Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1

скачать книгу бесплатно

Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1
Николай Васильевич Сычев

Издание представляет собой уникальное, фундаментальное исследование диалектики капитала (в контексте марксовой критики политической экономии), не имеющее аналогов ни в зарубежной, ни в отечественной литературе. В концептуальном плане оно базируется на «Капитале» К. Маркса. В соответствии со структурой первого тома данного труда издание состоит из 2-х частей, включающих в себя восемь разделов. Первый посвящен товару, деньгам и рынку, второй – теориям капитала, третий – производству абсолютной прибавочной стоимости, четвертый – производству относительной прибавочной стоимости, пятый – производству абсолютной и относительной прибавочной стоимости, шестой – заработной плате, седьмой – процессу накопления капитала, восьмой – историческим условиям возникновения капитала (теоретическим и практическим аспектам). Дано систематическое обобщение обширного источниковедческого материала. Показан дискуссионный характер рассматриваемых вопросов, обосновано авторское видение путей их решения. Раскрываются главные тенденции развития ведущих школ, течений и направлений мировой экономической мысли. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов экономических вузов, всех интересующихся проблемами «Капитала» К. Маркса, политической экономии и истории экономических учений.

Николай Сычев

Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. В 2-х книгах. Книга 1

Маркс был гений, мы, в лучшем случае, – таланты.

    Ф. Энгельс

Рецензенты:

доктор экономических наук, профессор кафедры экономики и финансов Международного славянского института И.М. Братищев;

доктор экономических наук, профессор кафедры политической экономии экономического факультета МГУ К.А. Хубиев.

ОБЩЕРОССИЙСКАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ «РОССИЙСКИЕ УЧЁНЫЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ОРИЕНТАЦИИ» (РУСО)

© Сычев Н.В., 2020

© ООО «Издательство Родина», 2020

Книга 1

Предисловие

Предлагаемая вниманию читателя монография первоначально вышла в свет в 2019 году под другим названием, а именно «Диалектика «Капитала» К. Маркса, или логика развития капиталистической экономики». К сожалению, без согласования с автором, издательство, во-первых, не в полном объеме опубликовало эту монографию, а потому представленные в ней две части первого тома не охватывают всего материала; во-вторых, по собственному усмотрению исключило деление этих частей на разделы, а также неправомерно внесло «правку» в название пятой главы, в которой речь идет о социально-экономической теории капитала как господствующей экономической силы буржуазного общества, а не о «Капитале» как главном экономическом произведении К. Маркса; в-третьих, допустило публикацию текста слишком мелким шрифтом (с вкраплением целого ряда стилистических ошибок), трудно поддающегося чтению и осмыслению.

Заметим, в новом издании монографии эти недостатки устранены. Кроме того, уточнено ее название, которое, на наш взгляд, в большей мере соответствует концептуальному замыслу К. Маркса (с точки зрения применяемого им метода во всех трех томах «Капитала») и которое более эвристично по своему содержанию «Диалектика капитала: К марксовой критике политической экономии» (поясним, сообразно этому четвертый том нашего исследования будет называться «Диалектика капитала в XX–XXI в. в.: Критика политической экономии»). В остальном в данной монографии представлен авторский текст, причем в полном объеме.

В этой связи необходимо подчеркнуть, что она представляет собой политэкономическое произведение. Отличительные особенности последнего раскрыты в предисловии к первому изданию, в том числе и причины ликвидации политической экономии как общетеоретической дисциплины в постсоветской России.

К сказанному в этом предисловии следует добавить, что политическая экономия – это классовая наука, ибо она всегда выражала и выражает интересы определенного класса. В центре ее внимания находится фундаментальная проблема любой экономической системы – отношение между собственниками условий производства и непосредственными производителями, на основе которого складываются все другие экономические отношения. Поэтому многие исследователи совершенно справедливо объявляют вопрос о собственности основным вопросом политической экономии.

Но именно подобная постановка вопроса не соответствует идеологической ориентации господствующего класса, закрепившегося у власти после августовского переворота (1991). Более того, такая постановка противоречит его интересам, поскольку она затрагивает самую глубокую тайну, скрытую основу экономической системы современной России, специфику и динамику ее функционирования и развития. В этом заключается главная причина ликвидации политической экономии. Как уже отмечалось, в итоге она оказалась упраздненной из учебного процесса. Вместо этой науки в российских высших и средних учебных заведениях были введены нейтральные в социально-политическом отношении предметы рыночного толка – «экономическая теория», «экономика», «рыночная экономика» и т. п., в которых воспроизводятся основные концептуальные идеи англо-американских курсов экономикс.

Следовательно, совершенно очевидно, что столь поспешное стремление во что бы то ни стало ликвидировать политическую экономию и заменить ее экономической теорией (в духе экономикс) есть реализация чиновничеством от науки вкупе с «учеными приказчиками» власть придержащих социального заказа, выражающего интересы этой власти. Разумеется, эта реализация нанесла значительный ущерб не только самой экономической науке, но и экономической политике, ориентированной на разрушение промышленного потенциала страны. Разрушать, конечно, всегда легко, а вот созидать довольно трудно. Рано или поздно вся эта безумная вакханалия закончится, наступит прозрение, вновь придется собирать «разбросанные камни» с целью возрождения той общетеоретической науки, каковой является политическая экономия. И, как говорится, чем быстрее, тем лучше.

Предисловие к первому изданию

5 мая 2018 года исполнилось 200 лет со дня рождения К. Маркса – гениального мыслителя, основоположника философии диалектического и исторического материализма, пролетарской политической экономии и научного коммунизма, вождя и учителя рабочего класса. Теоретическое обоснование выработанного им нового мировоззрения было дано в «Капитале» (первый том вышел в свет в 1867 г., второй том издан Ф. Энгельсом в 1885 г., а третий том – в 1894 г.).

Величие «Капитала» определяется прежде всего тем, что это единственное крупное произведение, в котором впервые в истории социально-экономической мысли сознательно применен диалектический метод в одной общественной науке – политической экономии. Такое применение послужило отправным пунктом критики прежних представлений о предмете и методе политэкономии и превращении ее в подлинную науку. Оно стало возможным благодаря коренной переработке посредством критического переосмысления «рационального зерна» идеалистической диалектики Г. Гегеля с точки зрения материализма, органического синтеза последнего с диалектикой и выработки на этой основе материалистической диалектики как метода научного познания. В этой связи Ф. Энгельс писал: «Выработку метода (диалектического. – Н.С.), который лежит в основе марксовой критики политической экономии, мы считаем результатом, который по своему значению едва ли уступает основному материалистическому воззрению».[1 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 497.]

Напомним, необходимость этой выработки была обусловлена следующим обстоятельством. Будучи объективным идеалистом, Г. Гегель считал первичным, абсолютной субстанцией мира мышление, мировую идею, безличный, оторванный от человека и человечества мировой разум, а вторичным – все материальное, всю совокупность реальных явлений и процессов как якобы воплощение и конкретное выражение духовного начала. Тем самым действительное отношение между материальным и идеальным в гегелевской философии ставится с ног на голову: духовное, идеальное выступает в ней как творец, созидатель материального, реального. Поэтому, в соответствии с гегелевской концепцией, окружающий мир представляет собой не что иное, как вечно существующую, самодвижущуюся абсолютную идею и различные формы ее проявления – понятия и их конкретные воплощения. По Г. Гегелю, подчеркивал К. Маркс, «все, что происходило, и все, что происходит еще в мире, тождественно с тем, что происходит в его собственном мышлении. Таким образом, философия истории оказывается лишь историей философии – его собственной философии. Нет более «истории, соответствующей порядку времен», существует лишь «последовательность идей в разуме». Он воображает, что строит мир посредством мысли; между тем как в действительности он лишь систематически перестраивает и располагает, согласно своему абсолютному (объективно-идеалистическому. – Н.С.) методу, те мысли, которые имеются в голове у всех людей».[2 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 132–133.]

Следовательно, согласно Г. Гегелю, абсолютная идея существует вечно и содержит в себе в скрытом виде все возможные явления природы и общества, а потому представляет собой их источник и движущую силу. Эта идея в процессе саморазвития проходит различные стадии, в ходе которого она раскрывает свое внутреннее содержание. Сначала она развивается в самой себе, затем принимает форму природы – неорганического и органического мира и человека, далее проявляется в форме государства, искусства, религии и философии. Таким образом, весь многообразный мир есть продукт саморазвития абсолютной идеи как творческой, созидающей силы, совокупность различных форм ее проявления.

Исходя из этого положения, Г. Гегель разрабатывал идеалистическую диалектику, которая сводилась у него к диалектике мышления. Подчеркнем, ее центральный пункт – учение о противоречии. Суть этого учения состоит в том, что противоречие следует считать за нечто более глубокое и существенное, чем тождество. «Ибо в противоположность ему, тождество есть определение лишь простого непосредственного, мертвого бытия; противоречие же есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в себе самом противоречие, оно движется, обладает побуждением и деятельностью».[3 - Гегель Г. В. Ф. Соч. Т. 1. М.-Л., 1930. С. 42.] «Что вообще движет – это противоречие, и смешно говорить, что противоречие немыслимо».[4 - Там же. С. 215.] Следовательно, по Г. Гегелю, противоречие является источником движения, изменения и развития всех явлений и процессов окружающего мира; поэтому оно имманентно диалектике.[5 - «Все что нас окружает, может служить примером диалектики. Мы знаем, что все конечное изменяется и уничтожается, его изменение и уничтожение есть не что иное, как его диалектика, оно содержит в себе свое иное и потому выходит за пределы своего непосредственного существования и (потому оно – Н.С.) изменяется» / Там же. С. 135. «Мы говорим, что все вещи, или все конечные предметы обречены на гибель, и в этом смысле диалектика есть всеобщая неотразимая власть, которой все должно покориться, как бы оно ни было, по-видимому, независимо и прочно» / Там же. С. 135–136.]

Определяя диалектический метод как способ постижения всех этих явлений и процессов, развертывающихся в противоречиях и через противоречия, Г. Гегель подчеркивал, что данный метод «раскрывает истинное содержание предмета и, следовательно, показывает неполноту односторонних определений рассудка».[6 - Гегель Г. В. Ф. Соч. Т. 1. М.-Л., 1930. С. 134.] Подобно тому как диалектика бытия «составляет начало всякого движения, всякой жизни и деятельности в мире действительности», точно так же в логике и философии диалектический метод есть «душа научного развития», – «живая душа в движении науки»; только одна диалектика «вносит необходимость и внутреннюю связь в содержание науки».[7 - Там же. С. 133–134.]

Диалектика Г. Гегеля – это целостная система логических категорий как ступеней развития абсолютной идеи. Он показал внутреннюю взаимосвязь, противоречивость, взаимопроникновение и переходы таких парных категорий, как качество и количество, причина и следствие, сущность и явление, необходимость и случайность, возможность и действительность и др. Это позволило ему открыть три основных закона диалектики: закон перехода количества в качество, закон взаимопроникновения противоположностей и закон отрицания отрицания.

В результате впервые в истории философии Г. Гегель создал развитую теорию диалектики как логики и метода, соединив диалектику и логику в единую концепцию диалектической логики.[8 - «Изложение Гегелем в «Науке логики» созданной им идеалистической диалектики является единственным примером построения философской теории в соответствии с внутренней логикой ее содержания. Ни до, ни после Гегеля не было и нет подобного логически обоснованного и доказательного изложения философского учения, представленного в процессе самодвижения, саморазвития его содержания от самых абстрактных характеристик бытия до наиболее конкретного описания его как самопознающего субъекта. Гегелю удалось представить свою философию в виде целостной и вместе с тем развивающейся системы знания» / Солопов Е.Ф. Философия. Предмет и логика философии. Истоки диалектики и метафизики. М., 2001. С. 7.] При этом, как идеалист, он стремился вывести одну категорию из другой посредством обобщения эмпирических фактов и тем самым отобразить развитие явлений и процессов реальной действительности, которые вопреки его учению существуют независимо от мышления. «Гегель, – указывал в этой связи В.И. Ленин, – гениально угадал в смене, взаимозависимости всех понятий, в тождестве их противоположностей, в переходах одного понятия в другое, в вечной смене, движении понятий именно такое отношение вещей, природы … именно угадал не больше».[9 - Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 179.] По словам Ф. Энгельса, три основных закона диалектики были развиты Гегелем идеалистическим образом лишь как законы мышления. Хотя в диалектике Г. Гегеля, как и во всей его философской системе, имеется не мало искусственных, порой насильственных конструкций, но «кто не задерживается излишне на них, а глубже проникает в грандиозное здание, тот находит там бесчисленные сокровища, до настоящего времени сохраняющих свою полную ценность».[10 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 278. Заметим, критикуя «критиков» философии Г. Гегеля, которые ограничиваются «презрительным пожатием плеч по поводу его крайнего идеализма», Г.В. Плеханов указывал, что «если ее ошибочная идеалистическая основа действительно дает себя чувствовать слишком часто; если она ставит слишком тесные пределы движению гениальной мысли великого человека, то именно это обстоятельство и должно заставить нас отнестись к философии Гегеля с величайшим вниманием; именно оно-то и делает ее в высшей степени поучительной. Идеалистическая философия Гегеля сама по себе самое лучшее, самое неопровержимое доказательство несостоятельности идеализма» / Плеханов Г.В. Соч. Т. VII. М., 1931. С. 38–39.]

Идеалистическая интерпретация диалектики Г. Гегелем отнюдь не помешала весьма высокой оценке К. Марксом крупных достижений этого великого мыслителя в области диалектики, диалектической логики. Ибо «Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее (диалектики. – Н.С.) всеобщих форм движения». И непосредственно далее сформировал свою задачу: «У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо ее поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно».[11 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 22.] «Маркс, – писал Ф. Энгельс, – был и остается единственным человеком, который мог взять на себя труд высвободить из гегелевской логики то ядро, которое заключает в себе действительные открытия Гегеля в этой области и восстановить диалектический метод, освобожденный от его идеалистических оболочек, в том простом виде, в котором он и становится единственно правильной формой развития мысли».[12 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 496–497.]

Важно отметить, что такое восстановление, явившееся закономерным итогом материалистического переосмысления идеалистической диалектики Г. Гегеля, выразилось в создании нового, в корне противоположного гегелевскому, марксистского диалектического метода. Имея в виду материалистическую основу своего метода, К. Маркс писал: «Мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но и является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург (творец, созидатель. – Н.С.) действительного. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней».[13 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 21.]

Подобная трактовка сущности данного метода позволила К. Марксу решить проблему субъекта и объекта, ставшую камнем преткновения для всей идеалистической философии. Согласно К. Марксу, в основе процесса познания лежит практика, т. е. материальная, производственная деятельность людей. Характеризуя социальную природу практики, он подчеркивал, что люди не могут воздействовать на мир вне общества, что в силу этого они взаимодействуют между собой. Это значит, что если объектом познания является материальный мир, то субъектом познания является человеческое общество в целом.

В соответствии с вышеизложенным можно выделить три отличительные черты материалистической диалектики.

Во-первых, как учение (наука) о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления она представляет собой целостную систему категорий, принципов и законов. Категории диалектики – единичное, особенное, общее; содержание и форма; причина и следствие; сущность и явление; необходимость и случайность; возможность и действительность – были осмыслены и развиты в рамках материалистической концепции. Будучи философскими категориями, они, в отличие от категорий конкретных наук, отражают свойства и связи не просто наиболее существенные, а всеобщие, т. е. присущие всем явлениям и процессам реальной действительности.

Важнейшие принципы диалектики – принцип всеобщей связи и принцип всеобщего развития. Первый означает, что все природные и общественные явления необходимо рассматривать в их всесторонней связи, взаимозависимости и взаимодействии, т. е. как определенную систему с внутренне присущими ей элементами. От первого неотделим второй принцип, который находится с ним в органическом единстве: всеобщая связь и взаимодействие с необходимостью ведут к изменению элементов и их отношений в соответствующих системах внешнего мира и обусловливают тем самым движение этих систем.

Основные законы диалектики – закон единства и борьбы противоположностей, закон перехода количественных изменений в качественные, закон отрицания отрицания. Первый закон раскрывает внутренний источник движения и развития окружающего мира. Согласно данному закону, каждая вещь, явление, процесс имеют свои внутренние стороны, тенденции, силы, которые одновременно и предполагают, и исключают друг друга, т. е. находятся в единстве и в то же время противоположны друг другу. Взаимодействие противоположных сторон, тенденций, сил, присущих вещам, явлениям, процессам, неизбежно ведет к нарушению покоя, равновесия, к изменению, к движению вперед. Борьба противоположностей, противоречие есть внутренний источник самодвижения внешнего мира, условие и основа его существования и развития.

Второй закон показывает, каким образом происходит процесс развития, какова его специфика и механизм действия. Согласно этому закону, всякое движение, развитие представляет собой постепенное накопление количественных изменений, присущих тому или иному явлению, процессу, на определенном этапе приводящее к коренным, качественным изменениям, скачкам, которые вызывают возникновение принципиально новых явлений, процессов, имеющих свои специфические особенности и закономерности развития. В свою очередь качественные изменения выступают необходимой предпосылкой накопления дальнейших количественных изменений.

Третий закон раскрывает общее направление развития, взаимоотношение между старым, отмирающим и новым, нарождающимся. Согласно этому закону, новое, отрицая старое, всегда сохраняет его положительные элементы. Данный закон отображает преемственность, поступательность развития. Оно идет непрерывно и последовательно от простого к сложному, от низшего к высшему, т. е. носит прогрессивный характер. Диалектическое развитие в целом (и в экономике, разумеется) происходит не по прямой линии, не по кругу, а по спирали. Это означает, что на более высоких стадиях, ступенях, этапах повторяются отдельные стороны, черты, тенденции, этапов низших, но на новой более прогрессивной основе.

По К. Марксу, диалектика как метод научного познания имеет не только гносеологическую, но и социальную сторону. Ибо «в своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам-идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели, каждую осуществленную форму она рассматривает в движении, следовательно также и с ее преходящей стороны, она ни перед чем не преклоняется и по самому существу своему критична и революционна».[14 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 22.]

В соответствии с такой трактовкой сущности диалектики, К. Маркс исследовал капитализм как изменяющийся, развивающийся предмет. Иными словами, в отличие от своих предшественников, для которых капитализм был чем-то раз навсегда данным, неизменным (т. е. они трактовали его с точки зрения метафизического метода), К. Маркс рассматривал его как процесс, как социально-экономический организм, находящийся в постоянном движении, претерпевающий существенные изменения.

Во-вторых, в диалектическом методе К. Маркса необходимо различать два взаимосвязанных аспекта: исторический и логический. Исторический аспект (метод) предполагает изучение экономических явлений в том виде, в каком они существовали, со всеми подробностями и во всем многообразии этих явлений. Естественно, при этом воспринимаются и случайности, и второстепенные обстоятельства, имеющие место в действительном историческом процессе. Под этим углом зрения в исторической последовательности излагаются и экономические категории, каждая из которых отображает определенную сторону экономических явлений. Напротив, логический аспект (метод) нацеливает на изучение этих явлений главным образом с точки зрения внутренней логики их развития, общего, закономерного, повторяющегося в реальном историческом процессе. Логическое исследование осуществляется, так сказать, в «чистом виде», т. е. в отвлечении от всех имеющихся случайностей, второстепенных обстоятельств.

Возникает вопрос: как же все-таки следует излагать экономические категории, должна ли их логическая последовательность совпадать с исторической? Согласно логическому методу, последовательность изложения экономических категорий определяется тем отношением, в которой они находятся друг к другу в той точке их развития, где они достигают полной зрелости, своей классической формы. При этом логическая последовательность их изложения может совпадать, а может и не совпадать с исторической последовательностью.[15 - Диалектический метод, диалектическая логика «показывает, что, подобно тому, как при исследовании развития объекта, находящегося на определенном этапе этого развития, нельзя брать взаимодействующие в его структуре моменты в той последовательности и субординации, в которой они появлялись в истории становления объекта, так, соответственно, и при исследовании теории объекта нельзя брать категории в том порядке, в котором они появлялись в ходе истории возникновения, складывания и развития этой теории» / Диалектика научного познания. Очерк диалектической логики. М., 1978. С. 218.]

Итак, логический метод представляет собой способ отображения внутренних связей, закономерностей действительного исторического процесса в теоретически последовательной форме. И здесь весьма важное значение имеет выбор отправного пункта научного исследования. Подчеркнем, от решения этого вопроса зависит степень зрелости самой политической экономии как науки.

На первый взгляд, кажется наиболее естественным и правильным начинать с реального и конкретного, с действительных предпосылок, например, с населения как основы и субъекта общественного процесса производства. Однако такой метод, в конечном счете, оказывается ошибочным, поскольку вначале ничего существенного нельзя сказать о населении, если не известны элементы, из которых оно состоит, например, классы. В свою очередь, классы – это опять-таки пустой звук, если не известны элементы, на которых они покоятся, например, труд, капитал. Капитал также довольно сложное экономическое явление, которое невозможно понять без анализа таких категорий, как наемный труд, стоимость, деньги, цены и т. д. «Таким образом, – указывал К. Маркс, – если бы я начал с населения, то это было бы хаотическое представление о целом, и только путем более близких определений я аналитически подходил бы ко все более простым понятиям: от конкретного, данного в представлении, ко все более и более тощим абстракциям, пока не пришел бы к простейшим определениям. Отсюда пришлось бы пуститься в обратный путь, пока не пришел бы, наконец, снова к населению, но на этот раз не как к хаотическому представлению о целом, а как к богатой совокупности, с многочисленными определениями и отношениями».[16 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 12. С. 726.]

