banner banner banner
Игра на нервах для одинокого ценителя
Игра на нервах для одинокого ценителя
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Игра на нервах для одинокого ценителя

скачать книгу бесплатно

Игра на нервах для одинокого ценителя
Наталья Николаевна Александрова

Иронический детектив (АСТ)Частный сыщик Василий Куликов #2
Василисе Селезневой словно на роду было написано попадать в скверные истории с криминальным душком. Правда, всякий раз она благополучно из них выпутывалась, как заправский следователь, самостоятельно, без чьей-либо помощи раскрывая преступления. Поэтому, когда знакомый пенсионер дядя Вася Куликов угодил в сети злоумышленников, Василиса и ее бордоский дог Бонни, не раздумывая, бросились ему на выручку. Удастся ли им выбраться из нешуточной передряги, сыграв на тонких струнах бандитской души?..

Ранее книга выходила под названием «Неправда о любви».

Наталья Александрова

Игра на нервах для одинокого ценителя

© Н. Александрова, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Я плюхнулась на жесткий стул и отвернулась к окну, чтобы не глядеть на все это безобразие. Узкий коридор, стены выкрашены унылой серой краской, многочисленные двери, мимо снуют какие-то тетки и девицы с самым неприступным выражением лица. Уж такие недотроги, не подступись и слова не скажи, вопрос пустяковый не задай – обольют презрением. Даже на прилично выглядящих мужчин глазами не стреляют – понимают, что им ничего не светит.

Еще бы, какой мужик станет глядеть с интересом на посторонних женщин, ожидая решения суда о собственном разводе? Да они в этот момент и не могут думать даже о том, чтобы просто подружку завести, а не то что новую жену! Процедура способна довести человека до зубовного скрежета и заикания. Вот у мужчины напротив глаз дергается, у женщины – руки трясутся.

Мы все сидим в коридоре в ожидании, когда вынесут документы. Самое неприятное позади, осталась только нудная бумажная волокита.

К этой минуте я шла долгие восемь месяцев, претерпела множество унижений, истрепала нервы, и вот теперь, когда до финиша совсем немного, силы оставили меня. Я так хотела стать свободной, отрясти, так сказать, со своих ног прах прошлой семейной жизни… И вот теперь, когда все кончилось, откуда такое похоронное настроение?

В душе как будто разлита огромная бутылка чернил, перед глазами тоже все серо-лилового цвета.

Возможно, это оттого, что вид за окном ничуть не радует – начало декабря, снег в который раз растаял без следа, на асфальте лужи, на газонах сквозь грязь и слякоть пролезает жухло-зеленая трава – никак не может привыкнуть, что уже наступила зима, все ей чудится тепло. Деревья тянут вверх черные корявые лапы, серое небо висит так низко, что хочется пригнуться.

Словом, и в природе, и у меня на душе жуткая тоска, хочется совершить что-нибудь антиобщественное: заорать во весь голос, запустить чем-нибудь тяжелым вон в того лощеного типа или уж на крайний случай подставить ножку вон той крашеной мымре, которая, проходя мимо, все же сделала попытку состроить лощеному типу глазки.

В целом вид у всех моих товарищей по несчастью не блестящий. Исключение составляет только мой бывший муженек – упомянутый лощеный тип в дорогом костюме. Костюм тщательно отглажен, рубашка тоже, из чего я делаю вывод, что муженек мой завел себе очередную дуру, которая его лелеет и обихаживает в надежде на скорый брак. Ну, это вряд ли! Мне ли не знать своего дорогого, он ведь привык от женщин только брать, ничего не давая взамен. Разумеется, если ему попадется обычная женщина, а не такая суперстерва, как Ольга, – та самая особа, из-за которой мы развелись. Ну да что об этом вспоминать, там уже все точки над i расставлены, вопрос закрыт[1 - Читайте роман Н. Александровой «Бородатая женщина желает познакомиться».].

