скачать книгу бесплатно
Козявка. Часть 2
Наталья Маренина
«Козявка. Часть 2» – продолжение истории о девочке по имени Козявка. Если первая часть была о жизни и смерти, то эта – о прощении и любви. После прочтения, пожалуйста, попробуйте ответить на вопрос: «А простил бы я?»
Козявка
Часть 2
Наталья Маренина
© Наталья Маренина, 2016
ISBN 978-5-4483-2325-6
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
В то утро озеро застилала плотная непрозрачная пелена тумана. Вышел мужик на рыбалку ещё засветло. Пожалуй, рыбалка – единственный его способ отвлечься от проблем на работе.
По озёрной глади периодически проплывали бестолковые полупрозрачные утки, а где-то на противоположном берегу то и дело был слышен лай полупрозрачных собак, жаждущих добраться до этих уток.
Сидел, значит, мужик на берегу с удочкой, здоровенным крючком. И вдруг подходит к нему и садится рядом девочка. Девочка ещё совсем маленькая, хмурая такая, смурная. Сапожки, плащик колокольчиком, зонтик подмышкой, колготочки. Села и смотрит на воду. Тишина. Молчание. Неловкое молчание. Наконец, девочка прерывает молчание строгим заявлением:
– Удочку дай, неумеха! – И тянет хваталку к удочке.
Пальчики растопырены, ладошка маленькая – такими руками хватаются печеньки со стола.
Благодаря детскому обаянию, настойчивости и наглости девочка добивается своего, и удочка попадает в руки к девочке. И тут происходит невероятное. Девчонка лёгким движением руки замахивается, заводит удочку за спину, шлёпает ей по воде, как веслом, и… В общем, крючок раздирает рыбаку бровь и остаётся в ней. Тишина и покой утреннего озера нарушает монотонный, мелодичный ор рыбака. Он вскакивает на ноги, машет руками (от радости, конечно) и бросается вслед за девчонкой. Девочка явно родилась на полигоне реактивных двигателей, потому что ей удаётся 5 минут носиться и удирать от рыбака, расплёскивая его по капелькам крови, стекающим с довольно рассерженного лица.
Да. Этот рыбак – дядя Базилио. Девочка та – Козявка. А у Базилио, как ни странно, с тех пор незаметный (ведь в этом мире даже порезы и раны – не в полную силу, а лишь в половину) шрам на брови, который совсем не виден по сравнению с другим шрамом на пол-лица, полученным ещё при жизни.
Именно так мы и познакомились: я, Козявка, и дядя Базилио, мой новый друг.
Прошло пару дней после того случая на снежном поле с зеркалом и невидимым голосом. Всё вернулось на свои круги. И в первый же выходной дяди Базилио мы решили сходить туда, где познакомились – на озеро – на рыбалку. Дядя Базилио достал мне где-то какую-то детскую версию удочки: маленькую, зелёненькую, с пластмассовым крючком на конце. Бантика только не хватает, фу. Сидеть молча было скучно, я бегала вокруг кругами, махала удочкой, пытаясь попасть по бабочкам, а дядя Базилио, казалось, дремал, но потом резко вставал и тащил из воды удочку с рыбкой.
Пока дядя Базилио не видел, я тихонько перекладывала рыбёшки в своё ведёрко. Такой подлости не ждал никто, поэтому моя хитропопость обнаружилась не сразу. Обнаружилась она, когда, засобиравшись домой, я не смогла поднять своё ведро, а у дяди Базилио на дне осталось только несколько рыбьих чешуек.
– Эй! Наглая! Ты крючок не намочила, хочешь сказать, это всё ты поймала?
– У меня крючок пластмассовый, я что, на него пластиковую рыбу ловить должна? И вообще, я же как будто принцесса, значит у меня как в сказке – рыбка сама в ведёрко прыгала.
– Щас ты у меня в ведёрко прыгнешь! Ша, муха, я – дихлофос!
Я заорала и пустилась наутёк, сразу же выронив ведро из рук. Ведро упало, рыба вывалилась и, подпрыгивая, следуя моему примеру, тоже пустилась наутёк (причём, в прямом смысле – попрыгала в воду). Базилио только улыбнулся и махнул на рыбу рукой:
– Всё равно с ней нечего делать. Есть мы её не будем, а кошку-самоубийцу ты, видимо, конфетами собралась кормить.
