скачать книгу бесплатно
внимательно смотреть на стену с голыми женщинами, самолётами и видами
Ленинграда и мне даже пришлось отодвинулся, чтобы не мешать главному
специалисту по нравственности.
Вдруг этот специалист как заорёт: ”Убрать!!!”
А я спокойно ему и говорю “Должно же меня здесь хоть что-то радовать“
и повернулся к нему спиной. “
Все девушки в Архангельске, что были со мной были красивыми (аэродинамически совершенными) и любили шоколад. Когда шоколад заканчивался, им оставалось любить только меня. Однако, многочисленные встречи с ними меня изматывали. У меня были только полёты с приключениями и приключения с этими девушками. В 1982 году у меня состоялся первый отпуск, который я решил провести в Чакви, около Батуми. Я гулял с двумя русскими девочками, а местные мужчины очень переживали по этому поводу и чачу со мной пить отказывались! С одной девушкой мы гуляли, как и положено гулять свободным и сексуально озабоченными. Мне бы даже в голову такое не пришло, да это происходило при свете прожекторов на пограничной территории!
Один раз, выйдя на берег моря и искупавшись в нём, я рухнул на берег усыпанного галькой пляжа. Гальки было много. Моё внимание привлек абсолютно белый камень, по форме очень напоминающий яйцо и был принесён мной в столовую на следующий день.
Многие пытались очистить яйцекамень от скорлупы с энтузиазмом! Энтузиазма было много!
Потом, я вернулся и опять началась жизнь, которая не давала расслабиться. Но это была жизнь полная приключений и риска. Август 1982 был напряженным. Не помню, были ли выходные, но в Ленинград мне выбраться все не удавалось. Перенесли выходные на 31 августа и сентябрь. Все равно летать уже было нельзя – 87 часов – это уже продленная сан. норма. Но 31 августа, когда мы возвращались под утро на базу, в Архангельске был туман и мы вместо выходного улетели в Сыктывкар. В Питер я прибыл лишь к вечеру.
… Могло бы быть веселее, но я не спал, вторые сутки… Я до сих пор помню это веселье, но это уже другой рассказ. Просто я неудачно отдался одной девице и попал к врачу. Та женщина-врач работала на нашем ВЛЭКЕ и кожно-венерическом диспансере. Я так ей понравился, что она захотела познакомить свою дочь со мной. Я понимал, что могу не справиться с оказанным мне высоким доверием…
Как-то собрались мы весёлой компанией немного выпить, у наших стюардесс, и стол был уже накрыт, и приходит одна стюардесса с полётов. Она очень устала и конечно, никаких полупьяных рож видеть не хотела. Истерика с ней была, и, понимая, что нет у неё личной жизни, а вся её жизнь, это только полёты, собрали мы свою выпивку и ушли. Молча и без упрёков.
Помните девушку- шатенку, волосы которой ниспадали на её чёрное вельветовое пальто и потрясали моё воображение?
Мы не виделись почти год, как вдруг она пришла просто посидеть в моей комнате. Она очень тронула, особенно мою маму, и я позвонил ей. Всё началось снова.
Снова она потрясала своей внешностью моих друзей, снова она не могла понять для чего нужны друзья. Но, с друзьями я встречался и друзья, воспринимали, её хорошо и это меня радовало. Чем больше мы встречались, тем больше я понимал, что это не моё.
Я уже налетал 1000 часов и можно было переучиваться. Сначала мне предложили Ту-134- "Красавчик", а чуть ли не на следующий день Ан-26, памятуя о том, что я очень хочу побывать на Грэм – Бэле.
“Детство кончилось“ – подумал я и решил ехать учиться на Ту-134.
Переучивание на большие самолеты было в Ульяновске в Школе Высшей Летной Подготовки. (ШВЛП), Шалопаевке, как мы её называли. Отношение к летчикам в Ульяновске было неправдоподобно замечательным! В этом я убедился в первые минуты пребывания там.
