скачать книгу бесплатно
Дотронулась до щеки – даже кожа не такая упругая, как должна быть у молодой девушки. Что со мной стало… я ведь была красивой, по-настоящему красивой до всего этого… Я нравилась мальчикам, хотела учиться в университете… Нам с бабушкой бывало тяжело, но я часто была веселой, мне часто было хорошо…
Вдруг мое лицо в зеркале потемнело и растворилось в заливающей его тьме. Не черной, бордовой, как растекающееся пятно крови. Я хотела отпрянуть, но неведомая сила сковала мою волю, заставила застыть перед зеркалом. Только сердце выскакивало из груди, струной билось в горле…
В центре зеркала тьма стала особенно густой и вдруг обрела формы. Тонкое лицо Мендера, обрамленное пышными волосами, выплыло вперед и стало объемным.
– Я ведь говорил, что найду способ, – мерзко улыбнулся он. – Зеркала. Может быть, ты не знала, но теперь они мне подвластны.
Ноги не держали меня. Я судорожно придвинула стул и села.
– Зачем ты делаешь это? – тихо спросила я. – Зачем я тебе, Мендер?
Лицо в зеркале усмехнулось.
– Мне нравится власть… А власть над твоим новым хозяином может понравиться особенно. Мы связали его сделкой. Теперь я хочу связать его информацией. Чем он на самом деле занимается, какие дела ведет… Живи с ним, узнавай о нем, вкрадись к нему в доверие… И расскажи мне. Я буду ждать тебя… у зеркала, любого зеркала, где ты окажешься, каждые три дня.
– Нет, Мендер… – прошептала я. Знала, что не устою, слишком боюсь его. Но нужно попробовать! Хотя бы попробовать! Вдруг однажды у меня получится, и я смогу противостоять ему.
– Да, Анна, – лицо в зеркале стало серьезным и мрачным. – Или ты забыла, кто ты? И что с тобой будет, если не будешь слушаться меня? Ты видишь – я найду тебя где угодно…
– Да, Мендер, вижу… – апатично прошептала я.
Уже. Он уже здесь. Уже нашел. Душит меня своим присутствием.
– Молодец, девочка, – и мне захотелось умереть. Ненавижу это его «молодец, девочка», не могу выносить! Автоматически моя рука легла на что-то… Я удивленно посмотрела на нее – слева от себя на небольшом столике рядом я нащупала старинную чернильницу, стоявшую тут для украшения.
Рука сама сжалась на ней… Кинуть в зеркало! Он найдет меня снова, найдет! Но хотя бы сейчас его здесь не станет! И да, я знаю, он рассказывал, что это больно, когда помещаешь свой разум куда-то, а на другом конце уничтожают предмет!
Пальцы до боли впились в чернильницу, я начала приподнимать ее, не до конца веря, что смогу это сделать.
В этот момент раздался громкий стук в дверь, и незнакомый женский голос громко и доброжелательно произнес:
– Мисс Анна, ваш ужин! Позвольте мне войти!
– Конец связи на сегодня, – зло прошептал Мендер, и его лицо начало таять, а тьма – рассеиваться. Мои пальцы разжались, я отпустила чернильницу.
Меня трясло внутри, и ответила я не сразу, лишь когда за дверью послышалось:
– Мисс Анна, простите, вы будете ужинать? У нас очень вкусно! – и новый стук в дверь.
В мою дверь стучат, не заходят сразу? Спрашивают разрешения? А я что… должна разрешить?
– Войдите, пожалуйста, – неуверенно ответила я, с испугом поглядывая на зеркало. А когда молодая румяная служанка в черном платье с белым передником вошла, катя перед собой тележку, уставленную яствами, мне немного полегчало.
Пока я не одна, я защищена от связи с Мендером. Только как задержать рядом со мной эту девушку?
Девушка представилась Силеной, спросила, где я буду ужинать, в личной столовой, или прямо в спальне. Я, конечно, выбрала столовую. Там не было этого зеркала.
***
Девушка оказалась болтушкой и очень мне понравилась. Лишних вопросов не задавала, а по большей части говорила сама. А я только радовалась этому… Быстро убедившись, что я не имею ничего против ее веселого щебетания, она принялась рассказывать про «изумительную кухню во всех имениях сэра Корвина», и как ей нравится работать в замке.
К тому же, видимо, от Силены не укрылся мой изможденный вид, и она не уходила, а продолжала накладывать мне новые порции рагу и салатов. А я под ее веселый щебет даже начала ощущать вкус еды, хотя перед глазами так и стояло лицо Мендера в зеркале.