– Ах ты! Я ж не подумала! Скорей собирай! – Козявка кинулась к прыгающей рыбе, шаря ручонками в траве. Когда рыбу удавалось схватить, она вдруг выскальзывала и подлетала, на удивление Козявке, на метр вверх и ещё ближе к воде.
Пару рыбин, несмотря ни на что, всё-таки удалось взять в плен. Рыба, как и все животные, люди, растения и всё остальное, была полупрозрачная.
– Чёт я знаешь чё…? – задумалась об этом Козявка и понюхала пахнущие рыбой пальцы.
– У тебя что, перелом языка? Надо заняться твоим образованием… Ну так и «чё» я знаю? – спросил Базилио.
– Я вот тут подумала, рыба полупрозрачная.
– Ну.
– А кошка-то нет.
– Ну да, поэтому мы сразу и поняли, что она из мира живых. И что тебя в этом смущает?
– А непрозрачная кошка сможет есть полупрозрачную рыбу?
– Вот почему у тебя всегда такие сложные вопросы? Надеюсь, мы не пойдём опять в Управление узнавать ответ? – засмеялся Базилио и погладил себя по пузу.
– Давай рассуждать логичечки, – она ткнула пальчиком в переносицу, будто поправила очки. – Допустим, непрозрачная кошка – это плюс, а прозрачная рыба – минус. Плюс на минус даёт минус, значит, если кошка съест рыбу, она сама станет полупрозрачной, то есть, умрёт что ли?
– Какие-то у тебя трагические выводы, Козявка, – нахмурил брови дядя Базилио.
Козявка подошла и шлёпнула дядю Базилио по пузу, пузо всколыхнулось, и она заржала:
– Это я так запустила в тебе процесс думания. Сейчас у тебя мысли попрут. Какие ещё предположения, коллега?
– А что если она съест рыбу и просто наестся наполовину, а не полностью?
– Тогда она лопнет.
– Почему?
– Так ей же будет казаться, что она наелась только наполовину и будет есть ещё, а тем временем, у неё уже будет полный живот. Так что она лопнет, – деловито заключила девочка и отошла. – А что если ты тоже на самом деле так много съел, что скоро лопнешь?
– Сейчас я и тебя съем! – засмеялся дядя Базилио и бросился за Козявкой с распростёртыми руками и широко открытым ртом. Девочка дала дёру. Ну, на всякий случай. Вдруг, и правда… Нет, конечно, она не пролезет.
2
С озера Козявка и дядя Базилио направились прямиком к дедуле. Кошка же как-то у него жила, значит, он должен знать, как её покормить.
Дедуля очень обрадовался, завидев их, радостно приподняв одну бровь и успев сдёрнуть с забора сушившиеся панталоны.
– Опять вы что ли, молодёжь? – проворчал он и погладил седую бородёнку.
– Дед, а дед, в сто шуб одет. Мы ведь это уже проходили, помнишь? Пальцы, веер, капитуляция. А? Припоминаешь? Лучше сразу сдавайся, я настроена решительно, – Козявка опять повисла на калитке, встав сапожками на нижнюю перекладину.
– Козявка… – дядя Базилио опять попытался осадить пыл Козявки.
– Да помню, помню. Заходите, сдаюсь без боя, – махнул дедуля в сторону дома.
Базилио так и открыл калитку с висящей на ней Козявкой. Теперь она упорно не желала слазить и дрыгалась на калитке, пытаясь раскачать её, извиваясь и дёргаясь, прямо как та рыба на траве. Базилио обернулся и пару секунд наблюдал, улыбаясь:
– Как-нибудь мы сходим покачаться на качелях.
– В этом мире есть качели!? – удивилась Козявка.
– Ага. Не просто качели, а маленький парк аттракционов.
– А кому он тут нужен-то вашпе?
– Вообще, а не вашпе, колбаса, – поправил Базилио. – До этого был, в целом, никому не нужен. Иногда туда ходят просто гулять, но аттракционы нерабочие. Но тебе, если уж калитка подошла, то сломанные качели тем более.
– Ой, остряк-остряк. Где вас обучают такому.
– Там же, где тебя манерам, вредина. Пойдём, дед заждался уже, наверное.
– Ага, прям спит и видит, как бы мы в гости к нему пришли.
Базилио оторвал Козявку от калитки и так и занёс в дом, держа за подмышки.
Дед уже разливал горячий чай и расставлял чашки.
– Заходите, гости дорогие, – расшаркался дед.
– Вот видишь, я же говорю, спит и видит, а ты говоришь, он нас не ждёт, – деловито задрала нос Козявка. – А вашпе, не печалься, старче, но мы не к тебе.
