скачать книгу бесплатно
У нас теперь что же, гражданская война? Тарквинии против Аурелиев и Флавиев? Не стерпят же их с Люцием Семьи такого. И какие интересные у Халифата технологии, что их юные мальчики могут на ходу взять под контроль стандартный римский флаер со всеми его противоугонными системами и возможностью управления исключительно с церебрального чипа. Как он там это провернул? Покопавшись руками в проводах?
Стоило как следует испугаться, но Электра, к своему удивлению, сохраняла полную ясность рассудка. Отсек постепенно перестал раскачиваться, стало тихо. Зажегся слабым зеленым светом аварийный контур – словно множество светляков расселись по стенам. Пол под ногами сохранял приличный уклон. Халифатец отстегнул страховочный ремень, пошарил в поисках запирающего механизма, открыл дверь, высунулся по плечи. К запаху перегретого пластика примешались одуряющие ароматы горного леса – хвои, влажной листвы и чего-то сладко цветущего.
– Висим, зацепились, но невысоко. Спрыгнуть несложно. Я подстрахую.
И выпрыгнул наружу мягко, как кот, и бесшумно – кабина даже не качнулась.
Электра тоже отстегнулась, нашарила под панелью аптечку – пригодится – сняла туфли, зачем-то взяв их в свободную руку, пробралась к распахнутой двери, и снаружи ее обняла прохладная, полная шелеста листьев и звона цикад темнота.
Пробираться по горам босиком – удовольствие маленькое. Хорошо, что каждый римлянин с детства тренирован и занимается каким-нибудь экстремальным спортом, таковы уж обычаи. Постепенно Электра приноровилась прыгать с камня на камень, а ее спутник, похоже, занимался ночными пробежками постоянно и ориентировался в незнакомой местности подозрительно хорошо. Чип не работал – заповедник, а экстренные вызовы Электра сама на всякий случай заблокировала. Политические убийства – вещь небывалая, но после всех сегодняшних событий она уже ни за что не могла бы поручиться.
Стоило им отойти на пару километров от места падения, как халифатец остановился и серьезным голосом спросил, есть ли у нее при себе что-нибудь электронное.
– Если будут сканировать с воздуха, лучше всего выкинуть все. Иначе отыщут место, где мы укроемся.
– В аптечке портативный медсканер должен быть. Ты уверен… Как тебя зовут хотя бы?
– Малак.
– Малак, а дальше?
– Малак и все.
– Откуда ты Люция знаешь?
– Три месяца ходил на его флагмане, на «Светоносном». Меня семья в заложники отдала.
Юноша распотрошил аптечку и безжалостно выдрал из сканера энергоблок, кинув его в ручей.
– Как это в заложники?
– Как обычно. Ваши корабли часто вторгаются в наши границы, Второй и Третий флоты особенно. Иногда бывают стычки, а на этот раз ваш сенат приказал бомбить планету моего клана. Но Люций Аурелий благородный человек – он не стал этого делать, а принял меня на борт.
Малак излагал свою историю таким будничным тоном, будто светские новости обсуждал. Сгреб попутно в кучку немного растопки, расковырял контакты у фонарика, как-то хитро закоротил их и сноп искр поджег сухие щепки.
– Сканерами засекут, а визуально огонь не засекут? – возмутилась Электра. – К тому же, в заповеднике нельзя разводить костры…
– Мы целый флаер в заповеднике уронили. Что это такое вообще – заповедник?
– Место, где нельзя ничего строить, охотиться и портить природу. У нас их много.
– А что же вы едите?
– Мы давно синтезируем все, что нам понадобится.
– Хорошо вам. Ладно, значит голодные будем до утра, раз нельзя охотиться. А за костер не беспокойся, над нами вон скала, прикрывает сверху, – он беспечно махнул рукой куда то вверх, в темноту. – Разве что с собаками будут искать, но Люций говорил у вас гуманизм, с собаками на людей не охотятся. Что это, кстати, такое, гуманизм?
