я была там в командировке, попала на ваш концерт и после выступления ждала вас у гримёрной, чтобы поделиться своим мнением и выразить своё восхищение. Но на выходе вас поджидала толпа зрителей, и пробиться к вам было невозможно. За вами пришёл водитель автобуса, вы очень торопились.
Я ехала сюда и полагала, что встречу вас. В первый же день увидела вас, но подойти не решилась – вы всё время не один, и, чтобы устроить эту встречу, пришлось повоздействовать на ваше окружение. Два ваших спутника сейчас обедают в столовой, что за два квартала отсюда, наворачивают гуляш и о вас даже не вспоминают.
– Зоя, каким образом можно увидеть ауру и определить, что со мной происходило и происходит?
– Я вижу ауру при любом освещении. А почему я её вижу? Да просто потому, что вижу, и всё. В ауре как в призме – всё вверх ногами: и прошлое и будущее. На прошлое нужно смотреть с одного 10 угла, на будущее – с другого, а настоящее можно не только видеть, но и слышать. А вот как это делается – не скажу. Мне это дорогого стоило.
– Зоя, вы, наверное, не представляете, какова цена вашим способностям. Это неизмеримо никакими деньгами.
– Вы меня не так поняли, Николай. Речь идёт не о деньгах, а о гораздо более ценном, да и не каждому дано.
Здесь нужно быть избранным.
– А можно ли мне стать вашим учеником? – с надеждой в голосе произнёс я. – Готов пожертвовать чем угодно.
– Я это знаю, – печально ответила она. – К сожалению, учитель должен быть старше ученика, а с этим, как вы видите, у нас проблема. Конечно, у нас с вами мог бы получиться прекрасный дуэт, шикарная программа.
– Вот об этом стоит, пожалуй, подумать. Представьте себе, Николай, как бы вы дополняли меня. «ТЕЛЕПАТИЧЕСКОЕ ШОУ. Зоя Тэ – трансментальная магия с участием Н. Солярия». Это будет настоящая программа, а не то, что мы здесь с вами видели. Мы покорим весь белый свет! Вот тут мне нужна ваша помощь. Вы способный, обладаете колоссальной энергией и могли бы стать превосходным ассистентом.
Она говорила со мной мягко и вкрадчиво, но глазами словно прокалывала область желудка. Тут меня осенило, и от этой мысли мурашки пробежали по спине: передо мной сидит вампир, ей нужен донор. Как-то надо бы поделикат нее расстаться с ней.
– Зоя, милая, я почти согласен, но у меня контракт ещё на полгода с филармонией, – соврал я. – Оставь мне свои координаты, как только закончу работу – сразу же напишу.
Она на листочке блокнота написала свой адрес: «до востребования».
– Я была уверена, обладая такой памятью, ты не нуждаешься в записях. До августа лучше не пиши, я уезжаю в Алжир. И ещё, Коля, не рассказывай о наших планах никому, чтобы не сглазить.
Доев бутерброд, я помог Зое собрать крошки и пустые бутылки в пакет. Мы вышли в фойе, у входных дверей показались мои приятели.
– Ну ладно, давайте прощаться, – предложила она, – у меня через четыре часа самолёт.
Я пожал ей руку, затем поцеловал в щёку, мы расцвели в улыбке, и моя знакомая пошла к выходу. Я направился к своим коллегам, спросить, откуда они идут. Ответ их: «Тут недалеко, в столовке, кормят прилично» – меня уже не удивил. И то, что на второе был гуляш, ребята подтвердили. Конечно, я был шокирован этим знакомством и, честно признаться, напуган. Решил никогда не встречаться с этой особой. Но, как покажет будущее, тщетным было моё решение.
Вот так, став членом РОМБа (это аббревиатура Российского отделения Международного братства магов) и получив свой регистрационный номер, вернулся я в родные края.
Глава 2
Кто зачем приходит на кладбище: одни со скорбью провожают в последний путь близких и знакомых, другие приходят помянуть усопшего и поправить могилу, кто-то торгует живыми и искусственными цветами и венками; не чистые на руку людишки являются сюда, не боясь греха, украсть с могилы дорогой и красивый венок и затем перепродать его у ворот другого кладбища. Но в основном на кладбище безлюдно. Я же попал сюда не по перечисленным мною причинам и даже не в качестве покойника.
Знакомая продавец из нашего гастронома, зная меня как бывшего фотографа, попросила отснять похоронную процессию безвременно ушедшей свекрови. Без всякого энтузиазма я дал согласие. Отказать ей не мог, поскольку она частенько снабжала меня дефицитным товаром из-под прилавка.
Захватив свой старенький «Киев», я прибыл по назначенному адресу и в разных ракурсах сделал несколько снимков усопшей и её провожающих. Решив уже уйти, подошёл к заказчице сказать ей об этом, но она попросила меня задержаться ещё и съездить с ними на кладбище заснять погребение; не все родственники смогли приехать: из-за болезней или дальней дороги, тогда хотя бы по фотографиям будут иметь представление об этом мрачном событии.
Ехать в катафалке с гробом мне не очень то хотелось, и я попросил музыкантов взять меня в свой автобус. Как только машина тронулась с места, мрачные лица музыкальной команды просветлели, а узнав, что я не родственник покойной, засыпали меня циничными шутками. Трубач с отёкшим лицом назидательно говорил:
