скачать книгу бесплатно
– Как раньше?
Мастер улыбнулся.
– Да, только труппы уже нет.
И предостерегающе поднял ладонь:
– Не стоит её собирать ради меня. Не так уж далеко я отправляюсь.
– Может скажешь куда? – язвительно поинтересовался Лиотар.
– В Варгас. Туда ушло то, что едва не пробило наш купол.
– Поосторожней там, – нахмурился император, – если с тобой что-то случится, вытащить тебя будет, гхм, непросто.
Эльф кивнул.
– Я всё рассчитал. Сбоев быть не должно. Для своего успокоения можешь, пока меня не будет, показать мои расчёты герцогу Иволи, ты же знаешь, мы учились вместе.
– Сам покажешь, когда вернёшься, – проворчал, Лиот вставая, – и не надоело тебе жить в такой глуши столько лет, перебирался бы в столицу.
– Ты же знаешь…, – ссутулился эльф.
– Знаю, – отмахнулся его величество, – знаю и не тороплю, – и активировал амулет, в комнате замерцало пятно портала.
– Ладно, пойду помогу Риалу, а то как бы без меня эти сорвиголовы университет не разнесли.
– По-моему, ты будешь этому только рад.
Мастер выразительно посмотрел на испачканный травяным соком зад друга.
– Ещё бы, – хохотнул император, входя в портал, – можно будет построить новый.
Глава 2
Пегая кобыла не спеша тащила цирковой фургон по растрескавшейся дороге. Брезентовый полог нагрелся, кто-то из новых актёров возмущался необходимостью выступать по такой жаре, старшие товарищи над ним посмеивались, то и дело утирая пот. Естественно, что королевский указ после стихийного бедствия взывал к осторожности, но есть то тоже что-то надо. Поэтому хозяин труппы после долгих уговоров отдал приказ готовиться к выступлению в соседнем городе. А поскольку на все большие дороги наверняка перекрыты, кучеру был дан строгий приказ выбирать окольные пути получше, чтобы не потерять колесо, напоровшись на выбоину. Животным приходилось хуже, они ехали в клетках, привязанных к огромной телеге. Наконец подъехали к лесу, где ждал неприятный сюрприз – на опушке толпились затянутые в сукно гвардейцы.
– Вы кто такие? – рыкнул старший патруля, подъехав к кучеру и обдав его запахом пота. – Немедленно поворачивайте!
Игреневая кобылка под ним нервно плясала. И то, по такой жаре лучше стоять в тенистом стойле, а не таскать на себе кожаное седло и довольно увесистого капитана.
Кучер, утерев лоб, привычно полез в карман за подорожной, выправленной на такие случаи.
– Королевский цирк? Вы спятили? Указа не слышали? А ну, назад!
– Хорошо, – согласился кучер, – я-то поверну, только с его величеством о том, почему не было обещанного выступления в Галейде, будете объясняться сами, хотите?
Капитан поёжился, о любви короля к простым зрелищам было известно всем, следовательно, если арун Галейда доложит, что выступления не было и дворянство было лишено сомнительного удовольствия лицезреть канатных плясунов и фокусников, могли полететь головы, и его в том числе. К разлуке со столь дорогим шарообразным предметом гвардеец явно был не готов.
– Даю вам час, – зыркнул он. – Если за это время вы не успеете миновать этот лес, отдам своим подчинённым приказ поступить с вами как со шпионами.
И натянув поводья отъехал, давая дорогу.
В лес доблестные вояки не сунулись, а фургон и телега, поскрипывая всеми колёсами медленно въехали под спасительную сень деревьев.
Высокий седой человек в расстёгнутом до половины суконном жилете обеспокоенно склонился над молодым рыжеволосым парнем, лежащим на полу. Возле него сидел темнокожий гигант в лиловой мантии, голова больного покоилась у него на коленях.
– Как ты, Рэм?
Правая нога чудовищно распухла и на каждом ухабе парень ощущал всплески рвущей изнутри боли.
Подошедший артист дал отхлебнуть больному из фляжки, прицепленной к поясу.
– Дядя Мунк говорит, кость цела, – вымученно улыбнулся парень, вернув фляжку. – Жить буду, болит вот только сильно.
Раздался шорох, все обернулись в сторону входа, в фургон на ходу вскочил приземистый сорокалетний мужчина в чёрном костюме с блёстками. На поясе у него висел свёрнутый хлыст.
– Вард, принесла нелёгкая, – вполголоса выругался седой. Разговоры моментально стихли.
Хозяин труппы осмотрелся и подошёл к больному.
– Через три часа приедем на ярмарку в Галейд, – сообщил он мрачно.
– Готов выслушать гениальные идеи, кто заменит этого…, – Вард сдержал крепкое словцо, – во время выступления?
– Мадам Кати, как ваши новые питомцы? – спросил седой одну из женщин, сидящих на скамье.
– Их ещё рано выпускать на публику, месье Игнатий, – поджала губы та, опустив на минуту шёлковый веер, – дрессировка и ещё раз дрессировка. Они будут полностью готовы не раньше, чем мы приедем в столицу. Кое-что мы со старичками, конечно, покажем, но выступать больше часа они не смогут.
– Слегка затянем джигитовку, покажем танец с кинжалами, – пожала плечами наездница Жози, утирая длинным подолом пот со лба, – не в первый раз.
Её соседка согласно кивнула, обмахиваясь тонким шарфом.
– У меня тоже пара новых трюков, а через две недели парень сам будет прыгать, как кузнечик – сообщил гигант, сооружая из кусков дерева прочный костыль. Он единственный не жаловался на жару, напротив радовался, что сможет прогреть старые кости.
– Уж ты-то молчал бы, – вызверился на него Вард, поворачиваясь на каблуках, отчего новые сапоги противно заскрипели, – сманил парня! Как же, в кабак захотелось. Да не в абы какой, а в портовый! Два дурня, что старый, что малый. Может, и нам пойти?
Хозяин огляделся, актёры отводили глаза, некоторые угрюмо рассматривали стены фургона.
– Да вы не стесняйтесь, там выпивка слаще и пироги с королевской кухни. Никто не хочет? Странно.
Мунк неопределённо пожал плечами, мол, что зря болтать, отчего хозяин труппы разозлился ещё сильнее и начал ругаться на чём свет стоит. В чём-то он был прав, в такие места любили наведываться королевские вербовщики, да и драки там не были редкостью, а о том, что хозяин того места не побоялся отстроить трактир на ничейной земле, лучше не упоминать.
Дождавшись перерыва в ругани, гигант ответил не хозяину, а Игнатию.
– Прости друг, моя вина, не уследил. Как-то не рассчитал, что наш Рэм, чтобы доказать сопливой девчонке, что он чего-то стоит, с крыши трактира сигать будет.
– Девчонке? – не поверил Игнат, посмотрел на парня и прибавил с осуждением, – совсем дурной?
Вард затих, прислушиваясь к разговору.
– И вовсе я не сигал, – обиженно ответил Рэм. – Просто нога соскользнула. Ну, поспорил с трактирщиком, что смогу обойти трактир по периметру крыши. Так ведь почти выиграл! В самый последний момент под ногу гнилая доска подвернулась. Не кричите на дядю Мунка, он не виноват.
– Что за девчонка? – полюбопытствовал дядя.
Парень улыбнулся,
– Славная такая, Линдой зовут.
Хозяин труппы схватился за голову и выругался на языке жителей взморья, который в труппе понимал только факир Мунк.
Судя по тому, как нахмурился гигант, фраза Варда и впрямь была забористой.
– Всё настолько плохо? – поинтересовался Игнатий, украдкой потерев правую руку над широким кожаным браслетом.
«Что-то разнылась, как бы дождя не было», – озабоченно подумал он.
– Хуже не бывает, если я не ошибаюсь, так зовут дочь хозяина труппы из Виланда. И теперь у них больше шансов выступить в столице. Две недели без акробатов, это ж сколько выступлений псу под хвост?
Вард посмотрел на больного почти с ненавистью.
Рэм насупился и хотел было ответить, но тут фургон ощутимо тряхнуло. Юноша скривился и схватился за ногу, Мунк поддержал его, нашёптывая на ухо слова на своём родном языке. Артисты, до того переговаривавшиеся, почтительно притихли, за спиной о мавре в труппе говорили, как о шамане южного племени, ушедшим на покой. Факир только посмеивался, слыша это, но никогда не опровергал слухов. Но, видимо, что-то из этого было правдой, потому что через минуту Рэм задышал ровнее, боль отступила. Хотя, возможно, это было потому, что фургон не двигался.
– А почему мы стоим, приехали? – поинтересовался парень.
– Действительно, – очнулся Вард, – что там такое? Очень надеюсь, что получу внятное объяснение хоть от кого-то!
Переступая через ноги актёров, направился к выходу из фургона. Впрочем, Игнатий, Жози и мадам Кати откинули полог и наблюдали, как он подходит к кучеру и что-то недовольно говорит, постукивая рукоятью хлыста по ладони. В ответ тот указал кнутом сначала на кобылу, а потом на кусты, растущие вдоль оврага, за которым росли странные деревья с густой кроной, и облезлыми стволами, в местах, где кора была темнее, её края скручивались. Влажный воздух окутывал их как шалью.
