скачать книгу бесплатно
Дикая Охота по следу тенью,
Сердца стук рассыпался горстью снега…
На лице слезами снежинки тают,
Ледяной струною крик оборвался.
… Кто же я теперь – я и сам не знаю,
Кто же во мне умер и кто остался?…
В 14:54 случилось именно то, чего так сильно боялся запертый в клетке забытого бункера полковник Мадригайлов. Локаторы противоракетной обороны показали разделение заатмосферных мишеней. Как и предсказали по телевизору писатели-фантасты, от обоих звездолетов отделялись десятки целей меньшего размера.
Полузабытый за ненадобностью и вычеркнутый из всех перечней стратегических мишеней объект «Дубрава», превратившийся в музей архаичной машинерии, получал далеко не полную картину происходившего. Информацию на допотопные М-50 передавали только самая старая радарная станция ПРО «Печора» типа «Дарьял», а также РЛС дальнего обнаружения «Дон-2». Кроме них к «Дубраве» был подключен еще более древний «Алдан» в Сары-Шагане на озере Балхаш, но там что-то не ладилось, и бригады военных инженеров пытались перезапустить допотопные блоки радиоламп.
Из того немногого, что поступало на пульты, Мадригайлов и Казаринцев могли понять, что каждый «Великан» выпустил множество групповых мишеней. Типовая цель состояла из сравнительно большого аппарата и множества мелких. Эти группы стремительно – на скоростях порядка 4–6 км/сек – удалялись со снижением от корабля матки. Мадригайлов без калькулятора подсчитал в уме: пять минут на такой скорости – триста секунд – полторы-две тысячи километров. За несколько минут, максимум за четверть часа, эскадрильи космических агрессоров рассредоточатся над всей Европой, Северной Америкой, над главными военными державами Азии. Неохваченными оставались только Центральная Азия, южная половина Африки, солидный кусок Азии да Австралия с Индийским океаном, но там стратегических мишеней мало, с ними пришельцы разобраться смогут позже, в последнюю очередь.
На пульт перед полковником легла влажная, только что из кюветы с фиксатором, глянцевая черно-белая фотография, полученная с телескопа МГУ. На черном фоне звездного неба выделялась светлая конструкция – словно неоновую трубку намотали спиралью на невидимый конус.
– Спираль… – свирепо прошипел Мадригайлов. – Назовем ее «мишень Спирохета». Это те, которые покрупнее?
– Так точно. Которые помельче, не видны. Видимо, черного цвета.
Офицер доложил, что «Спирохеты», согласно данным радиолокации, характеризуются размерами порядка тридцать-сорок метров, а мелкие, которым еще названия не придумано, имеют размеры порядка десяти метров. У старого полковника были свои представления насчет ядерной войны, которые ветеран автоматически перенес на войну космическую.
– Малые, «Шершни» – это боеголовки, – провозгласил Мадригайлов. – «Спирохеты» – боевой космолет. Когда «Шершни» разбомбят нашу оборону, «Спирохеты» приземлятся и высадят десант.
– На бронетехнике, наверное, – предположил старый танкист подполковник Казаринцев. – Интересно, какие у них танки? Как бы не летающие.
– Доживем – увидим, – буркнул командир «Объекта-43».
Сорвав трубку экстренной связи, он попытался доложить руководству свои соображения, но ни министр, ни начальник Генштаба, ни даже оперативный дежурный главкомата не снизошли до разговора с пенсионером. Ответил ему лишь офицер с борта летающего командного пункта, второй час кружившего над Сибирью.
– Не сходи с ума, дед, – весело сказал молодой полковник. – Приказа сбивать не было, к тому же такие скоростные цели хрен чем достанешь. «Трехсотые» не потянут, разве что «четырехсотые» Московской зоны ПРО… Между прочим, две стаи твоих «Шершней» в мою сторону летят. Высота – сорок семь, скорость – дюжина «махов». Минут через десять здесь будут.
Засмеявшись, он дал отбой. Мадригайлов выругался: он видел, что в направлении Уральских гор мчатся над Центральной Россией не меньше пяти «Спирохет», сопровождаемых двумя десятками «Шершней» каждая. И еще четыре эскадрильи движутся на Сибирь с тихоокеанского направления.