Билет до Ульяновска я выписал через Ленинград, специально, чтобы погулять с другом и со своей подружкой. Боком потом мне это выйдет …
Поехали мы с Андрюшей. В аэропорту Ульяновска стояла небольшая очередь на такси, но, увидев нас, народ пропустил и тут же, водитель такси мчал уже навстречу знаниям, по пути сообщая нам очень и не очень ценную информацию. Был конец марта 1983года, но весной ещё и не пахло. Пахло только новыми приключениями.
Мы остановились в только что отстроенной, шикарной, по тем временам, гостинице. Отметили наши командировочные и отправились гулять на Волгу, которая ещё была покрыта льдом.
Красота! Волга справа, чуть дальше Ленинский Мемориал, а чуть левее знаменитый ресторан “Венец“, куда ведут все дороги, а правее мост через Волгу длиной 98 копеек на такси в ценах 83 года (обед в летной столовой).
Погуляли и, проголодавшись, отправились отужинать в “Венец“. Там для лиц летного состава места всегда были. То есть для тех, кто в лётной форме был. Цвет носков (носки только чёрные или синие) правда, не проверяли. Знали, что кто едет на переучивание, тот сознательный и в цветных носках переучиваться не будет.
Посидели. … С Андрюшей мы увиделись лишь на следующий день в отделе кадров во второй половине дня. Приехало лишь 5 человек, а надо было минимум 7.
Пошли погулять снова, но только не в “Венец”. Попали в “Погребок“ – совершенно историческое для меня место. Вдвоем мы принесли дневную выручку для этого кабачка и вскоре вывеска “Закрыто на спец. обслуживание” повисла на дверях заведенья. Вдвоем сидели недолго. Откуда-то появились девушки, нарушили тишину …
На третий день мы опять встретились в отделе кадров. Душа и мозг требовали знаний, но народ не ехал. Не хотел учиться. Нас решили отправить домой. Андрюша обрадовался, потому что, у него не было больше денег, а я нет, потому что у меня еще осталось 25 рублей и я не был в Мемориале.
В Мемориале мы были около часа. После этого Андрюша начал скулить, что три дня не ел супа. Я дал ему оставшиеся деньги и он умчался в “Венец“ заказывать суп, а я еще немного по изучал биографию В.И. Ленина.
В ресторане мы поели супа и были очень довольны.
Приехав в Архангельск, я загрустил – денег не было. Продолжалось это не долго. Недели две. За это время успели набрать группу и ждали нас. Андрюшу на переучивание второй раз жена не пустила, а я был не против, и пока свободен. Дали еще денег, и я опять поехал учиться. Ученье – свет! Правда, пришлось ехать через Ленинград, чтобы подать заявление на свадьбу. Та девушка, волосы которой ниспадали на её чёрное вельветовое пальто, сообщила, что ждёт ребёнка…
Мы согрешили перед “первым” переучиванием и были совершенно разными, и я не очень понимал, как такие совершенно разные люди могут быть вместе.
В общем, настроение у меня снизилось, потому, как, хорошее дело браком не называется.
Вообще, в моем представлении можно конечно, походить и подумать жениться или не жениться, некоторое время. Любовь она есть, или её нет. Как можно несколько лет ходить и думать люблю или не люблю, и наконец, понять – я её люблю. Не понимаю! Пришел, увидел и всё!
Заявление в ЗАГС было подано, и свадьба должна была состояться 5 июля.
Улетел на переучивание.
С первого дня атаковывался девушками. Познакомился я с Харрисом. Назвал я его Жориком в честь Жоржа Харрисона. Жорик был женат. С ним мы ходили на прогулки, а в “Погребке” Жорик дошел до того, что пил компот из сухофруктов. По утрам я варил манную кашу (вкусную). Усвояемость предметов была удивительной, но удовлетворения ни какого!
Меня нашли быстро. Отбивался до последнего. Позвонил в Питер. Мол, их много, а я один. Приказ держаться. А я и так держался до последнего. А они, зная, что человек я честный, то зонтик, то еще что-нибудь на меня повесят. В общем “Погребок“ был единственным местом, где можно было спастись, особенно, когда я у стойки бара заказывал два компота.
