скачать книгу бесплатно
– Теперь ее и вовсе нет. И я даже не могу попросить у нее прощения…
– Да будет тебе уже, Ром! Жизнь-то продолжается… Давай лучше обсудим тех девок, что были на прослушке позавчера. Что ты решил? Какую возьмешь из них? – заговорил самый первый из тех голосов, что я услышала.
– Никакую.
– Понятно… Так, подожди, Алиса вроде неплохо пела. Мафу понравилось. Да, Маф?
– Да, нормально, пойдет.
– А мне не пойдет! И это не обсуждается! – заявил Роман.
– Ладно-ладно… Не кипятись.
– Не надо больше никого искать! Задолбали меня уже эти безголосые курицы. С меня хватит! И вообще, я хочу побыть один.
– Так может, хоть познакомишь со своей ненормальной? Мы вроде как теперь должны ей «спасибо» за тебя сказать.
– Вот еще! Это ни к чему. К тому же она еще спит.
– Ни фига себе она у тебя дрыхнет!..
– Ну и что ты собираешься с ней делать?
– Пока не знаю. Ей жить негде.
– А если ты вдруг влюбишься в нее? Может, она тебе парит мозги про мамашу? А чего… увидела, как ты живешь, и решила нырнуть в теплое местечко. Они такие.
– Она – не такая, и я ей почему-то верю. У нее дома действительно проблемы.
– Ну да… ну да…
– Слышь, Ром, да ты никак уже запал на нее! У тебя такой загруженный вид!
– Геныч, ты вообще думай, что говоришь! Да она похожа на девочку-подростка! Совершенно не в моем вкусе. Но я вовсе не против того, чтобы она у меня жила. Один я здесь не смогу – боюсь, что сорвусь.
– Но ты уже давно в завязке. Неужели тебе снова хочется?
– Вижу, вы меня совсем не понимаете.
– Куда нам до тебя?..
– Будет лучше, если вы уйдете.
– Мы, вообще-то, пришли за тобой. Просто Алиса надеется, что именно ты ее сегодня прослушаешь.
– Никаких сегодня, ни даже завтра не будет! Я не буду заниматься этой пустышкой! Таких, как она, миллионы. А миллионы меня не интересуют.
– Зря ты так… У девчонки все данные эстрадной звезды: эффектная внешность, фигура – бомба. А голос – это не проблема. Немного поработать над ней, и вообще все будет зашибись!
– Вот сами и занимайтесь своей Алисой. Но помните: последнее слово все равно будет за мной. Теперь уходите. Оставьте меня.
Догадавшись, что парни сейчас выйдут, я спряталась за угол, краем глаза пытаясь разглядеть их: один был достаточно высокий, брюнет. Другой – чуть пониже, волосы цвета спелой пшеницы чуть прикрывали ему уши. Как только за ними захлопнулась дверь, я побежала умываться.
* * *
– Как спала? – спросил он, только я распахнула дверь ванной комнаты.
– Спасибо, нормально, – ответила я, пытаясь скрыть раздражение. – Ты за мной что, следишь?
– Очень надо! – тут же обиделся он. – Можешь поесть, если хочешь. Там, на столе, – кивнул он в сторону кухни. – Специально для тебя оставили.
– Да, конечно, – с охотой отозвалась я, чувствуя пустоту в желудке.
Весь кухонный стол занимала вскрытая картонная коробка. В ней лежали приличные куски пиццы с колбасой, красным перцем и грибами. Я невольно улыбнулась и попробовала один из кусков. Никогда я еще не ела ничего подобного. Пицца давно остыла, но для меня оказалась восхитительно вкусной, как в дорогом ресторане. Несмотря на чувство голода, я ела медленно, чтобы насладиться этим новым для меня блюдом.
Когда я вернулась в свою комнату, то увидела, как Роман рассматривает мой диплом. Еще вечером я его оставила на столе.
– Знаешь, что с такими, как ты, бывает? Им носы на базаре отрывают, – проговорила я с недовольством в голосе.
Он весело рассмеялся. А я демонстративно вышла и пошла к нему в комнату.
Отыскав на полках фотоальбом, я принялась его рассматривать. С фотографий на меня глядела молодая красивая женщина, которую я видела в отдельной рамке в шкафу. В альбоме были другие ее фотографии, на некоторых она была запечатлена в совсем юном возрасте, на других – в более зрелом. Среди них также были подростковые фотографии Ромы, который на каждом снимке улыбался и был совсем не похож на себя настоящего. Но самое странное было то, что я не нашла ни одного снимка Ромы в младенчестве. «Быть может, его малышом просто не фотографировали, чтобы не сглазить?» – подумала я, перелистывая страницу.