Нет, конечно, в доме Транси меня кормили нормально, как всех. И я старалась съедать все, что давали, помнила, как пару раз Мендер решил наказать нас с Ниной голодом. Но еда редко доставляла мне удовольствие… Сейчас же я вдруг ощутила, насколько голодна, ведь даже не перекусывала после странного обеда с сэром Корвином. И насколько вкусной бывает еда.
Но я знала, что это лишь момент… Лицо Мендера снова всплывало перед внутренним взором и отравляло вкус.
Никогда не сделаю того, что он просит. Никогда не пойду против сэра Корвина. Хотя бы потому, что он еще ни разу не обидел меня ни словом, ни делом. Хотя бы потому, что увез меня из проклятого дома Транси. Хотя бы потому, что тогда над обрывом мне было радостно и надежно стоять рядом с ним рука об руку… Даже если он не посмотрит на меня больше, даже если я окажусь для него вещью для удовольствий, я не пойду против него. Я должна найти способ избежать связи с Мендером! Я должна ускользнуть от него! А если не смогу, пусть Мендер убьет меня, но я не пойду против того, кто увез меня из ада!
Несмотря на то, что цели сэра Корвина все так же неясны, внутри меня растекалась теплая и полноводная благодарность за то, что сейчас я здесь, а не там.
Чего мне хотелось больше всего? Поверить, что новый «хозяин» совсем не чета Мендеру с его мамашей и всем штатом «Дома отдыха», закрывающим глаза на то, что там творится. Рассказать ему все, поверить, что он защитит меня, поможет… А вдруг даже позволит найти бабушку и увидеться с ней!
Только кто сказал, что ему можно верить? Он ведь так и не раскрыл, зачем я ему…
– Мисс Анна, я вам мешаю? – заботливый вопрос служанки вырвал меня из размышлений. И я вдруг снова ощутила во рту вкус фруктового салата, который ела.
– Нет, что вы… – растерянно ответила я. – Простите меня… Я задумалась…
Девушка недоуменно посмотрела на меня, потом широко улыбнулась и налила полный стакан красного сока.
– Вот кушайте вволю, и все у вас будет хорошо! – с сочувствием в голосе сказала Силена. А я не удержалась от улыбки. Такая молодая, а говорит, как моя бабушка!
Бабушка… Нет, об этому я совсем не могу думать. Каждая мысль о бабушке доставляла режущую боль душе. Боль сильнее, чем все, что мне пришлось пережить за эти годы. Ведь душа болит куда сильнее тела.
После ужина Силена загрузила на тележку грязную посуду, осуждающе посмотрела на мой недоеденный десерт – столько есть я не привыкла – и, показав мне большую ванну с душем, поинтересовалась, не нужно ли мне что-нибудь прямо сейчас. Получила растерянный отказ и ушла.
А мне, конечно, сразу стало тревожно. Я просто не знала, куда себя деть…
Зеркала, мне нужно избавиться от зеркал. Ведь если я не буду смотреть в зеркало, то Мендер не сможет выйти со мной на связь? Присутствие этого зеркала делало обстановку в спальне удушливой, словно Мендер так и сидел в нем.
Я быстро сорвала скатерть со столика у окна и завесила зеркало. Стало немного легче, я выдохнула. Лучше всего было бы спать в другом месте, но в апартаментах не было больше ни дивана, ни кушетки. Спать придется здесь, напротив занавешенного зеркала. Если, конечно, смогу уснуть…
Мне остро захотелось взять где-нибудь книгу, любую. И ненадолго отрешиться от всего, не думать. Уйти в выдуманную реальность. Я полистала несколько книг из кабинета – все по истории, наверное, интересные, но тревога не давала сосредоточиться на строчках.
Не зная, куда себя деть, сходила в душ. Надела самое простое из своих платьев. Ночной рубашки у меня нет, буду спать в нем. Наверное, стоило попросить у Силены, но я не сообразила.
А если придет сэр Корвин… Я расчесала мокрые волосы – не устояла перед тем, чтобы вымыть голову, хотелось «смыть с себя» особняк рода Транси, – и посмотрелась в начищенный серебряный графин на столике. Не зеркало, но хоть что-то… Длинные мокрые волосы смотрелись хорошо, а остальное… как всегда.
За окном давно стемнело. Часы на полочке показывали, что уже одиннадцать вечера. Я вздохнула. Наверное, весь замок ложится спать. И мне стоит попробовать. Первая ночь на новом месте.
Одинокая, вероятно. Но это и хорошо.
