скачать книгу бесплатно
Необыкновенные приключения Карика и Вали
Ян Леопольдович Ларри
Золотое наследие (Эксмо)
Повесть о фантастическом путешествии в реальный мир природы, увиденный словно через огромное увеличительное стекло.
Многим детям, прочитавшим эту книгу захочется узнать больше о жизни растений и насекомых, посидеть в лесу или на озере с увеличительным стеклом в руках.
Ян Ларри
Необыкновенные приключения Карика и Вали
© Я. Л. Ларри, наследники, 2017
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017
Глава 1
Мама накрыла стол большой белой скатертью. Бабушка поставила на стол тарелки, положила ножи, ложки, вилки.
– Вот и обед, – сказала бабушка ворчливо, – а ребят всё нет и нет. И где они – ума не приложу… Вот раньше, когда я была маленькой…
– Ах, – сказала мама, – они даже не завтракали утром.
Она подошла к открытому окну, легла на подоконник и закричала:
– Карик! Валя!
– Ну как же, – заворчала бабушка, – спешат! Бегут сломя голову! Ты кричишь, а они, поди, в прыжки затяжные играют. Ты к обеду их ждёшь, а им, может, «Скорую помощь» нужно.
– Какие прыжки? Какую «Скорую помощь»? – испуганно спросила мама.
– А такую, – сказала бабушка. Она достала из кармана фартука клубок шерсти, вязальные спицы и недовязанный шерстяной чулок. Сияющие спицы засновали в её руках, вытягивая из клубка кручёную нитку. – А вот такую и помощь, – вздохнула бабушка, – какую Валерику позавчера вызывали.
– Какому Валерику?
– Какому же ещё… Один у нас во дворе баловник… Сынок управхоза! Он ведь что надумал! Достал где-то старый зонтик, устроил из него парашют и сиганул с балкона второго этажа на манер парашютиста.
– Ну и что?
– А ничего! Зацепился штанами за трубу и повис вниз головой. Так и висел полчаса, пока не приехала «Скорая помощь». Врач рассердился. Надо, говорит, пожарную команду вызывать в таких случаях, а не «Скорую помощь». Но, правда, всё-таки этого Валерика отцепили от трубы… Так что бы ты думала? Смеётся только. Я, говорит, рекорд поставил, сделал самый затяжной прыжок… Вот они теперь какие баловные!.. Когда я была маленькой…
– Ах, – сказала мама, – но где же они, в самом деле?..
– А то ещё Антей есть такой во дворе! Сначала метро строил с ребятами, потом подводную лодку изобрёл. Ну, ясно… Метро у них обвалилось, и всех засыпало землёй. Хорошо ещё дворник заметил вовремя и откопал их, а то бы все погибли. Так, ты думаешь, они угомонились? Как же! И ничуть даже! Сколотили из бочки и ящиков подводную лодку и, конечно, все как один утонули бы, да, на их счастье, милиционер проходил мимо. Кое-как вытащил подводников, слава богу. Да только… Тьфу! – плюнула в сердцах бабушка. – Ведь ты подумай только, какие озорники: не успели даже обсохнуть, так тут же изобрели космический полёт. Берёзу пригнут к земле, уцепятся двое, а все остальные…
– Нет, нет, – замахала руками мама, – не надо! Не хочу я этого слышать!
Она снова подошла к окну и закричала:
– Карик! Валя!
– Когда я была маленькой… – сказала бабушка.
Мама махнула рукой и, не слушая бабушку, легла на подоконник.
– Ка-ари-ик! Ва-аля! Обе-е-едать!
Во дворе мяукнула кошка.
– Я так и знала, – сказала бабушка, – я так и знала.
– Карик! Валя! – снова крикнула мама, потом быстро повернулась к бабушке и спросила: – Они вам не сказали, куда идут?
Бабушка сердито пожевала губами.
– Когда я была маленькой, – сказала она, – я всегда говорила, куда иду, а теперь ребята что хотят, то и делают. Хотят – на Северный полюс едут, а то и на Южный… Или, например, передавали недавно по радио…
– Что, что передавали? – поспешно спросила мама.