– Правда, она у меня самая красивая? – прошептал Роман надо мной.
– Да, хорошенькая. И совсем почему-то на тебя не похожа. Как-то это странно… Тебе не кажется?
– Она моя мать, – заявил он сурово. – И всегда ей останется.
– Ты ведь из детдома? – ляпнула я, не подумав.
– Я же сказал, она моя мать! – выкрикнул он в гневе. – Что ты лезешь, куда тебя не просят?!
– Блин… Прости… – проблеяла я.
– Убирайся с глаз долой! – бросил он злобно и выхватил альбом из моих рук.
* * *
Все последующие дни я старалась избегать Романа и не разговаривала с ним, боясь сказать что-нибудь лишнее. Мы жили, как соседи в общежитии. И я бо?льшую часть времени проводила у себя в комнате, читая книги либо слушая музыку. Помимо этого, я накупила газет с вакансиями о работе репетитором по испанскому либо английскому языку. Но пока ничего такого не находила, все больше впадая в уныние оттого, что завишу от совершенно чужого мне человека. А он, когда уходил из дома, молча бросал мне на кухонный стол очередную сумму денег на продукты.
Один раз я решила съездить на могилу своего кота. Сил находиться в чужом доме уже не было.
Приехав на такси, я побрела по мрачным дорогам немого кладбища. Неподалеку от него был похоронен мой кот. Свернув по узкой тропинке влево, я дошла до могилы Монти. Там я увидела нечто, что вмиг разорвало мне душу: все цветы, что я посадила, были вырваны с корнями, деревянный крест слегка покосился. Но самое ужасное было не это: у вырытой за крестом ямы валялись останки кота. Вместе с ними лежала грязная смятая бумажка. Развернув ее дрожащими пальцами, я прочитала: «Покойся с миром, урод блохастый».
– Кто?.. За что?.. – только и вырвалось у меня с хрипом.
Опустившись на землю, я принялась судорожно закапывать яму. Вдруг в мои пальцы впилось нечто острое и твердое. Я разжала правую ладонь и выронила что-то блестящее. Это оказалась серебряная брошка в виде дельфина, глазок которого был сделан из белого фианита. У меня больно кольнуло в груди: именно эту брошку я прикалывала на ошейник Монти! Но как она здесь оказалась?! И как я могла ее забыть, когда убегала из квартиры Галины?! И почему не вспомнила о ней?! И тут до меня дошло, что Галина специально спрятала брошь, чтобы она не попалась мне на глаза. Скорее всего, именно она здесь была и разворотила могилу, не забыв выкинуть брошь и написать гадкую записку. Сунув в карман записку и брошь, я закопала могилу и привела ее в порядок.
Всю обратную дорогу на автобусе я просидела с каменным лицом.
– У тебя что-то случилось? – донесся до меня знакомый голос, когда я уже подошла к подъезду. – Чего такая пришибленная?
Только сейчас я заметила Романа с сигаретой в руке.
– Все нормально, – прошептала я и побежала к лифту.
В прихожей со мной случилась истерика: я упала на пол и заорала нечеловеческим голосом. Рома, появившись в дверях, схватил меня и понес в ванную, где облил холодной водой.
Лязгая зубами, я замоталась в синий махровый халат, который нашла в шкафу. В этот момент вошел Роман с кружкой горячего чая. Он сел рядом со мной на кровать и, сунув мне в руки кружку, заговорил:
– Ты ведь снова была у матери?
– Нет. Я ездила на могилу к своему котику, – призналась я.
Мне было очень трудно, но я ему рассказала все, что увидела на кладбище, и даже показала ему записочку с почерком матери. Рома тут же со злостью смял ее и кинул на пол. Лицо у него при этом так перекосилось, что я невольно отшатнулась и вскочила с дивана.
– И чего ты шугаешься, как испуганный хорек? – проговорил он с усмешкой в голосе.
– Просто… мне страшно.
– Кота твоего уже не вернуть. Это было лишь тело. Его бы и так черви могильные сожрали. Так что успокойся. Лучше расскажи что-нибудь о себе.