– Это… – Электра растерялась, а Малак осторожно раздул крошечное пламя и постелил ей свой балахон, чтоб села. Под балахоном обнаружилась варварски прекрасная белая рубашка с обрывками кружев – наверняка могла бы стать в Риме последним писком моды. При свете костра было видно, что рубашка совсем мала и сидит на плечах внатяг.
Из дома привез и не хочет снимать, а сам до сих пор растет, – подумала она с острой жалостью. Как это вообще возможно… в голове не укладывается – бомбежка чужих планет, заложники. Мы же не воюем с Халифатом, об этом всегда в новостях говорят. Только превентивно патрулируем их границы во избежание конфликтов.
И по гражданским флаерам мы не стреляем, и по лживым обвинениям не арестовываем. Рим, как тебя узнать? Может быть, я сплю?
Она поежилась и поджала исколотые босые ноги, горевшие от мелких царапин. Хорошо хоть на сучок или камень не напоролась. Но на каблуках по горам было бы еще глупее.
– Почему Люций именно тебя послал? Где все его легионеры? Что, никого постарше не нашлось?
– Я его друг, и я давно взрослый. Кого ж ему еще было посылать. В моем возрасте принцы уже сражаются за трон в поединках.
– В каких, о боги подземного мира, поединках?
– В смертельных. На ножах, – буркнул Малак, занавесившись темными волосами и посмотрел на нее исподлобья. Очевидно, замечание про возраст показалось ему обидным.
– Надо поспать, если в темноте идти дальше – искалечимся. А утром двигать туда, где новый флаер можно раздобыть. У тебя есть убежище? Охрана?
– Квартира. Нет, это не годится. Я обращусь за помощью к Семье.
Малак подумал и коротко кивнул. Растер себе плечи, свернулся прямо на земле, на сухой хвое, повернувшись спиной к костерку.
– У тебя точно нет церебрального чипа?
– Нет.
Вот и ответ – Люций послал за ней того, кого не засекут, о ком на планете предположительно не знают и за кем не будут следить, как наверняка следят за всеми его офицерами. Предусмотрительно. И все-таки о Малаке здесь могут что-то знать, раз Люция уже обвинили в связях с Халифатом, что бы это ни значило. Электра зашипела от злости – на сенат, на себя, на дорогого адмирала, а потом – ну что делать, легла и постаралась уснуть. Небо удачно заволокло тучами и оно было таким темным, словно звезды ушли с него навсегда.
Спать на земле без термомешка, даже у костерка, было холодно, непривычно жестко и колко. Короткие часы отдыха Электра провела в полусне, ворочаясь и размышляя, что делать дальше. Было ясно, что сама она с ситуацией не справится, нужна тяжелая артиллерия. Значит, или глава Семьи Аурелиев и тетка Люция, Августа – уж она-то должна вступиться за племянника, как иначе! Или глава ее собственной Семьи, дядя Корнелий. Если Августа и впрямь была родной теткой Люция, то в случае Электры родство с главой клана было условным – отец ее приходился дальним кузеном Валерии Флавии, супруге Корнелия. Дружеской близости между ними и Электрой никогда не было, но обращаться за помощью все же стоит к ним, рассудила она. Августа и так поддержит Люция, он и наследник ей, и гордость клана, и достояние Семьи. Нет смысла тратить драгоценное время, добывая то, что и так есть.
Малак спал безмятежно, как ангел. Приняв решение, Электра теснее прижалась к его горячему боку и все-таки отключилась, прислушиваясь к тихому ровному дыханию.
Золотое мгновение между сном и явью принесло обрывок лета в поместье родителей Люция, когда жизнь еще была полна шиповника и жасмина, а голова – фантазий о неведомом будущем. Люц был самый настоящий брат. В детстве они были неразлучны, как близнецы, что зимой на Земле, что летом на Марселе. Как Диана и Феб, так их и дразнили – может, потому Электре и надоело в конце концов первое имя, она взбесилась и стала требовать, чтобы ее звали вторым.
Впрочем, для Люца она всегда была Электрой и только Электрой. А еще подругой, сестрой, напарником и соучастником. Он для нее – братом, другом, сообщником и соперником. И – первым любовником.