Первый метод, который можно назвать способом восхождения от конкретного к абстрактному, был характерен для политической экономии в период ее возникновения. Она начинала с живого целого, но всегда заканчивала тем, что путем анализа выделяла некоторые абстрактные всеобщие отношения (например, разделение труда, деньги, стоимость и т. д.). Но как только эти отдельные моменты были абстрагированы и зафиксированы в понятиях (категориях), стали возникать теоретические системы, восходящие от найденного ранее простейшего (труд, разделение труда, потребность, меновая стоимость) к более сложному (государство, международный обмен, мировой рынок). Более правильным в научном отношении К. Маркс считал этот второй метод, названный им способом восхождения от абстрактного к конкретному. «Конкретное потому конкретно, – писал он, – что оно есть синтез многих определений, следовательно, единство многообразного. В мышлении оно поэтому выступает как процесс синтеза, как результат, а не как исходный пункт, хотя оно представляет собой действительный исходный пункт созерцания и представления».[17 - Там же. С. 727.]

В приведенном высказывании К. Маркс выделяет общую закономерность, присущую процессу научного познания на всех его этапах: оно всегда начинается с живого созерцания, т. е. с чувственных ощущений, восприятий и представлений о конкретных явлениях и процессах реальной действительности и идет к абстрактному мышлению. Понятия, абстракции возникают на основе переработки мышлением тех данных, которые доставляются органами чувств, практическим опытом. Следовательно, конкретное выступает в процессе познания перед исследователем дважды – в начальном и конечном пунктах данного исследования, причем в двух различных формах: в первом пункте – в реальной, во втором пункте – в идеальной форме.

Нужно, однако, иметь в виду, что способы восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному находятся в диалектической взаимосвязи между собой, взаимообусловливают и взаимопредполагают друг друга, образуя тем самым две неразрывные стороны единого познавательного процесса.[18 - Конкретное и абстрактное «как диалектические противоположности взаимосвязаны так, что абстрактное находится не где-то вне, а «внутри» конкретного, оно порождается в процессе познания «из» конкретного. На стадии восхождения от абстрактного к конкретному получается даже так, что теория тем конкретнее, чем абстрактнее отдельные теоретические понятия, в которых она излагается. Вообще знание одновременно, но в разных отношениях может быть и абстрактным, и конкретным, например интенсионально абстрактным и экстенсионально конкретным. Движение от конкретного к абстрактному гносеологически в принципе означает отправляющийся от явления процесс проникновения в сущность, тогда как последующее восхождение от абстрактного к конкретному прослеживает прежде всего развитие уже выявленной сущности, а вместе с тем и конкретизацию ее в совокупности многообразных явлений.Таким образом, абстрактное и конкретное неразделимы непроходимой метафизической границей, они способны переходить, переливаться друг в друга» / Диалектика научного познания. С. 171–172.] При этом используются различные общенаучные методы познания: анализ, синтез, индукция, дедукция, абстрагирование и др. В совокупности со специфическими (политико-экономическими) методами они образуют необходимые средства экономического исследования. Его конкретным результатом являются знания, которые уточняются и проверяются практикой. Она служит здесь одновременно и исходным пунктом познания, и критерием истины.

В-третьих, диалектический метод играет ключевую роль в развитии не только философии, но и конкретных наук. Его применение в политической экономии позволило К. Марксу совершить два великих открытия в области этой науки. Суть этих открытий он изложил в письме к Ф. Энгельсу от 24 августа 1867 г., сразу же после завершения подготовки к печати первого тома «Капитала». К. Маркс писал: «Самое лучшее в моей книге: 1) подчеркнутый уже в первой главе двойственный характер труда, смотря по тому, выражается ли он в потребительной или в меновой стоимости (на этом основывается все понимание фактов); 2) исследование прибавочной стоимости независимо от ее особых форм: прибыли, процента, земельной ренты и т. д.».[19 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 31. С. 277.]

Заметим, мы сознательно уделили столь пристальное внимание диалектическому методу, посредством которого К. Маркс создал научную систему политической экономии. Именно поэтому он намеревался написать специальную работу по диалектике. Об этом свидетельствует его письмо к Ф. Энгельсу от 14 января 1858 г., в котором он указывал: «Для метода обработки материала (здесь имеются в виду экономические рукописи – Н.С.) большую услугу оказало мне то, что я по чистой случайности вновь перелистал «Логику» Гегеля. Если когда-нибудь нашлось время для таких работ, я с большим удовольствием изложил бы на двух или трех печатных листах в доступной здравому человеческому рассудку форме то рациональное, что есть в методе, который Гегель открыл, но в то же время мистифицировал».[20 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 29. С. 212.] Спустя десять лет К. Маркс писал И. Дицгену: «Когда я сброшу экономическое бремя (здесь имеется в виду работа над «Капиталом», – Н.С.), я напишу «Диалектику». Истинные законы диалектики имеются уже у Гегеля – правда в мистической форме. Необходимо освободить их от этой формы …».[21 - Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 32. С. 456.]

К сожалению, К. Марксу так и не удалось реализовать свое намерение.[22 - В этой связи Е.Ф. Солопов пишет: «О чем свидетельствуют эти письма. Во-первых, о том, что у Маркса было намерение написать работу, непосредственно посвященную теории диалектики. Во-вторых, эти письма говорят о том, что в постановке данной задачи и в подходе к ее решению Маркс прямо и непосредственно опирался на Гегеля, на его достижения и заслуги в открытии законов диалектики, их систематической разработке и изложении. Маркс не считал, что в данном вопросе он поставлен перед необходимостью начинать работу на голом месте и видел свою задачу конкретно в том, чтобы исправить уже сделанное Гегелем, а именно освободить его изложение диалектики от идеалистической мистификации и в соответствии с этим дать общедоступное изложение диалектики, сознательно исходя из материалистического ее понимания. В-третьих, эти письма свидетельствуют о том, что Маркс знал, как приступить к выполнению данной задачи, что он уже имел в своей голове ее принципиальное решение, которое ему осталось только развернуть и реализовать, изложить на бумаге, сделать общедоступным для всех. В-четвертых, эти письма отражают главную причину, почему Маркс не осуществил своих намерений в данной области – у него так и не нашлось на это времени, подавляющую часть которого «съела» работа над «Капиталом»» / Солопов Е.Ф. Указ. соч. С. 23–24.] Но в его работах содержаться многочисленные высказывания, которые могут служить примером сознательного применения диалектического метода в исследовании различных социально-экономических явлений. Разумеется, исключительно важное методологическое значение здесь имеет главный труд К. Маркса – «Капитал». Не случайно В.И. Ленин в своих «Философских тетрадях» отмечал, что «если Marx не оставил «Логики» (с большой буквы), то он оставил логику «Капитала», и это следовало бы сугубо использовать по данному вопросу. В «Капитале» применена к одной науке логика, диалектика и теория познания … материализма, взявшего все ценное у Гегеля и двинувшее сие ценное вперед».[23 - Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 301.] Этому высказыванию предшествует следующий, сформулированный им, афоризм: «Нельзя вполне понять «Капитала» Маркса и особенно его I главы, не проштудировав и не поняв всей логики Гегеля. Следовательно, никто из марксистов не понял Маркса ? века спустя».[24 - Там же. С. 162.]