Моя любовь на пятом этаже. Последняя.
Её шикарная улыбка, обращенная не мне, а Её подруге, не оставили мне никакого шанса. Но ведь я уже привык, что все улыбки предназначались мне. Блеск Её ума был достоин Её внешности.
Мы прогуляли с ней всю ночь. Оказалось, что она учительница английского и после окончания института работала в деревенской школе. Я сказал Ей, что здесь делаю, только в аэропорту, где имел счастье провести с ней первую ночь. Аэропорт был по пути в Её деревню. Моё поведение было безукоризненным, поэтому Она сообщила мне название деревни, правда, при этом, сказав, что я ни за что не приеду к ней так далеко.
Несмотря на то, что я уже купался 9 мая, 21 было холодно, и я умудрился подхватить насморк. И речи не могло быть о поездке к Ней в таком состоянии. Четыре дня я прыгал в горячую воду и наконец, понял, что уже ничего страшного нет.
Я приехал к Ней. Её реакция была очень сдержанной, но шампанское мы выпили, и меня радостного и счастливого она посадила на автобус.
Она приезжала в Ульяновск на субботы и воскресенья. По субботам и воскресеньям мы и встречались. Она одевалась очень просто. Один раз, возвращаясь из своей деревни, была даже в спортивном костюме. Но, как известно красивым всё к лицу.
Через пару недель я осмелился пригласить Её в ресторан. Она была как всегда пунктуальна.
Одежда была волшебной. Сарафан подчёркивал Её фигуру, и у меня создалось впечатление, что Она просто спустилась с небес. Она произвела на меня ещё одно легкое замешательство, но старался не подавать вида. Я уже не помню, что там ел и ел ли. Думаю, что ел. Но знаю, что танцевали много, и вдруг чёткая и ясная мысль пронзила меня: “Надо быть полным идиотом, чтобы не жениться на Ней!“ К тому времени было совершенно очевидно, что я люблю Её.
…Я признался Ей. Я Ей всё рассказал. У нас было меньше месяца. И еще Она скоро уедет в Германию, значит, у нас всего полмесяца… Может это пройдёт?
Мы гуляли, болтали обо всём на свете, пили кофе и наслаждались жизнью. А 10 форм облачности лётный состав, как врачи пилюли, как студентки ин.яза основу для изучения языков знать были должны. Моя девушка очень удивилась, когда я неплохо, оказалось, знал латынь.(это я 10 форм облачности ей бегло озвучил)
Над территорией СССР мы просто докладывали, что гроза по курсу и обходить будем справа или слева, а над остальной Европой на английском говорили, что СB
С-Чарли, В –Браво.
А четвёртого июня я проводил Её и поехал обратно. Нужно было ехать на автобусе через мост длиной 98 копеек на такси, в ценах того времени (обед в лётной столовой). Я возвращался около одиннадцати часов вечера, когда теплоход Александр Суворов, протаранил мост, из-за ошибки капитана. В этот момент по мосту шёл поезд, гружёный лесом. От удара поезд сошёл с рельс, некоторые вагоны сошли с рельс, а стволы деревьев вмиг заблокировали проезжую часть. Уже через пару часов мост начал функционировать, и я добрался до нашей гостиницы-общаги, когда ночь уже заканчивалась. Я плюхнулся в кровать и благополучно проспал. Первой парой было радионавигационное оборудование Ту-134А. Преподавала нам его Берта Николаевна, женщина строгая и очень принципиальная. А я опоздал. Я открыл дверь, и Берта Николаевна начала меня отчитывать, как нашкодившего ученика.
– Вы, что не знаете, что произошло?
-а что произошло?
-как, Вы не знаете?
Кстати, трагедия, унесшая жизни около двух сотен людей была неизвестна даже в самом Ульяновске! Событие не освещалось прессой вообще!