Так море выносит обкатанное волнами цветное стеклышко, вот что это был за сон. Счастливое воспоминание на грани реальности. Горячие руки Люция с двух сторон от нее. Запах нагретой солнцем коры, земли, цветущего олеандра. Его лицо над ней, сияющие глаза, как звезды, и полное звезд небо над головой, зодиакальный дракон в самом зените. Настойчивый муравей на его плече, она его уже дважды сдула. На лоб ей падают капли дождя, только соленые. Хочется протянуть руку и вытереть ему глаза, но руки отказываются шевелиться, не поднимаются.
Очнулась она от того, что кто-то щекотал ей кончик носа травинкой.
– Отстань, Люц, – отмахнулась она и села, просыпаясь окончательно.
Малак отбросил травинку и белозубо улыбнулся ей.
– Я нашел воду. И надо идти. Ты отдохнула?
– Да. Выспалась и поняла, что мне делать дальше. Я заблокировала всякую связь своего чипа с сетью. По идее, это не позволит никому отследить, где я. Вот только я не смогу ни связаться с дядей Корнелием, ни проверить, где он. Придется наугад – но я практически уверена, что он в своей инсуле в северной Галлии. Сможешь довезти меня туда?
– Конечно. Взломать флаер – пара пустяков.
Вот же хвастливый юнец! Видимо, это отразилось на ее лице, потому что Малак внезапно обиженно протянул:
– Ну ты же видела! Я могу!
– Конечно видела, – примирительно отозвалась она. – Не сердись, идем.
Глава II
К полудню Малаку и Электре удалось выбраться к краю заповедника. Августовское солнце немилосердно палило – в плотном балахоне было жарко, а сняв его, она немедленно сожгла себе плечи и спину. Нос тоже подозрительно горел. Сеть здесь должна была работать, но проверять это Электра опасалась. Их преследователи наверняка нашли место падения если не ночью, то на рассвете, и знали, что пассажиры разбившегося флаера выжили. Конечно, здесь уже не частная территория Тарквиниев и не информационная пустота природного резервата, но рисковать не стоило.
По дороге они разговаривали, и Электра никак не могла смириться с тем, насколько велико ее незнание об окружающем мире. Она считала себя взрослой, просвещенной женщиной, следящей за новостями и интересующейся тем, что происходит в мире. Оказалось, что в мире происходит значительно, значительно больше того, что транслируют основные каналы.
Про Халифат – ближайшего соседа Рима – она, к примеру, знала только, что когда-то в незапамятные времена, когда человечество решило пойти путем разумного познания и научного прогресса, заодно упразднив все религии, последние фанатики предпочли отделиться и увели большой флот куда-то в сектор Стрельца, где астрофизики предполагали наличие пригодных для жизни систем. Вроде бы исход увенчался успехом, им удалось заселить довольно много планет.
Электра полагала, что в Халифате сейчас технологический упадок из-за того, что переселенцы рассеялись по огромному сектору космоса, размыв свой научный и культурный потенциал. Впрочем, глядя на то, как Малак виртуозно взломал очередную машину на перехватывающей парковке у границы заповедника – и никакая транспортная служба даже не спохватилась – она призадумалась, есть ли в том, что ей известно о жизни, хотя бы полпроцента правды.
В новостях о Халифате говорили приблизительно так: «римский флот исправно патрулирует границы потенциально агрессивного государства», или вот еще бывали тематические передачи «насколько сильно может прийти в упадок человеческое общество, оторвавшись от римских ценностей». В учебнике школьной истории имелась одна-единственная глава – «экономика Халифата», на картинке красивый смуглый мальчик пас стадо коз. И еще, что столица у них – Кадар. Архитектура упадка. Ээ-э… мавританские колонны, купола, элементы мануэлино. Мультимонархическая система правления. Негусто.
– Ты с Кадара? – спросила она Малака, который внимательно смотрел на приборы. Было видно, что ориентируется он не только в приемах выпаса мелких сельскохозяйственных животных.