Задумав в этой связи написать специальный труд по диалектике, В.И. Ленин самым тщательным образом проштудировал и законспектировал «Науку логики» и «Лекции по истории философии» Г. Гегеля, работы других мыслителей. При этом В.И. Ленин выделил 19 элементов диалектики и дал ее краткое определение. Она есть «учение о единстве противоположностей. Этим будет схвачено ядро диалектики, но это требует пояснения и развития».[25 - Там же. С. 203.] Но подобно К. Марксу, В.И. Ленину также не удалось завершить свою работу по созданию такого труда.

Необходимо, однако, подчеркнуть, что ленинские размышления и наработки по данному вопросу послужили исходным пунктом исследования диалектики (логики) «Капитала» К. Маркса. Оно нашло отражение в многочисленных статьях и целом ряде монографий, написанных советскими философами в течение 50-х – 80-х г. г. прошлого века.

Обобщая концептуальные идеи, выдвинутые советскими философами, можно выделить два главных направления этого исследования. В рамках первого внимание акцентируется на отличительных особенностях диалектического метода, примененного К. Маркса в «Капитале», способа восхождения от абстрактного к конкретному, присущих ему категорий. Но при этом не ставится задача систематического и детального отображения самой диалектики, а следовательно, логики «Капитала» как целостной системы субординированных категорий и законов.[26 - См., напр.: М.М. Розенталь. Вопросы диалектики в «Капитале» К. Маркса. М., 1955; он же. Диалектика «Капитала» К. Маркса. М., 1967; З.М. Оруджев. К. Маркс и диалектическая логика. Баку., 1964.]

Напротив, в рамках второго направления была предпринята попытка преодолеть указанный недостаток и тем самым раскрыть диалектику как таковую, диалектическую логику в экономической науке на примере «Капитала» К. Маркса. Однако эта попытка не достигла поставленной цели: одни авторы ограничились лишь общей характеристикой исходной категории диалектического восхождения от абстрактного к конкретному, позволяющего выявить логическую структуру «Капитала»,[27 - См. Ильенков Э.В. Диалектика абстрактного и конкретного в «Капитале» К. Маркса. М., 1960.] другие – анализом первых двух отделов последнего.[28 - Типухин В.Н. Метод восхождения от абстрактного к конкретному в «Капитале» К. Маркса / Труды Омского с-х. ин-та им. С.М. Кирова, 1961. Т. 45; Маньковский Л.А. Логические категории в «Капитале» К. Маркса / Учен. Зап. Моск. гос. пед. ин-та им. В.И. Ленина, 1962. № 179.]

Пожалуй, наиболее важный вклад в решение данного вопроса внес В.А. Вазюлин. В 1968 году вышла в свет его монография «Логика «Капитала» К. Маркса». Причем ее публикация осталась, по существу, незамеченной в научной среде (в сравнении, например, с монографией Э.В. Ильенкова). Между тем, в отличие от вышеуказанных монографий, в которых затрагиваются отдельные аспекты диалектики (логики) «Капитала» К. Маркса, в ней впервые не на словах, а на деле предложено решение весьма актуальной и трудной задачи, за которую ни до, ни после автора никто всерьез не брался. Суть ее он сформулировал следующим образом: «представить объективную логику «Капитала» в сравнении с объективной логикой Гегеля как систему субординированных, внутренне связанных категорий путем выявления их из детального рассмотрения экономического материала «Капитала», взятого в его квинтэссенции, а не в качестве суммы примеров. Автор пытается, во-первых, рассмотреть «механизм» объективной диалектической логики, как он может быть выведен из исследования логики «Капитала»; во-вторых, дать обобщенное понимание логики «Капитала», основанное на подробном изучении этого произведения. Эта логика и будет, на наш взгляд, объективной диалектической логикой вообще, развитой из ее внутренних связей. Другими словами, такая логика есть изображение систематического мышления о диалектическом объекте».[29 - Вазюлин В.А. Логика «Капитала» К. Маркса. М., 1968. С. 26.] Заметим, это рассмотрение позволило автору показать, как соответствие объективной логики «Капитала» гегелевской объективной логике, так и превосходство первой над последней.

К числу несомненных заслуг В.А. Вазюлина следует отнести,

во-первых, самый подход к решению указанной проблемы, поставленной еще В.И. Лениным, суть которого заключается в необходимости материалистического переосмысления «Науки логики» Г. Гегеля.

Во-вторых, выделение в системе логики «Капитала» объективной и субъективной логики. Под первой понимается отражение в мышлении развивающегося объекта, а под второй – отражение в мышлении развивающегося объекта. Иными словами, предмет объективной логики – мышление, взятое с точки зрения того, что в нем отражается, а предмет субъективной логики – мышление, взятое с точки зрения того, как, каким образом отражается изучаемый объект. Следовательно, в обоих случаях предметом является мышление, но в первом случае рассматривается содержание мышления, а во втором – форма мышления.

В-третьих, четкое и лаконичное определение исходной абстракции диалектического восхождения как метода построения системы логических категорий «Капитала». Это определение характеризуется следующими положениями.

1. В исходной абстракции отражается такое отношение развивающегося предмета, которое дальше разложить нельзя, не выходя за рамки данного предмета.

2. В исходной абстракции воспроизводится простейшее отношение в сравнении с другими отношениями изучаемого предмета.

3. Исходная категория отражает зародышевое противоречие, на основе которого и из которого вырастают все другие отношения данного предмета.

4. Исходная абстракция воссоздает исторически первичное отношение развивающегося предмета.

5. Исходная абстракция отображает простейшее отношение изучаемого предмета и, следовательно, некоторую совокупность различных многообразных сторон последнего.

В-четвертых, выделение отличительных особенностей двух методов познания: восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному. При этом, в отличие от общепринятой точки зрения, автор рассматривает последнее восхождение как процесс движения от непосредственного знания к сущности самой по себе и от сущности как таковой к явлению и действительности.

В-пятых, определение основных типов совпадения логического и исторического в «Капитале» (по мнению автора, в этом произведении можно выделить шесть таких типов).

В-шестых, выделение двух взаимосвязанных витков спирали, присущих диалектическому восхождению от абстрактного к конкретному в «Капитале». Один из них – большой виток, который охватывает три тома данного труда. В свою очередь начальный отрезок большого витка спирали представляет собой малый виток спирали того же типа. Он образует первый отдел «Капитала».

Отмечая эти заслуги В.А. Вазюлина, следует вместе с тем выделить главный недостаток его монографии. Этот недостаток заключается в том, что ее автор излагает логику «Капитала» в терминах «Науки логики» Г. Гегеля, многие из которых обусловлены идеалистической методологией последней. Поэтому здесь нужно иметь в виду указание В.И. Ленина: «Логику Гегеля нельзя применять в данном ее виде, нельзя брать как данное. Из нее надо выбрать логические (гносеологические) оттенки, очистив от Ideenmystik (мистики идей. – Н.С.); это еще большая работа».[30 - Ленин В.И. Полн. Собр. Соч. Т. 29. С. 238.] Правда, справедливости ради, надо отметить, что В.А. Вазюлин не ставил перед собой такой задачи. Она еще ждет своих исследователей.

