скачать книгу бесплатно
Сделано в аду
Настя Армстронг
Какой девчонке не захочется вступить в отношения с кумиром? Калифорнийская школьница Айви заводит роман с уэльским рок-идолом Джонзи Уорлоу, но действительность оказывается далёкой от сказки. Сможет ли юная поклонница справиться с тайной незаконной любви, извечными побегами из дома, и главное – с опасной темнотой, обитающей в британском певце?.. Содержит нецензурную брань.
Моему любимому чудовищу.
«Группи – поклонница поп– или рок-группы, сопровождающая своих кумиров во время гастролей. Термин имеет и более широкий (как правило, иронический) смысл, однако, начиная с середины 1960-х годов, употребляется почти исключительно в отношении молодых женщин, активно стремящихся оказывать своим кумирам сексуальные услуги».
– Википедия.
1
Любовник девственницы
Я не хочу никого, кроме тебя.
– Мамочки, я сейчас просто кончусь от эмоций! – тихонько взвизгнула рыжая старшеклассница, когда двери лос-анджелесского клуба «Палладиум» открылись, и парень на входе принялся проверять билеты. – Блин, а вдруг тебя реально пустят за кулисы? Только представь!
– Тихо ты, Джен, – шикнула Айви, смущенно улыбаясь и перебирая пальцами светлые волосы. – Давай не увлекаться сказками.
Ей не хотелось придумывать красивые сценарии в голове, а потом плакать, потому что они не сбылись.
– Какие сказки, а? Тебе в Твиттере писал главный рок-идол Великобритании. Теперь что-то будет! Как минимум – лучший концерт в нашей жизни, раз уж ты такая пессимистка.
Айви незаметно прыснула, глядя на исходящую восторгами подругу. Дженни пищала на столь высоких частотах, что могла бы общаться с летучими мышами, но ее любовь к музыке сводилась к коротким помешательствам на определенных альбомах и сохранению фотографий участников групп. Картина довершалась регулярным обменом сексуальными фантазиями в интернете на тему «вокалист плюс гитарист» с такими же не в меру эмоциональными сверстницами.
Айви мало понимала их.
Она собирала из музыки свою личность, строила по нотам и заученным строкам из года в год. Айви готовилась не просто пойти на концерт любимой группы, но увидеть людей, что сплели ее сущность из ритмов, гитарных риффов и спетых стихов.
В тринадцатилетнем возрасте маленькая фанатка выкрасила волосы в синий, потому что так сделала героиня клипа. Песня подсказывала, что никому нельзя давать заткнуть тебе рот и индивидуальность – Айви так и заявила матери, когда та попыталась выразить неудовольствие яркой прической своего чада. С тех пор новоявленная бунтарка поступала по-своему, изредка лишь создавая видимость послушания.
В четырнадцать лет Айви бесконечно попадала в неприятности из-за страсти к рисованию. Приходя домой после школы, юная художница делала вид, что садилась за уроки, но вместо различных эссе и задач из-под ее руки выходили эскизы, которые она не стеснялась сдавать преподавателям. Песня наказала ей, что каждый день может стать последним, а потому следует выбрать свой путь и ступить на него без отлагательств. И плевать, что об этом думают другие.
– Айви, милая, так ведь можно добиться исключения, и потом тебя вряд ли примут в другую частную школу! – причитала мать, когда у нее в кои-то веки выдавалась свободная от рабочих забот минутка.
К счастью, в Академии Карслейк Хайтс, где обучалась не в меру творческая натура, практиковали довольно прогрессивный подход, и администрация решила задачу дополнительными занятиями по рисунку. Айви почувствовала нечто похожее на вкус триумфа, пусть и обрекла себя на повышенную нагрузку.
Когда художнице было пятнадцать, она плакала, свернувшись калачиком на ковре у себя в комнате. Играющая по двадцать третьему кругу песня сжимала Айви в невидимых объятиях и понимала, что чувствует крошечный рыдающий подросток. Пусть в словах песни ничего не отыскалось о том, как тянутся вниз уголки губ в субботний вечер, пока ты смотришь на молчаливый мобильник, а где-то неподалеку веселятся ребята, которые о тебе не вспомнили. О том, как они превышают скорость на скоростной трассе I-5[1 - I-5 (англ. Interstate 5) – главная автомагистраль западного побережья Соединенных Шатов Америки. Проходит через территории трех штатов: Калифорния, Орегон и Вашингтон.] на стареньком синем Мерседесе, передавая косяк по кругу. Как едят на крыше многоэтажки пиццу с пепперони и двойным сыром, а после танцуют под открытым ночным небом, подпевая и перевирая слова куплетов, что льются из колонок блю-туз. Как ребята делают все эти простые и восхитительные вещи, пока ты бездумно обновляешь ленту на сайте Тамблер и стреляешь взглядом в телефон, стоит ему засветиться очередным уведомлением.
