скачать книгу бесплатно
Наина, было открыто, и откуда доносились звуки громко работавшего телевизора. В эту часть дома зашли симпатичная девушка славянской внешности и молодой человек азиатской наружности. На его голове красовалась тюбетейка, а в руках были четки, которые он то и дело перебирал.
31
Второй вход в домик был с противоположной стороны. Он выходил на стоянку для автомашин и соседний участок, тесно застроенный двухэтажными скворечниками. В эту половину дома зашла пожилая женщина, которую Наина заметила еще утром, когда та проходила мимо нее с сотрудником полиции.
Никто из жильцов дома не изъявил желания познакомиться друг с другом. Все, не перекинувшись ни единым словом, бросив сквозь зубы приветствие сидевшим за столом подругам, разошлись по своим комнатам, плотно закрыв за собой двери.
– Долго еще мы будем тут сидеть? – обратилась к Наине Ангелина.
– Нет. Первое задание мы выполнили. Подслушивать же, подсматривать и за хозяевами, и жильцами и при свете дня, и вечером, и тем более ночью неприлично. Пойдем, мой ангел, в комнату.
Переодевшись, подруги решили прогуляться по вечернему городку. Обсудить события прошедшего дня и заодно осмотреть все вокруг дома убитой старушки
Проходя мимо навеса, подруги обратили внимание, что все семь человек, которых они посчитали родственниками убитой старушки, не разошлись по домам и по-прежнему, сидя за столом, что-то вяло обсуждали.
– Интересно, о чем идет разговор у родственничков? По их виду не скажешь, что они переживают большое горе. Наверно, обсуждают, кому что достанется после смерти старушки, – выйдя за ворота, констатировала Наина.
– Знаешь, в тебе всегда говорят какие-то меркантильные интересы. Кому что достанется. Только о том, чем поживиться и думаешь. У людей горе. Убита их родственница. И неважно, каким человеком она была. Мы ее не знали. Может, для нас она была бабой-ягой, старухой-процентщицей. А для них она была единственным родным и самым близким человеком. И для них это настоящее горе. Ты хоть и пьяной еще утром была, но не могла не
заметить заплаканные глаза Анны. Для нее смерть матери – настоящее горе. И знаешь, если в смерти старушки, причем, в насильственной смерти, подозревают даже нас с тобой, абсолютно посторонних людей, то и все они находятся под подозрением.
– Да. Ты права. Все мы – под подозрением. Но родственники находятся в более выигрышном положении. Они местные жители. Городок тут небольшой. Все друг друга знают. И в полиции, я уверена, работают если
не их родственники, то как минимум хорошие знакомые. Мы же с тобой тут белые вороны. Приехали на несколько дней искупаться в море, отдохнуть и назад. Домой.
– Если отпустят, – уточнила Ангелина.
– Отпустят. Куда денутся.
– Твои слова, да богу в уши.
Молча пройдя по дорожке, ведущей вдоль домов, до моря, Наина продолжила свои рассуждения:
32
– Обидно быть без вины виноватой. Взять нашу ситуацию. Как я смогу объяснить своей дочери, почему меня подозревают в убийстве? Почему у меня отобрали подписку о невыезде? Почему я пока не могу вернуться домой? Почему решила на месяц, а может и больше, задержаться на море? При этом нам надо подумать, на какие деньги мы будем жить. Я взяла денег для отдыха на десять дней. Больше не брала. А ты?
– Милая моя! Ты о чём? Размер моей пенсии для тебя не секрет. Сама мне помогала перейти на пенсию мужа после его смерти. Лишних денег у меня не было и никогда не будет. Перспективы разбогатеть равны нулю, если только не найду клад. Богатых родственников нет. Просить денег не у кого. Дети сами еле-еле сводят концы с концами. Да и сообщать им о сложившейся ситуации я не хочу. Зачем понапрасну волновать? Помочь мне они не смогут, а волноваться будут. Придется самой выкручиваться из этой ситуации. Но ты права в том, что прежде всего нам нужно решить вопрос с деньгами. Проживание и питание нужно оплачивать.
– Ты не совсем права, мой ангел. Вопрос с деньгами, это не первоочередная наша проблема. Если потребуется, оформим кредит. Я работаю и по паспорту смогу его оформить. Задача номер один – найти убийцу. Если он будет установлен, разрешатся и все остальные проблемы. Понимаешь? Меня настораживает, что у нас отобрали подписки о невыезде и объяснили, что нас тоже подозревают в убийстве старушки, хотя очевидно, что ни ты, ни я не имеем мотива для ее убийства. Её смерть ни тебе, ни мне никакой выгоды не несет. Ладно. Остановимся на этом. Лучше, мой ангел, пойдем покушаем. Смотри, какое красивое кафе по пути. На сытый желудок лучше думается.