Оказалось, старая Лиз, заслуженная цирковая лошадь, заинтересовалось кучей тряпья в кустах. Все знали: если кобыла увидела что-то любопытное, то упрётся и не сойдёт с места. Вард плюнул под ноги и, раздвигая сапогами невысокие папоротники, пошёл разбираться. Куча тряпья оказалась худеньким светловолосым мальчишкой лет одиннадцати, в огромном не по росту армейском мундире и больших брюках. Он подскочил от полученного пинка и изумлённо, иначе не скажешь, воззрился на хозяина труппы серыми глазищами. Попытался сделать шаг и упал, наступив на штанину. Это вызвало смех.
Поморщившись, Вард протянул найдёнышу руку.
Тот ухватился за неё, поднялся, другой рукой ловя готовые упасть штаны.
Хохот стал громче.
Заинтересовавшись происходящим, Рэм с помощью Мунка подковылял к пологу фургона. Солнечные лучи пробивались даже сквозь густую листву, возможно поэтому Рэму показалось, что у найдёныша слегка светились глаза. Старая кобыла пофыркивала, то ли веселилась вместе со всеми, то ли ей активно не нравился запах леса, вместо смолистого и сухого он был какой-то сладковатый и влажный, да и гигант отчего-то напрягся.
– Ты откуда взялся, кто твои родители? – тем временем расспрашивал хозяин труппы.
Мальчишка молчал, испуганно глядя на него.
– Вот же доходяга, свалился на мою голову, – посетовал Вард в небеса. – Ты меня понимаешь? Где твои папа и мама? – повторил он раздельно.
– Понимаю. Я… я не помню, сьер.
– Удивительно, как тебя зовут, тоже не помнишь? – поинтересовался Вард, поворачиваясь к нему спиной. Спасать блаженных в его планы не входило.
– Илан, я – Илан, – ответил мальчишка.
Хозяин труппы неохотно обернулся.
– Хм, странное имя, ты из столицы?
Мальчик тоскливо посмотрел на него, шмыгнул носом и глухо повторил, посмотрев на него неожиданно сверкнувшими глазами,
– Я не помню, сьер,
Вард открыл рот отдать приказ актёрам двигаться дальше, но тут его осенила мысль. Окинув взглядом тощую фигурку, он хмыкнул и потёр подбородок.
– Прыгать умеешь?
Пацанёнок секунду смотрел недоумевая, потом пару раз кивнул.
– Ладно, подбросим до Галейда, на ярмарке отработаешь. У нас актёр заболел, заменишь его во время представления.
Глаза мальчишки стали как две плошки.
– Разумеется, если ты не хочешь, оставайся, Илан-не-пойми-откуда, – ухмыльнулся хозяин труппы.
Оглянувшись на кусты, тот испуганно замотал головой.
– Я с вами.
– Тогда лезь в фургон. Живее.
Путаясь в брюках, найдёныш подбежал к фургону и неловко залез в него с помощью мадам Кати. Следом вошёл Вард. Пока женщины ворковали над ребёнком, сунув ему в руки вчерашний пирожок, нашедшийся в баулах Жози и подбирая одежду по росту, хозяина труппы обступили мужчины.
– Он заменит Рэма? Серьёзно? – спросил Игнатий
– Этот задохлик? Да он одного номера не продержится! – поддержал его Мунк.
Рэм, опираясь на костыль, ничего не сказал, но выразительно посмотрел на хозяина труппы. Идея Варда была абсолютно бредовой, это понимали все.
– А я и не собираюсь ставить его имя в афишу, – огрызнулся тот, не желая признаваться в своём промахе и гадая, кой чёрт тянул его за язык?
– Выступать будет Игнатий, а парень так, для видимости. Уж покачаться на канате и спеть пару песенок сможет, надеюсь.
– А если нет? – спросил Рэм, косясь на тощего щупленького, мальчишку.
– Риск, конечно есть, – неохотно признал хозяин труппы, – но ничего лучше я сейчас предложить не могу, если у вас есть идеи, валяйте. Я слушаю?
Игнатий вздохнул и отвёл глаза. Очень хотелось плюнуть, соломинка, подвернувшаяся им на пути, оказалась не просто хлипкой, а… приличных слов не было.
– Ты так хочешь сохранить выступление акробатов? Зачем? – спросил Мунк.
– Затем, что конкурентов никто не отменял, – раздражённо пояснил Вард. – В Галейде мы пробудем самое меньшее месяц, надеюсь за это время вы все разработаете новую программу, чтобы мы могли выступить в столичном цирке. Всё, хватит разговоров. Рэм, отдыхай, лечись, чтобы через три максимум четыре дня был на ногах. Мунк, проследи. Игнатий, ну ты сам знаешь, что делать.