– А ничего! Утонул какой-то мальчик! То и передавали.
Мама вздрогнула.
– Ну, – сказала она, – это… это вздор! Карик и Валя не пойдут купаться!
– Не знаю, не знаю, – покачала головой бабушка, – купаются они или не купаются, не скажу, а только давно пора обедать, а их всё нет и нет. Где они? Утром убежали, не позавтракав даже.
Мама провела ладонью по лицу. Не говоря ни слова, она быстро вышла из столовой.
– Когда я была маленькой… – вздохнула бабушка. Но что делала бабушка, когда была маленькой, мама так и не узнала: она уже стояла посреди двора и, щуря глаза от солнца, оглядывалась по сторонам.
Посреди двора, на жёлтой песочной горке, лежал зелёный совочек Вали, рядом валялась выцветшая тюбетейка Карика. И тут же, вытянув все четыре ноги, грелся на солнышке рыжий толстый кот Анюта. Он лениво жмурился и так вытягивал ноги, словно хотел подарить их маме.
– Где же они, Анюта?
Кот сладко зевнул, взглянул на маму одним глазом и перевернулся лениво на спину.
– Ну куда же, куда они делись? – бормотала мама. Она прошлась по двору, заглянула в прачечную и даже посмотрела в тёмные окна подвала, где лежали дрова.
Ребят нигде не было.
– Ка-ари-ик! – ещё раз крикнула мама.
Никто не отозвался.
– Ва-а-аля! – закричала мама.
«Ав-ав-гав-гав-гау-у!» – взвыло где-то совсем рядом. В боковом подъезде сильно хлопнула дверь. Во двор, волоча за собой гремящую цепь, выскочила большая остромордая собака овчарка.
Жирный кот Анюта одним прыжком взлетел на поленницу дров.
«Тссс! – зашипел он, поднимая лапу. – Прош-ш-шу не ш-ш-шу-уметь!»
Собака гавкнула сердито на Анюту, с разгона взлетела на горку и стала кататься по песку, поднимая густые столбы пыли, потом вскочила, отряхнулась и с громким лаем бросилась на маму. Мама отскочила в сторону.
– Назад! Нельзя! Пошёл прочь! – замахала она руками.
– Джек! Тубо! К ноге! – раздался из подъезда громкий голос.
Во двор вышел, переваливаясь, толстый человек в сандалиях на босу ногу, с дымящейся папиросой в руке. Это был жилец четвёртого этажа – фотограф Шмидт.
– Ты это что же, Джек? А? – спросил толстяк строго и погрозил толстым пальцем.
Джек виновато вильнул хвостом.
– Экий дурень! – засмеялся фотограф.
Притворно зевая, Джек подошёл к хозяину, присел и, звеня цепью, старательно почесал задней лапой шею.
– Хорошая погодка сегодня, – приветливо улыбнулся толстяк, обращаясь к маме. – Вы не собираетесь на дачу? Самое время теперь – грибки собирать, рыбу ловить.
Мама взглянула на толстяка, на собаку и недовольно сказала:
– Опять вы её, товарищ Шмидт, без намордника выпустили. Ведь она же у вас настоящий волк. Так и смотрит, как бы кого цапнуть.
– Это вы про Джека? – удивился толстяк. – Ну что вы! Мой Джек и ребёнка не тронет. Он же смирный, как голубь. Хотите погладить его?
Мама махнула рукой.
– Ну вот, только и дел у меня, что собак гладить. Дома обед стынет, в комнатах ещё не прибрано, а тут ещё ребят дозваться никак не могу… И куда пропали – не понимаю. Ка-а-арик! Ва-а-аля! – снова закричала она.
– А вы приласкайте Джека, попросите хорошенько его. Скажите ему: «Ну-ка, Джек, разыщи поскорее Карика и Валю». Он их мигом найдёт.
Шмидт наклонился к собаке, потрепал её по шее.
– Найдёшь, Джек?