Пусть в песне, в чью жилетку плакалась Айви, не рассказывалось, как на семейном ужине ты вяло ковыряешь вилкой стручковую фасоль в тарелке, удерживая губы от предательской дрожи. Как твой родной дядя говорит:
– Тебе пора прекращать играться в свои рокерские штучки и браться за ум. Начинать думать, в какой поступать колледж. Не рисульки же ты будешь изучать!
Как любимая бабуля говорит:
– Кстати, твоя кузина Роузи получила грант на обучение в Калифорнийском Университете. Кажется, она собирается изучать юриспруденцию.
Как мама неловко молчит, что ее любимая девочка снова схватила двойку по математике, и мистер Свон, преподаватель, хочет пообщаться на эту тему.
В песне, переживающей с Айви, не нашлось места деталям и историям, но музыка достигала и касалась оголенных чувств. Она говорила метафорами языка эмоций, образами и проникающими в сознание фразами, спетыми красивым мужским голосом.
– «Эта темная боль тянет меня вниз, меня омоет ее холодный прилив», – подпевала девчонка, шмыгая покрасневшим от плача носом. После она поднималась и утирала слезы, ведь следующая песня уверяла, что Айви пройдет через все бури жизни, справляясь с каждым днем. «Но детка, когда я рядом с тобой, у нас есть шанс взять от жизни все, и мы справимся, просто борись со мной» – обещал глубокий сильный вокал, и Айви жалела, что нельзя сделать татуировку из мелодий и текстов на сердце.
Айви любила группу, которую слушала.
Дженни сочиняла фанфикшен про то, как гитарист берет в рот у вокалиста от большой тайной любви.
В этом, пожалуй, заключалась вся разница. У обеих девчонок исправно участился пульс, когда их билеты отсканировали, и эмоциональные школьницы заторопились в зал. Айви и Дженни просидели в очереди почти девять часов, чтобы очутиться в первом ряду напротив микрофона, счастливо прижатыми к ограждению перед сценой. Сзади собиралась толпа, которая пригвоздит подружек к металлу перегородки до синяков на выпирающих косточках бедер, стоит группе появиться на сцене.
– Он будет прямо напротив нас! – задыхалась от восторга Дженни, светящимися глазами смотря на микрофонную стойку. – О господи, Айвс, он же точно тебя узнает после ваших переписок!
Айви в волнении закусила губы, ощутив соленый привкус выступающего пота и легкую слабость от духоты.
– Да ну. Он наверняка переписывается с третью фандома.
Подруги не могли знать, так ли это на самом деле, но Айви продолжала уверять себя, что ничего особенного не случится, как бы ей того ни хотелось. Она будет подпевать до срыва голоса, пребывая в собственной версии нирваны, а после, если очень повезет, сделает совместное фото с музыкантами. Разве что-то иное происходит с такими единицами из сотен тысяч, как она?
Пока играла группа разогрева, Айви снимала их на телефон, задумчиво покачивая головой в такт песни. Команда оказалась незнакомой, но их прилипчивые припевы неплохо впишутся в пост в Инстаграме.
Последняя песня неизвестных ребят сменилась недолгим затишьем, во время которого техники носились туда-сюда по сцене, настраивая инструменты и томя порядком сварившуюся публику. Вскоре свет погас, чтобы через несколько мгновений вновь озарить сцену, куда под ликующие крики толпы устремились музыканты. Красивый темноволосый мужчина подошел к микрофонной стойке. Металлические подвески, свисающие с его шеи, поблескивали в лучах прожекторов, освещающих татуировки на его руках. Певец устремил взгляд в волнующуюся темноту зала, и Дженни зашлась в визге, пока Айви отчаянно улыбалась, вцепившись тонкими пальцами в балку перегородки. На секунду вокалист коснулся взглядом лица Айви, и поклоннице почудилось, что на его губах промелькнула еле заметная изогнутая ухмылка.
Воздух в помещении, казалось, иссяк окончательно.