Ботинки у моего бывшенького новые, итальянские, портфель дорогущей мягкой кожи, рядом на стуле лежит куртка, тоже отличного качества, – словом, все при нем. Спортом только не занимается, ест слишком много – уж я-то знаю! А отсюда – приличное начальственное пузо, даже намечается второй подбородок – это уж совсем никуда не годится. И залысины стали гораздо сильнее заметны. Впрочем, что это я? Меня он совершенно не интересует, никакой – ни худой, ни толстый, ни лысый, ни кудрявый…

Однако от его прекрасного внешнего вида настроение испортилось еще больше. Мой бывший муж – человек по-своему замечательный. Его ничем не проймешь. Непотопляемый, как ракетный крейсер! Ничто не может выбить его из седла и лишить аппетита. И еще он всегда умеет так устроиться, что всю неприятную работу делают за него другие – преимущественно женщины. И липнут они к нему, как мухи на клубничное варенье, – наверное, оттого, что он сам за ними не бегает. Сказал же поэт: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей!» Как это верно…

Я поймала на себе взгляд бывшего мужа и увидела в нем оттенок пренебрежения. Что ж, все правильно. После того как три месяца назад я отвергла его вялые попытки к примирению, он просто вычеркнул меня из жизни и сосредоточился на том, чтобы выйти из развода с наименьшими потерями. И преуспел, это видно по его лоснящейся физиономии и дорогой одежде. Чего не скажешь обо мне.

В свое время до того он меня довел, что я сбежала из дома как была, прихватив только смену белья и документы. Работы приличной у меня не было – сам же Володечка постоянно требовал, чтобы жена сидела дома и обеспечивала ему уют и комфорт. И я шесть лет работала по дому, как вол. За что и получила в результате по полной программе.

Когда он понял, что развода не избежать, то истратил кучу денег на опытных адвокатов для того, чтобы отсудить у меня дом. И наверняка добился бы своего, поскольку у меня денег не было – за то время, пока мы разводились, я смогла найти только случайную работу, которая позволяла только что не умереть с голоду. И еще в моей жизни появился Бонни, но об этом после.

Так вот, пришлось мне предпринять кое-какие меры, обратиться к своим приятелям из милиции (не удивляйтесь, вначале знакомство было не слишком приятным, но по прошествии некоторого времени оно переросло в неблизкую дружбу). В приватной беседе муженьку объяснили, что женщин вообще обижать не рекомендуется, а уж тем более если они бывшие жены. Думаю, что с домом все будет в порядке, мы поделим его пополам, и я наконец смогу приобрести собственное жилье.

Так что вовсе незачем этому типу смотреть на меня с таким откровенным пренебрежением. Ясное дело, одета я не слишком хорошо, вещи все неновые, из прошлого гардеробчика, я покупала их, будучи замужем. Зато похудела от беготни и нервотрепки, нигде ничего лишнего нету.

И вообще, меня не должны волновать взгляды совершенно постороннего человека. Никаких точек соприкосновения у нас в дальнейшем больше не предвидится. Детей нет, общих друзей тоже, дом продадим – и разойдемся, как в море корабли. Знаю, есть такие семьи, где муж с женой, разведясь, мило приветствуют друг друга на различных тусовках, изредка обедают в ресторанах и даже ходят вместе на вечеринки к друзьям и родственникам, но это не наш с Володечкой случай.

От осознания этого факта настроение почему-то не улучшилось, я продолжала с тоской смотреть на дверь нужной комнаты.

И тут в коридоре появилась очень интересная пара. Собственно, вначале я заметила только женщину – высокую стройную блондинку, очень ухоженную и привлекательную. Красота ее была умело подчеркнута дорогой одеждой и макияжем. Светлая курточка, отороченная норкой, в тон прическе. Еще на блондинке были шоколадного цвета брючки и сапоги на таких каблуках, что сразу становилось ясно: прошла она пешком ровно пять шагов – от машины до подъезда. Казалось, что унылый серый коридор осветился, как будто внезапно под потолком вспыхнуло два десятка лампочек. Даже поникшего вида мужчины, томившиеся на жестких стульях, слегка оживились, а уж про моего бывшего и говорить нечего: он приосанился, закрутил головой и даже сделал попытку привстать с места. Впрочем, быстро опомнился и снова плюхнулся на стул, поедая блондинку глазами.

