скачать книгу бесплатно
– Ха, да все просто. Приказ шефа.
Я выгибаю брови дугой.
– Не понимаю.
– Медведь Иванович…
– Кто?
– Шведов Михаил Иванович, главный наш, – терпеливо объясняет Галина, – его за глаза Медведем Ивановичем зовут. Характер у него… медвежий. Так вот, шеф дал приказ найти ему новую помощницу. А так как он был не в духе…. Не знаю почему, то ли из–за скандала с предыдущей… – Галя показывает пальцами кавычки, – помощницей, то ли личное что с теткой, короче, велел он взять первую попавшуюся. Ну а моя, – Галя кивнула на место Натальи Андреевны, – так и сделала. Взяла из стопки первое резюме сверху, и приняли тебя. Считай, ты везунчик.
– А разве так можно?
– А почему нет? В точности выполнили указание сверху, придраться не к чему.
– На самом деле, – поддавшись вперед, Галя понизила голос, – Наталья Андреевна – тетка Медведя. Уж не знаю, что у них там за семейные терки, но мне кажется, она специально ему такую подлянку сделала. В смысле, взяла ему неопытную помощницу. И по–тихому умотала в отпуск, чтобы он теперь локти кусал.
– Оу, – сижу в растерянности. – Нет слов. И что мне теперь делать?
– Да ничего особенного, – отмахивается. – Что директор скажет, то и делай. Да он так–то мужик нормальный. К нему только подход найти нужно.
– А из–за чего у него скандал был с предыдущей… – копирую кавычки, – помощницей?
– Никто точно не знает, но говорят, она его хотела на себе женить.
Почему–то воображение подкинуло картинку из дряхлого старичка и молодой девушки с ногами от ушей и личиком Барби. Она в белом платье, с фатой на голове, решительно тащит за руку упирающегося дедушку в здание с большой вывеской "ЗАГС".
– Там такая краля, – закатывает глаза Галя, – примерно как те, что ты видела вчера, – девушка кивнула на дверь. – Звезда. Если бы Медведь разрешил, она бы у него из–под стола не вылазила.
– Фу, – морщусь.
– Ага. Но он ей сначала вежливо отказывал, а потом… Говорят, она даже привороты какие-то делала, уборщица не успевала всякую дрянь из кабинета вычищать. Медведь, когда узнал, такое ей устроил! Стены даже в нашем кабинете дрожали.
– Офигеть… А сколько вашему Медведю лет?
– Двадцать восемь недавно исполнилось.
Дед в картинке рассыпалась в прах. Вместо него нарисовался стройный симпатичный молодой человек с таким ужасом на лице от перспективы жениться, что его заранее стало жалко.
– Слушай, Гал, время уже десять утра, а вашего шефа все еще нет. У него особый график работы?
– Насть, что ты все заладила – "вашего–вашего"? – проворчала по–доброму Галя. – Уже "нашего" надо говорить. Он теперь и твой шеф тоже. Причем на–амного ближе, чем мы все остальные.
Девушка подмигивает, отчего, чувствую, щеки мои румянятся.
– Ладно–ладно, нашего. И все–таки, когда он приходит, уходит? Что любит, что ненавидит, раздражает?
– Так ты его не видела, что ли, еще?
Машу головой из стороны в сторону.
– Пришла к восьми, скоро обед, а его с утра не было.
– Странно. Хотя это Наталья Андреевна всегда в курсе его отсутствий, а пока ее нет, он и не докладывает никому. Может, тоже себе выходной устроил. Зато привыкнешь пока к рабочему месту, будешь знать где что лежит, где что искать. Кстати, учти, Шведов любит зеленый чай, исключительно китайский. Твоя задача – научиться его правильно заваривать и подавать, а еще следить, чтобы запасы не заканчивались.
– А то что?
– Да особо ничего, но он та–ак посмотрит, что вагон чая купишь, лишь бы еще раз через это не проходить.
– Оу, что–то мне уже страшно, – нервно смеюсь. – Но спасибо, Галя, что сказала, пойду искать зеленый чай и изучать хитрости его заваривания.
Хотя Леська моя – тоже любительница зеленого, есть к кому за советом обратиться в случае чего.
Я бы еще поболтала с Галиной, тем более девушкой она оказалась приятной и общаться с ней мне понравилось. Но и оставлять надолго рабочее место, особенно в первый рабочий день, жест некрасивый. Может быть, пока я гуляю по другим отделам, директор пришел? И сейчас (ревет) рвет и мечет от того, что его новой помощницы нет на месте?