Айви шла по длинному коридору одного из дорогих отелей Лос-Анджелеса. Ее сердце едва не выбивало дыру в грудной клетке, а реальность происходящего вызывала сильные сомнения. Все вокруг больше походило на очередной сон – девчонка повидала немало таких. Чуть впереди шагал ее идол, вокалист Hellmade[2 - Hellmade (пер. с англ.) – «сделано в аду».], одной из ведущих британских рок-команд своего времени. Певца звали Джонзи Уорлоу, и вот уже три года Айви жила по написанным и спетым им словам, как верующие по библии, а также регулярно смотрела вышеупомянутые романтичные сновидения с его участием.
Ни для кого не секрет, как случаются подобные встречи после концертов. Кто-то наслышан о творящемся за кулисами, до вторых добирались сплетни, а третьи созерцали нечто похожее своими глазами. Об этом также написано много фанфикшена, и где-то среди тонн сладко-пошлых фантазий можно отыскать крупицы сюжета, похожего на реальность. В действительности же это происходило чаще, чем большинство могло догадываться, и теперь настала очередь Айви.
Юная поклонница покорно шествовала за кумиром, словно прячась в тени его высокой фигуры и желая остаться там навсегда. Айви грезила этим моментом последние три года, и от переживаний в глазах немного рябило. Ей было страшно – не перед певцом, но из-за нестерпимого волнения. Джонзи не пугал ее, напротив: он казался невероятно приветливым в их короткой переписке в личных сообщениях в Твиттере, и обаятельность рок-звезды била ключом, когда Уорлоу провел Айви за кулисы клуба «Палладиум».
– Знаешь, я очень ценю таких поклонников, как ты! – говорил Джонзи с полуулыбкой, которая казалась одновременно озорной и немного смущенной. – Вы особенные, потому что у вас особенные отношения с музыкой. Как у меня самого, понимаешь?
Айви с самой счастливой улыбкой, которую не получалось скрыть, искренне отвечала, что понимает. Поклоннице казалось, что ее и впрямь выделили из толпы, позволяя очутиться ближе к особой форме религии. Ощущения оказались приятными. Айви едва ли когда-либо чувствовала себя особенной.
Очутившись в отеле, фанатка и вовсе словно обрела статус избранной. Разумеется, она понимала, что до нее это происходило с сотнями девчонок, которые обожали Джонзи, и история повторится заново множество раз. Но влюбленное сердце работало без спроса рассудка, и даже натянутые нервы Айви не мешали ей отрастить невидимые крылья, на которых она порхала над страхом, что испытывала. Редкой шестнадцатилетней девчонке не будет волнительно, когда герой ее мечтаний ведет ее к себе в гостиничный номер, откуда она вряд ли выйдет по-прежнему девственницей.
Джонзи остановился у двери с табличкой «505». Он вытащил карту-ключ из кармана джинсов и коротко оглянулся на Айви, прежде чем с мягкой усмешкой впустить девушку в номер.
– Добро пожаловать в мой сегодняшний дом! – прокомментировал он с густым уэльским акцентом, от которого у Айви захватывало дыхание.
Она мельком оглянулась на себя в зеркало, пытаясь парой быстрых движений руки привести в порядок длинные светлые волосы, после концерта выглядящие так, словно вернулась эра гранджа. Растекшиеся за целый день тени на глазах дополняли эффект, заставляя Айви увериться, что происходящее – не сон. Во сне она однозначно выглядела бы получше.
Джонзи что-то набирал в своем айфоне, и не в состоянии себе сопротивляться, поклонница впилась в певца взглядом. Его черные волосы все еще послушно стояли в стильном беспорядке, словно насмехаясь над проявляющей непокорность растрепанной прической Айви. Но с укладкой или без нее, Джонзи был красив. Красив не скучной смазливостью с журнальных страниц, но красотой настоящей, не лишенной изъянов, притягивающей взгляд. Черты Уорлоу давно жили в фанатке, отпечатавшись от тысяч фотографий, что она просматривала ежедневно вкупе с клипами и выступлениями на YouTube.
Ковыряя мелкие заусенцы на замерзших из-за нервного напряжения пальцах, Айви наблюдала, как темные глаза Джонзи скользят по экрану телефона, скрываясь за густыми по-девичьи длинными ресницами. Черные брови чуть хмурились, отчего их острый изгиб казался почти дьявольским. Девчонка шумно сглотнула, забывшись, и Уорлоу отвлекся и тут же поймал ее взгляд. На секунду тонкие губы певца вновь тронула изогнутая усмешка, не предвещающая ничего хорошего. Всего мгновение спустя она показалась Айви иллюзией, ведь лицо Джонзи озарилось открытой улыбкой.
