скачать книгу бесплатно
Стихи и интервью
Мишель Мари Деза
Сейчас мне 75 и душа, предчувствуя растворение во времени, пытается сделать порядок и накрыть стол до прихода Гостьи. Всю жизнь я писал математические статьи и книги; с 1973, на английском языке, так как эмигрировал (из Москвы в Париж). Пять из этих книг переведены на русский язык. Но в этой книжке собрана только моя ненаука на русском, т.е. стихи и интервью русско-эмигрантской прессе. Стихи я писал в 1959-1962, просто для себя, и бросил. В 1983 в Париже, под тёплым давлением «Синтаксиса» (Афоня), издал у них сборник «59–62». А в 2013–2014-м опубликовал «73–76» (так как частью по записям тех перво-эмигрантских лет) в «Новой Юности», и затем совсем новые поэмы «Путями времени» и «Brevitas» в «Семь иcкусств».
Интервью были (в 1991, 1995–96, 2001 и 2008–09 годах) замечательным людям: писателям Саше Гольдштейну и Ире Солганик, критику Лиле Панн и издателю Ире Врубель-Голубкиной.
[b]Мишель Деза, Париж, 2014[/b]
Мишель Мари Деза
Стихи и интервью
© Деза М., 2014
© «ПРОБЕЛ-2000», 2014
Введение
Сейчас мне 75 и душа, предчувствуя растворение во времени, пытается сделать порядок и накрыть стол до прихода Гостьи.
Всю жизнь я писал математические статьи и книги; с 1973, на английском языке, так как эмигрировал (из Москвы в Париж).
Пять из этих книг переведены на русский язык. Но в этой книжке собрана только моя ненаука на русском, т. е. стихи и интервью русско-эмигрантской прессе.
Стихи я писал в 1959–1962, просто для себя, и бросил. В 1983 в Париже, под тёплым давлением «Синтаксиса» (Афоня), издал у них сборник «59–62».
А в 2013–2014, опубликовал «73–76» (так как частью по записям тех перво-эмигрантских лет) в «Новой Юности», и затем совсем новые поэмы «Путями времени» и «Brevitas» в «Семь иcкусств».
Интервью были даны (в 1991, 1995-96, 2001 и 2008-09 годах) замечательным людям: писателям Саше Гольдштейну и Ире Солганик, критику Лиле Панн и издателю Ире Врубель-Голубкиной.
Мишель Деза, Париж, 2014
Москва, 1960-е
Стихи
59-62
В мои двадцать-двадцать два, т. е. 1959–1962, у меня появился голос, но еще не было души. Короче, я писал стихи и начал было жить этой второй безопасной жизнью в приручаемых словах. Но что-то во мне просилось из воды на сушу, в застекольный хруст необратимых процессов, в жабры-раздирающее пение и кисло-сладкое беззаконие «ревльной жизни», приютившее Рембо. А может быть это от уважения к неСлову и Тьме (как не было слов в песнях моих хасидских предков).
Итак, я запретил себе-ему записывать чувства, образы etc. Возможно было лишь произнести, т. е. только в несправедливом окружении собеседника, на милость его памяти и корысти, для защиты и соблазна. Так стали мои слова евреями слов, страхорождённые и без страха смертные.
Как траппист кует из молчания звуком, так и я стал скульптурой своего молчания письмом. Вместо подлого бессмертия и второго шанса литературы, вместо истекания, я стал сам погоней и замыканием кривых.
Так напрыгал я себе, как лягушка в молоке, маслице души.
А ценою этому явилась моя неслучившаяся карьера малого московского поэта.
C той славной преступной пары прошло более 20 лет.
Пусть плеснётся здесь, в зеркальце несуществования, этот неживший, старший и страшный брат. Нижеследующее (с малыми сокращениями) – что осталась от него.
Познание
Познание – ученые ползут друг за другом по запаху.
* * *
Куда ни посмотри на мир, в темной Стене открывается ход на всю ширину взгляда.
Сверкают в отверстиях бледные зубы и звенят клинки.
* * *
В достаточно большой куче навоза всегда есть жемчужное зерно, в любом достаточно глубоком колодце лежат ключи от всех мировых тайн.
* * *
Все турбины в мире богов вертятся на энергии человеческих отношений.
* * *
Надо познать все методы доказательства, чтобы знать, каким языком нельзя говорить с божеством.
* * *
Существование Бога – это юридический вопрос доверия к опыту.