В связи с вышеизложенным возникает общеметодологический вопрос: почему советским философам так и не удалось решить поставленную проблему, связанную с созданием систематического труда по диалектике (логике) «Капитала» К. Маркса? На наш взгляд, здесь можно выделить две основные причины. Во-первых, рассматривая «Науку логики» Г. Гегеля, они ограничились преимущественно, говоря словами К. Маркса, «делом логики» в противоположность «логике дела». В таком аспекте выделялись ее ключевые положения, которые подвергались энергичной критике с материалистических позиций. Конечно, такая критика была вполне правомерна. Но при этом почему-то забывали о главном, а именно, о необходимости выявления того «рационального зерна», которое имманентно логике Г. Гегеля (на что прежде всего обращали внимание и К. Маркс, и Ф. Энгельс, и В.И. Ленин) и которое подлежит теоретико-методологическому переосмыслению для выработки подлинно научной диалектики (логики) как системы субординированных категорий и законов. Во-вторых, непонимание сути экономической логики «Капитала» К. Маркса и стремление раскрыть ее в духе категорий гегелевской логики.

Приведем лишь два примера. Первый: почти весь основной текст монографии В.А. Вазюлина посвящен первому тому «Капитала». Что же касается второго тома последнего, то полагая, что он не был завершен К. Марксом (как, впрочем, и третий том), автор рассматривает его содержание (в логическом аспекте) лишь в рамках трех параграфов: 1) существование (кругооборот капитала); 2) явление (оборот капитала); 3) существенное отношение (воспроизводство и обращение всего общественного капитала). Как видим, В.А. Вазюлин пытается «втиснуть» весь экономический материал этого тома в три категории гегелевской логики. Между тем здесь нужно использовать другие категории, которых в ней нет. Поэтому автор ограничился скромным анализом второго тома «Капитала», посвятив ему лишь 15 страниц. То же самое касается и третьего тома этого труда, содержание которого излагается (в логическом аспекте) как действительность предмета (причем всего лишь на 4 страницах).

Второй пример: заимствуя у В.А. Вазюлина положение о малом витке диалектического восхождения от абстрактного к конкретному (не называя при этом ее автора), Л.А. Маньковский считает, что первый отдел первого тома «Капитала», т. е. «товар и деньги» выступают в качестве непосредственного бытия капитала. Если автор вникнул бы в экономическую логику этого отдела, то он понял бы, что именно товар есть непосредственное бытие капитала, а деньги суть опосредованное бытие последнего. Поэтому не только товар, но и деньги нуждаются в особом логико-теоретическом осмыслении. Кроме того, содержание второго тома «Капитала» (в логическом аспекте) автор определяет посредством лишь одной категории – явление. И тем более нельзя согласиться со следующей трактовкой автора: третий отдел данного тома есть «действительность как единство сущности и явления, их взаимопроникновение», а третий том «Капитала» – это «та же действительность в ее самой зрелой форме, с ясно выраженными в ней возможностями ее отрицания более высоким общественным строем».[31 - История марксистской диалектики. От возникновения марксизма до ленинского этапа. / Отв. ред. М.М. Розенталь. М., 1971. С. 360.] Вот такая весьма своеобразная «логика» получается, которая свидетельствует о полном непонимании автором экономической логики второго и третьего томов «Капитала» К. Маркса.

Что же касается советских политэкономов, то, разумеется, никто из них не ставил перед собой вышеуказанную задачу. Тем не менее обращают на себя внимание Комментарии к этим томам, написанные Д.И. Розенбергом еще в начале 30-х годов и переиздававшиеся в 60-е – 80-е г.г. прошлого века.[32 - Розенберг Д.И. Комментарии к первому тому «Капитала» К. Маркса; он же. Комментарии ко второму и третьему томам «Капитала» К. Маркса. М., 1961.] Главная ценность этих комментариев (в интересующем нас аспекте) заключается в том, что их автор стремился изложить экономическую логику «Капитала» с точки зрения метода восхождения от абстрактного к конкретному.

Но в целом, однако, рассматриваемая проблема до сих пор остается нерешенной. Имея в виду это обстоятельство, В.Г. Голобоков пишет: «… Проблема метода «Капитала» была одной из центральных не только среди философов, но и среди экономистов. Философы абстрактно и многословно рассуждали на тему, как ее решить и как много дает это решение науке и практике; экономисты были куда активнее и, на первый взгляд, практичнее, так сказать, ближе к жизни. Не дожидаясь, когда философы, перестав летать в облаках отвлеченных рассуждений, возьмут и вычленят логическую структуру «Капитала» в ее диалектической целостности, экономисты стали непосредственно искать исходное звено, за которое взявшись, можно было бы вытянуть всю категориальную цепь, отражающую советскую экономику. То и дело появлялись статьи, книги, монографии, в которых отыскивались «клеточки» и «простейшие отношения» социалистического производства, чтобы затем из них вывести всю теоретическую систему нового общественного строя, как Маркс в «Капитале» все выводил из товара. Но, несмотря на титанизм прилагаемых усилий, результаты неизменно оказывались нулевыми».[33 - Затянувшаяся сенсация (вместо предисловия) / Вазюлин В.А. Логика «Капитала» К. Маркса. М., 2002. С. 3–4.]

Именно об этом свидетельствуют упорные, действительно титанические усилия, связанные с применением подобного метода в исследовании экономической системы социализма, что вызвало бурную дискуссию. Она развернулась, прежде всего, по поводу определения исходной категории («клеточки») этой системы. В качестве таковой представители «Школы Цаголова» (кафедра политической экономии экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова) предложили планомерность, или планомерную организацию социалистического производства (Н.А. Цагалов, Н.В. Хессин, В.Н. Черковец, С.С. Дзарасов и др.). Наряду с ней были выдвинуты и другие, отличные друг от друга, многочисленные категории (заметим, более трех десятков). Назовем лишь некоторые из них: коллективность, или отношения коллективности (И.И. Кузьминов, А.А. Глухов, З.К. Кирьянова, В.П. Ратников), общественная полезность (Н.П. Федоренко), непосредственно-общественный труд (Ю.В. Пахомов), непосредственно-общественная форма труда (А.К. Покрытан), социалистическое обобществление производства (А.М. Еремин), процесс социалистического обобществления труда (Л.И. Абалкин), социалистический продукт (В.А. Бадер), необходимый продукт (А.Г. Назаров), совокупный общественный продукт, или его общественная форма (В.М. Агеев, А.М. Ковалев, А.И. Ноткин), непосредственно-общественный продукт (А.И. Кащенко) и т. п.

На наш взгляд, такое разнообразие в трактовке этого вопроса объясняется главным образом тремя обстоятельствами.

Во-первых, методологическое осмысление исходной категории социализма нуждается в более основательном обосновании, которое, по меньшей мере, должно соответствовать экономической логике «Капитала». Именно в рамках этой новой логики следует анализировать структуру социалистической экономики.

Во-вторых, и это, пожалуй, главное: невозможно выделить такую категорию, если сам социализм находится еще в стадии формирования (заметим, концепцию «развитого социализма» нельзя принимать во внимание, поскольку она не соответствовала действительности). В силу этих обстоятельств вышеуказанная дискуссия оказалась незавершенной, а в начале 90-х годов, когда «развитой социализм» потерпел крах и канул в инобытие, надобность в ней уже отпала.

В-третьих, решение рассматриваемой проблемы в современных условиях осложняется еще и тем обстоятельством, что российская политическая экономия (как, впрочем, и российское обществоведение в целом) оказалась в состоянии глубокого системного кризиса. Как известно, последний явился следствием коренных преобразований, развернувшихся в нашей стране с начала 90-х годов прошлого века. По своему содержанию они затронули все сферы общественной жизни (экономическую, социальную, политическую и духовную) и в конечном счете сопрягались с существенным изменением главного вектора развития российского общества, ориентированного в новых условиях на построение либерально-рыночной модели капиталистического типа. На волне этих преобразований началось радикальное переосмысление выработанных в течение ряда десятилетий теоретических представлений о предмете и методе фундаментальной экономической науки (таковой является политическая экономия), приведшее к кардинальной смене ее парадигмы. В качестве такой парадигмы была принята экономикс (западная экономическая теория).