– Ты кажешься замерзшей, – прокомментировал мужчина. – Хочешь чаю или чего-нибудь?
Стереотип о британцах и их любви к чаю на короткий момент всплыл в сознании поклонницы, но выветрился вместе с любыми связными мыслями, когда Уорлоу приблизился к ней. Его горячие ладони легли на ее тонкие руки чуть выше локтя. Прохладный металл колец на пальцах Джонзи коснулся ее кожи. Он смотрел заинтригованно, почти оценивающе, и Айви почувствовала собственный пульс, бьющийся где-то в районе висков. Аромат мужского парфюма достиг ее обоняния, и что-то в девчонке подталкивало ее приникнуть носом к узорам татуировки сбоку шеи Джонзи.
– Да ты как ледышка, – цокнул языком певец, отпуская руки Айви.
Он отошел от поклонницы и принялся возиться с электрическим чайником, давая ей возможность перевести дыхание. Девчонка тем временем столкнулась с волной ощущений ей плохо известных. Она наблюдала за Джонзи, смотрела на его изящные запястья, которые всегда находила красивыми и любила рисовать. На этот раз ей хотелось коснуться их губами, попробовать на вкус языком, и от этой мысли что-то почти болезненно сжималось внизу живота. Не зная, куда деться от самой себя и навязчивых фантазий, Айви виновато опустила взгляд. Электрический чайник запиликал, и она чуть вздрогнула, отвлеченная от баталий мыслей в голове.
Джонзи беззаботно налил воды в кружку с логотипом отеля и бросил в нее чайный пакетик.
– Аккуратнее, не обожгись, – предупредил Уорлоу, вручая Айви дымящийся напиток.
Это крошечное проявление заботы согрело лучше ароматного британского чая. Идол с тысяч фотографий оказался еще и человеком. Человеком, которому не все равно, если Айви вдруг спалит кончик языка. Она хихикнула и выдала:
– Аккуратнейе! Не обожгии-ись!
Джонзи прыснул, а девочка поставила кружку на стол рядом – чай и впрямь оказался слишком горячим.
– Постой, ты только что передразнила мой акцент? – засмеялся валлиец.
– Мой-й аксент? – вновь изображая уэльский говор, повторила Айви.
– Ужасно грубо! Где твои манеры? За все свои тридцать лет я впервые получил насмешку по поводу акцента! – продолжал шутить Джонзи.
Айви тоже рассмеялась.
– Зато ты врун! – совсем осмелев, заявила она, ткнув певца в грудь. – Я знаю, что тебе тридцать четыре.
– Ауч, – он обхватил ладонью ее прохладные пальцы, словно удерживая девчонку от новых тычков. – Что же, значит, мы друг друга стоим.
Айви снова захихикала, а затем подняла взгляд на лицо Уорлоу. Он находился так близко, что тепло, исходящее от его тела, касалось ее кожи. Певец открыто улыбнулся, словно наблюдал нечто невыносимо трогательное, и от его красоты и мягкости сердце фанатки зашлось нежным трепетом. Горячая мужская рука все еще сжимала пальцы Айви, и она медленно, словно раздумывая над чем-то серьезным, положила свободную ладонь на грудь Джонзи.
В воздухе возникло почти осязаемое напряжение. Глаза Уорлоу чуть сощурились, словно он удивился, но пытался скрыть это, размышляя, как поступить дальше. Поклонница испугалась, что вот-вот окажется оттолкнутой, что она все превратно поняла.
Джонзи отпустил ее руку. Айви не удержала вздоха.
– Я…
Певец не дал ей договорить, накрыв ее губы своими. Его ладони обняли тонкую девичью шею, и Айви словно с благодарностью обвила руками его талию.
До сего момента поклонница целовалась лишь однажды, годом ранее, с едва знакомым парнем, потому что прилично выпила. Молодой человек, казалось, пытался добраться языком до горла девочки, отчего Айви очень быстро затошнило, и она скрылась в туалете. Джонзи создавал невероятный контраст с этим размытым воспоминанием. Его поцелуй был напористым и нежным одновременно, словно Уорлоу точно знал, как обыкновенной лаской сорвать с девичьих губ сладкий вздох. Когда певец чуть прикусил нижнюю губу Айви, все томительные ощущения хлынули из нее, и поклонница невольно подалась бедрами вперед, а ее худые длинные пальцы судорожно сжали черную ткань футболки Джонзи.