Стрелки настенного хронометра ползли от 14:58 к 14:59, когда гигантское яйцо «Великана-1» начало быстро сбавлять скорость и поменяло курс. Если до сих пор звездолет двигался над Ираном строго на север, то теперь повернул на северо-запад – к Европе.
С небольшим опозданием, не точно в полдень по Гринвичу, а в 15:02 московского времени, яйцеобразные звездолеты стали передавать сигналы на телевизионных частотах. На экранах формировалось какое-то мутное изображение, несколько глав государств радостно сообщили:
– Да-да, мы вас видим!
Пару минут пришельцы передавали последовательность чисел от единицы до двадцати девяти. Затем на экранах появился черно-белый чертеж, изображавший теорему Пифагора: квадраты, построенные на сторонах неравнобедренного прямоугольного треугольника. Телевизионный эфир взорвался научными комментариями: старшие братья по разуму намерены использовать для общения универсальный язык – математику.
Пифагоровы штаны продержались на кинескопах и жидких кристаллах не меньше минуты. Потом геометрические фигуры перемешались и соединились в черный квадрат на белом фоне. Новые комментаторы поведали потрясенной аудитории, что пришельцы – существа высочайшей культуры, тонко понимающие подлинное искусство.
К этому моменту «Великан-1» летел в турецком небе со скоростью в четверть орбитальной. Эскадрильи, первыми стартовавшие со звездолета, удалились от корабля-матки почти на три тысячи километров, достигнув рубежа Париж – Берлин – Москва – Омск – Астана – Равалпинди – Дели. Ударно-десантные, как считал Мадригайлов, эскадрильи, выпущенные «Великаном-2», заполнили ионосферу над Восточной Азией, приближались к Ханою, Чите и Улан-Батору, а также мчались над Западным побережьем США. Сам «Великан-2» тоже изменил курс с северного на восточное и приближался к берегам Калифорнии.
Звездолеты по-прежнему, хоть и сбавили скорость, летели на высоте около 600 километров, вторым эшелоном – 60–80 км – шли «Спирохеты», а «Шершни» снизились до тридцати и продолжали приближаться к поверхности.
– Сейчас начнется, – простонал Казаринцев. – Исходная позиция занята, боеголовки развернуты – самое время наносить удар.
Мадригайлов беспомощно перекидывал заглушку, прикрывавшую кнопку запуска ракет. Нажимать кнопку не было смысла – ракеты подчинялись приказам совсем других, более современных командных центров, где служили молодые офицеры, не страдающие параноидальными предрассудками времен холодной войны.
Инопланетные спутники не зря тревожили американского генерала. Именно они начали атаку, внезапно спикировав на Восточное побережье Соединенных Штатов. Часть оснащенных «Эгидой» кораблей успела выпустить противоракеты THAAD, сбившие два спутника. Остальные упали на Нью-Йорк, Вашингтон, Филадельфию, Бостон, Чикаго, Монреаль, Оттаву. Одновременно, в 15:06 по московскому времени, операторы доложили Мадригайлову, что перестали поступать сигналы с нескольких военных аппаратов орбитальной группировки.
На пульте перед полковником один за другим угасали огоньки, словно прерывается связь с главными центрами управления Вооруженными силами: исчезли сигналы Кремля, Минобороны, Генштаба, Национального центра управления обороной, питерского Центра управления ВМФ, главного запасного КП в окрестностях Вологды, третьего по важности КП в Красноярском крае, Главного штаба ВМФ, обоих командно-вычислительных центров космических войск, трех летающих пунктов управления. Перестали подавать признаки жизни штабы военных округов, флотов и армий.
По линии гражданских и полицейских властей поступали сообщения о поражении неизвестным оружием гарнизонов по всей территории страны. В частности, серия сверхмощных взрывов буквально смела с лика земного базу возле города Буй, что в Костромской области. Как подсказал Казаринцев, на базе хранились тысячи танков, бронетранспортеров и другой техники резерва Западного военного округа.
Потом практически одновременно, с интервалом в несколько секунд, пришли сообщения о гибели президентского бункера к югу от Москвы, подземного правительственного комплекса под горой Ямантау в Башкирии, а также командного центра РВСН «Косьвинский камень», упрятанного под уральскими скалами в Свердловской области. Радиостанции воинских частей, расположенных поблизости от этих бункеров, передав печальные новости, тоже вскоре умолкли.