При таком раскладе немудрено, что спутника блондинки все заметили не сразу. Откровенно говоря, и смотреть-то было особо не на что. Такой невысокий мужичок самого скромного вида. Одет чисто, но не то чтобы бедно, а слишком уж незаметно, волосики пегие от седины, кое-как пострижены, глаз не видно из-за очков. И самое главное – возраст. Мужчина был старше блондинки лет на двадцать – в своих подсчетах я сделала поправку на отличную работу косметолога и визажиста и дала блондинке тридцать пять. Стало быть, ему под шестьдесят.

– Подожди тут, я все узнаю, – сказал мужчина и скрылся за дверями кабинета.

Голос его был так тих, что услышала одна я. Блондинка остановилась рядом с дверью, потому что все стулья были заняты. Тут мой бывший решил, что настал его час. Он вскочил со стула и бросился вперед, нагнув голову, как козел, собирающийся бодаться, и я с радостным изумлением заметила у него на голове весьма хорошо просматривающуюся плешку. Слов мужчины он не слыхал и, возможно, принял его за шофера.

– Присядьте! – сказал мой бывший. – В ногах правды нет!

– Благодарю вас! – сказала блондинка, едва заметно поморщившись. – Я тут ненадолго…

Действительно, муж ее скоро вышел.

– Долго нам ждать? – капризно спросила она.

Он в ответ успокаивающе махнул рукой и что-то тихо сказал.

Блондинка пренебрежительно дернула плечом и отвернулась.

Я смотрела на нее с восхищением. Вот правильное поведение! Никакой суетливости и тоски в глазах! Выглядит отлично, нарочно надела сапоги на таких каблуках, чтобы казаться выше мужа. И вообще превосходить его по всем статьям. Впрочем, очевидно, так и было задумано с самого начала их брака. Она, такая молодая и красивая, снизошла до него. Хотя на самом деле она согласилась выйти замуж за этого ничем не примечательного типа только из-за денег. И теперь при разводе обдерет его как липку, оберет до нитки. Так им всем и надо!

Я выпрямилась на стуле и злобно поглядела на экс-мужа. Взгляд пропал втуне, поскольку тот пялился на блондинку во все глаза и ничего вокруг замечать не желал.

Почувствовав его внимание, дама досадливо скривилась, как будто ее раздражала летающая рядом муха, после чего сверху вниз поглядела на своего мужа, тоже теперь бывшего, и спросила с нетерпением:

– Долго еще?

Действительно, этот унылый коридор совершенно не подходил такой шикарной женщине. Это мы все, кто попроще, будем сидеть и покорно ждать, не смея поднять голос ни на одну из снующих мимо девиц, а ей такое не по статусу.

– Уже скоро. – Он погладил ее по плечу.

Нельзя не признать: старичок держится спокойно и с достоинством, этого у него не отнимешь.

Открылась дверь, показалась секретарша.

– Светловы! – произнесла она, и престарелый муж блондинки выхватил у нее из рук документы.

– Наконец-то! – напоказ вздохнула блондинка. На самом-то деле она не успела утомиться.

В глазах сидящей напротив женщины с трясущимися руками я прочла нелестные для блондинки мысли – мы, дескать, тут сидим и мучаемся, а пришла такая фря, и ей все без очереди…

Но я была на стороне блондинки. Тем более что секретарша тут же вызвала Селезневых, то есть нас с муженьком, теперь уже точно бывшим. Завтра же непременно займусь переменой фамилии, не хочу иметь с ним ничего общего!

Володя убрал свою часть бумаг в шикарный портфель и ушел, не попрощавшись. Я только пожала плечами – манеры его мне давно известны.

Что ж, нужно начинать свободную жизнь. Но радости от этой мысли я не испытала.

– Удачи вам, – тихонько сказала я женщине напротив и пошла к выходу.

На улице шел дождь – мелкий и нудный, как раз по моему настроению. Прямо возле двери располагалась огромная лужа, очертаниями напоминающая озеро Байкал. Кстати, если и дальше вместо зимы будет продолжаться этакое безобразие, то лужа вполне может достичь и размеров Байкала.

Моего драгоценного и след простыл. Разумеется, он и не собирался подвозить меня, да я и сама бы к нему в машину не села. Это нужно нисколько себя не уважать!.. Я глубоко вдохнула сырой холодный воздух, натянула поглубже капюшон и отважно шагнула в лужу.