Выключила свет, оставив один ночник. Залезла в кровать, накрылась огромным теплым одеялом в шелковом пододеяльнике и попробовала хоть немного отвлечься от тревожных мыслей. От того, что неподалеку стоит проклятое зеркало, от того, что непонятно, чего ждать от сэра Корвина, и не ясно, когда он вспомнит о моем существовании.
И вдруг раздался стук в дверь. Не в ту, что вела в коридор. А в дверь, что, как я поняла, соединяла мою спальню с апартаментами сэра Корвина.
Сердце громко забилось, и я инстинктивно натянула одеяло до подбородка. Я должна сказать «Войдите?». Да, наверное, так.
– Войдите…
Дверь открылась. В столбе света стоял сэр Корвин. Собранный, спокойный, в облегающей черной рубашке с треугольным вырезом на груди. И таких же черных брюках.
А взгляд, устремленный на меня, был острым, решительным и немного хищным. Так смотрит мужчина, когда твердо уверен, что сейчас сделает женщину своей.
Несколько мгновений мы смотрели друг на друга. Я – с тревогой, он – спокойно, но остро. Но снова меня охватило странное чувство, что, когда мы встречаемся глазами, между нами возникает что-то физически ощутимое. Струна или нить… И эта нить непостижимым образом поддерживает меня, несмотря на всю неопределенность моего положения. А взгляд сэра Корвина слегка потеплел.
– Добрый вечер, Анна, – как-то особенно выделяя каждое слово, словно боялся, что я его не пойму, сказал он. – Я войду?
– Конечно, сэр Корвин… – он спрашивает у меня? Я непроизвольно опустила взгляд, а он быстро вошел и остановился посреди комнаты. Неожиданно краем глаза я заметила, что он положил руки в карманы и, вероятно, сжал кулаки. Сейчас от его высокой фигуры веяло напряжением.
– По-прежнему – Корвин, – сказал он, развернувшись ко мне. А я привстала на кровати, чтобы поприветствовать его. Но он махнул рукой.
– Лежи, ты собиралась спать… Просто Корвин, давай договоримся так? Нам с тобой предстоит много времени проводить вместе, так будет удобнее.
– Хорошо… Корвин. Простите меня, пожалуйста… Я думала, только за обедом.
– Нет, я предпочту от тебя такое обращение всегда. А со временем, возможно, перейдем на «ты». У нас договор, и ты не на правах служанки в этом доме.
Говорил он резко, но ощущения злости от него не было. Скорее даже какая-то странная уверенность, ведь его слова расставляли все по местам. Может быть, не все, но многое. И похоже, не сильно рассердился, что я сказала «сэр».
– Хорошо, Корвин. Как скажете…
В ответ на мои слова он резко взглянул на меня, подошел и присел на краешек кровати. Такой высокий, что у него даже ноги не болтаются… подумалось мне. Наверное, для таких и делали эти средневековые кровати…
Сильные жилистые руки оказались справа и слева от моих вытянутых ног, и сердце опять громко забилось от тревоги. Что ж… Я ожидала этого. Что он придет, что будет секс… Надеюсь, просто секс! Это было ожидаемо. Но сейчас, когда это начало происходить, мне опять стало не по себе.
Поднять глаз на него теперь, когда он был так близко, я не смела. Даже не от страха… Хотя и от него тоже. Сейчас преобладающим стало чувство, что он не просто рядом, а в узком пространстве между нами тоже что-то есть. Что-то плотное, ощутимое, сильное… И это вызывало непонятное смущение. Как будто в этом чувстве мы с ним были равны. Хотя какое между нами равенство… Герцог и потаскуха.
Корвин внимательно смотрел на мое лицо, и я ощущала его взгляд кожей, как прикосновение.
– Послушай, Анна, наверное, тебе нужно узнать, зачем ты здесь, – произнес он наконец, так и не убирая рук. А у меня отлегло от сердца. Видимо, он не возьмет меня, пока не поговорит. А когда поговорит… мне станет спокойнее. – Поэтому ты волнуешься?
– Да, я хотела бы узнать… свои обязанности… – тихо произнесла я, надеясь, что это не рассердит его.
– Хорошо, – он неожиданно улыбнулся, убрал руки и немного отстранился. А мне показалось, что в освободившееся пространство устремился поток холода. Что это? Мне было лучше, когда он держал руки рядом со мной, чуть склонившись ко мне? Странное чувство…
– Анна, пока что я скажу тебе следующее. Ты будешь жить при мне в качестве… компаньонки. Ты должна будешь проводить со мной время, когда я скажу. Часть времени, свободного от моих государственных обязанностей. И спать со мной будет тоже нужно, – он опять внимательно вгляделся в мое лицо, видимо, стараясь прочитать реакцию на свои слова.