А сейчас…сколько газет, столько и различных видов информации…
Именно тогда Берта Николаевна и сообщила, то что спасло нас возможно, позже…
Чувство не прошло. Слава Богу, меня поняли в Ленинграде и, хотя я приехал туда в срок, брак не состоялся, и я был свободен. (как я уже говорил, одна милая девушка хотела за меня замуж, но мы абсолютно не подходили друг другу. Самое главное, я не любил её. Уже в августе, мы встретились, чтобы определиться с будущим. Я был готов поддерживать её. Однако, это не потребовалось. Она не была беременной. Можно наговорить и написать массу всего, однако, я занимал её время, а стало быть и подавал надежду.)
Но, как известно, на чужом несчастье своего счастья не построить. Но я видел девушку, что любил, и все уходило на второй план. Я был счастлив!
Мы начали летать по кругам, начиная с середины июля. Я договорился с инструктором, что буду летать хоть каждый день, но, чтобы писал он мне налет не более часа. Он согласился.
Все наши уже отлетали, а мне всё еще не хватало налета. Меня вызвал тогда, главный штурман и решил меня отправить домой, но я сказал, что еще не отлетал зону и если он отправит меня домой, то я вынужден буду его заложить, ибо полеты в зоне с одним неработающим двигателем, безусловно, полезны и необходимы для всех членов экипажа. Мои аргументы подействовали и меня отправили крутить зону в Баку.
Зону мы открутили, и у меня даже было время посмотреть город. Кроме всего Она попросила меня купить Ей сандалии, которых не было даже в Германии и так как мне уже не платили, дала денег.
Хороший город Баку! Там можно, в отличие от нас в то время, купить всё. В каждом обувном ларьке, даже в отличие от ГДР, можно было купить именно те босоножки, какие хотела Она.
Везде они были и примерно одинаковыми. Я сел в метро и поехал по направлению к автобусу в аэропорт, желая больше посмотреть, какое там метро, чем была в том необходимость.
Громкоговоритель на азербайджанском языке произнёс “Осторожно, двери закрываются“, я так думаю, а потом, когда эти двери закрылись и поезд набрал скорость, уже на русском языке повторил тоже самое.
Пора было ехать назад, но босоножки ещё были не выбраны. Я зашёл в магазинчик и купил. Через несколько метров был ещё один и я по инерции зашел и в него. В этом магазинчике, продавались точно такие же, но ремешок у них был плетёным и понравился мне больше.
Мне не поменяли, а потом продавцы выскочили на улицу и стали обзывать друг друга различными животными из отряда парнокопытных и других типов. А я понял, что такое КОНКУРЭНЦИЯ и поехал в аэропорт. В общем, Ей босоножки очень понравились.
Был уже конец июля. Я, к сожалению, вылетал всю программу и, с трудом протянув до августа, пришёл в отдел кадров. С трудом я уговорил закрыть мою командировку позже, ссылаясь на отсутствие билетов, а потом, исправив немного дату, уехал к Ней.
Она ещё спала, а я чтобы не разбудить её спускался вниз во двор и набирал ей ромашки! Ей это нравилось, а мне нравилось, что ей нравилось!
Она читала мне 16 страницу Литературной Газеты, а я смотрел и рисовал Её. (я много раз потом, рисовал. Но все её портреты, как Она утверждает были выброшены. Я, конечно, не верю. Искусство должно принадлежать народу. Но Она утверждает, что её портреты принадлежат только ей) Вечером мы пошли в гости к Её подруге и решили сократить путь, идя напрямик. Светила Луна и был звездный дождь.
Она держалась за мою руку, но звёздное небо завораживало нас. Я вспомнил, что где-то здесь была яма. Мы уже были в этой самой яме. Я упал больно, а Она на меня и принялась смеяться. Я испугался. Я подумал, что может Она ударилась головой, но Она вспомнила рассказ на 16 странице, как попадали в разное время разные люди на дно котлована в одной из новостроек и тоже засмеялся.
Вообще, мы счастливо упали между стальных прутьев, я лишь немного порвал фрагмент носа и у хирурга решил его не зашивать, потому что заживет и так до свадьбы.