Чтобы срезать дорогу до маршрутки, нужно было пройти через скверик. И вот там, на мокрой садовой скамейке, я увидела скорчившуюся фигуру. Женщина сидела, закрыв лицо руками, и поза ее выражала такое глубокое отчаяние, что я просто не смогла пройти мимо. Согласитесь, не станет нормальный человек просто так рассиживаться под ледяным дождем. Стало быть, либо сердце прихватило, либо ограбили.

Я шагнула к скамейке и тронула женщину за плечо.

– Простите, вам плохо? Может быть, вызвать «Скорую»?

Не отрывая рук от лица, она замотала головой.

– Сумку вырвали? – продолжала настаивать я. – Незачем так отчаиваться, я могла бы одолжить вам немного денег, дать позвонить по мобильному…

Я замолчала, потому что вдруг как будто узнала ее. Курточка была светлая, отороченная бежевой норкой, светлые пышные волосы, сапоги на высоченных каблуках…

Не может быть!

Но женщина наконец отняла руки от лица – только для того, чтобы отмахнуться от назойливой приставалы, и тут я увидела блондинку, которую только что наблюдала в суде. Собственно, узнать ее можно было только по одежде, и я не сумела сделать этого раньше только потому, что совершенно не ожидала увидеть ее здесь, на грязной скамейке…

Что касается лица, то оно изменилось до неузнаваемости. Где гладкая кожа, где безмятежный лоб без единой морщинки, где высокомерный взгляд и насмешливо улыбающийся рот? Теперь она выглядела опустошенной и постаревшей, кожа приобрела нездоровый серый оттенок, тушь размазалась, уголки рта печально опустились. Словом, передо мной была женщина во власти неизбывного горя.

– Это вы? – пролепетала я. – Но что…

Она поглядела внимательнее, во взгляде проступила некоторая осмысленность. Вряд ли она меня узнала – там, в коридоре суда, она смотрела поверх голов, где уж заметить мою скромную персону. Скорее сообразила, где мы могли встречаться. Она тяжко, прерывисто вздохнула, явно стараясь удержать слезы, и достала из кармана мятый носовой платок. Взглянув на него, покачала головой, и слезы снова полились градом. Так бывает: вроде бы успокоился человек, но любая досадная мелочь способна вновь вызвать рыдания.

Я поскорее протянула ей бумажную салфетку. Дождь усилился, да еще ветер бросал ледяные струи прямо в лицо, а ноги промокли сразу же, как только я шагнула в лужу у дверей суда. Я поежилась и сказала как можно убедительней:

– Вам нельзя тут сидеть. Простудитесь и заболеете, вон какой дождина!

– Ах, мне все равно! – ответила женщина, и было видно, что она не врет и не преувеличивает. – Какое это теперь имеет значение!

«Зато мне не все равно, – подумала я, – если я схвачу воспаление легких, кто станет со мной возиться?»

В конце концов, человеческое участие и стремление помочь ближнему должны иметь свои пределы. Не в таком я положении, чтобы нянчиться с совершенно незнакомой женщиной, тем более что она сама этого не хочет.

Очевидно, блондинка уяснила для себя кое-что из моего красноречивого молчания. Она снова тяжко вздохнула и с трудом поднялась на ноги.

– Идем, у меня тут поблизости машина.

Машина оказалась очень неплохой новенькой «Маздой» третьей модели, в чем я совершенно не сомневалась, – понятное дело, такая женщина на старых «Жигулях» ездить не станет. Я уселась рядом с блондинкой – уж очень замерзла и отсырела в скверике. Она бессильно опустила голову на руль и затихла. В конце концов, мне все это порядком надоело – время бежит, мне домой надо, меня Бонни ждет, волнуется за меня, да и самой хочется есть, пить и принять ванну, чтобы смыть с себя всю горечь сегодняшнего мероприятия.

Я пошевелилась, намереваясь открыть дверцу и уйти, блондинка подняла голову, я даже содрогнулась – такая у нее в глазах стояла тоска.

– Я не могу… – пробормотала она прерывающимся голосом. – Я этого не переживу!

Ну вот, опять – двадцать пять, поехали по новой!