Я кивнула:
– Хорошо, Корвин.
– Пока так, – неожиданно закончил он. – А, и еще ты должна будешь раз в несколько месяцев приезжать со мной сюда и делать то, что потребуется.
«Что именно?» – тревога ударила в сердце с новой силой. Что потребуется?! Но спросить я не осмелилась. Он и так был достаточно вежлив и добр со мной, не стоит злить его, выспрашивая то, что он не хочет говорить…
– Но пока до этого далеко, поэтому на сегодня достаточно. Тебя устраивает мой ответ?
– Да, сэ… Корвин.
– Хорошо, Анна, – он вдруг резко встал с кровати и снова убрал руки в карманы. Задумчиво посмотрел на меня. И спросил резко:
– Скажи, тебе удобнее называть меня «сэр», потому что ты выставляешь границы между собой и клиентами? Так тебе легче?
Мне вдруг захотелось заплакать. Да, наверное, он прав… И еще… Мендер с его обращением на «ты» и по имени.
– Я не знаю… Корвин… Простите меня! Я постараюсь привыкнуть!
Еще один продолжительный взгляд, досада на его лице. А я ощущаю новую волну страха. Еще не хватало разгневать его в наш первый разговор!
– И еще, – неожиданно теплее сказал он, – скажи, Анна, с какими мужчинами ты работала?
Сердце громко ударило и ушло в пятки. С какими? Он что-то понял! Я уткнулась взглядом в одеяло и прошептала:
– С разными… мужчинами.
– С разными? Скажи, ведь ты работала с теми, кому мало простого секса? С теми, кто любит… делать больно?
«Вот и все!» – подумалось мне. Теперь все. Он узнает правду, и… чего мне ждать? Девушка, которая продавала свое тело даже не на постельные утехи, а на пытки. Которая позволила сделать из себя предмет для издевательств. Пусть от меня ничего не зависело! Но ему-то я не могу этого сказать!
– Да… – обреченно ответила я.
Мне показалось, что странная волна разошлась от Корвина. То ли облегчение, то ли… сложно сказать, что. Может быть, понимание? Поднять взгляд я не смела, но краем глаза заметила, что он словно задумчиво катает что-то во рту.
– Ты получаешь удовольствие от боли? – чуть резко спросил он.
Наверное, правильнее всего было соврать. Сказать, что я мазохистка, что получаю от этого удовольствие. Так он не догадается о делах Мендера, о том, что меня заставили. Но я была уверена, что его слова о способности распознавать ложь – чистая правда.
– Нет, не получаю.
– Понятно. Почему тогда ты занималась этим? – продолжил Корвин. Мне захотелось провалиться сквозь землю. Все, теперь точно все. Что мне ответить? Ведь скажи я правду – и Мендер доберется до меня не только через зеркала, в которые можно не смотреться, которые можно завесить… Есть кое-что опаснее зеркал.
Ответить правду, но так, чтобы он не догадался об остальном.
– Мне не предложили ничего другого… – очень тихо ответила я.
Еще одна волна резко разошлась от Корвина по комнате. И я вздрогнула. От него исходило ощущение такой собранной, уверенной силы, что я казалась себе совсем слабым существом рядом с ним. Кто он такой? Казалось, что человек просто не может быть таким, что передо мной какое-то другое, непонятное существо. Человек и не человек одновременно.
И вот в этой волне был гнев. А я сжалась внутри, ожидая, что вот сейчас и произойдет конец света. Впрочем… А чего еще ты ожидала? В твоей жизни так всегда. Ничего хорошего с тобой происходить не может. Наверное, я такая от рождения, что достойна только мучений.
Но волна улеглась так же быстро, как пролетела по комнате. А Корвин посмотрел на меня по-другому. С теплом, хоть и без одобрения.
– Ты привыкла и научилась терпеть боль… – задумчиво сказал он, не спрашивая, утверждая. – Научилась давать клиентам нужные им эмоции – страх и униженность. Но послушай, Анна, – он быстро подошел к кровати и снова устроился на ее краю. Одной рукой оперся рядом с моими ногами, а я внезапно ощутила, что от него исходит жар. Сильнее, чем от любого другого человека. Может быть, поэтому мне становится холодно, когда он отдаляется, подумалось мне. – Мне не нужны эти эмоции. И никому в этом доме.
– Корвин, простите меня! – прошептала я. – Я не хотела…
– За что ты извиняешься? – его взгляд стал острее.