Джек тихонько взвизгнул и, неожиданно подпрыгнув, лизнул фотографа в губы. Толстяк отшатнулся, брезгливо плюнул и вытер губы рукавом.
Мама засмеялась.
– Напрасно смеётесь, – важно сказал Шмидт, – это же собака-ищейка. Она идёт по следам человека, как паровоз по рельсам. Хотите докажу?
– Я верю вам, – сказала мама, – верю без доказательств.
– Нет-нет, позвольте, – заволновался толстяк, – уж если я говорю – значит, так оно и есть. Ну-ка, дайте какую-нибудь вещь Карика или Вали… Игрушку… Рубашку… Тюбетейку… всё равно что.
Мама пожала плечами, но всё же нагнулась, подняла тюбетейку и протянула её Шмидту.
– Прекрасно! Замечательно! Очень хорошо! – сказал толстяк и сунул собаке под нос тюбетейку Карика.
– Ну-ка, Джек, – произнёс он громко, – покажи, как ты работаешь! Ищи! Ищи, собачка!
Джек взвизгнул, пригнул голову к самой земле и, вытянув хвост, побежал по двору широкими кругами.
За ним бодро мчался фотограф.
Добежав до поленницы дров, Джек остановился и вдруг, подпрыгнув, встал на задние лапы, а передние положил на поленницу. Нос Джека очутился перед самой мордой кота Анюты.
«Р-р-ра-аз-зо-ор-р-р-ву!» – зарычал Джек.
Кот вскочил, изогнулся в дугу и, сверкнув зелёными глазами, зашипел как змея: «Меня? Ш-ш-шалиш-ш-шь!»
Джек попытался схватить его за хвост. Кот ощерился и закатил Джеку такую оплеуху, что бедный пёс завизжал от боли и от досады, но тотчас же оправился и с громким лаем снова кинулся на Анюту. Кот зашипел ещё громче, поднял лапу и закричал на своём кошачьем языке: «Пош-ш-ш-шёл вон! Заш-ш-ш-ш-шибу!»
– Ну-ну, довольно, Джек, – сказал сердито фотограф. – Не отвлекаться! – И он так сильно натянул поводок, что собака присела на задние лапы. – А теперь ищи!
Сердито тявкнув на кота, Джек побежал дальше. Он обежал весь двор, остановился у водосточной трубы и, шумно втягивая ноздрями воздух, посмотрел на хозяина.
– Понятно! Всё понятно, Джек! – кивнул головой фотограф. – Ты хочешь сказать, что они сидели тут и, наверно, играли с Анютой? Прекрасно! Но куда же они пошли отсюда? Надо искать, Джек! Ну? Ищи, ищи, собачка!
Джек заюлил, завертелся волчком, поскрёб лапами землю под трубой, потом с громким лаем помчался к парадному подъезду.
– Ага, ага – вы видите? – крикнул Шмидт. – Он уже напал на след.
Шаркая сандалиями, фотограф вприпрыжку побежал за собакой.
– Если вы найдёте ребят, пошлите их домой! – крикнула мама и направилась через двор к воротам.
«Наверное, они в соседнем дворе», – подумала она и, уже не обращая внимания на Джека и его хозяина, вышла за ворота дома.
* * *
Натягивая с силой цепочку, Джек тащил толстяка по лестнице вверх.
– Тише, тише! – пыхтел толстяк, еле поспевая за собакой. На площадке пятого этажа Джек на секунду остановился, взглянул на хозяина, потом, отрывисто тявкая, бросился к дверям, обитым клеёнкой и войлоком. На дверях висела белая эмалированная табличка с надписью:
Профессор Иван Гермогенович Енотов
Пониже была приколота записка:
Звонок не действует. Прошу стучать.
Джек с визгом подпрыгивал, царапал когтями клеёнчатую обивку двери.
– Тубо, Джек! – крикнул толстяк. – Тут просят стучать, а не визжать.
Фотограф Шмидт пригладил ладонью причёску, обстоятельно вытер платком потное лицо, потом согнутым пальцем осторожно постучал в дверь.