Один из офицеров, следивших за интернет-информацией, вскрикнул и выматерился. Ответить, что случилось, он не мог – только тыкал пальцем в монитор. Почуявший наихудшее Мадригайлов сам подошел к его кабинке и тоже оцепенел. Какой-то беззаботный блогер выставил фотографию огненного столба над Кремлем и приписал: «Люди, гляньте, какой кадр! Щас демотиватор слеплю!»
– Боеголовки начали падать, – резюмировал командир «Объекта-43». – Если остальные узлы выведены из строя – стало быть, командование автоматически переключается на нас.
Казаринцев подтвердил:
– Главный пульт разблокирован.
Энтузиазм вскоре развеялся. «Дубрава» могла передавать приказы на запуск ракет по пришельцам, но мало частей откликнулись на приказ. На пульте продолжали выключаться условные значки ракетных полков и РЛС. Изредка прорывались панические донесения: «Нас бомбят… гарнизон разрушен неизвестным оружием… радиостанция вышла из строя, работает только местная телефонная линия… база бригады уничтожена, как будто большим экскаватором…» Старпом круизного лайнера «Михаил Лермонтов» сказал по радио, заикаясь, что на глазах сотни пассажиров и членов команды громадный водяной смерч утопил американский авианосец «Рональд Рейган», а корабли эскорта взорвались, причем нападающих не было видно. Патрулировавший за Курилами самолет Ил-38 радировал, что гигантские столбы воды буквально переворачивают океанскую толщу, выбрасывая обломки подводных лодок.
В такой ситуации никто в бункере «Дубравы» не стал вслух радоваться сообщению о бомбардировке воинской части, стоявшей в Херсонской области чуть севернее Перекопа. Кто-то из офицеров легиона «Тохтамыш» плачущим голосом выдал в эфир новость об очередном преступлении колорадских ватников, применивших запрещенное оружие неизвестного типа. После нескольких воплей о падающих с неба огненных шарах голос умолк. Мадригайлов искренне надеялся, что рация уничтожена вместе со всей бандой карателей, готовивших вторжение в Крым.
Антенны также перехватили сообщения штабов НАТО, в зоне ответственности которых разразилась подобная же катастрофа. Дикторы израильского русскоязычного радио прокричали о нападении, о каком-то самолете, сбитом лазерной пушкой, после чего Тель-Авив замолчал. Радиостанции Тегерана, Дели, Пекина, Анкары, Лондона тоже прекратили вещание, передав панические вопли, содержавшие не много полезных сведений. «Голос Америки» и «Немецкая волна» не появлялись в эфире с первой минуты вторжения.
Не соблюдая субординации, в непонятной последовательности умолкли командные центры Северо-Атлантического блока в Измире, Таллине, Поджо-Ренатико, Варне, подземная крепость в бельгийском Монсе, штаб-квартира в Брюсселе, командование объединенными силами по Северной Европе возле голландского городка Брюнссум и южно-европейское командование в Неаполе. Почти одновременно перестали подавать признаки жизни Стратегическое командование Вооружённых сил США в Оффуте, штат Небраска, Объединённый комитет начальников штабов, штаб 6-го Флота, баварский бункер 4-го Объединенного тактического авиационного командования, а также Центр объединенного командования Народно-освободительной армии Китая.
Впрочем, заботиться о не слишком дружественных заморских коллегах не было времени.
Первая боеголовка упала на территорию «Дубравы» в 15:09, пробила бетон и закопалась в грунт на десяток метров, однако взрыва не случилось. Спустя три минуты в сотне метров от первой воронки появилась еще одна – опять-таки без взрыва. Команда радиохимической разведки доложила, что над местами попаданий расплываются облака желтоватого газа или дыма. Экспресс-анализ не выявил в желтой субстанции никаких ядовитых или биологически-активных веществ. На загадку не сразу обратили внимание, потому что всех беспокоила другая неприятность: перед самым ударом первого подарка пришельцев начали отключаться главные серверы Интернета, причем оборвались информационные потоки из разных стран.