– Что? А, нет, я с Хазины. Религиозный центр. На Кадаре живут правящий принц-халиф, мир ему, и Совет Матерей.
– То есть наш сенат отдал приказ о бомбардировке ваших святынь? А Люций не стал этого делать? У вас разве нет своего флота, чтобы обороняться?
– Я в то время был на другой планете. На Авле. Там школа для… ну, таких как я. Ничего интересного, тренируйся, читай книжки, да молчи целый год. А еще там похоронены наши пророки. Было б жаль, если бы гробницы погибли, а еще началась бы большая война. Так странно, что ваш флот подошел – Авла на границе владений, там почти никто не живет, туда паломничают. Люций потом гневался, говорил, что это провокация и что Тарквинии ему заплатят.
По поводу халифатского флота мальчик промолчал.
В голове Электры множились вопросы – отдельно к Люцию и отдельно к сенату. Будучи римлянкой, она имела полное право, если не гражданскую обязанность: столкнувшись с угрожающей обществу ситуацией послать в сенат запрос, потребовать разбирательства. Но на какой ответ она может рассчитывать, если эту угрожающую ситуацию сам сенат и создал.
– Держи курс к инсуле Арморике, мой дядя наверняка там. Я пока разблокирую чип. Вряд ли по нам начнут стрелять на одной из самых оживленных воздушных магистралей, а лететь больше часа.
Малак пожал плечами и положил флаер на нужный курс.
Когда Электра восстановила возможность связи, ей сразу же пришел вызов от незнакомого абонента.
Некто Фульк, судя по информации в планетарной сети – центурион, ординарий из Золотой когорты, личной охраны Аурелиев. Охранял адмирала, видимо, плохо.
– Электра Флавия? Где вы находитесь? Вы в безопасности? Мы вас со вчерашнего дня разыскиваем.
Электра подключила видеотрансляцию, чтобы не переписываться в чипе и заодно посмотреть на собеседника. Малак кинул на изображение быстрый взгляд и тут же уставился прямо перед собой, следя за плотным потоком флаеров и пассажирских шаттлов. Транспортная плоскость в области инсулы Арморики была оживленной, а менять высоту вблизи населенных районов не разрешалось.
Фульк Аурелий выглядел типичным легионером с плаката – квадратная челюсть, прямой нос, мужественный взгляд и короткая стрижка. Однако одет в штатское, что в целом неудивительно.
– Мы высадились вместе с адмиралом два дня назад на италийском космодроме, у меня был прямой приказ найти вас и обеспечить безопасность в случае форс-мажора. Но вчера мы вас потеряли сразу после известия об аресте.
– Я отключила чип.
– В данной ситуации разумно. Где вы? Я и мои люди готовы перейти в ваше распоряжение.
– Фульк, что происходит? Вы что-то знаете? Я лечу к своему дяде в инсулу Арморику, буду там примерно через час.
– Хорошо, мы будем там в то же время, приземлимся в верхнем секторе, чтобы не вызывать лишнего внимания. Vale! – центурион отключился.
Электра с силой потерла виски, потом повернулась к Малаку, который старательно рулил.
– Ты ничего не забыл мне сказать, а?
Мрачное молчание в ответ.
– Что-то мне не верится, что адмирал прозорливо дал целых два задания по моей защите – одно, как и полагается, своей охране, а другое – тебе. И что-то, кажется, Фульк о втором задании не знает, да?
Флаер чуть дрогнул и перестроился в соседний поток. Малак был Страшно Занят.
– Сиятельный принц Хазины похоже забыл римский язык? Или проглотил собственный?
– Не забыл, – бурчание себе под нос. – Не проглотил.
– Тогда я жду каких-нибудь пояснений. Малак, ты же понимаешь, что твоя история теперь совсем не выдерживает никакой критики.
Молчание.
– Как ты на самом деле попал на планету? Адмирал об этом хотя бы знает?
– Неэт. Я в ящике для гермокостюма спрятался, там места много было.
Прекрасно.