– Ну, про кота моего ты знаешь. Про мать-убийцу тоже… Знаешь, где я училась. Да и, собственно, я собой ничего не представляю, чтобы рассказывать что-то…
– Я так не думаю. Мне все интересно про тебя знать.
На самом деле я рассказала ему не все: мне всегда нравилось петь, я даже хотела стать известной певицей. Но это были детские мечты. Галина частенько насмехалась надо мной, если слышала, как я пою. И поэтому я боялась, что Рома обязательно попросит меня что-то спеть, а потом будет смеяться. Мне нравились музыка и книги, которые не все понимали. Конечно же, друзей у меня не было: кому-то было со мной скучно, а те, которые пытались со мной общаться, были мне неинтересны и раздражали. Я жила с людьми, которые всегда находили повод унизить меня. И лишь кот Монти был единственным, кто любил меня и мог поднять настроение, которое чаще всего было плохим. И Галина, видимо, за это решила сжить его со свету.
– Нет, так дело не пойдет. Я хочу все знать о тебе. А ты ведь рассказала не все, – заметил Рома, когда я замолчала.
– А может, я не хочу себя напоказ выставлять, обнажаясь перед едва знакомым человеком.
– Но ведь и ты для меня мало знакома. Вот я и хочу, чтобы ты рассказала о себе.
– И что ты хочешь услышать?
– Я же сказал: узнать тебя.
– А если у меня в жизни ничего хорошего не было? Боюсь, тебя утомит моя заунывная исповедь.
– Открою тебе страшный секрет: меня бесит, когда кто-то рассказывает обо всех счастливых моментах, происходящих в его жизни, хотя сам при этом выглядит несчастным, – прошептал он мне на ухо. – Ненавижу ложь.
– Только после этого ты не захочешь иметь со мной никаких дел.
– Напрасно ты так… – произнес Рома с обидой в голосе.
– Ладно, сам напросился, – вздохнула я и продолжила свой рассказ.
Я рассказывала про свои невеселые школьные годы, потом про студенческую жизнь, увлечения, лишь умолчав о том, что люблю петь. Моя исповедь растянулась на целых полтора часа. Рома слушал с неподдельным интересом.
Когда я закончила, он произнес:
– Чудна?я ты какая-то. Не от мира сего. Понятное дело, что все тебя считали белой вороной.
– А ты ничего не хочешь о себе рассказать?
Мой вопрос заставил Романа измениться в лице: в его глазах блеснули скрытая тревога и страх. Пряча глаза, он заговорил странным голосом:
– А ты сама готова узнать то, что тебя напугает? Тебе сейчас некуда идти. Куда тебе еще деваться… К тому же по тебе видно, что к жизни ты не приспособлена.
– Ладно, раз ты не хочешь ничего о себе рассказывать – не надо. Но я все равно рано или поздно что-то о тебе узнаю. Ты можешь хотя бы сказать, чем занимаешься?
– Выступаю в клубе со своей группой. Кстати, это они сегодня заходили утром.
– Здорово! Вы поете? – оживилась я.
– Да. Но все песни, правда, пишу я.
– Вот это да! Я хотела бы послушать. У вашей группы есть, наверное, какое-то название?
– «Бродячие Коты».
– Как необычно! А почему именно коты, а не собаки? – засмеялась я. – Ведь название ты придумал?
– В голову именно это пришло, – пожал он плечами.
У меня почему-то сразу в голове всплыла картина: коты, бродящие по подвалам в поисках крова и тепла. Вечные мятежники, борющиеся со светом и тьмой, гоняющиеся за крысами.
– Ну, говори! Не бойся, – уловил он мою задумчивость.
– Вдруг тебе это покажется глупостью.
– Я хочу услышать твое мнение. Мне это очень важно.
Когда я раскрыла ему свои мысли, он нисколько не обиделся. Зато по его реакции было видно, что он со мной полностью согласен. Но выглядел он, однако, расстроенным.
– Рома, что у тебя с лицом?
– Так, ничего… – только отмахнулся он.
Вдруг из комнаты послышался звонок мобильного. Я побежала за телефоном и, не посмотрев, кто звонит, машинально ответила:
– Слушаю.
– Слышь ты, шалава поганая, Тошка от тебя заразу подхватил! Ты все-таки с ним спала! Ну я тебе покажу! Я тебе устрою, дрянь! – визжал противный голос в трубке.
– Я с ним не спала! Что ты несешь?! Он все врет! – выкрикнула я.