Отныне ЗКВЦСУ получал информацию только по бронированным телефонным кабелям и с РЛС противоракетной обороны. По приказу Мадригайлова несколько ракетных дивизионов успели запустить до семидесяти ракет разных типов. Как и следовало ожидать, земное оружие слабо действовало на корабли высокоразвитой цивилизации: «Шершни» со «Спирохетами» то ли уклонялись от боеголовок, то ли сбивали ракеты, причем немедленно наносили ответный удар. «Объект-43» получил донесения о трех сбитых «Спирохетах» и доклады о гибели пяти полков ПВО. В 15:12 прекратила работать новейшая радиостанция «Метель», в следующие три минуты вырубились «Зарница», «Земляника-Б» и «Барс». Интернет глючил все сильнее – целые блоки сайтов переставали откликаться на запросы. Иными словами, принимать и передавать сообщения могла только самая древняя станция «Фонтан».
– Что происходит?! Почему выключаются станции?! – орал в телефон Мадригайлов.
Начальник связи растерянно говорил в ответ, что повреждения где-то в недрах аппаратуры и что инженеры пытаются демонтировать главные блоки и добраться до аварийных узлов.
– Может быть, электромагнитный импульс? – неуверенно предположил полковник-ракетчик Баскаков, замкомандира «Дубравы» по технической части. – Похоже, что излучение разрушило полупроводники.
– Ядерных взрывов не было, – напомнил Казаринцев.
– Не обязательно взрывы, – отмахнувшись, возразил Баскаков, заставший последние взрывы под Семипалатинском. – Даже у нас есть импульсные генераторы, без ядерного взрыва глушат электронику. Пришельцы продвинулись дальше нас, у них оружие должно быть еще сильнее.
Краем уха и сознания фиксируя разговор обоих заместителей, Мадригайлов следил, как ползет по экрану стайка светлячков. Два из них вскоре погасли, но третий замигал возле «Спирохеты». Дежурный офицер доложил:
– Цель поражена близким взрывом.
Мадригайлов даже не слишком обрадовался успеху. Он впервые запустил противоракеты старого типа с мегатонными боеголовками – в НАТО их называли «Горгонами». Подобных боеприпасов после всех ограничительных договоров сохранилось немного, а после бомбардировки еще меньше сделалось. Аппаратура сообщала, что в стартовых шахтах остаются боеспособными всего четыре такие ракеты.
Очередное происшествие отвлекло старших офицеров от управления сражением. Загудели сигналы тревоги, загорелся плафон «Нарушена герметичность». Невооруженным взглядом было видно, как сквозь резиновое уплотнение бронированной двери в бункер просачиваются струйки желтого дыма. В воздухе усиливался неприятный запах, кто-то зашелся кашлем, несколько человек закричали:
– Газы!
Личный состав торопливо прятал головы под масками противогазов. Мадригайлов тоже натянул средство индивидуальной защиты, но вспомнил доклад химразведки и потребовал объяснений. Майор, командир подразделения, помявшись, отрапортовал:
– Товарищ полковник, точно сказать пока не могу, но кажется, что вещество для человека безвредно. Разрушает только полупроводники.
– Бактерии? – переспросил Мадригайлов.
– Под микроскопом не видно, тут нужна другая техника. Электронный микроскоп, может быть.
Баскаков сказал бессильно:
– Похоже, он прав, командир. Все компьютеры накрылись женским половым органом. Во всем бункере и наверху тоже.
«Черт подери, что еще за дрянь они придумали на своей поганой звезде! – устало подумал полковник, однако логика показала положительную сторону мерзкой ситуации: – Хорошо хоть, у нас на объекте много старой техники, без транзисторов и микросхем!»
– Радиолампы эта желтая пакость явно не берет, – резюмировал командир «Дубравы». – Продолжаем работать… Казаринцев, что ты там рассматриваешь?
– Странное дело, – подполковник говорил не слишком уверенно, что было не характерно для ветерана множества конфликтов. – Когда сработала «Горгона», взрыв уничтожил «Спирохету» – ближайшую, на расстоянии трехсот метров. Но одновременно две соседние, летевшие в шестнадцати и двадцати двух километрах, тоже упали. Возможно, они поражены электромагнитным импульсом от взорвавшейся боеголовки. И «Шершней» всех смело в радиусе тридцати километров.
– М-да, «Шершни» все еще летают, – задумчиво согласился Мадригайлов. – Я, кажется, малость ошибся – не боеголовки это. Скорее уж гиперзвуковые штурмовики.