– Денег нет, а ты по кафе и ресторанам ходить собираешься.
– Не просто по кафе и ресторанам. А в кафе, расположенное рядом с домом убитой бабушки. Может, что-нибудь услышим, или что-нибудь узнаем.
Кафе, в которое зашли подруги, было расположено на одной линии с домом убитой старушки. Между домом и кафе был еще один довольно старый дом. И что удивительно, в его дворе не были построены скворечники для отдыхающих.
Сам дом был ветхим и с виду не жилым, что наводило на мысль о том, что его хозяева в нем не проживают. И это было странно, так как вокруг кипела жизнь.
Жители Джубги – этого небольшого приморского городка, зарабатывали немало денег на отдыхающих, приезжавших со всей России покупаться в водах Черного моря.
– Что кушать будем? – спросила Наина у подруги, внимательно изучавшей меню. – И не смотри на цены. Выбери блюдо, какое хочешь попробовать.
33
– Девушка, – обратилась она к официантке, подошедшей к ним, -подскажите, какое блюдо вы бы выбрали себе на ужин? Что-нибудь вкусное и не очень дорогое. И не мясо.
– А Вы закажите рыбу. Рыба свежая. Вечером привезли. Наш повар очень вкусно ее готовит. С овощами. Не дорого и вкусно.
– Несите. Рыба так рыба. И бутылочку белого вина.
– А может, вина не надо7- спросила Ангелина.
– Ты опять хочешь водку пить?
– Думаю, что нам спиртное вообще употреблять не нужно. Я смутно помню вчерашний вечер. Не хотелось бы, чтобы я точно также помнила и сегодняшний.
– Будем надеяться, что сегодня никого не убьют и ничего плохого не случится. А до вчерашнего состояния мы не дойдем. Друзья из Питера уехали. Новых заводить не будем. Так что не с кем будет набраться до поросячьего визга, а расслабиться нужно. Да и в комнатку папы Карло возвращаться не хочется.
– Убедила. Девушка! Несите рыбу и вино!
Когда официантка ушла, Ангелина упрекнула Наину:
– Почему ты не спросила у нее, не знает ли она что-нибудь про убийство нашей старушки?
– Рано. Когда будем уходить, тогда и спросим. Если она вечером заступила на смену, она еще ничего об убийстве не знает. А вот поработав, и поболтав со сменщиками узнает, что произошло. И если мы найдем с ней общий язык, то она и с нами поделиться полученной информацией.
Принесенная рыба была, действительно, свежей и хорошо приготовленной. Утолив голод и выпив по бокалу вина, подруги удобно расположились на диванчиках и, не обращая внимания на окружающих, стали обсуждать события дня.
– Ты как думаешь, кто убил старушку? – начала разговор Ангелина.
– Наконец-то и ты поинтересовалась тем, чем должна была поинтересоваться еще утром. Я знаю точно только одно: убили не мы. А вот кто – вопрос.
Отпив еще один глоток вина и помолчав, Наина продолжила цепь своих размышлений:
– Самая естественная версия, которая идет на ум, это убийство старушки ее родственниками. Из-за наследства. Но что можно унаследовать после смерти старушки? Избушку на курьих ножках, из всех щелей которой выглядывает нищета? Стоило ли рисковать своей свободой ради такого наследства. Что там еще можно унаследовать. Судя по тому, что мы с тобой видели, больше нечего. Больших денег у старушки не водилось. Наверно, все ее родственники жили на те небольшие деньги, которые она получала, собирая дань с отдыхающих. Да и судя по тому, что в разгар лета желающих снимать каморки папы Карлы нет, доходы были мизерными. Комнат для отдыхающих у старушки мало. А с другой стороны – соседи, имеющие в
34
своих дворах плотные застройки и комнаты, где через каждые 3 метра снимают жилье отдыхающие. Слишком большая разница между комнатками убитой и комнатами армян, от которых мы отказались. Они не конкуренты между собой. Восемь комнат старушки не создадут конкуренции огромному количеству комнат в каждом дворе, которые сдаются отдыхающим. Да и пансионаты около моря. Со всеми удобствами. Для тех, у кого есть деньги. И для семей, и для тех, у кого нет семьи, но есть желание хорошо отдохнуть. Не думаю, что старушку убили из-за конкуренции соседи.
– А почему нет? Вспомни, что пришло тебе в голову в первый день нашего отдыха. Первое, что ты сделала, осмотрев окрестности, посчитала, сколько бы ты денег смогла получать, если бы снесла коморки папы Карлы и построила во дворе этого дома бунгало наподобие тех, в которых мы отдыхали в Алуште. И ты права. От отдыхающих не было бы отбоя.