Мне уже не платили командировочные, потому что переучивание закончилось, я умудрился переучиваться уже почти на целый месяц дольше. На последние деньги мы пошли в ресторан, а обратно поехали на такси в её деревню. Она обратила внимание, что наша машина на скорости под 100 км/ч несётся на другую стоящую на правой стороне дороги. Она стремительно приближалась, а я сидел и думал. Как её обойти. Я молчал. Стараясь не мешать. Водитель, вероятно, вообще, смотрел в сторону, и ту машину не видел. Моя девушка первая подняла тревогу. Водитель, наконец, увидел ту машину и крутнул руль резко влево. Моментально корма подалась вправо, машина слетела с дороги в кювет и готова была перевернуться, но передумала и остановилась на боку. Мы не пострадали.
Интересно, когда я стал учиться в школе, меня отправили заниматься музыкой, играть на пианино. Пришлось играть гаммы и меньше проводить времени на улице. В общем, у меня были все основания не любить заниматься на пианино. Не любить – это мягко сказано!
Отправка моих родителей в Египет и отсутствие там школ для детей после 4 класса, вынудили мою бабулю с дедушкой взять меня. Я вынужден был бренчать на пианино гаммы, несложные музыкальные произведения и с тоской смотреть на улицу, едва держась на стуле, чтобы не упасть и не уснуть.
Я уже целых 3 года бренчал на пианино, а мама и папа были в Египте, как вдруг услышал Лунную Сонату Людвига Бетховена. Теперь все мысли были о ней. Я поставил цель. Я должен был освоить Лунную Сонату к возвращению родителей. Вскоре мне было разрешено. Я уже играл её, а бабуля вытирала слёзы. Это потому, что я играл очень хорошо.
Я продолжал играть Лунную Сонату к восторгу моей мамы и ещё 5-6 музыкальных произведений. Больше ни что не заставляло меня ходить на занятия по игре на пианино.
Я и не ходил. Куда приятнее было готовиться к будущим полётам, но Лунная Соната была со мной всегда.
Я уже начал летать и потом встретил девушку, которой подарил Лунную Сонату в собственном исполнении
.
А Людвигу Бетховену был уже 31год. Композитор часто влюблялся и было, вероятно, женщин немало. Однако, позже он сказал, что секс без любви, есть скотство. В то время классовая принадлежность была серьезным аргументом для решения вопросов о женитьбе.
В 26 уже начались признаки глухоты
Бетховен давал уроки музыки. Одна из его учениц была Гвинчарди (Юлия-было написано на нотах или Джулия –Джульетта)
Это был 1801 год. Однако, разница в социальном положении не дало возможности быть вместе. Джулия выходит замуж за равного по положению. В 1804 после смерти мужа Джозефины Брунсвик в 1804 году Людвиг попытал удачу в отношениях с молодой вдовой. Он написал возлюбленной несколько страстных писем, та отвечала ему взаимностью, но вскоре по требованию семьи прервала с Бетховеном всякую связь.
В случае брака с не аристократом графиня была бы лишена возможности общаться с детьми и заниматься их воспитанием. Тоска неразделённой любви, мука от потери слуха -всё это и выразил Бетховен в «Лунной» сонате.
…Последняя ночь. Время летело… Я считал часы, переводил их в минуты, а потом в секунды, чтобы величина была больше, но утро настало, и мы поехали в аэропорт. Она подарила мне открытки с видами Ульяновска и Балладой о прокуренном вагоне, написанной на обратной стороне.
Она посадила меня в самолет и слёзы начали катиться из глаз.
– Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,-
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой…
В Пулково меня встречали родители, но я даже не заметил их. На следующий день я полетел в Архангельск.
Начались полёты. Но у меня кроме полетов была ещё и Она. И хотя я прилетал к Ней после сентября ещё, да и Она прилетала ко мне, дурацкий предрассудок о построении счастья на чужом несчастье прочно сидел в башке. Я стал мало летать и много болеть.
Без Неё я чувствовал себя умирающим. Когда, на некоторое время, я почувствовал себя здоровым, поехал к ней. Одна мысль не давала мне покоя: там я не женился, потому, что не любил, а здесь?
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь! Всей кровью прорастайте в них,-
И каждый раз навек прощайтесь!