– Похоже, и «Спирохеты» не десантные машины, а носители тяжелого оружия, – согласился Казаринцев. – Я посмотрел рапорта. Много бестолковых сообщений, но складывается впечатление, что так называемые «огненные столбы» поднимаются в местах, над которыми барражируют «Спирохеты», тогда как «Шершни» сбрасывают контейнеры «желтого дыма» и стреляют очень мощными лазерами. На нескольких кораблях броню прорезало на два отсека в глубину.
Несколько минут они молча размышляли над открывшейся картиной вторжения. Действия и возможности врага становились чуть понятнее, хотя оставалось неясным, возможно ли отразить агрессию существ, обладающих столь могущественной техникой.
Между тем экраны показывали, что некоторые «Спирохеты» и практически все «Шершни» стремительно движутся в сторону корабля-матки. Это было понятно – растратили боекомплект и летят перезарядиться.
Офицеры вполголоса гадали, сидят ли в этих машинах живые пришельцы, или в бой отправлены роботы вроде земных дронов. Кто-то сообразил обратиться к писателям-фантастам вроде тех же Максимова и Мамонтова. Дозвониться не удалось – сотовые телефоны не работали. Наверняка «желтый дым» вывел из строя всю современную связь.
Каким-то чудом в «Дубраву» поступил звонок от коллег с такого же командного центра под Полтавой. Украинский генерал уныло поведал, что воздушно-космическая атака уничтожила чуть ли не все военные объекты, включая главные военные заводы, выпускавшие ракеты, танки, пушки, боеприпасы. Спохватившись, Казаринцев приказал выяснить обстановку на военных заводах России. Сами предприятия не отвечали, поэтому офицеры стали звонить областным и городским властям.
Воображение нарисовало Мадригайлову сценку: современные солдаты, одетые в кевларовую броню, вооруженные дальнобойными винтовками с оптическими прицелами и подствольными гранатометами, напали на деревню первобытных дикарей, сожгли хижины, поломали хилые копья, луки и стрелы, разорили кузницу. Несколько охотников спрятались в джунглях, но не могут атаковать, потому что чуткие приборы предсказывают, откуда нападут дикари, а их слабые дротики не способны пробить броню. Итог неутешителен: «солдаты будущего» рано или поздно выловят затаившихся в зарослях варваров.
Он вдруг понял, что дикарь может уложить солдата, лишь оглоушив дубиной по каске. Дубиной, черт вас побери!
Дубина у Мадригайлова имелась. Даже не одна, а целых шесть. Как поется в хорошей солдатской песне, ведь кое-что осталось нам от армии советской под землей уральскою в шахте пусковой…
Эскадрильи космических агрессоров, разгромившие военную инфраструктуру Европы, стягивались к мишени «Великан-1». Звездолет медленно кружил над Балканами, снизившись до 400 км, и ждал аппараты, возвращавшиеся на дозаправку и перевооружение. Продолжали боевые действия только три «Спирохеты» со свитами из «Шершней» – эти ударные группы первыми отделились от звездолета, прошли всю Европу и теперь носились над Атлантикой, уничтожая военные корабли. Прощальные сигналы успели прислать российский авианосец «Кузнецов», два американских атомных типа «Нимиц», французский «Шарль де Голль», а также несколько крейсеров, эсминцев и подводных лодок. Похожая ситуация складывалась и на Тихоокеанском театре военных действий: четыре эскадрильи агрессора продолжали выклевывать последние мишени, остальные же спешили к «Великану-2», который успел переместиться к югу и барражировал в районе Мексики.
– Удобнейшая позиция, диспозиция и дислокация, – свирепо резюмировал Мадригайлов, объяснив подчиненным замысел. – Сколько у нас времени?
– Примерно десять минут, – подсчитав на бумаге, сказал Баскаков. – Но лучше бы уложиться в пять или шесть.
Все понимали, что при таком раскладе им остается только сыграть ва-банк. Работали четко, как никогда не действовали даже на самых ответственных учениях. Программисты пахали, словно бурлаки на Волге, лишь изредка жалуясь: мол, машинная память на грани переполнения.
Сопровождение мишени «Великан-1» осуществляла «Печора», а РЛС ДРЛО «Дон-2» вела «Великана-2». В качестве стрельбового локатора задействовали «Алдан» на полигоне Сары-Шаган в далекой Средней Азии. Древние комплексы, вычеркнутые из всех списков военных объектов, а потому не замеченные врагами человечества, соединились в сеть, как на учениях «Зенит-1987». ЭВМ скользящего резерва взяли на себя функции сервера.