28 лет, Медведь Иванович с медвежьим характером, любитель зеленого чая и ни одной фотки в соцсетях…
К кому (в берлогу) в помощницы я попала?
Глава 5. Настя
– Ну как, чем сегодня занимаешься? – поддевает меня подружка.
Два дня как я работаю на новом месте. Два дня подряд изнываю от скуки и жалуюсь на безделье Олеське.
– С утра выпила две чашки кофе. Протерла пыль с монитора. Покаталась на кресле, покрутилась, сделала селфи, теперь читаю. А, чуть не забыла, – меняю тон вялый на тон деловой: – Сегодня я аж три раза отвечала на звонки.
– Оу! Чего хотели от помощника директора?
– Директора хотели, – вздыхаю.
– А ты?
– "Перезвоните позже», – коверкаю интонацию на противную.
Именно такой я сдержано отвечала на последний звонок, потому что мужик на том конце трубки конкретно взбесил, требуя срочно найти ему директора. А где я его найду, если я его в глаза не видела? И на телефон ни этому мужику, ни мне он не отвечает?
– Да ты крута, подруга, – ерничает Олеська. – Работа мечты. Ладно, жду себяшку и тебя на вкусняшку после работы.
Что–то странно шумит по ту сторону приемной.
– Э–э, Насть? Что там у вас происходит? – попутно раздается в трубке.
– Я перезвоню, Олесь.
Телефон внезапно вываливается из рук, но я не обращаю на него внимания, старательно напрягая слух и вытягиваясь за столом в струну.
Из коридора доносятся непонятные звуки: то ли женский, то ли детский плач, рычание дикого зверя, чьи–то крики. Я не знаю, что делать: бежать в коридор, вызывать охрану, скорую или МЧС, и только поднимаюсь с кресла, чтобы для начала хотя бы выглянуть и посмотреть, что там происходит, как дверь распахивается и в приемную вваливается…
Медведь, по–другому не скажешь.
С медвежонком на руках. Громко плачущим.
От габаритов мужчины просторная приемная генерального становится тесной, темной, душной.
Одного взгляда хватает понять, что этот гризлеподобный человек – мой начальник, Михаил Иванович Шведов.
Только сейчас он злой и страшный. Такой страшный и злой, что сбежать хочется. Но он своей мощной фигурой и ребенком на руках загородил все пути отступления, перекрыв собой выход, – уставился на меня прямо с порога. Шутка ли – первый раз увидел свою новую помощницу. Еще и малыш перестал орать и выпучил на меня свои глазенки, но вижу – вот–вот заревет снова. Надеюсь, не из–за меня – незнакомой девушки. Или отчего там еще дети плачут?
Машинально одергиваю юбку, поправляю воротничок блузки, приглаживаю волосы и задеваю дужку очков…
Ой, блин, у меня же на глазах очки–тренажеры! Они огромные, как блюдца, черные, с перфорацией. Еще напугается ребенок. Я сама вздрагиваю, когда вижу себя в зеркале в них.
Нервным движением снимаю очки, они падают из рук на стол, громко брякнув, я их зачем–то снова беру в руки и кладу без грома.
"Пардон" – делаю извиняющееся лицо и улыбаюсь. Получается не очень – волнуюсь перед начальником, еще и появление его столь неординарное, что растерялась.
Не помню, поздоровалась с ним или нет. Еще раз поприветствовать? Скажет ненормальная какая–то. А если вообще не здоровалась? Тот же диагноз. Что же делать?
Растягиваю губы шире.
– Кофе?
Вот теперь точно во взгляде Шведова диагноз.
Блин, какой кофе? Он же по чаю!..
Закусываю нижнюю губу, чтобы не ляпнуть еще чего и таращу глаза на директора. А он на меня. И мальчик тоже.
Мужчина крупный – широченные плечи, рост под два метра, морда, ой, простите, лицо по большей части спрятано за густой бородой, губы недовольно сжаты, цвет глаз не видно из–под насупленных бровей, волосы растрепаны и просятся к парикмахеру.
Малыш – полная противоположность отцу. Фактурой, конечно, в первую очередь, а главное – он светленький и очень милый, хоть и зареванный. Зайчонок.
Ребенок все–таки заревел. Громко и похоже прямо в ухо папаше. Тот поморщился как от зубной боли и рявкнул громче сына. Да так, что я подпрыгнула на месте.
– За мной!
И шевелюрой лохматой махнул мне в сторону кабинета с табличкой "Директор Шведов М.И.", направляясь туда.