Поймав столь недвусмысленный сигнал, мужчина поспешно избавился от лишнего элемента одежды. Айви опустила глаза на татуировки внизу живота Уорлоу. Ее взгляд стал туманным, словно пьяным, заскользив по искусно исполненному козлиному черепу с дьявольскими рогами и тянущимся от него раскидистым крыльям, перья которых задевали бедренные кости и поднимались выше по бокам. Фанатке так и не удалось найти ни одного интервью, где Джонзи раскрывал смысл этого рисунка, но каждый раз при его виде у Айви пересыхало во рту.
Уорлоу, не сводя с девчонки голодного взгляда, медленно стянул с нее футболку, гладя ладонями тонкое тело. Он продолжил раздевать ее также неторопливо, пока его пальцы мягко ласкали бледную кожу. Чтобы снять с Айви джинсы, он опустился перед ней на колени, и поклонница тихо выдохнула, когда губы певца коснулись ее живота над резинкой трусов. Он неспешно целовал ее, растягивая мгновение, а металлические подвески, что свисали с его шеи, задевали обнаженные ноги девушки легким стальным холодом. Почему-то из-за этой маленькой детали Айви стало еще сложнее дышать.
Очутившись на покрывалах постели Джонзи, девочка пожалела, что предварительно не заправилась алкоголем. Певец навис сверху, его горячая ладонь заскользила по бедру поклонницы, и той пришлось сделать над собой усилие, чтобы не думать о бледности ее худых ног. Тонкая светлая кожа всегда смущала Айви, находившую прозрачно-фиолетовые сплетения венок отвратительным зрелищем. Она отдала бы полжизни, чтобы на ночь забыть об этом, как и о маленькой груди, которую целовали губы рок-идола. Девушка закрыла глаза, запуская пальцы в волосы Джонзи и надеясь, что лишние мысли отступят.
Ее надежды сбылись почти мгновенно. Айви захлестнул аромат Уорлоу – мужской парфюм, смешавшийся с еле уловимым запахом дезодоранта. Она терялась в этом аромате, в прикосновениях, в звуке тяжелого дыхания. Айви чувствовала, как горячее тело Джонзи прижимается к ее прохладной коже, слышала, как тихонько скрипнула постель от давления. Влажные поцелуи на груди заставили девочку судорожно выдохнуть и чуть вздрогнуть от ощущения между ног. Она тихо позвала Джонзи по имени, понимая, что ей нужно, но последние звуки утонули в жестком поцелуе. Уорлоу и сам все знал без всяких слов и просьб.
Потом стало больно. В этой боли смазались все остальные ощущения, и Айви громко стонала, морщась и бессознательно впиваясь пальцами в лопатки мужчины.
Слишком, слишком!..
Для Айви это слово определяло все происходящее. Джонзи переполнял ее, он казался эгоистичным в своей похоти, но когда боль ослабла, поклонница начала наслаждаться происходящим. Она сидела на Джонзи, упираясь ладонями в его грудь, и смотрела на его лицо, наблюдая, как оно меняется в зависимости от ее движений. Как Джонзи сводил брови и хватал ртом воздух, словно молча поощряя свою маленькую фанатку, как срывались хриплые стоны с его губ. Сквозь боль внутри и дрожь в теле, Айви умудрялась находить свой собственный вид удовольствия.
Но настоящее наслаждение в тот вечер пришло к Айви, когда все закончилось. Джонзи лежал рядом с ней с закрытыми глазами, его дыхание постепенно успокаивалось. Он пару раз коротко облизнул губы, и Айви незаметно улыбнулась. Она убрала волосы, приставшие к ее липкому от пота лицу, и аккуратно повернулась на бок, словно боясь бередить свежую травму. Девочка осторожно подняла ладонь и провела пальцами по животу дракона – татуировки, покрывающей правую руку певца от локтя до самого плеча. Айви так давно грезила сделать это, и теперь невесомо гладила серые чешуйки, словно опасаясь, что ее отругают за такую дерзость. Уорлоу скосил взгляд на поклонницу, а она лишь невинно похлопала ресницами в ответ. Губы Джонзи дрогнули в смешливой ухмылке, и мужчина вновь закрыл глаза, давая ребенку набаловаться всласть.