– Слушай, да что случилось? – не выдержала я. – Нельзя же так душу рвать из-за…

– Из-за пустяков, ты хотела сказать? – вскинулась она. – Может быть, это для тебя развод – пустяки, а я просто не переживу, я умру!

– Так это ты из-за развода так переживаешь? – Сегодня до меня все доходило с трудом. – Слушай, подруга, ты серьезно? Из-за этого… пожилого…

– Я люблю его! – закричала она страстно. – Люблю больше всего на свете! Больше жизни!

– А чего ж ты тогда так себя вела? – У меня отвисла челюсть.

– Как? – Она усмехнулась одним углом рта. – Высокомерно? Вызывающе?

– Ну да…

– Из гордости… – вздохнула она, нашаривая в «бардачке» сигареты. – Чтобы он ничего такого не подумал.

– Так это он тебя бросил? – сообразила наконец я. – А я думала, это ты его выдоила до конца и выбросила за ненадобностью, как старую ветошь…

– Не смей так говорить! – В глазах зажегся нездоровый огонь. – Он лучше всех, лучше всех! Мы все не стоим его мизинца!

– Ну-у… – Я на всякий случай отодвинулась подальше. – А тогда – из-за чего вы развелись? Он что – другую нашел?

– Вроде того. – Она снова жалко усмехнулась.

– Слушай, может, ну его совсем, а? – предложила я. – Ну что ты себе сердце рвешь? Ведь теперь уже ничего не поправишь. Все равно развелись, раз он так решил…

– Это точно. – Она закурила, не предложив мне, да я, в общем, и не хотела.

– Все наладится потихоньку, ты отдохнешь, позабудешь все, начнешь заново, – приободрившись, продолжала я. – Денег-то хоть удалось с него содрать?

– Да при чем тут деньги? – отмахнулась блондинка. – Денег я добуду сколько нужно!

– Тебе легче, – в свою очередь вздохнула я.

– Вот этим и займусь, – решительно пообещала блондинка, загасив сигарету. – Уж запомнят они меня, на всю жизнь запомнят! Тебя куда отвезти?

Я пригляделась – руки у нее дрожали, глаза лихорадочно горели. Если честно, то не стоит ей вести машину, а мне не стоит с ней ехать. Однако дождь припустил вовсю, и я решила рискнуть, тем более что было совсем близко – тут же, на Васильевском.

Ничего не случилось. Блондинка вела машину уверенно, хотя и резко, так что меня слегка трясло на поворотах. Но вскоре я была возле дома, где жила последние восемь месяцев в обществе своего дорогого друга Бонни.

Бонни достался мне, можно сказать, по наследству от чужих людей. Его хозяева наняли меня в свое время в няньки на две недели отпуска, а сами погибли в автокатастрофе. Потом в нашей жизни на короткое время появился Иван, который и унаследовал Бонни вместе с квартирой. Потом Иван уехал работать в Штаты, оставив нас вдвоем с Бонни здесь, в этой же квартире. Откровенно говоря, мы оба очень довольны, потому что обожаем друг друга. Иван присылает деньги на собаку, но по некоторым обмолвкам в письмах я поняла, что у него кто-то есть там, в Америке. И очень может быть, что он со временем захочет завести семью, а в таком случае ему понадобится квартира. Или дом, как там у них принято. И тогда он решит продать жилье на Васильевском острове, так что нам с Бонни нужно как можно быстрее искать пристанище. Ничего, теперь, после развода, сделать это будет легче.

Я открыла дверь и оказалась в просторном и хорошо отремонтированном холле. Дом старый, позапрошлого века, поэтому в холле стояла статуя Фемиды, богини правосудия, – ее изображают с весами в руках и с завязанными глазами. Фемида – кошмар моей жизни, поскольку Бонни статую страстно полюбил: до того, что не может пройти мимо, не подняв на нее лапу (прошу прощения за подробности).

Сами понимаете, жильцы и уборщица очень такой привязанностью недовольны, пес плохо поддается воспитанию, так что мне приходится нелегко. Но эта странная тяга к правосудию – единственное темное пятно на наших с Бонни отношениях.

Стоя за дверью, я услышала ровный гул, потом кто-то бухнул чем-то тяжелым, так что двойная железная дверь содрогнулась, будто бумажная.

– Бонни, немедленно прекрати! – крикнула я.