– А к кому же? – поинтересовался дедуля.
– К энциклопедии народной мудрости и древних знаний в твоём лице.
– Экак завернула, – почесал макушку дед.
– Не волнуйся, на повороте не вылечу.
Дядя Базилио потянулся за баранкой в корзинке, стоящей на столе. Внезапно ему по руке шлёпнула Козявка и зло-презло на него посмотрела, Базилио вопросительно и с обидой посмотрел в ответ:
– Ты что?
– Как ты можешь тут баранки трескать эти полупрозрачные, дохлятские, когда у нас там кошка с голоду помирает, – по-прежнему, глядя со злостью, строго ответила девочка.
– Почему сразу дохлятские? Нормальные баранки мира мёртвых. Погоди, кошка умирает? – встрепенулся дед.
– Она преувеличивает, – теперь уже с укором посмотрел Базилио на Козявку.
Та начала рассказывать проблему про непрозрачную кошку из мира живых и полупрозрачную рыбу мира спасителей.
– У вас, сударыня, что ни день, то проблема, – усмехнулся дед и поправил бороду.
– А у вас, сударь, что ни день, то всё у вас чики-пуки. Вообще не чешетесь, господа, – Козявка шлёпнула по пузу рядом сидящего дяди Базилио, потом вдруг залезла на скамейку, перегнулась через стол и дёрнула деда за бороду.
– Это что такое было, деточка? – обиженно спросил дед.
– Проверила, вдруг вы уже окочурились, дуба дали, литературно говоря.
Дядя Базилио погладил себя по пузу, как будто проверяя, всё ли цело.
– Да цел твой пузырь, не волнуйся, – заметила это Козявка.
– Грубиянка, – Базилио схватил Козявку, положил себе на колени и стал щекотать так, что с мелкой слетели сапоги.
Когда, наконец, все немного успокоились, дед сказал:
– Вернёмся к нашим баранам…
– К кошке, склерозник, к кошке! – заволновалась Козявка.
– Выражение такое есть, – сказал дядя Базилио и прикрыл рукой козявкин рот.
– И так, позвольте всё же высказать свою мысль. Я думаю, что проверить результат пищевой цепочки кошка – полупрозрачная рыба можно только опытным путём.
– А давай мы сначала на тебе опыты проведём! – закричала Козявка, высвободив лицо из большой и тёплой руки Базилио. – Вдруг эта рыба даже в этом мире ядовитая, а мы тут кошку живую хотим ей накормить! Ты, дед, давай, не мороси! Я тобе живо лапти к лыжам гвоздями прибью, будешь во все косяки дверные только попой вперёд заходить, спать в лыжах будешь!
Дядя Базилио прижал Козявку к себе и снова закрыл ей рот рукой:
– Разошлась нынче что-то, неугомонная.
– Ну так вот, о чём это я… Ну да, опытным, значит, путём. Но если рассуждать логически…
– Оичечки, – бубнила Козявка через ладонь Базилио.
– Если рассуждать логи-че-ски, – дед посмотрел на Козявку, – то живые кошки в мире живых нормально едят мёртвую, пусть и свежую, рыбу. Если не вдаваться в подробности, рыба в этом мире тоже как бы сразу, по умолчанию, мёртвая. Так? Значит, свежепойманная рыба в мире мёртвых – это свежая мёртвая рыба, и кошке она подойдёт! – дед даже с ликованием захлопал в ладошки и захихикал.
Он как будто сам не ожидал от себя такого искромётного рассуждения.
Дядя Базилио уже отпустил Козявку, и та сидела молча, обдумывая всё сказанное, потом наконец нахмурилась и не глядя сказала:
– Дедуль, а дедуль, у тебя логика чёт хромает. Давай мы ей хромоножку ампутируем.
Дед сразу весь обалдел, ошокировался, окрасился в серо-буро-малиновый цвет.
– Ой-ой-ой, дядя Базилио, искусственное дыхание ему срочно! – Козявка спрыгнула со скамейки и подбежала к дедуле, вглядываясь в его лицо. – Он, по-моему, не дышит.
– Подышишь тут с тобой, – грустно вздохнул Базилио и помешал ложечкой чай. – Дед, не злись, она у нас того немного.
– Сам ты того, – обиделась Козявка.
– Ну, в смысле, невоспитанная, – исправился Базилио.
– А, да, – обрадовалась девочка, – эт про меня.