В соответствии с ней, руководствуясь отнюдь не научно-теоретическими, а политико-идеологическими соображениями, чиновники от науки вкупе с «учеными приказчиками» властей предержащих негласно в «лихие 90-е» приняли решение о ликвидации политической экономии как общетеоретической дисциплины. В итоге политическая экономия оказалась упраздненной из учебного процесса. Вместо этой науки в российских высших и средних учебных заведениях были введены нейтральные в социально-политическом отношении общеобразовательные дисциплины рыночного толка – «экономическая теория», «экономика», «рыночная экономика» и т. п., в которых излагаются основные концептуальные идеи англо-американских курсов экономикс. Последняя ориентирована главным образом на простое описание (посредством обширного математического инструментария) рыночных процессов, совершающихся на уровне микро- и макроэкономики. В результате экономическая теория, по существу, заменяется чистой математикой.

Не удивительно поэтому, что многие российские экономисты не скрывают своего негативного отношения к различного рода курсам экономикс. Подобно зарубежным экономистам (прежде всего институционального и посткейнсианского направлений), они также подвергают эти курсы резкой критике, полагая, что им присущи такие методологические атрибуты, как априорность, абстрактность, эмпиризм, схоластика, «математическое шарлатанство» и т. п., что эти атрибуты не имеют ничего общего с реальной экономикой.

В связи с этим была предпринята попытка, связанная с предложением необходимости восстановления научного статуса политической экономии как учебной дисциплины (здесь имеется в виду письмо, подготовленное и направленное группой ученых в 2002 году тогдашнему министру образования РФ). Но, увы, эта попытка не увенчалась успехом: как говорится «воз и ныне там». По-видимому, нужно еще время для того, чтобы такая необходимость была в полной мере осознана чиновниками от науки (разумеется, вкупе с «учеными приказчиками» властей предержащих).

В этой связи нужно, однако, отметить одно весьма важное обстоятельство: в конце XX – начале XXI в.в. интерес к политической экономии как общетеоретической дисциплине существенно возрос не только в зарубежных странах, но и в нашей стране. Так, вопреки государственным стандартам, установленным Министерством образования и науки РФ, в 1990 гг. активизировалась работа, связанная с созданием нового курса политической экономии. В результате появилась обширная литература (учебного, монографического и публицистического характера), в которой излагаются современные представления об этой науке.

Поясним: общеизвестно, что научный статус политической экономии определяется прежде всего тем, что она дает целостное, систематическое представление об условиях и формах экономической деятельности людей на различных ступенях развития общества. Суть политико-экономического подхода состоит в том, чтобы рассматривать все экономические явления и процессы с точки зрения: а) причин возникновения; б) всесторонней взаимосвязи; в) законов развития; г) условий отмирания. Иными словами, эти явления и процессы рассматриваются здесь с точки зрения диалектического метода.

Отсюда проистекает специфика предмета политической экономии. Будучи общетеоретической или экономическо-философской наукой (не случайно ее раньше называли философией хозяйства), она изучает экономику как фундаментальную сферу общественной жизни, раскрывает законы ее развития, выявляет корни социальных противоречий и показывает пути их разрешения. В центре ее внимания находятся производственные отношения, в рамках и посредством которых осуществляется развитие производительных сил, трудовое взаимодействие людей с природой. При этом внимание акцентируется на том, что производственные отношения всегда функционируют в своей социальной оболочке, т. е. как отношения собственности. Поскольку последние охватывают всю совокупность производственных отношений, то в конечном счете именно они определяют отличительные черты той или иной экономической системы, направления ее трансформации. Следовательно, политическая экономия изучает особенности и законы развития разных типов экономических систем, их закономерную смену в ходе естественноисторического процесса. Она призвана и стремится дать многообразное видение сущности этого процесса, внести весомый вклад в разработку общей теории социального развития на основе обобщения передовых достижений различных отраслей знаний экономических наук и хозяйственной практики.

В этом качестве политическая экономия выступает, во-первых, как основа социальной философии, т. е. она изучает диалектику экономики как саморазвивающейся фундаментальной сферы общества, выявляет ключевую роль материального производства в общественной жизни, раскрывает диалектическую взаимосвязь производительных сил и производственных отношений в системе способа производства, структуру и законы движения экономической системы, зависимость надстроечных форм (социальных, политических, правовых, духовных и т. п.) от экономического базиса, а также особенности и направления воздействия этих форм на развитие данного базиса (в рамках ее предмета).

Во-вторых, как основа философии истории, т. е. она изучает диалектику историко- экономического процесса, присущие ему специфические, особые и общие закономерности возникновения, становления и развития разных типов экономических систем, причины и механизмы перехода от одной экономической системы к другой, главное направление социальной трансформации этих систем в контексте общественного прогресса.

В этой связи возникает необходимость создания систематического труда по диалектике (логике) «Капитала» К. Маркса, имеющего ключевое значение для развития не только философии, но и политической экономии как общетеоретической экономической науки.[34 - См. Сычев Н.В. Актуальные проблемы политической экономии. М., 2015.с. 221–228.] Оно предполагает, во-первых, материалистическое переосмысление «рационального зерна» гегелевской логики, очищение ее от идеалистической мистики, выделение присущих ей тех логических категорий, которые действительно являются ступенями научного познания; во-вторых, использование уже известных и введение новых логических категорий, что позволяет отобразить логику «Капитала» на всех структурных уровнях этого произведения; в-третьих, изложение логической структуры «Капитала» в соответствии с его экономической логикой; в-четвертых, выявление диалектики общего и особенного в логическом методе «Капитала», что служит исходным пунктом осмысления сути диалектической логики вообще. Разумеется, создание подобного труда является довольно сложной, но вместе с тем весьма важной задачей наших обществоведов, которое должно осуществляться на основе синтеза двух наук – философии и политической экономии. В этом – залог успеха решения данной задачи.

В методологическом плане оно предполагает следующее. Поскольку «Капитал» К. Маркса – это экономическое произведение, то первостепенную значимость здесь приобретает диалектика капиталистической экономики, или экономическая логика развития капитализма. Чрезвычайно важную роль при этом играет решение двух ключевых проблем. Первая: почему исследование каждого тома «Капитала» начинается анализом товара, охватывающего содержание этого произведения в целом? Вторая: почему стоимость товара превращается в цену производства, или почему эта проблема послужила основанием для формулировки мнимого, так называемого «большого противоречия», выдвинутой буржуазными экономистами?[35 - Решение этих проблем будет дано автором в третьем томе настоящей монографии.] Само собой разумеется, наряду с отмеченными, существует целый ряд других проблем, связанных с адекватной трактовкой данного произведения. Завершение такой работы выступает, в свою очередь, в качестве необходимой предпосылки создания труда по диалектике (логике) «Капитал» К. Маркса как философского произведения.[36 - Заметим, автором уже начата работа по созданию такого труда. После публикации трех томов по диалектике, или логике развития капиталистической экономики, она будет завершена и представлена научной общественности (разумеется, при наличии соответствующих условий: источника ее финансирования, возможности издания и т. п.).] Следовательно, этот труд имеет две взаимосвязанные стороны: экономическую и философскую.