Подумай сама. Дом на первой линии. У самого синего моря. Приезжающих на море отдыхать на машинах много, но я не видела тут домов, где бы были стоянки для машин во дворе домов. Во всех дворах только комнаты для отдыхающих. Второе, чему мы неприятно удивились, приехав сюда, это тому, что посреди всех дворов, где сдают комнаты, отдельно стоят общие кухни. Живи в комнате, а кушать готовь во дворе на общей кухне. Кому это понравиться7 И ты, и я хотели бы проживать, готовить еду и кушать отдельно от всех. На сегодняшний день всем отдыхать хочется с комфортом. Вот взять меня. Я не отдыхала уже три года. Пусть у меня денег мало, но я хочу потратить их на полноценный отдых, а не на толкание около плиты, как в коммуналке: « Соседка, Вы сготовили? Уступите место у плиты следующему». И так каждый день. Отдыхать не захочешь. А теперь представь себе. На месте, где стоит домик убитой старушки все сносится под ноль. На месте каморок папы Карло строятся современные бунгало со стоянками для машин. И будет их явно не восемь. Двор-то большой. Желающих снять такие бунгало будет много. И это хорошая конкуренция тем скворечникам, которые сдаются в Джубге в каждом дворе. Разумно?
– Разумно-то разумно. Но если это так, мы не найдем тех, кто это убийство заказал и кто его исполнил.
– Где твоя логика, моя дорогая? Подумай, кто будет вступать в наследство после смерти старушки? Наследники. Кто сможет продать этот дом заказавшему его? Наследники, вступившие в наследство.
– Но прими во внимание, что если родственников несколько, нужно, чтобы все согласились продать свои доли. По-другому никто не согласится купить этот дом. Особенно для бизнеса. А сколько наследников, неизвестно. Да и трудно себе представить, чтобы дочь могла убить свою мать из-за денег. Ты видела своими глазами неподдельное горе дочери.
– Все стоит своих денег. Что нельзя взять бесплатно, покупают. Если не дешево, то подороже. Если необходимо, то очень дорого. Нет ничего, что невозможно купить за очень большие деньги.
35
– Больше положенного за этот дом никто не даст. Жизнь научила нас считать деньги. И никто не заплатит за него больше, чем он того стоит.
– Вот в чем ты права, моя дорогая, так это в том, что и эту версию нельзя исключать. Может, для этой семьи пара миллионов – манна небесная.
– Может и манна небесная, но, сдавая комнаты отдыхающим, они получают свои деньги каждый год. Пусть небольшие, но получают. Голодными не сидят. А если продадут дом, то лишатся дохода. И какого? Круглосуточного. Всё. Денег не будет. Но все это наши предположения. И вообще, мы делим шкуру неубитого зверя.
– А если честно, то я не могу себе представить, что кто-то из квартирантов причастен к убийству старушки. Они, как и мы, приехали отдыхать. Мы на девять дней. Они – на сезон. Хотя та парочка, которую мы видели – девушка с молодым человеком, азиатом, мне показалась подозрительной.
– Это чем? Тем, что он не православный? Тем, что носит тюбетейку и перебирает четки? Или ты, насмотревшись телевизионных программ, решила, что если он мусульманин, значит, убийца или террорист?
– Ты меня не убедила. Что-то в их облике настораживает. Не могу объяснить, что. Но это где то на уровне подсознания. Объяснить не можешь, но что-то настораживает. Хотя, быстрее всего, ты права. Это просто реакция на всякую телевизионную чушь.
От разговора подруг отвлек мужчина, который, улыбаясь, подошел к ним с предложением продолжить ужин вместе. Переглянувшись, подруги дружно отказались и решили уйти из кафе. Подойдя к официантке, обслуживавшей из столик, подруги попросили счет. Получив его и отсчитывая деньги, Наина спросила:
– У Вас всегда так немного посетителей? Кстати, как вас зовут?
– Чуть позже посетителей будет намного больше, а зовут меня Дашей. Как вам понравились рыба? Вино?
– Очень вкусно. Передайте повару наше «спасибо» за хорошую кухню.
– Приходите ещё. Наш повар готовит очень много разнообразных и очень вкусных блюд.
– Спасибо, Дашенька. Вы работаете до утра?
– Нет. До последнего посетителя.
– Как наберется до чертиков, можно закрывать, – улыбнулась Ангелина. – Наверное, устаете. Работаете как пчелка с утра до утра. Платят-то хорошо?
– Нет, не устаю. Работаю я в вечернюю смену. А платит хозяин хорошо. Я у него уже третий сезон работаю.