В шахтовых пусковых установках заканчивалась подготовка к запуску шести громадных ракет Р-36-бис УТТХ комплекса «Колыма-С». Запрещенные по договору ОСНВ-2 чудовища с моноблочными маневрирующими боеголовками в 115 мегатонн не были демонтированы, поскольку сам договор не прошел ратификацию, а потом оставались в шахтах для проверки химической стабильности жидкого топлива. Эти реликты холодной войны в армии ласково называли «царь-ракетами», поскольку считалось, что Р-36-бис УТТХ никогда не будут использованы по назначению, подобно Царь-пушке, Царь-колоколу и Царь-бомбе, она же «кузькина мать».
Не было времени на формальности, поэтому Мадригайлов просто приказал:
– Старт!
Где-то в перелесках Зауралья отъехали по рельсам массивные крышки, открыв две шахты. Одна за другой ракеты ушли в небо, подгоняемые хлещущим из дюз пламенем. По изделию на каждый звездолет и еще четыре туза в рукаве – последние козыри человечества.
Первые ступени упали в населенных районах, отравив гектары почвы токсичными компонентами топлива – сейчас такие мелочи никого не волновали. За минуту вторые ступени разогнали суборбитальную ступень почти до первой космической скорости и тоже отстрелились, чтобы свалиться за пределами российских границ.
Мадригайлов, Баскаков и Казаринцев нервно следили, как боеголовки движутся к звездолетам. Операторы, они же «обезьяны», рисовали на стеклянной карте мира непрерывно удлинявшиеся трассы. Мадригайлова раздражало, что Казаринцев без конца дергает себя за ус, но полковник вдруг заметил, что и сам постукивает правым кулаком о собственную левую ладонь.
Истекали самые благоприятные минуты для удара ракетно-ядерной дубиной по вражьему загривку. Противник явно не сомневался, что уничтожил главные стратегические средства защитников планеты, поэтому должен был слегка ослабить бдительность. Кроме того, сейчас вокруг звездолетов собралось облако вернувшихся на перезарядку малых корабликов. Офицеры в бункере «Дубравы» надеялись, что в подобной суматохе сотни «Шершней» затруднят обзор локаторам «Великанов».
Вероятно, так и получилось. «Великан-1» вообще не заметил «Колыму», и боеголовка рванула в паре километров от корпуса. Огненный шар сжег множество малых мишеней и коснулся звездолета.
К этому моменту вторая боеголовка находилась в двухстах километрах от «Великана-2», то есть подлетное время составляло менее полминуты. На звездолете забеспокоились, окружающие большую мишень аппараты заметались, расчищая линию огня. С дистанции около ста километров противник открыл огонь лазерами, но зеркальная обшивка термоядерного блока отражала пучки фотонов. Тогда враг использовал какое-то другое оружие, от которого в двадцати километрах от цели сработал термоядерный заряд царь-ракеты. Облако плазмы, излучая нейтроны, гамма-кванты и СВЧ-волны, продолжало лететь по инерции, расплываясь в пространстве, но все-таки захлестнуло громадного пришельца из межзвездной бездны.
«Печора» показала, что «Спирохеты» и «Шершни» падают, но «Великаны» продолжали держать высоту, то есть антигравитаторы внутри кораблей все еще работали. Вздохнув, Мадригайлов приказал выпустить в каждый звездолет агрессоров еще по одной ракете.
Оба корабля были повреждены – если не ядерной плазмой огненного шара, то жестким излучением – и совершали необъяснимые маневры. «Великан-1» медленно снижался, двигаясь южным курсом. «Великан-2» судорожными рывками разгонялся в направлении на восток, неуверенно набирая высоту. Уклониться от боеголовок ни одна мишень даже не попыталась. Лишь за две-три минуты до срабатывания боевых частей от каждого звездолета отделились по три-четыре малых, размерами чуть больше «Спирохет», аппарата.
Потом тьму ближнего космоса дважды разорвала реакция термоядерного синтеза с последующим распадом ядер кобальтовых «рубашек». Прямых попаданий не было, но при такой мощности боеприпасов промах в километр-другой большого значения уже не имеет. Это как после селедки с молоком: даже клубнику мыть уже не обязательно, да и руки тоже.