* * *
Допустим, Бог решил все объяснить людям, – но было плохо со средствами связи. Он, скажем, сообщает по одной букве в тысячу лет. Пока мы просто беспокоимся между двумя буквами. Прошло 6 тысяч лет, а Бог начал с длинного слова.
* * *
Боги живут в промежутках несравнимых миров. Бесконечность не есть очень много наших конечных предметов.
Она создана из своих непостижимых кусочков.
* * *
Познание – смотреть в огромную замочную скважину с подобающим страхом и завистью.
* * *
Познание – террор относителъности, озарение и судорога лицемерия, жертвоприношение гипотезы.
* * *
Как рожденный женщиной не страшен, так созданное человеком вызывает не более, чем родственническое любопытство, панибратство и зависть.
* * *
Законы природы – выражение на лице Бога. Медленно меняется у него настроение. Что будет в пятом веке после нашей эры?
* * *
Я видел один из прекрасных миров. Ничего не скажу о нем – я не доносчик. Когда-нибудь за это будут пытать.
Позор Ницше, Метерлинку и Ньютону. Ах, прелесть молчать о совершенстве, ничего не запоминать и не повторять дважды.
* * *
Компромисс между творчеством и «зачем ты это делаешь» происходит у меня даже раньше появления первых слов-добровольцев.
Трудно тащить собственный труп, хоть бы и пять метров.
* * *
Самоцель познания – компактность, уменьшение энтропии.
Ассоциация пытается заменить два объекта новым третьим.
Факты сублимируются в закон.
* * *
Что есть Вселенная – разросшиеся ли это ветви травы или разросшиеся это корни травы? Что такое добро, длина ли это стрелы?
Что такое зло, глубина пи это стрелы?
Что есть Вселенная – условие ли задачи, записанное в эфире, или решение ее, записанное в явлениях?
* * *
Готический метод – решать проблему в лоб, вглубь, объективно, как саранча. Метод дьявола – интуиция, случайный поиск. Трясти задачу, пока из нее не вывалится золотая монета.
* * *
Всякая мысль вызывает отвращение, как одеяло, накрывшее пламя, как окрик свыше.
* * *
За смертью, за первым глотком вечности следует познание второго смысла символов.
* * *
Ежесекундно в нас сгорают александрийские библиотеки.
* * *
Искусство проходить сквозь стену. Изучать ее с нарастающим вниманием, обнаруживая ее неизбежную неоднородность, второстепенные несовершенства, потенциальные мелкие слабости. Накопление этой алмазной пыли-информации МОЖЕТ превратиться в лавину, взгляд начнет немного жечь, появляются фокусы света, малые гало и смерти. Разрыв происходит скорее, чем ожидалось – стена как бы помогает. Расширение точки разрыва можно делать уже при отливе воли; только инерция и измерение себя проходимостью стены.
Потом надо рассказать другим… Потеря дыры. Нельзя пройти сквозь стену – назад.
Эволюция
Может, земля – это чей-то зоологический музей. Все земные виды завезены каждый со своей планеты, где они представляли жизнь исключительно. Такая площадка молодняка.
* * *
Аизнь, бизнь, визнь, гизнь, дизнь – вот основные формы жизни, представленные на нашей планете.
* * *
В любовной спешке дешево нас приобрел создатель.
* * *
За 10 в степени 10, скажем, лет из лягушки можно сделать человека или двух.
* * *
Как искра по бикфорду бежит человеческое «сейчас» по тропке эволюции, приближаясь к взрыву. Детонация вызовет нового несравнимого гоминида.
* * *
Машина – это сюрреалистический человек, квинтэссенция нашего вкуса, самоцель и мера.
* * *
Приехал тип с другой планеты и решил, что люди – органы размножения машин. Он пытается постигнуть обычаи машин, расшифровывает как-то хаос гудков, жужжания станков, радио и т. п.
* * *
Слезть с дерева, начать разговор, выдумать огонь – непостижимо трудно. Рыбе вылезти на берег, самцу подойти к самке – подобного мы не смогли бы выдумать сейчас.
Прошлого не было. Время беспорядочно шарит фонариком по немалой темноте, выхватывая куски неподвижного объема.
* * *
Ни эволюции, ни даже регресса приличного не видно.
А чувствуется периодическое вращение знаковых систем.
* * *
Схема эволюции – иерархии циклов времени, стягивающаяся к пустому трону Бога. Какова степень независимости земной эволюции? Платим ли мы дань?
* * *