– А вы местная, как говорят в простонародье, или приезжая? – вновь вступила в разговор Наина.
– Приезжая. Я из Ставрополья. Студентка. Для меня все очень удобно. Летом приезжаю после учебы в Джубгу. Работаю по вечерам. Днем отдыхаю на море.
– А родители не против?
36
– Против. Но я уже выросла. Сама зарабатываю и на учебу, и на жизнь.
– Молодец, Дашенька. Скажите, а хозяин не хочет расширяться? Кафе небольшое, а отдыхающих много.
– Не знаю. Вроде собирался.
– Скажите, а Вы соседей близлежащих домов не знаете? Они не приходили к вашему хозяину или в Ваше заведение? Может, между ними скандалы были.
– Скандалы7 Соседи7 Вам-то зачем это нужно? Вы покушали? Довольны едой и кухней? До свидания. Зачем Вам знать, кто сюда приходит, кто уходит и что тут происходит? – посмотрев осуждающе на подруг, спросила Даша.
– А Вы разве не знаете, что прошлой ночью старушку из соседнего дома убили? – выпалила Ангелина.
– И что?
– Дашенька. Не сердитесь, – стала объяснять Наина, – всё очень просто. Мы сняли комнату у той старушки. А ее убили. и теперь всех, кто там проживал, и нас в том числе, подозревают в ее убийстве.
– Я Вам, конечно, сочувствую, но ничем помочь не могу, – и Даша отвернулась от подруг, своим поведением показывая, что разговор окончен.
– Даша, девочка, – позвала ее Наина, – мы можем обратиться к Вам, если у нас возникнет в этом необходимость?
– Думаю, не стоит, – ответила Даша.
– Девочка. В три кулака щелочка, – передразнила Наину Ангелина, выходя из кафе.
Ночь была очаровательной. Огромная полная луна на черном небосводе, в окружении россыпи ярких звезд, как алмаз в обрамлении драгоценных камней, сияла на небе и светилась разными цветами.
– Господи! Красота-то какая! – восхищенно прошептала Ангелина. – Как будто ты попал в сказку. Не хватает только богатырей, которые из вод выходят ясных и дозором землю обходят.
– Богатыри. Сказка. Не расстраивайся, мой ангел Сейчас появятся богатыри. Лишь бы после их обхода мы остались живыми.
– Вот так всегда. Все изгадишь! Не дашь помечтать и расслабиться, – пробурчала Ангелина.
Все дороги, которые были проложены между домами, были ярко освещены светом стоявших вдоль дорог фонарей. И Наина предложила
обойти вокруг дом старушки, рассчитывая получить какие-либо сведения о её соседях.
– Пойдем, – согласилась Ангелина. – Ночь такая чудесная. Домой не хочется совсем.. Да и страшно туда идти. Убийца не найден. И где есть гарантия, что мы не будем его следующими жертвами.
– Не болтай ерунду. Кому мы нужны?
– Не болтай, – передразнила Наину Ангелина. – Подумай сама. Убийца не найден, а козел отпущения нужен. Кто захочет отвечать за свои
37
Преступления? Получить, этак, лет 10—15? Лучше подставить кого-то другого. Постороннего, которого не жалко. Пусть сидит, или в гробу лежит. А убийца будет жить дальше. В свое удовольствие.
– В любом случае, для убийства нужен мотив. Какой мотив может быть у нас?
– Пьянство, например. Нажрались до поросячьего визга и отравили старушку. Не понравилась она нам. Сказала что-нибудь обидное. Посмотрела на нас косо. Свидетели найдутся.
– Да не скандалили мы со старушкой. И видели ее один раз в жизни, когда вернулись с моря. И говорили со старушкой одну минуту, когда она предупредила нас о том, что кухню закроет в 20 часов. И свидетелей нашего разговора не было.
– А ты докажи это. Докажешь? Никто не захочет быть козлом отпущения. Каждый, обладая чувством самосохранения, оттолкнет от себя подозрение в совершении тяжкого преступления и переложит это подозрение на другого. Вспомни, мы с тобой просидели во дворе дома вечером часа два. Увидели всех жильцов. И что? Все были любезны? Общались с нами? Горели желанием помочь друг другу? Нет. Все смотрели друг на друга волком. И если потребуется, без угрызений совести подтвердят все, что угодно. Лишь бы их не трогали.
– А мы были в таком состоянии, что не можем вспомнить, что делали тем вечером, – помолчав, продолжила Ангелина. – Все помним какими-то отрывками: то помню, это не помню. Черт нас побери, лучше бы мы сняли комнату у армян. Не было бы этих проблем. А всё ты. Свободы захотела. Получила?