Пискнув "Сейчас", хватаю блокнот и ручку. Пальцы от волнения дрожат, заплетаются и не держат предметы. Они с грохотом валятся из рук на пол. Вовремя мужчина с ребенком скрылись за дверью, а то решили бы, что я та еще растяпа.
Подхватив предметы и зажав их крепко, чтобы избавиться от тремора в пальцах, иду в кабинет директора вместе со шлейфом вмиг распространившегося по офису аромата вкуснючего мужского одеколона. Только пока не до запахов. Тут другое важнее.
– Так, Настя, соберись, спокойнее, – бормочу себе под нос, опустив глаза в пол, чтобы не навернуться на ровном месте. – Только не запнись. Иди ровно. Помни, это всего лишь обычный медведь, тьфу ты, человек. Он не кусае…
Неожиданно упираюсь бедром в край директорского стола. Поднимаю глаза.
Медведь Иванович сидит в своем кресле. Напротив него попой на столе сидит ребенок и все так же орет прямо в лицо уставившемуся на меня как на диковинку отца. И откуда в крохотном тельце малыша столько сил на крик и слезы? И почему отец не может успокоить ребенка?
Ладно, начнем с начала. Растягиваю губы в улыбку.
– Здравствуйте, меня зовут Настя, я ваша новая помощница…
Слова теряются в крике малыша. Медведь сильнее хмурится, превращая брови в одну сплошную линию. А взгляд у него… бр-р-р, словно расплющить хочет.
Не буду ему в глаза смотреть.
Открываю новенький блокнот на первой странице. Вот сейчас будет мое первое задание, и я его торжественно запишу и выполню. Шеф для этого же меня звал?
Прижимаю локти к бокам, чтобы руки не тряслись, а то подумает обо мне этот гризли невесть что. Приготовилась внимать и записывать.
Директор что–то начинает говорить, при этом безотрывно, практически не мигая, смотрит на меня из-под своих кустистых бровей. Говорит явно мне. А я не слышу его из–за крика ребенка. Уже и одним ухом повернусь к шефу, и другим. Злюсь на себя, что не могу даже приблизительно угадать, что мне нужно сделать. Морщусь недовольно. По инерции делаю шаги вперед, огибаю его стол – приближаюсь к директору, чтобы расслышать задание.
Сквозь рев прорываются слова "няня", "агентство", "цена", "два часа".
И что это значит?
– Простите, вы не могли бы повторить? – перекрикиваю ребенка.
Я почти вплотную подошла к массивному кожаному креслу директора. Уже запах кожи бьет в нос, смешиваясь с тем самым вкусным одеколоном, а медвежонок как специально кричит еще громче, не давая отцу внятно донести до меня задание.
– Да угомонись ты! – рявкает Медведь, одновременно с этим хлопая по столу ладонью.
Я отшатываюсь назад, а малыш испуганно замирает, изредка взмахивая длинными мокрыми ресницами.
– Да угомонись ты! – рявкает Медведь, одновременно с этим хлопая по столу ладонью. И как только поверхность не треснула. Зато на столе директора подпрыгнули канцтовары, ноутбук и папки.
Мы же с мальчиком вздрогнули всем телом. Ноги мои, кажется, вообще на долю секунды оторвались от пола, и малыша подбросило тоже.
На секунду медвежонок затих. Но только на секунду, а потом заорал пуще прежнего и теперь явно от испуга. И мне его жутко жаль и хочется укрыть от лап и рыка его неадекватного папаши.
Михаил Иванович в бешенстве вскочил со своего кресла, спрятал лицо за ладонями и заорал в них:
– А-а-а!
Псих! А еще директор! Нервы у него ни к черту еще и ребенка до истерики довел. Шагает тут по кабинету своему туда–сюда и орет как ненормальный, а малыш может упасть со стола!
– Что вы делаете? – не выдерживаю я. – Вы почему кричите на ребенка?
Быстро приближаюсь к мальчику, обхватываю его двумя руками, прижимаю потную головенку к себе. Взмок бедный ребенок от крика!
Поглаживаю малыша по спинке.
– Тише, тише, маленький, не бойся, – не столько его, сколько себя успокаиваю. Сердце как у зайчишки скачет.
Мальчик не вырывается. Наоборот, доверительно льнет ко мне, будто нашел во мне свой щит. Крик становится тише и вскоре прекращается. Блузка намокает детскими слезками и слюнями.
– Вот умничка, успокаивайся. Сейчас водички попьем и плакать больше не будем, да?