– А что скажет твоя семья, если адмирал не сможет им тебя вернуть, потому что ты попал в переделку где-то на Земле?
– Ничего не скажет, – снова буркнул юноша. – Отдали так отдали. Люций столько про вас рассказывал. Стихи читал. Портрет еще у него в покоях висит. Я хотел на вас посмотреть, правда ли вы такая красивая, а потом влез в систему и понял, что адмирала схватили. У нас обычно в таком случае убивают всех близких, а еще наследников, жен, наложниц. Решил предупредить, написал, а вы сбросили звонок. Тогда стащил флаер и полетел в Аппенины. А где тупой Фульк в это время был, охрана специально обученная, а?
– Не ругайся, – автоматически сказала Электра, задумавшись. Стихи, портрет. Какое мальчишество! Нашел себе Люций товарища по играм. Думать про это было проще, чем про убийство жен и наложниц. Полная дикость, если только не выдумка.
– Вот что, Малак, – сказала она наконец. – Это очень даже хорошо, что Фульк прорезался. К дяде я тебя взять не могу, будут лишние вопросы, у себя в квартире тоже прятать не хочу, потому что это опасное место теперь – и всем известное. Я действительно не понимаю, что происходит, мало данных. Сейчас мы доберемся до места посадки, я выйду, а ты потом полетишь к центуриону и побудешь пока с ним и его людьми. И ради всех богов и адмирала лично – ничего не ломай и не угоняй. Мне будет очень грустно объяснять Люцию, что ты был со мной и я позволила с тобой случиться чему-то плохому. Он наверняка расстроится.
Юный принц зыркнул на нее самым гневным и обиженным образом, но идиотский аргумент про «расстроится» неожиданно достиг цели, Малак понурился и кивнул.
– Хорошо.
– Хвала Юпитеру.
Инсула Арморика столетиями росла на Атлантическом побережье – заложенная давным-давно структура, напоминающая скорее атолл, чем муравейник, как прозвали такие дома никогда не бывавшие там пролы. Как всякий подобный дом, снаружи она выглядела естественной частью пейзажа: покрытая зеленью гора со скальными выходами. Внутри же представляла собой по сути целый город – с садами, парками, сложной системой лифтов, хордами мостов, переброшенных через центральный колодец. В инсуле жили, работали, ходили в кафе, на концерты, в художественные галереи, занимались спортом, женились, разводились, выгуливали детей и т.д. и т.п. патриции – не только Флавии. При желании инсулу можно было не покидать месяцами.
Глава Семьи со своей супругой, детьми, штатом, секретарями и всеми службами занимал целый ярус. Мог бы больше, вес – и личный, и его положения – позволял, но зачем? Любил он свою виллу в соснах на большущем озере, там и проводил большую часть года с многочисленными чадами и домочадцами. Но во время сенатской сессии – и уж тем более теперь, в момент острого кризиса – распаковывалось представительское сенаторское жилище.
Спрыгнув на теплые плиты посадочной, Электра поморщилась и переступила с большой осторожностью – крема из стандартной аптечки все-таки не хватило, ступни помнили каждый камушек и шишку сегодняшнего перехода.
Флаер с Малаком метнулся вбок и ушел из поля зрения. Электра мельком глянула ему вслед и на мгновение замерла, завороженная видом. С высоты этого яруса северо-галльская равнина просматривалась километров на сто, в дымке к северо-востоку можно было смутно различить контуры Сената, чьи мраморные постройки повторяли пропорции, но не размер античных сооружений. Все управление Великим Римом велось оттуда, из белоснежного комплекса, складывающегося в гигантского, видимого из стратосферы орла. Там находился собственно сенат, там собирался совет Семей, там заседали всевозможные комиции.
И где-то глубоко под землей были скрыты машины, в которых жили своей жизнью алгоритмы, конечно же, многократно продублированные на каждой римской планете. Прекрасные, стройные и понятные алгоритмы, куда более понятные, чем многие известные ей люди. Электра стряхнула наваждение и направилась внутрь, в темную прохладу инсулы.