В комнате повисла тишина. Айви слышала лишь звон в ушах – характерное явление после рок-концертов – и размеренное дыхание Джонзи. Тело фанатки погрузилось в негу блаженного изнеможения. Маленькая американка смотрела на своего уэльского героя и беззаветно мечтала, как было бы здорово провести вот так остаток вечности. Грезы обратились правдой, и нужда отпустить сбывшуюся сказку отдавалась неясным страхом в юной душе.
Джонзи потянулся, и Айви торопливо убрала пальцы от его татуировки. Он перевернулся на бок и накрыл Айви объятьями, прижимая ее тонкое тело к себе.
– Ты – моя самая особенная маленькая поклонница, хм-м? – тихо проговорил он, зарываясь носом в спутанные светлые волосы.
Айви скрыла широкую счастливую улыбку, пряча лицо на груди мужчины. Сердце девочки таяло, как забытое на солнце мороженое. Она не могла сочинить, что ответить, а потому лишь покрепче прижалась к Джонзи.
Кажется, он – лучшее, что случалось в ее жизни.
Идиллию прервала песня Hellmade, что стояла у Айви на рингтоне. Уорлоу приподнялся, оглядываясь, и в его глазах заплясали озорные смешинки. Готовая скончаться от смущения, фанатка заставила себя выбраться из объятий певца и, сверкая стыдливой наготой, принялась копаться в лежащей на полу одежде. К счастью, телефон довольно быстро отыскался в кармане джинсов. Как Айви и предполагала, звонила мама, обеспокоенная долгим отсутствием дочки.
– Да-да, все в порядке. Тут просто автограф-сессия, – соврала девчонка. – Она затянулась, плюс я в конце очереди. Но все окей, я скоро буду.
Нажав на кнопку завершения вызова, Айви оглянулась на Уорлоу. Он беззвучно смеялся.
– Так это все ради автографа, да? – Джонзи изобразил оскорбленный вид.
– Тыак эта-а всио-о радйи автографа-а? – снова передразнила валлийский акцент американка.
Номер "505" наполнился смехом. Тут Айви внезапно почувствовала, что после пережитого у нее начинает кружиться голова, и в глазах странно темнеет.
– Можно я приму душ? – попросила она, стараясь сфокусировать взгляд и собрать свою одежду с пола.
– Конечно! – последовал беззаботный ответ Джонзи, и поклонница поковыляла в ванную, напоминая котенка после наркоза.
Заперев за собой дверь, Айви положила одежду на ванный столик, включила воду в душевой и обессиленно опустилась на холодный кафель пола, прикрывая глаза. Пульс постепенно приходил в норму, а перед взором перестали плясать черно-красные круги. Когда Айви открыла глаза, ее взгляд встретился с отражением в зеркале на стене напротив. Кожа выглядела бледнее обычного, лишь кончик носа покраснел от нахлынувшего нервного озноба. Девушка мысленно переваривала произошедшее, и ее губы задрожали в улыбке. Айви срочно требовалось поделиться эмоциями, пока они не съели ее изнутри. Она потянулась за телефоном, на котором открыла iMessage.
«Дженни», – тонкие пальцы быстро строчили по сенсорным клавишам, – «угадай, кто больше не девственница?»
Пара долгих секунд, и сообщение отметилось, как прочитанное. Появились три точки, обозначающие, что Дженни что-то пишет, но тут же пропали. Айви беззвучно рассмеялась, закрывая рот ладонью. Точки снова возникли, и вскоре на экране высветился ответ подруги – именно такой, какого ожидала Айви:
«Погоди, ты не шутишь?!» – SMS-ка была украшена тремя эмоджи удивленных котиков.
Продолжая хихикать себе под нос, Айви уселась так, чтобы в зеркале не виднелись никакие лишние части тела, и сделала фотографию отражения, которую и послала Дженни.
«В отеле в его ванной», – пояснила новоявленная группи.
«ОФИГЕТЬ!» – последовал эмоциональный ответ. – «И КАК?!!»
«Я думаю, он потрясающе трахается», – сообщила Айви, уверенная в своих словах и отдающая отчет, что не каждой девушке доводится такое осознать после первого секса. – «И вообще он просто охренителен!»
Она задумалась, улыбнувшись, и добавила: «И охренительно пахнет».
Дженни пообещала, что устроит подруге допрос с пристрастием, когда они встретятся, забросала ее множеством бессмысленных наборов заглавных букв, выражающих бурю эмоций, а также сказала: «Ну все, детка, мы обязаны поехать на их концерт в Сан-Диего! Ты не можешь позволить Уорлоу тебя забыть!»