«Великан-1» был настигнут маневрирующим суб-орбитальным блоком над Центральной Африкой. Взрывом звездолет разломило на несколько кусков, которые долго летели по инерции. Станция в Сары-Шагане сопровождала горящие обломки, потом потеряла из виду, но ЭВМ подсчитали, что инопланетная рухлядь должна грохнуться в Антарктиде. «Великан-2», напротив, двигался с небольшим неравномерным ускорением, удаляясь от планеты. Боевая часть «Колымы-С» догнала мишень на высоте почти семисот километров, огненный шар взрыва зацепил корму звездолета. Пораженный плазменным вихрем и радиацией «Великан-2» удалился от планеты еще почти на тысячу километров, после чего взорвался, как ядерная бомба гигатонной мощности.
Старшие офицеры молча смотрели на полковника, словно боялись спросить, что будет дальше. Старику же почему-то вспомнился девиз ракетчиков-стратегов: «После нас – тишина».
Космос был практически чист: большие мишени уничтожены, «Шершни» тоже, лишь несколько «Спирохет» болтались в атмосфере, теряя высоту. Шесть спасательных аппаратов, отделившихся от обреченных звездолетов, совершили планирующий спуск и приземлились в разных частях планеты: возле польского Вроцлава, в Аравии, Центральном Китае, в Южной Америке, где-то в штате Канзас и в Намибии. Седьмой, катапультировавшийся с «Великана-1», упал сравнительно близко от мадригайловского хозяйства – в районе Калуги.
– По машинам! – приказал полковник. – Со мной танкисты, спецназ и радиохимразведка.
В боксах машинного парка стояли на длительном хранении чудеса техники, считавшиеся давно расплавленными в доменных печах. Бронированный антиквариат предназначался для проникновения в эпицентры так и не случившейся войны с использованием ядерных аргументов. Если в «восточном» ряду противоатомных убежищ экипажи не смогли завести Т-80 и БТР-84, то из противоположной линии бункеров неторопливо выползли два Т-10, два ИС-3, четыре БТР-60ПБ и три БРДМ-2.
Марш организовали согласно статьям Устава: первыми вышла на трассу головная походная застава, выдвинувшая на дальность прямой видимости дозорную машину. За передовым охранением двинулись танки, а замыкали колонну бронетранспортеры спецназа.
Первый час маршрута по далеким от идеала дорогам средней полосы преодолели без особых приключений. Танки шли на средней скорости – километров 25–30 в час. В населенных пунктах вдоль шоссе обстановка тревоги не вызывала: крестьяне работали в поле, трактора и другая сельская техника прекрасно без электроники обходились. Деревенские трудяги забеспокоятся попозже, когда вернутся по домам и обнаружат, что телевизор не работает.
Лишь на тридцатом примерно километре участникам вылазки открылась печальная картина. На поле горел пассажирский авиалайнер. Вокруг суетились пожарные, подъехавшие на двух выкрашенных в красный цвет ЗИЛ-131.
Проследовав мимо места катастрофы, военные долго и не стесняясь в выражениях поносили пришельцев, ударивших лучом по мирной машине. Впрочем, вскоре Баскаков сообщил по радио, что самолеты – военные и гражданские – падали повсюду в больших количествах. Очевидно, «желтый дым» убил электронику, без которой реактивные красавцы безнадежно теряли управление.
Более серьезные проблемы начались на железнодорожном переезде, возле которого собралось десятка два потрепанных офицеров и солдат из уничтоженной саперной части. Выглядели они позорно – словно подрались, изодрав обмундирование в клочья, после чего вывалялись в цементе или штукатурке. Пришлось сделать крюк, чтобы вернуть их в гарнизон, а заодно поглядеть на картину разрушений.
Картина впечатлила: неведомая сила – вероятно, «огненный столб» – опустошила территорию бригады, как будто злой ребенок построил игрушечный городок, а затем тщательно разбил молотком все домики, смешав обломки с песком большой совковой лопатой.
– Попробуйте найти людей под обломками, – приказал Мадригайлов капитану, старшему по званию среди выживших. – Организуйте палатки, накормите личный состав.
Он связался по радио с областным центром и потребовал направить строительную технику на все военные объекты, пострадавшие в получасовой космической войне. Телефонная трубка ответила дрожащим голосом:
– Полковник, может быть, вы возьмете на себя руководство? У нас ведь никакой власти нет. Губернатор, его свита и верхушка Заксобрания в Кремле были.