Предлагаемая вниманию читателя монография представляет собой уникальное, фундаментальное исследование диалектики (логики) капиталистической экономики, не имеющее аналогов ни в зарубежной, ни в отечественной литературе. В концептуальном плане оно базируется на «Капитале» К. Маркса. В соответствии со структурой этого труда монография включает в себя три тома: первый посвящен процессу производства капитала, второй – процессу обращения капитала, третий – процессу производства и обращения капитала, взятому в целом.

Для понимания логики изложения первого тома представленной монографии необходимо отметить следующие весьма важные моменты.

Во-первых, в ней дан детальный, скрупулезный анализ первого тома «Капитала», ориентированный на систематическое, целостное воспроизведение экономического содержания последнего. При этом внимание акцентируется на диалектической взаимосвязи и взаимообусловленности экономических категорий, механизме перехода от одной такой категории к другой, в ходе которого логическая последовательность их изложения совпадает с исторической последовательностью: товар, деньги, рынок, капитал и т. д.

Во-вторых, подобная логика изложения предопределяется логикой марксова исследования капиталистического способа производства, или капиталистической экономики. Последняя характеризуется двумя существенными чертами, отличающими ее от предшествующих экономик: 1) производство товаров приобретает в ней всеобщий характер; 2) производство прибавочной стоимости есть движущий мотив предпринимательской деятельности. Поскольку богатство обществ, в которых господствует капиталистическая экономика, выступает как огромная совокупность товаров, а отдельный товар – как элементарная форма этого богатства, постольку марксово исследование начинается анализом товара. Иными словами, исторически и логически товар образует исходный пункт исследования капиталистической экономики, а следовательно и изложения соответствующих ей категорий.

В-третьих, необходимо отметить, что в трех томах «Капитала» К. Маркса речь идет о капиталистической экономике классического типа, или экономике классического капитализма, коренная трансформация которой началась в конце XIX – начале ХХ вв.

В-четвертых, при этом затрагиваются исторические аспекты рассматриваемых вопросов, отражающих особенности возникновения, закономерности развития и направления трансформации изучаемых явлений. Так, в соответствии с указанной методологической посылкой настоящее исследование начинается с анализа двойственной природы товара – проблемы, теоретическая значимость которой была уже осознана античными философами. Но научное решение этой проблемы, как мы увидим ниже, было дано только К. Марксом на основе его учения о двойственном характере труда товаропроизводителей. Этот двойственный характер выражается в том, что в условиях товарного производства конкретный труд выступает в качестве источника потребительной стоимости, а абстрактный труд – стоимости.

В-пятых, исключительно важное место в изложении экономического материала занимает обстоятельный, историко-логический анализ различных теорий: стоимости (ценности), денег, рынка (заметим, теории рынка впервые в экономической науке выделены автором[37 - См. Сычев Н.В. Политическая экономия, или Общая теория развития экономики. Т. 1. Жуковский, МИМ ЛИНК, 2012. С. 954–1168. Необходимо отметить, что значительная часть экономического материала, содержащегося в трех главах этого труда, в которых речь идет о товаре, деньгах и рынке, составляет первый раздел представленной монографии, а оставшаяся часть, посвященная трактовке этих категорий в российской политической экономии дооктябрьского периода, представлена в трех приложениях, вследствие, во-первых, ограниченности объема самой монографии; во-вторых, важности данного материала, который до сих пор является малоизученным.]), капитала, предпринимательства, заработной платы, которые не представлены в первом томе «Капитала» (основные положения этих теорий изложены в четвертом томе данного труда), но которые характеризуют эволюцию взглядов, касающихся сущности этих явлений.

В-пятых, в отдельных случаях даны авторские пояснения, которые позволяют уяснить суть рассматриваемых вопросов. Например, в первом отделе «Капитала» утверждается, что каждый товар продается по стоимости, т. е. в соответствии с количеством, заключающегося в нем общественно необходимого труда. Но во втором отделе уже используется денежная единица (фунт стерлингов) для определения величины стоимости товаров. В результате читатель сталкивается с трудностью, связанной с пониманием сущности стоимости как важнейшей категории товарного производства. В этой связи выделены действительные предпосылки, которые лежат в основе указанного определения и которые изложены в настоящей монографии.

В-шестых, весьма важно подчеркнуть, что экономическая логика «Капитала» базируется на трех ключевых положениях.

Во-первых, поскольку труд образует сущностную основу всякого производства, экономической жизни общества в целом, постольку все экономические явления и процессы данного общества, находящие свое теоретическое отражение в системе категорий и законов политической экономии, есть не что иное, как различные формы выражения человеческого труда – живого и овеществленного – в продуктах самого труда, его материального содержания и общественной формы.

Во-вторых, если труд лежит в основе всей экономической деятельности людей и в условиях товарно-капиталистического производства обладает двойственной природой, то соответственно все экономические явления и процессы, как формы выражения этого труда, также обладают двойственной природой[38 - Следует иметь в виду, что «эта объективная причинно-следственная связь между двойственной природой труда, воплощенного в товаре, и двойственным характером всех явлений и процессов товарного хозяйства и составляет содержание основной структурной закономерности товарных отношений. Данная закономерность обусловливает не только двойственность всех явлений товарного хозяйства, но и характер этой двойственности, ее связь с конкретным и абстрактным трудом товаропроизводителей.Основная структурная закономерность товарных отношений определяет не социально-экономическую сущность явлений товарного производства в различных общественно-экономических формациях. Это функция основных экономических законов этих формаций. Основная структурная закономерность товарных отношений – это не специфический, а общий закон всех общественно-экономических формаций, в которых есть товарное производство. Наибольшего развития эта закономерность достигает при капитализме, все экономические явления которого, как известно, приобретают товарную форму.» / Афанасьев В.С. Великое открытие Карла Маркса: Методологическая роль учения о двойственном характере труда. М., 1980. С. 14–15.]. При этом одна из сторон данных явлений обусловлена процессами функционирования конкретного труда, а другая – процессами функционирования абстрактного труда[39 - «Двойственная природа труда, воплощенная в товаре, предопределяющая как двойственный характер каждого явления и процесса капиталистической экономики, так и природу этой двойственности, дает возможность в явлениях капиталистической экономики провести ясное различие между их натурально-вещественным содержанием, непосредственно связанным с конкретным трудом и создаваемой им потребительной стоимостью, и их социально-экономической формой, непосредственно проистекающей из той роли, которую играет абстрактный труд и создаваемая им стоимость товара в капиталистической системе производственных отношений. Таким образом, явления капиталистической экономики, с одной стороны, представляют собой различные выражения процессов конкретного труда, а с другой – выступают одновременно и как проявления процессов абстрактного труда, в единстве составляющих совокупность экономических процессов и явлений капиталистического способа производства.» / Афанасьев В.С. Указ. соч. С. 15.].

Так, к экономическим явлениям, непосредственно связанным с процессами функционирования конкретного труда (взаимодействие полезной деятельности человека с предметами труда и средствами труда), относятся потребительная стоимость товара, реальная потребительная стоимость как таковая, производительная сила труда, старая (перенесенная) стоимость, богатство как сумма потребительных стоимостей, товары как воплощение потребительной стоимости, потребительная стоимость особого товара – рабочей силы, постоянный капитал, относительная прибавочная стоимость, реальная заработная плата и т. п.